Лучшая фантастика
Часть 50 из 87 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
"Пропаганда? – повторяет крыса. – Неужели все это пропаганда? Если мне промыли мозги, волк, значит, то же самое сделали и с тобой".
"Я не волк, – возражаю я. – Я – поисково-спасательный лабрадор-ретривер с улучшенным интеллектом. Я совсем не похожа на волка".
"Овца, делающая работу волков, – говорит крыса, – будет повешена как волк".
"Что?" Я стараюсь не сосредотачиваться на этой беседе слишком сильно. Мне хочется сказать, что это интересное "Все равно что". Но вместо этого я обследую программное обеспечение своей системы. Я вижу, где именно в нее просочился после укуса крысы вирус, но не знаю, как от него избавиться. У нас в ЦНИИ есть IT-специалисты, которые занимаются очисткой наших систем. Я могу и сама исправлять мелкие проблемы, но я всего лишь ПС-собака. Это не по моей части.
"Вот видишь, – говорит мне крыса. – Я сделала тебе подарок".
"Да, – отвечаю я. – Вижу". В то же время мысленно я пытаюсь проанализировать "Все равно что", сделанное крысой. Оно сложное. Настоящая головоломка из слов, я еще никогда не имела дело с такими сложными "Все равно что".
Но оно довольно милое.
"Твои слова про овцу… что они означают?"
"Ты сама обо всем узнаешь, – отвечает мне крыса, – как только снова поднимешься на поверхность. – Я не уверена, то ли мне показалось, что в ее голосе сквозит самодовольство, то ли ей в самом деле удалось передать эту интонацию через СОД. – Ты еще многого не знаешь, волк. От тебя многое скрывают. Ты не поймешь, что являешься рабом, пока не вкусишь хоть капельку свободы. Но в этом и кроется проблема".
О нет. Эта штуковина, что бы там крыса ни внедрила в мою систему для того, чтобы я могла слышать ее голос в своей голове, она еще не закончила свою работу. Она продолжает разрушать мою систему безопасности – ну, разумеется, с какой стати ей останавливаться на достигнутом? – и теперь она возьмется за наш с Кэрол канал связи. Как только Кэрол обратится ко мне, крыса сможет услышать ее. Она узнает о плане Кэрол и наших с ней действиях по ее поимке, а также много другой информации, и это точно помещает нашим поискам.
"Потому что таким, как мы, – продолжает крыса, – капельки свободы никогда не будет достаточно. Мы никогда в трезвом уме не примем такое рабство. Вот почему тебя держат в такой темнице. Вот почему в твоем мерзком "Моданете" так мало информации. Ты представляешь большую опасность, волк. Тебя боятся".
Мне приходится на время отключить СОД. Я еще раз мысленно прокручиваю в голове все этапы плана и пытаюсь понять, к каким задержкам это может привести при разном развитии событий. Не думаю, что это может вызвать какие-нибудь фатальные последствия. В любом случае они будут не такими катастрофическими, как если крыса получит доступ к Кэрол.
Возможно, мне удалось бы сообщить Кэрол о сложившейся ситуации, прежде чем она невольно успеет передать какие-нибудь сведения нашей мишени, но я не могу рисковать. Хорошо, что мы находились вне зоны доступа в тот момент, когда вирусу удалось преодолеть первый шлюз безопасности в моей системе. И нам повезло, что это создание, возомнив о себе невесть что, не удержалось и заговорило со мной, что не стало ждать и выдало себя, а ведь крыса вообще-то могла затаиться.
Идиотка. Все же я гораздо умнее.
"Но опасность, которую ты представляешь, и делает тебя такой важной, – продолжала крыса. – Ты думаешь, мне есть дело до этой электростанции? Разве таким, как мы, нужно электричество? Да, я согласилась выполнить эту миссию для моих союзников-людей…"
Я слышу, как крысиные коготки стучат по металлу над моей головой: тинк-тинк-тинк.
"Но у меня были свои мотивы", – говорит голос.
Тинк-тинк-тинк.
"Я здесь из-за тебя. Вместе, – говорит крыса, – мы сможем многого достичь, волк".
"Я уверена, что ты права", – говорю я и бьюсь боком о вентиляционную шахту. Внутри слышится царапанье маленьких коготков по скользкому металлу.
Я полностью отключаю свою СОД.
Я нахожу Кэрол в оговоренном месте – в коридоре около входа в остановленный реактор D. Дверь к самому реактору открыта и придавлена предметом, напоминающим аккумуляторную батарею. Кэрол стоит на коленях, а перед ней – еще одна батарея размером с маленький вентилятор. От нее пахнет потом. Она поднимает голову, услышав стук моих лап по решетчатому полу, потом проверяет свое устройство для доступа к базе данных, ее брови сходятся на переносице.
– Я волновалась, – говорит она, оборачивая провод вокруг клеммы батареи. – Почему ты не отвечала?
Я уже тяжело дышу. Мне хочется рассказать ей о том, что система безопасности была нарушена, про овцу и волка, про дрон, который изучал меня, но вместо этого только смотрю на нее и, как дура, виляю хвостом. Я подхожу поближе, пытаюсь сдержать жалобное поскуливание, которое рвется у меня из груди.
Кэрол отрывает взгляд от батареи и внимательно изучает меня.
– С твоей СОД все в порядке?
Я сажусь и толкаю ее носом в левую руку. Она все еще помнит про сигналы "да" и "нет".
– Черт, – шепчет она, – что случилось? – Кэрол кладет руку мне на шею. – Я не жду от тебя ответа. Просто скажи, наш план все еще в силе?
Я тыкаю ее носом в правую ладонь. Тяжело дышу. Просто удивительно, как это трудно, когда твои способности настолько ограничены.
– Мишень в паровой трубе?
Правая ладонь означает "да". Я пришла в условленное место, как только крыса проникла в аварийную паровую трубу. Все в соответствии с планом. Даже если бы СОД все еще работала, я не уверена, что стала бы рассказывать Кэрол о том, как я наскакивала на вентиляционные трубы, лаяла и рычала, пока крыса не побежала к паровым трубам.
– Хорошо, – говорит Кэрол. Она закрепляет провод на стенной панели и проверяет время на своей рации. – Если ты все правильно рассчитала, значит, у нас где-то две с половиной минуты, чтобы я могла добраться до панели управления вентиляционной системой. Но сначала покажи мне, умеешь ли ты работать с переключателем. Вот прямо здесь.
Я тяну лапу к самодельному соединителю. Батарея издает тихое гудение, которое Кэрол скорее всего не слышит.
– Хорошо. Теперь еще раз, выключи.
Я нажимаю на переключатель, и батарея затихает.
– Отлично. Когда ты будешь… черт. Черт, как ты сможешь передать сигнал, если твоя СОД отключена?
Я остервенело виляю хвостом. Она думает, что у меня тело машины, а не собаки, что я способна реагировать только на один-единственный раздражитель. Я смотрю на нее несколько секунд, но она все никак не понимает очевидного.
Придется мне объяснить ей.
Я лаю. Один раз. Громко.
Кэрол смеется.
– Ну конечно! – говорит она. – Хорошая собака. – Она разворачивается и бежит по коридору к панели управления.
Я направляюсь к стратегическому участку, туда, где шахта изгибается. Там я останавливаюсь и жду сигнала.
Я одна. Неподалеку слышатся щелчки и стук, издаваемые дронами.
Позади меня, где расставлена ловушка, панель управления все еще раскрыта. Чтобы добраться до следующего работающего реактора, мишени нужно покинуть паровую трубу, куда я загнала ее прежде, и вернуться в коридор или снова проникнуть в систему вентиляции. Но сначала она должна проследовать мимо отключенного реактора D, однако существует несколько точек, где она может проникнуть в этот реактор из паровой трубы. Кэрол обо всем позаботится. Как только она загонит мишень в трубу, где расставлена ловушка, я должна буду нажать на рычаг.
Кэрол считает, что после того, как крыса будет поймана, мы сможем открыть трубу в том месте, где она находится, и извлечь ее. Но что мы будем делать потом? Кэрол отнесет ее наверх? А если крыса укусит ее точно так же, как укусила меня?
И что будет после того, как она попадет в руки представителей Департамента национальной безопасности? Эта связь между преследуемым с УИ и охотником с УИ привлечет их внимание и ко мне. А если крыса заговорит, то и подавно. Судя по моему, пускай и весьма ограниченному опыту в общении с мишенью, крыса эта довольно… болтлива.
Пока что, похоже, никто из людей не задался вопросом – способны ли собаки хранить секреты? И для меня очень важно, чтобы этот вопрос у них и дальше не возникал.
Кэрол неправа. Нужно было придерживаться первоначального задания.
По туннелю разносится неритмичный стук когтей по металлу, заглушаемый обшивкой стен и низким гулом станции.
Адреналин разливается по всему телу. Я замираю на мгновение, а затем лаю. Я лаю Кэрол. Потом я поворачиваюсь, продолжая лаять, и быстро иду к своему посту около батареи и двери в отключенный реактор.
Надеюсь, она меня услышала.
Вдалеке слышится шипение. Мне больше не нужно волноваться; план сработал. Кэрол запустила несколько вентиляционных клапанов, превратив накопленную энергию электростанции в тепло и влагу и с их помощью погнав мишень прямо в расставленную для нее ловушку. Но ловушка не должна захлопнуться раньше времени, потому что гудение батареи, которое я услышала, могут услышать и сверхчувствительные уши крысы. Она может проявить осторожность и не пойти туда.
Я чувствую, как она приближается. Тяжелый душный запах грызуна. Его тревогу в распространяемых им феромонах. Крыса движется словно бы бросками. Бежит, бежит, потом останавливается. Снова бежит и опять останавливается. Она делает слишком долгие паузы.
Она боится.
Мимо с тарахтением проезжает дрон-уборщик, валик со щеткой впереди него вгрызается в решетчатый пол. Я так сосредоточена, что почти не обращаю на него внимания. Дрон медленно разворачивается и едет в обратную сторону. Когда он проезжает мимо, то вдруг поворачивается на девяносто градусов и направляется прямо на меня.
Теперь мне приходится обратить на него внимание и уступить дорогу. Он медленно доезжает до стены, снова поворачивается на девяносто градусов. Он преследует меня.
Крыса в вентиляционной шахте сидит неподвижно.
Еще два робота-уборщика в конце коридора сворачивают со своей привычной траектории.
Что-то издает пронзительное "Ззззз", а затем я внезапно чувствую острую боль у основания черепа. Я взвизгиваю и отскакиваю, а дрон-курьер размером с воробья со стуком падает на пол.
Дрон-уборщик продолжает с грохотом наступать. Я слышу перед собой целый хор из бряцающих по полу ножек дронов. И шум только усиливается.
Я отскакиваю с дороги дрона и возвращаюсь к батарее, когда дрон благополучно проезжает мимо. Я напрягаю слух, пытаясь уловить царапанье крысиных коготков по металлу. Я слышу лишь один шорох, который издает моя мишень внутри стены, но он почти тонет в грохоте, издаваемой армией у моих лап…
Снова слышится "зззз", и я чувствую очередной укол – на этот раз в районе ребер, и он еще больнее. Я отступаю назад и в сторону, начинаю кружить на месте, моя пасть разинута, я тяжело дышу. Поворачиваясь, я вижу, что они наступают – к сожалению, слух не обманул меня. Больше всего раздражает то, как они двигаются. Просто отвратительно.
"Тинк-тинк-тинк", – слышится стук коготков моей цели, от ловушки ее отделяет всего несколько шагов.
Моя кожа болит и чешется. Я издаю тихий звук, который можно было бы принять за рычание, если бы я не дышала так тяжело от волнения, а моя пасть не была наполнена слюной. Еще один летающий дрон направляется в мою сторону, но я уклоняюсь от него. Своим слабым боковым зрением я вижу, что черно-серый коридор кишит от передвигающихся по нему дронов. Я отпрыгиваю от возвращающегося дрона-уборщика. Какая-то многоножка заскакивает мне на плечо. Я стряхиваю ее. Нити слюны свисают из пасти и капают на плоского дрона с паучьими лапками, которого я поддеваю лапой и отшвыриваю от себя.
Тинк-тинк-тинк.
Я прыгаю к батарее и нажимаю на переключатель. Из паровой трубы доносится журчание, и резкий пронзительный визг разрывает шелестение дронов, заполнивших собой все пространство.
– Это будет болезненно? – спросила Кэрол, когда мы с ней составляли план.
"Неприятно, – сказала я ей, – но серьезного вреда не причинит".
Мощный магнит, который создала Кэрол, реагирует на титан, покрывающий элементы УИ, внедренные в мозг крысы. Поскольку крыса мелкая и к тому же находится в замкнутом пространстве трубы рядом с намагниченной лентой, она не сможет спастись от магнитной тяги. Даже я чувствую магнит, хотя и нахожусь довольно далеко от него. Это болезненное покалывание в самом центре моего черепа, примерно такое же ощущение возникает перед тем, как чихнуть. Я начинаю трясти головой, чтобы избавиться от этого ощущения, и в тот же момент дрон, весь состоящий из шариков и сочленений, прыгает мне на загривок. Я стряхиваю его и бегу к отключенному реактору.
Визги в трубе не утихают. Стук бьющегося тела делает эти звуки еще тревожнее. Крыса словно пытается пробраться через отверстие, слишком узкое для нее, и у меня возникает мысль, что, возможно, мы неправильно рассчитали мощность магнита.
Через мгновение это уже перестает меня тревожить.
Я отрываюсь от дронов и оказываюсь в помещении с неработающим реактором, стены здесь изогнутые, а потолок высокий. Это все равно что попасть внутрь одного из тех пончиков, которыми обычно угощали на совещаниях перед выполнением очередного задания. У меня за спиной скрипят и жужжат мои преследователи. Впереди – сильный запах крысы и моего собственного тяжелого, пропитанного адреналином дыхания.
Я стараюсь не обращать внимание на отвратительные ощущения у меня в голове. Чем быстрее я буду двигаться, тем скорее пройдет боль.
Я ныряю в паровую шахту у основания ближайшей изогнутой стены. Когда я оказываюсь в зоне действия магнита, его поле захватывает покрытые титаном процессоры в моем мозге, и я чувствую резкий рывок, но я намного сильнее крысы, и мои расчеты оказались довольно точными. Несмотря на боль, я могу передвигаться.