Ловец душ и навья невеста

– Элберт Мескарос? – произнесла она задумчиво. – Он приезжает завтра в Рывню.

– Завтра? – повторил Рихард, и в его горле пересохло.

– Едет почтить память давнего друга, умершего так некстати, а на самом деле – прижать к ногтю моего Вилмоса. А теперь, после ваших слов, я боюсь, что у него могут быть и другие планы. Мне стоит уехать? – Мирабелла нахмурилась. – Нет уж. Сейчас, когда я так близко к цели, я не отступлю!

– Он приедет сюда, в особняк?

– Нет. Они встретятся за завтраком в городе. Ох, я так боюсь, что Вилмос передумает на мне жениться! Он такой слабохарактерный! – пожаловалась она. – Когда он со мной, то твердит о любви и готовности развестить со своей выдрой, но он такой слабый! Если на него надавить, припугнуть, то, боюсь, я останусь ни с чем.

– Где он сейчас? – спросил Рихард, глянув на светящиеся окна дома, закрытые решетками.

– Пьет, – печально сказала Мирабелла. – Боится предстоящей встречи, и я его не виню. Элберт Мескарос приходил как-то на премьеру в наш театр, и я помню, как думала – хоть бы он не зашел в мою гримерку, что очень странно. Ведь он влиятелен и богат, хоть и старый и страшный, как обезьяна.

– Действительно странно, – подтвердил Рихард, но Мирабелла не уловила иронии.

– Я привыкла полагаться на интуицию, – пояснила актриса. – И она говорила мне держаться от него подальше.

– Что ж вы выбрали его зятя?

– Так у него шахты!

Они вернулись к крыльцу, и Рихард заглянул в серо-голубые глаза, холодные, как грязный лед, выуживая всю необходимую информацию.

Завтрак в десять в «Золотом гусе».

Он вынырнул из воспоминаний Мирабеллы, и она покачнулась, прижав руку ко лбу.

– Вы что-то сделали?

– Что? – невинно спросил он. – Вам как будто стало нехорошо. Закружилась голова?

Мирабелла недоверчиво улыбнулась, прислушиваясь к своим ощущениям, и ее кукольное личико, осветившись изнутри, стало по-настоящему красивым.

– Да, как будто, – робко ответила она. – Неужели…

Она поднялась по ступенькам, забыв о ловце.

– Мирабелла! – окликнул он ее, и женщина повернулась. – Постарайтесь задержать Вилмоса завтра.

Она слегка приподняла бровь и кивнула, не став задавать лишних вопросов.



Дома он выпустил Фифи во двор, а сам, сев на ступеньки, посмотрел на звезды и на молочную дымку, растянувшуюся рекой через все чернильное небо. Млечный Путь, по которому лодки со светлыми душами плывут в иной, лучший мир. Родители Карны уже там, и Эдмон, хотелось бы верить, тоже. Он был славным парнем, добрым и честным, – просмотрев воспоминания Карны, Рихард в этом уверился. И теперь он надеялся, что для Эдмона нашлось место в лодке, пусть даже он совершил убийство, защищая любимую.

Рихард невесело усмехнулся, сорвал травинку и смял ее в руках. А может, ему хотелось верить, что белая река однажды понесет его самого? За свою жизнь он натворил всякого, и последняя проверка наглядно показала, что душа его темна. А завтра утром он убьет человека. Не в первый раз.

И Карна… Каролина Кеза, которая должна была блистать на балах и приемах, а теперь спит в его постели с черепом у изголовья. Рихард потер лицо ладонями и вздохнул. Фифи подбежала и оперлась передними лапками о его ногу.

– Вот что мне с ней делать, скажи на милость? – спросил ловец.

Фифи воодушевленно засвистела, виляя хвостиком.

– Чего бы я хотел? – переспросил он. – С ней бы я хотел всего. Но это невозможно. Неправильно. И подло с моей стороны. Кто я – и кто она? Понимаешь?

Собачка тихо заскулила.

– Еще и эта проверка… – Рихард вздохнул. – Зейн не станет меня покрывать. Он принципиальный. Меня сошлют в столицу, где какой-нибудь урод вроде Элберта Мескароса, пользуясь связями и властью, захочет сделать меня своей марионеткой.

Фифи рыкнула.

– Сколько ловцов пропало бесследно, ты знаешь? Человек, умеющий проникать в чужие секреты, нужен многим.

Фифи легла у его ноги, положив ушастую голову на ступню, и печально заглянула в глаза.

– Может, все как-то образуется, – неуверенно произнес Рихард. – Если я каким-то чудом пройду проверку. У меня есть козырь – я могу посмотреть, чего Карна хочет. И сейчас она хочет меня. Но сделает ли это ее счастливой? А с другой стороны, если я от нее откажусь, с нее станется пойти в монастырь из упрямства. Или вот встретит она другого, правильного и высокородного. А потом окажется, что он говнюк.

Фифи тряхнула головой.

– И отдавать ее какому-то хлыщу с напомаженными волосами только потому, что у него фамилия красивее моей?

Собачка вскочила на ноги и тявкнула. Рихард вздохнул и, взяв ее на руки, почесал за ушком.


Когда он вошел в спальню, Карна все так же спала, положив руку под щеку. Рихард лег рядом и долго смотрел на ее лицо, запоминая каждую черточку.

– Чего бы я хотел… – задумчиво произнес он, погладив ее щеку кончиками пальцев. – Я бы хотел, чтобы ты была счастлива.





Глава 17




Элберт Мескарос сидел за столиком ресторана «Золотой гусь» и просматривал меню с на удивление неплохим выбором блюд для такой дыры. Официант тактично ожидал, не торопя и не лезя с советами, и это тоже понравилось Элберту. Внешне все выглядело пристойно и мирно – солидный господин, зал ресторана с журчащим фонтаном, скромный и услужливый официант, но внутри Элберт кипел от гнева. Ему хотелось избить официанта папкой меню, а потом воткнуть вилку ему в шею, так чтобы кровь хлынула прямо на белую форму и отмытый до блеска пол.

Его бесило все: и золотой гусь в центре фонтана, и прыщ на лбу официанта, и вся Рывня целиком. Хоть бы ее смыло Червой.

Ткнув толстым пальцем в строчки меню, Элберт откинулся на спинку стула. Все шло не так и наперекосяк. Грегор погиб. К счастью, мелкий мужичок, которого Грегор использовал во всяких темных делишках, сообразил доложить об этом Элберту немедля. Видимо надеясь обрести нового покровителя. Элберт расправил на коленях накрахмаленную салфетку. Вдова тоже оказалась смышленой и согласилась кремировать дорогого мужа как можно быстрее. «Дорогого», – она подчеркнула особо, и Элберт был готов оказать ей финансовую поддержку.

На этом его везение заканчивалось.

Заместитель начальника полиции города Рывни оказался неприятно принципиальным и честным типом. Намеков он демонстративно не понимал, сотрудничать не хотел, а на завуалированные угрозы лишь криво усмехался. Как у такого выманить кристалл ловца? Как подделать отчеты, чтобы в столице не заметили недостачу?

А новый кристалл нужен позарез. Навкам все равно кого жрать – простолюдинов, богатеев или даже самого великого князя и его наследника. Главный советник смог бы удержать страну от краха после ужасной трагедии, которая должна произойти очень скоро. Если бы не эта балованная дура Марианна!

Элберт скомкал салфетку, а потом разгладил ее на коленях.

Это его вина. Дома он был недостаточно осторожен, и дочь сумела узнать его секреты. Хитрая, коварная и злая – вся в него, жаль, что баба. В сейфе хранилось еще несколько кристалликов с навками, и Марианна украла два. Пыталась убить любовницу мужа. И ведь у нее могло получиться, если бы она так не торопилась! Он отходил ее хлыстом, и она, давясь слезами, поклялась, что в следующий раз придет к отцу, вместо того чтобы планировать убийство за его спиной.

И все ради кого? Ради этого бесхребетного Гроха, которого до сих пор нет. Боится явиться пред его очи? Зря. Он не хотел давать благословение на брак, а вот на развод даст с удовольствием. Вилмос Грох был неплохой партией для Марианны, когда ее отец еще не был даже советником. Тогда Элберт согласился на их брак, хотя и видел, что зять звезд с неба не хватает.

Но когда он займет престол, то сможет пристроить Марианну куда удачнее. Характер у нее не сахар, да и внешность… Но кто не захочет стать зятем великого князя Элберта Мескароса Первого?

Он мысленно повторил это еще несколько раз – великий князь Элберт Мескарос Первый. Гнев, бурлящий в нем, слегка утих.

И ведь у него оставался еще один крупный осколок кристалла. Элберт возлагал на него большие, можно сказать – великокняжеские надежды, но вдруг оказалось, что тот пуст. Как будто навь, сидевшая в нем, сумела удрать, когда кристалл ловца раздробили на специальной установке, вывезенной из академии.

Элберт вонзил вилку в появившуюся перед ним стопку пышных блинов. В ресторане, кроме него, не было посетителей – оно и не диво: в Рывне привыкли завтракать дома. И даже девушки-подавальщицы куда-то запропастились, хотя только что наперебой строили ему глазки, надеясь на чаевые.

Он макнул блин в малиновое варенье, потом в сметану и, отправив в рот, прожевал.

Ничего. Он все исправит. Вместо рыжего упрямца назначит своего человека на должность начальника полиции Рывни. С Вилмоса стребует отступных: шахту и дом по ту сторону Червы – хорошее место, тихое. Ловца лучше оставить в живых. Мало ли – вдруг снова случится оплошность с кристаллом. Неплохо бы выяснить обстоятельства смерти Грегора. Из блеяния мужичка он понял лишь, что того убила навь. А вот Каролину Кеза надо убрать. В ее воспоминаниях покойный Грегор служил охранником Элберта Мескароса, и однажды она видела то, чего не должна была.

Элберт прикрыл глаза, снова переносясь в сад Константина Кеза. Белые пионы, ровные дорожки, усыпанные песком. Яркий красный мячик выбил из руки Элберта кристалл, в котором клубилась тьма. Грегор быстро поднял его из пыли и завел руку за спину, но девочка появилась из-за пышного пиона чуть раньше.

Элберт подал ей мяч, но она вдруг развернулась и убежала, придерживая юбки, и синий бант в цвет глаз, вплетенный в косу, подпрыгивал у нее на спине.

Это был их второй кристалл. Тогда они еще экспериментировали, подбирая проводники, чтобы подселять навь. Первая удача случилась на пятом.

Элберт проглотил блин и, открыв глаза, замер. На стуле напротив появился мужчина. Черные волосы, черные глаза, чуть сбитый на сторону нос. Ухмылка кривая и неприятная, да и вся рожа явно бандитская. Кто его сюда пустил? Элберт набрал в грудь воздуха, чтобы позвать охрану, но вдруг понял, что не может издать ни звука. Черные глаза стремительно втянули его, словно два смерча, а потом в голове будто что-то взорвалось, и все воспоминания растеклись и смешались, как тесто для блинов.



Рихард быстро поднялся с места и отошел к стойке, где через мгновение появился официант.

– Да, – сказал тот. – Повар подтвердил, что кролика освежевали вчера.

– Вчера… – недовольно протянул Рихард.

– Мясо надо замариновать для большей сочности, – пояснил официат. – Так что, заказываете столик?

Пока Рихард листал меню, раздумывая, в ресторан с улицы вошли две девушки-подавальщицы с тряпками в руках. Официант зашипел на них, как змея:

– Марш по местам! Куда ходили? Кто вам позволил оставить работу?

– Так там это, – пробормотала остроносая девчушка, – аккурат у входа кто-то неприличное слово написал…

– И нарисовал, – басом добавила вторая, пышнотелая и высокая.

– Отмыли? – спросил официант, все еще хмурясь, и девушки синхронно кивнули.

Охранник, вошедший следом, добавил:

– Опять босяки эти нахулиганили, кто ж еще.