Ловец душ и навья невеста

– Уго, – с облегчением произнес Рихард. – Я так и надеялся, что ты патрулируешь этот участок.

– Дерьмовый район, река близко, а я лучший патрульный, мне всегда дают сложные места. Что делаете?

– Идем на жмыха, что у Кривого моста, – пояснил Рихард, заламывая руки Венкелю и связывая их его же ремнем, с которым управлялся куда ловчее.

– А этого… господина зачем с собой тащите? – полюбопытствовал Уго, глянув на мычащего мужика.

– Приманка, – усмехнулся Рихард, и Венкель задергался и замычал еще сильнее. – Цыц! – Ловец отвесил ему легкий подзатыльник.

– Неужто кто-то решил расщедриться на жмыха?

– Господин Шульц из городской управы, – слегка улыбнулся Рихард, подталкивая вперед Венкеля.

Тот попытался упасть на колени, но получил ботинком под зад.

– Не знаю такого, – нахмурился Уго, шагая рядом с Карной.

– Никто не знает, – ответил Рихард. – Но он есть.

Они шли вдоль реки, пока и без того редкие огни города не остались позади. Река вздыхала рядом, нашептывала что-то, шипела, ударяясь о берег. Дорога под ногами сменилась едва намеченной тропинкой, но идти стало даже проще: теперь грязь не скользила под ногами и не липла к обуви. Задержавшись, Карна вытерла ботинки пучком сухой травы, с отвращением тряхнула рукой.

– А Карну зачем взял? – спросил Уго. – Там может быть опасно.

– С ней Гектор.

Карна в доказательство открыла сумочку и ойкнула:

– Он светится, Рихард! Светится!

Ловец покосился в сумочку, синяя атласная подкладка которой блестела в сиянии глазниц черепа.

– Значит, навь близко, – кивнул он.

Черный мост, изгибающийся плавно вверх, а потом ныряющий в середину реки, показался из темноты. Рихард слегка подтолкнул Венкеля под колени, а когда тот упал, связал ему еще и ноги, использовав теперь свой ремень.

– Жмых старый, осторожный, – шепотом пояснил он. – Просто так не выйдет. Но у нас такая сочная приманка, насквозь пропитанная алкоголем, что он не удержится от соблазна. Карна, ты иди вон туда, на холм, иначе отпугнешь его Гектором. Сюда не суйся и смотри в оба.

Карна понятливо кивнула.

– А с ним ничего не случится? – робко спросила она, глянув на Венкеля.

Тот, вывернув шею и вытаращив глаза, уставился на Рихарда, ожидая ответа.

– Посмотрим, – зло ухмыльнулся от. – Как пойдет.

Уго пошевелил носом и сплюнул в сторону.

– Смердит, – скривился он. – Гадкий запах. Навью несет и будто еще чем-то.

Рихард повернулся к мосту. Лысые ветки кустарника слегка пошевелились, хотя ветер стих. Схватив Венкеля за шкирку, подтащил его поближе к реке на пустой пятачок земли. Мужик мычал и плакал, и Уго, покосившись на Рихарда, спросил:

– За что ты его?

– Он мразь редкая, – ответил тот. – Бьет свою жену регулярно. Начал, еще когда она беременная была.

Уго посмотрел на Венкеля и пнул его ногой. Тот застонал и съежился.

– Отходим, – приказал Рихард и обернулся на Карну, которая все так же стояла рядом. – Ну, чего ждем? Господин Шульц будет недоволен, если не выполним заказ.

Она вздернула подбородок и пошла на холм, встала под березкой, сжимая в руках сумочку, свет из которой пробивался даже с закрытой защелкой. Подумав, Рихард направился вслед за Карной и, сняв пальто, повесил на сук березы. Стащил и рубашку, оставшись по пояс голым.

– Так надо, – пояснил он в ответ на недоуменный взгляд Карны.

Спустившись с холма, взял за рукав Уго и отвел его за чахлые кусты.

– Зачем ты разделся? – шепотом спросил тот, присаживаясь и прячась за ветками. – Холодно же.

Рихард пожал плечами, посмотрел на небо. Луна светила щедро, обливая землю серебром. Пусть Карна посмотрит. Когда он дрался с жруном, это ее впечатлило.

– Ползет! Ползет! – взволнованно прошептал Уго, напряженно всматриваясь в ночь.

Рихард и сам видел. Трава у моста всколыхнулась, распадаясь на пробор.


– А мне что делать? – уточнил Уго.

– Оттащишь Венкеля в сторонку, – сказал Рихард.

– Так, может, скормим его жмыху? – невинно предложил кабан. – Зачем ему зря небо коптить?

– Нельзя, – строго ответил ловец, – у меня скоро повторная проверка. После убийства точно ее завалю.

Он вынул кинжал, и лезвие сверкнуло, будто напитываясь светом луны. Трава у моста больше не шевелилась, жмых выжидал, но тут Венкель извернулся и шустро пополз прочь, отталкиваясь коленями и загребая грязь подбородком.

И навь наконец показалась.



Карна прижала сумочку к груди, напряженно всматриваясь в то, что творилось под холмом: Венкель уползал, как очень длинный и очень пьяный червь, Уго в красном пальто, ярком даже при свете луны, прятался за кустами, трава у Кривого моста шевелилась, выдавая чье-то движение, а Рихард… Ох, как он был хорош! Тугие мускулы, серебряный кинжал, зажатый в руке. На миг Карна даже подумала, что это выглядит постановочно, как в театре: лысый пятачок перед мостом, изъезженный когда-то телегами и истоптанный тысячей ног, полуголый воин, монстр, таящийся в ночи… А потом навка выползла из травы, и Карна, охнув, еще теснее прижала сумочку.

Когда-то это была змея: безобидный уж, судя по желтым отметинам на голове. Но навь его раздула и искорежила, и теперь это был монстр длиной не меньше пяти метров и с пастью, полной острых клыков, блеснувших, когда тварь оскалилась на ловца. Рихард перепрыгнул беднягу Венкеля, за которым осталась целая колея, взмахнул кинжалом, и тот сверкнул, как осколок луны. Затаив дыхание, Карна наблюдала. Рихард отчего-то не спешил воспользоваться пистолетом, который торчал у него из-за пояса. Они со змеей кружили вокруг Венкеля, который то ли притворился мертвым, то ли потерял сознание, делали ложные выпады, изучая друг друга. Уго выбрался из-за кустов и, улучив момент, когда змея была подальше, схватил Венкеля за ноги и дернул на себя. Навка зашипела, рванулась, пасть с изогнутыми клыками клацнула прямо возле приманки, но Рихард молниеносным движением схватил змею пониже треугольной головы и сдавил. Кольца черного чешуйчатого тела свивались, хвост бил по земле, ударив Венкеля пониже спины. Уго схватил его и закинул себе на плечо, как мешок с картошкой. Рихард вонзил кинжал в змею, и черная кровь брызнула на землю. Потом чудовищу как-то удалось вырваться, и оно опять бросилось на Венкеля, почти впилось острыми зубами ему в бок, но Уго отскочил, унося его, а Рихард схватил навку за хвост, раскрутил, отшвырнул и сам бросился за ней, сильный и ловкий, точно какой-то мифический герой.

Карна, опомнившись, убрала изо рта палец, ноготь на котором сгрызла едва не до корня. На луну набежали облака, и теперь толком нельзя было разобрать, что происходит у моста. Не дав себе времени передумать, Карна открыла сумочку и вынула череп, направив сияющие глазницы на место сражения.

Рихард снова сжимал змею пониже головы, теперь обеими руками, не давая ей укусить себя. Быстро глянув в сторону Карны, он сдвинул руки ниже и стал мотать чудовище туда-сюда. Потом принялся бить его о землю, о покосившиеся перила моста… Уго и Венкель тоже наблюдали зрелище из-за кустов. Наконец Рихард взял измочаленную навь одной рукой, второй приставил кинжал к телу – там, где оно расширялось.

– Я вижу тебя! – донеслось до Карны.

А потом кинжал вонзился в навку, рассекая плоть, раздалось громкое шипение, точно кто-то спустил воздушный шар, и змея опала наземь, расползаясь черной лужей.

Рихард встряхнул кинжалом, сбрасывая с него черные капли, и спрятал в ножны. Гектор вспыхнул и погас, и Карна торопливо положила череп назад в сумочку. Она сняла с сука березки рубашку и пальто Рихарда и, спустившись с холма, подала ловцу его одежду.

– Ты не ранен? – спросила она. – Все происходило так быстро и бурно, может, навь тебя задела?

Он тяжело дышал, и лоб его был влажный от пота.

– Немного о чешую оцарапался, – ответил Рихард. – Ерунда.

Она заметила мелкие порезы на его груди, чуть выше шрама, осторожно прикоснулась к горячей коже кончиками пальцев.

– Дома подуешь, – подмигнул он ей и, натянув рубашку, подошел к Венкелю, лежащему за кустами. Расстегнул ремень, стягивающий запястья, потом второй. Берет Венкель вытащил сам и отшвырнул прочь, вскочил на ноги.

– Тебе это с рук не сойдет! – прошипел он, тыча палец с черным ногтем под нос Рихарду. – Я буду жаловаться! Во все инстанции!

– Согласно статье номер пять Закона о защите населения от нави, каждый должен оказывать требуемую ловцу помощь по первому запросу, – скучным тоном произнес Рихард. – Отказ несет за собой штраф в размере десяти базовых величин. Теперь всегда со мной на дело будешь ходить. Хорошая из тебя приманка. Жмых аж слюни пускал.

Венкель побледнел и попятился.

– За помощь в уничтожении нави оказавший содействие ловцу имеет право на вознаграждение в размере одной пятой по прейскуранту, – вспомнил Рихард и, сунув руку в карман, бросил Венкелю два шендера.

Монеты упали к его ногам, и Венкель, присев, быстро выудил их из грязи.

– Ты не посмеешь, – пробормотал он, пряча монеты в карман. – Я не хочу! У меня здоровье слабое!

Рихард быстро подошел к нему и, схватив за грудки, тряхнул.

– Только тронь свою жену еще раз, – прошипел он в лицо Венкелю. – Я ведь узнаю. Посмотрю в твои глаза поганые и увижу все как есть.

– Я имею право…

Рихард встряхнул его как котенка:

– Я тебя предупредил. Иначе в следующий раз на дрюча со мной пойдешь. И, может, я слегка припозднюсь.

– Эй! – донесся из-под моста голос Уго. – Харди!

– Что там? – выкрикнул Рихард, отпустив Венкеля.

– Иди сюда. Только без Карны.

Рихард, нахмурившись, пошел к мосту, приминая траву, туда, где виднелось красное пальто Уго. Обезображенное тело лежало на берегу. По-видимому, несколько дней. Жмых сожрал печень, насекомые и мелкие животные подъедали остальное, а головы не было вовсе.

– Да это ж малыш Лоркас! – просипел из-за плеча Рихарда протрезвевший Венкель. – Такого здорового бугая во всей Рывне не сыщешь.

Раздался тихий вскрик, и Рихард, быстро обернувшись, едва успел подхватить Карну, упавшую в обморок.

– Ты свободен, – сказал он Венкелю. – И если не хочешь, чтобы наши пути снова пересеклись, не забывай, что я сказал. Ты, – он обернулся к Уго, – зови сюда полицию. Это их дело. Черепа нет, я ничем не могу помочь. – Он закинул Карну себе на плечо и взял в другую руку ее сумочку. – Похоже, в Рывне завелся серийный маньяк, и мне очень не нравится его почерк.