Ловец душ и навья невеста

– Нет, – ответила Карна.

– Ты убила его по-другому?

– Да отстаньте вы уже! Я его не убивала! Не обманывала! Не наставляла рога!

– А кто говорит про рога? – оживилась Грета.

– Рихард, – буркнула Карна.

– Так что ему от тебя надо?

Карна прикусила губу и посмотрела вдаль. Мокрый луг потемнел и почти сливался с речкой, а лес багровой полосой отделял серую землю от серого же неба.

– У меня есть одно предположение, – задумчиво произнесла Карна. – Но это слишком личное. И Эдмон не стал бы…

Позади послышался стук захлопнувшейся двери, быстрые шаги, и во двор вышел Рихард. Его мокрые волосы топорщились, а скулы непривычно розовели, словно он долго бежал.

– Дамы, – произнес он, окинув Карну коротким взглядом с головы до ног. И ей вдруг стало неловко, будто одним этим взглядом он успел ее раздеть и рассмотреть. – Чем занимаетесь? Оцениваете будку?

– Вроде того, – пробормотала Карна, отворачиваясь. – Фифи, домой!

– Как ты не вовремя, Харди, – возмутилась Грета. – Я почти ее расколола! Карна, так что там за предположение насчет Эдмона?

Карна взяла собачку на руки, обогнула ловца по широкой дуге – отчего-то его близость сейчас воспринималась ею особенно остро – и вернулась в дом. Он поцеловал ее утром. И она даже не дала ему пощечину. Все было так нежно и приятно, и словно так и должно быть. Как теперь смотреть ему в глаза? Что он там увидит?

– Карна! – окликнул ее Рихард. – Если ты знаешь, зачем мог явиться Эдмон, то скажи. Это сильно упростит задачу. Возможно, какая-то фамильная ценность, которую он захотел взять с собой в могилу. Или же невыполненное обещание, которое еще не поздно исполнить…

– Ничего такого, – ответила Карна, злясь на саму себя. Она ведь даже не молилась сегодня! Вот поцеловаться с ловцом – успела… – Знаешь, может, это был вовсе не Эдмон, – нарочито равнодушно сказала она. – Чем дольше я об этом думаю, тем больше уверена, что ошиблась. Может, это и не пион лежал в экипаже, а я впотьмах ошиблась, кучер рыжий – тоже мне невидаль. Так что давай вовсе забудем об Эдмоне. Занимайся своей работой.

– Это была навь, я уверен, – возразил ловец. – К тому же у меня нет сейчас заказов, я абсолютно свободен, поэтому могу сосредоточиться на твоем мертвом муже. И на тебе.

Карна невольно вздрогнула от его последних слов, прозвучавших слишком многозначительно, а Рихард вошел в дом и приблизился к ней. Быстро стащил через голову мокрый свитер и сунул его в руки Греты.

– Вот так всегда. Кому-то мокрые тряпки, кому-то горячий мужчина, – вздохнула она. – Пойду, не буду вам мешать.

Она исчезла подозрительно быстро, и Карна осознала, что сейчас они в доме совсем одни. Не считая Фифи. Прижав собачку к груди как щит, Карна повернулась к ловцу и едва не уткнулась в него носом.

– Как себя чувствуешь? – спросил он и привлек ее к себе, осторожно прошелся кончиками пальцев по шишке над ухом, погладил шею, мягко очертил линию подбородка и склонился ближе.

– У тебя есть заказ! – выпалила Карна, отпрянув и выставив перед собой собаку. – Пока тебя не было, приходил клиент. Я взяла предоплату.

– Что за клиент? – нахмурился Рихард, шагнув за ней.

– Господин Шульц. Из городской управы, – сказала она, почти не запнувшись.

– В городской управе нет никакого Шульца, – возразил Рихард. – Карна, мы оба взрослые люди и прекрасно понимаем, что между нами происходит. Зачем все усложнять? Давай получать удовольствие от жизни. Если бы тут была Грета, она добавила бы что-нибудь вроде «ведь жизнь так коротка и быстротечна и все мы умрем».

– Рихард, – произнесла Карна. – Ты забываешься. Я работаю на тебя, это так. Но в мои обязанности не входит терпеть твои грязные домогательства.

– Не такие уж грязные, – ухмыльнулся он.

– Разумеется, с твоим бордельным опытом тебе сложно понять, – кивнула Карна, с идеально ровной спиной садясь на диван и устраивая на коленях собачку. – Но приличные мужчины не ведут себя так…

– Так откровенно? Надо ухаживать за тобой с шести лет, и тогда, быть может, лет через пятнадцать ты дашь потрогать грудь? – хмыкнул он.

– Повезло тебе, что у меня Фифи на руках, – прошипела Карна, гневно сверкнув глазами.

– А иначе ты бы дала мне еще одну пощечину? – предположил Рихард. Он сел рядом и облокотился о спинку дивана. И все его мышцы, и руки, и плечи, обтянутые лишь черной майкой, оказались слишком близко. – Вот вообще не пугает. Это почти предварительные ласки. Если тебе так нравится, можешь давать мне пощечины прямо в процессе. Вот там уже будет за что…

– Это просто невозможно, – покачала она головой. – Не могу поверить, что сижу здесь, в обшарпанном домишке в какой-то дыре и всерьез объясняю мужчине, которого знаю всего ничего, что между нами не будет интимной близости.

– Интимная близость, – повторил Рихард, смакуя слова. – Интересно, вы с Эдмоном так и говорили? Давайте, дорогая супруга, вступим в интимную близость в будущий вторник после обеда… Ладно, что там хотел несуществующий господин Шульц?

– Господин Шульц из городской управы хочет, чтобы ты убрал жмыха из-под Кривого моста, – сказала Карна.

– И как выглядел господин Шульц? – прищурившись, спросил Рихард. – Знаешь, давай ты покажешь мне это воспоминание: как он пришел, чего хотел. Так будет проще. Вдруг ты упустила какую-то деталь.

– Нет, – возразила Карна, вздернув подбородок. – Я сама решаю, какие воспоминания показывать.

– И почему бы не показать Шульца?

– Он… Он… вел себя неподобающе, – выпалила она. – И сделал мне неприличное предложение. Я не хочу переживать это снова.

– Но ты его не выставила и даже взяла предоплату, – добавил Рихард.


– Да, – подтвердила Карна. – Я ответственно подхожу к своей работе. В отличие от тебя.

– Карна, может, ну его, жмыха этого? – пробормотал Рихард и, протянув руку, заправил прядь волос ей за ушко. – Сидит под мостом уже года три и еще просидит. Давай лучше ты снова покажешь мне то воспоминание из библиотеки…

– Будь добр, отправляйся на дело. – Карна отсела чуть дальше.

– Сколько господин Шульц заплатил? – спросил Рихард. – Может, проще отдать предоплату и отказаться?

Карна задумалась на долю секунды.

– Пятьдесят шендеров.

Рихард скривился.

– Это лишь половина, – добавила Карна.

– Ладно, – согласился он. – Займусь жмыхом. А ты отправишься со мной.

Он встал с дивана и пошел по лестнице наверх.

– Что? – Карна тоже поднялась с дивана, прижимая к груди Фифи.

– Не сейчас, а позже, на жмыха. Мне понадобятся твои воспоминания. Вдруг что-то снова пойдет не так, я смогу пересмотреть все в твоей голове, – пояснил Рихард. – Возьмешь с собой Гектора, и жмых тебя не тронет. Хотя сейчас тоже можешь пойти со мной. Я в душ.

Он улыбнулся и стащил майку, и Карна пялилась на него несколько долгих мгновений, пока не сообразила отвернуться.

– Предложение бессрочное, – донеслось до нее, и Карна выругалась совсем не подобающе монашке.



После душа ловец потащил ее на кухню, усадил за стол, а сам приподнял крышку с кастрюли и с подозрением понюхал.

– Однажды она пыталась накормить меня арбузными корками, – пояснил он. – Мол, я слепая, что ты хочешь… Я тогда ей зарплату задержал на два дня, так что, думаю, это была месть. Но сейчас вроде пахнет съедобно.

Суп, сваренный Гретой, оказался кисловатым, и Карна не была уверена, что трава, которая в нем плавала, не росла еще утром на заднем дворе, но в желудке благодарно потеплело.

– Надень что-нибудь попроще и повульгарнее, – сказал Рихард, бросив на нее взгляд поверх ложки с супом.

– В моем гардеробе нет ничего вульгарного, – заявила Карна.

– А вот та твоя полупрозрачная блузочка, через которую видно белье? – Ловец съел еще ложку супа и снова посмотрел на Карну: – Ты так мило покраснела… Не знала об этой ее особенности?

– Зачем мне так одеваться, скажи на милость?

– На жмыха надо идти с приманкой, – пояснил он. – Ловить на живца.

– Я не буду живцом, – испуганно возразила Карна.

– Ты и не подходишь, – успокоил ее Рихард. – Жмых любит печень алкоголиков. А судя по тому, как тебя развозит с одной рюмки, ты редко пьешь. Нам нужен алкаш. Конкретный такой пропойца. У меня как раз есть один на примете.

– А он согласится? – засомневалась девушка.

– Нет, – улыбнулся ловец. – Но я не собираюсь спрашивать его мнение. Мы пойдем в бар на Грязной улице, где наш живец числится завсегдатаем, а когда он дойдет до нужной кондиции – берем его и быстренько идем к Кривому мосту. Но если ты явишься туда в жемчугах и со своим фирменным высокомерно-презрительным выражением лица, мне придется драться. Это как пить дать. А хотелось бы сделать все чисто и тихо.

Карна молча осмысливала его слова.

– Я поняла, – кивнула она. – Не выделяться из толпы. Полагаю, я должна выглядеть как твоя обычная спутница. То есть как шлюха.

– Вот дался тебе этот бордель, – вздохнул ловец. – Если хочешь знать, многие приличные дамы не против провести со мной ночь.

– Разве это не делает их неприличными?

– Я умею хранить секреты, – ответил Рихард. – В том числе и о супружеской неверности. Так что в глазах общественности Рывни они не теряют репутации. Но да, ты права, оденься как шлюха.

Карна красноречиво и возмущенно молчала.

– Ты ведь хочешь, чтобы я убил жмыха под Кривым мостом? Так давай помогай.

– Этого хочет господин Шульц, – ответила Карна и поджала губы.

– Какое удивительное совпадение, – устало заметил Рихард. – Сидел жмых, никому не мешал, потом ты слышишь о его существовании из пьяной болтовни в таверне, и вот является некий Шульц с сотней шендеров.

– Хорошо, что напомнил. – Тугой мешочек, глухо звякнув, перекочевал из кармана Карны на стол.