Лорд Лондона

— Энни, — сказал Олли, произнося имя моей матери. Он не заслуживал того, чтобы произносить ее гребаное имя. Я вырву его грязный гребаный язык, если он скажет это еще раз. — Это моя сестра, Энни Лоусон.

Победа отразилась на его лице, когда его слова проникли мне в мозг. Рука Олли висела, нога была сломана, но ублюдок все еще смотрел на меня.

— Что может быть лучше, чем взять твою любимую сестренку и сделать ее одной из нас?

— Ты лжешь, — прорычал я, но смотрел на девушку, сидящую в кафе в какой-то другой гребаной стране. Франции, Швейцарии или еще каком-то дерьме, судя по всему. Кто-то подошел к ее столику, и она улыбнулась, пожимая ему руку. Я замер. Потому что я знал эту гребаную улыбку.

Это была Перл… Они забрали Перл!

— Тварь! — я бросился на Олли, но тот был готов. Он вытащил пистолет и выстрелил, задев мою руку. Я не чувствовал боли, не прекращая наступать на него. Мне просто нужно было, чтобы этот ублюдок сдох.

Когда я поднял руку, чтобы ударить его по лицу, он сказал:

— Энни управляет нашим европейским предприятием. — Я замер и представил, как она в этом костюме пожимает кому-то руку. Видео, о котором она явно не знала.

— Торговля людьми? — спросила Бетси с отчаянием в голосе. — Перл замешана в торговле людьми?

Олли поднял бровь, глядя на мою кузину.

— Энни не вытянет такого дерьма. — Он снова посмотрел на меня. — Моя сестра настоящая чертовка. — Я собирался убить его. Я должен был, черт возьми, убить его. Перл была моей сестрой, а не его. Моей чертовой младшей сестренкой.

— Она больше подходит для наркотиков и оружия. — Он снова улыбнулся. — На самом деле вкусы у вас очень похожи. Она ничего не знает о торговле людьми в нашем бизнесе. — Он вздрогнул. — Энни может быть настоящей маленькой садисткой, если ей кто-то не нравится. Ей нравится заставлять платить по счетам. И она любит меня. Ее старшего брата. Я никогда не расскажу ей о наших настоящих лондонских авантюрах. Не хотел бы навлечь на себя ее гнев.

— Где она? — прорычал я.

— Где она, черт возьми?! — крикнул Винни позади меня, все еще сдерживаемый Чарли.

— Не здесь, — сказал Олли, и мой разум превратился в гребаный хаос. Перл была жива и работала на Лоусонов. Нет, не работала. Она была Лоусон. Чертова Адли, удочеренная Лоусонами, носящая имя нашей убитой мамы.

— Она ничего о тебе не помнит, — сказал Олли, и я услышал, как Бетси резко втянула воздух, словно ее подстрелили. — Она не знает, что знаменитая семья Адли когда-то была ее. — Он рассмеялся, и этот звук действовал мне на нервы. — На самом деле, она чертовски ненавидит вас. Ненавидит тебя… — Олли наклонился ко мне. Но я не мог даже пошевелиться, трещина в моей груди превращала все внутри меня в пустоту.

Моя сестра ненавидела нас. Ненавидела меня.

— И если что-нибудь случится с ее самым дорогим старшим братом, со мной, то она уничтожит вас всех.

Все, что я мог видеть в своей голове — это Перл. Перл была жива. Сидит в кафе, улыбается и пожимает руку какому-то придурку.

Моя младшая сестра была чертовски жива.

Олли приставил пистолет к моему лбу. Ствол прижался к моей коже, и огонь зажегся в его гребаных глазах. Смерть. Он хотел моей смерти.

Перед глазами плясала тьма, сам Сатана готов был утащить нас обоих с собой.

— Сделай это, — прорычал я с горящими глазами, отталкиваясь от пистолета. — ЧЕРТ ВОЗЬМИ, СДЕЛАЙ ЭТО! — крикнул я, поднимая свой пистолет к его черепу. Олли широко улыбнулся и снял пистолет с предохранителя точно так же, как я снял свой. Мы собирались умереть. Этот ублюдок умрет прямо сейчас, даже если мне самому придется спуститься в чертов ад...

Потом он замер.

Его глаза расширились.

И Лоусон начал задыхаться, шевеля губами. Его рука задрожала, и пистолет упал на пол. Я откинул голову назад, когда он рухнул на пол, только чтобы увидеть Ческу, стоящую позади него, с одним ножом в руке, а другим в шее Олли Лоусона, торчащем прямо в сонной артерии.

Она подняла свои зелено-карие глаза на меня. Я, черт возьми, дышал, бешеный стук сердца разрывал мою гребаную грудь. Затем я вскочил на ноги, прижавшись губами к ее губам, ее руки отчаянно царапали мою спину, шею и голову.

— Принцесса, — прохрипел я, опуская руки на ее тело, проверяя, все ли с ней в порядке.

Она жива.

Чертовски жива.

— Я люблю тебя, — сказала она, отстраняясь и глядя мне в глаза без слез. Не было никаких гребаных слез.

Я резко обернулся. Фредди смотрел в мою сторону, все еще удерживаемый Эриком. Но я видел страх в глазах крысы. Его босс сдох, и теперь пришло его время встретиться лицом к лицу с гребаным жнецом.

— Ты знал, что она жива. — Я остановился перед ним. — Все это время ты, черт возьми, знал, что Перл жива. Что она теперь Лоусон. — Я никогда не хотел никого убить так сильно, как этого ублюдка. Эту двуличную крысу.

Фредди ухмыльнулся. Он знал, что у него мало времени. И он использовал свои последние минуты, чтобы еще глубже вонзить нож мне в спину.

— Это устроил мой отец. Знал, когда твоя мама и Перл останутся одни. Он организовал все, чтобы Лоусоны подожгли дом, а потом увез ее из дома, подальше от вас, ублюдков. А теперь она одна из нас, — его глаза вспыхнули. — И она убьет тебя. Она убьет вас всех, когда узнает, что вы сделали. — Взгляд Эрика горел яростью. — Если ты Темный Лорд, то она — сам ад. — Фредди кивнул. — Она придет за тобой, Арти. Твоя сестра, которую ты оплакивал, по которой скучал каждый день, ненавидит тебя и придет, чтобы убить. Она...

Я схватил его за лицо и свернул ему шею, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще. Я больше не хотел слышать его гребаный голос. Фредди обмяк в объятиях Эрика, и Эрик бросил его на землю, как мусор.

Я обернулся. Вся моя семья смотрела на меня, их глаза были полны боли и ярости от новости о Перл.

Моя сестра была жива.


Винни уставился в пол, его разум был вывернут наизнанку. Все смотрели на меня, ожидая ответов.

У меня их не было. Черт возьми, не было!

Ярость закипала во мне от пальцев ног до гребаного черепа. И я заорал. Я запрокинул голову и зарычал. Мой рев эхом отразился от стен. Она была жива. Перл была жива, и она ненавидела нас. Презирала нас. Хотела увидеть, как мы сдохнем.

Руки обхватили меня сзади.

Ческа.

Обернувшись, я встретил ее слезящиеся глаза, притянул к себе и прижал к груди.

— Мы вернем ее, — сказала она и поцеловала меня. Она поцеловала меня, и мое тело успокоилось.

Вода для того, чтобы усмирить мой гребаный огонь.

Я обнимал Ческу, потом обхватил ладонями ее окровавленные щеки.

— Ты, черт возьми, убила его, — я искал на ее лице хоть малейший признак сожаления, шока или вины. Чарли и моя семья начали принимать звонки, возвращаясь к гребаному бизнесу. Но все это было белым шумом, когда я смотрел на мою женщину, мою принцессу, мою гребаную королеву.

— Он заслужил смерть, — холодно произнесла она, и ее глаза потемнели. — За то, что он сделал. За все, что он сделал со всеми нами, — Я прижался лбом к ее лбу, и все, что было внутри меня, объединило нас. В этот момент я понял, что аура тьмы, та, что, по словам Винни, окутывала меня, слилась с ее красным. Что бы там ни видел Винни вокруг нас, теперь мы были чертовски похожи. Нет ни начала моей жизни, ни конца ее.

— Ты пришел за мной, — прошептала она, и я опустил руку к браслету на ее запястье, благодаря Бога за то, что он был на ней.

— Я же говорил, что сделаю это, — прорычал я, снова завладевая ее губами. Ее язык был на вкус как гребаный рай. — Ты никогда меня не бросишь. Никогда, черт возьми, не покинешь меня. Отныне, черт возьми, ты Адли, и что бы мы ни делали, ты будешь рядом со мной.

Ческа улыбнулась мне в губы и вздохнула.

— Теперь я Адли.

Я зарычал, прижимаясь к ее губам, чертовски крепко поцеловал. Затем с трудом заставил себя оторваться от нее и сказал своей семье:

— Идем, черт возьми, домой.





Глава 18



ЧЕСКА



Я вышла из душа, вдыхая влажный воздух. Завернувшись в полотенце, вошла в спальню. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что Артура нет, а Ева Адли сидит в кресле. Я замерла и встретила ее жесткий взгляд.

Она, как всегда, была одета безупречно, но, присмотревшись внимательнее, я заметила, что ее щеки побледнели, а глаза покраснели. Мое сердце разрывалось от жалости к матриарху Адли. Она только что потеряла своего единственного оставшегося сына от рук мальчика, которого она вырастила, как горячо любимого внука. Предатель, воспитанный, чтобы уничтожить ее семью изнутри.

— Ева, — поздоровалась я и направилась к ней. Она молчала, глядя на меня каменными глазами, когда я остановилась в нескольких футах от нее. — Мне жаль, — сказала я, чувствуя себя совершенно опустошенной. — Насчет Алфи. Фредди. Мне невероятно жаль.

Ева не отреагировала, не вздрогнула. Вместо этого она поднялась на ноги и встретилась со мной нос к носу. Ее глаза оценивали меня. Я напряглась, ожидая ее осуждения. Но открыв рот, она сказала:

— Ты убила Олли Лоусона.

Я не могла говорить, поэтому просто кивнула.

Ева прошла мимо меня, но, взявшись за дверную ручку, повернулась ко мне лицом.

— Это тяжелая, опасная и порой неблагодарная работа — быть хозяйкой этой фирмы.

Я вздернула подбородок, услышав вызов в ее голосе.

— Я готова к этому.

Ева наклонила голову в сторону, как будто рассматривая меня.

— Впереди трудный путь. Артур не успокоится, пока не вернет Перл. Пока остальные предприятия Лоусона не будут уничтожены.

— Я знаю.

Ева посмотрела на бушующий огонь в камине, затем снова встретилась со мной взглядом.