Любовь – это боль

— Да, из-за тебя и из-за того, как поступил Василий. Он был гостем, неуважительно лапать прислугу хозяина.

— Я не прислуга.

Сай пожал плечами.

— Василий этого не знал, так что ты вполне могла ею быть.

— Почему ты мне это говоришь? — Елена решила, что он попытается усилить ее вину, а не уменьшить.

— Кармен рассказала мне, — неохотно объяснил он. — Она рассказала мне, как ты пыталась спасти ее в клубе во время стрельбы.

Ах да, Кармен Карузо. Вдова Франко «мясника» Карузо, босса одной из семей. Елена слышала о нем и его пристрастии к причинению вреда женщинам. Об этом шептались по углам особняка Морелли. В ту ночь, когда они встретились в уборной, Елена почувствовала связь с Кармен. Они обе жили в одном мире в похожих обстоятельствах, хотя Кармен пострадала гораздо больше, чем она. По крайней мере, снаружи. Елена не видела ее после той роковой ночи, когда их чуть не застрелили.

— Как она?

Сай внезапно засиял.

— Глубоко беременна.

О, это объясняло, почему Викинг не выбрал его сражаться рядом с ним, потому что тот станет отцом.

— Я рада.

— Я хочу, чтобы мой ребенок знал своего дядю, — голос Сая снова стал холодным, обвиняющим, словно она каким-то образом приговорила Викинга к смерти.

— Уверена, что с Викингом все будет в порядке. Если и есть что-то, в чем он хорош, так это в умении надирать задницу.

Елена хотела успокоить его и себя. Викинг был большим, злым и вырос на улице. Ни за что на свете эти русские не вытрут об него ноги.

На челюсти Сая дернулся мускул.

— Знаешь, я тогда чуть не убил тебя.

Смена темы едва не нанесла ей травму, когда она резко повернула к нему голову.

— Что?

— В тот день, когда ты вышла из часовни, держа под руку своего мужа, мы находились на крыше напротив. Викинг, Кристофф и я. У меня была с собой винтовка, и я собирался пустить пулю в голову и тебе, и Морелли, но меня остановил Викинг.

Сердце Елены колотилось, колени дрожали, все, что она могла делать, это слушать, чувствуя себя в ступоре.

— Все эти годы я задавался вопросом, почему он меня остановил, — продолжил Сай. — Я имею в виду, если бы ты была моей, то пустил бы тебе пулю в голову без вопросов. Теперь, когда вижу тебя такой, бледной и сломленной, я понимаю. Видишь ли, я не терпеливый человек. Я говорю, как есть, и поступаю, как хочу. Думаю, в этом мы с моим братом разошлись. Викинг никогда не сможет отпустить того, кого любит. Он пройдет за них через ад. Но дело в том, что он также не может отпустить того, кого ненавидит. Однажды мы поймали парня, который плохо обращался с несколькими нашими стриптизершами. Викинг несколько дней мучил парня, пока не сломал его. В конце концов, тот умолял Викинга убить его. Тогда и только тогда Викинг остался доволен. Он, наконец-то, смог выбросить это из головы и успокоиться, — взгляд Сая остановился на ней. — Умоляй его убить тебя, Елена. Попроси его прекратить это. В моем брате горит ненависть к тебе больше десяти лет. Он заслуживает покоя. Если он выживет, тебе нужно дать ему это. Ты, бл*ть, должна ему.

Елена не заметила слез, текущих по щеке, пока его взгляд не упал на них. Прерывисто вздохнув, она вытерла их.

Затем что-то еще толкнуло ее.

— Подожди, что ты имеешь в виду, говоря «если он выживет»?

Сай снова заскрежетал челюстью. В его глазах было отвращение, когда он посмотрел на людей, стоящих напротив его брата.

— Драка с этими ублюдками — лишь первая часть покаяния Викинга. Это кровь за кровь, которую он должен пролить за тебя, потому что ты пренебрегла Василием. Вторая часть будет за разрыв помолвки с племянницей Соколова.

Конечно. Женившись на ней, Викинг успешно аннулировал свою помолвку. Почему она не подумала об этом раньше?

Она едва осмелилась спросить.

— Что насчет второй части?

— Ты когда-нибудь слышала о русской рулетке?

Глава 24

Викинг



Стервятники ждали. Кристофф и Соколов сели на шезлонги справа от Викинга, налили себе по рюмке и взяли по сигаре. Вокруг них стояли как люди Соколова, так и их собственные, и все жаждали наблюдать за предстоящей дракой. В былые времена вас заставляли пройти через серию испытаний за нарушение кровной клятвы. Викинг должен быть благодарен за то, что у него был шанс увидеть новый день.

Женщин на улице не было, но, скорее всего, они наблюдали из-за занавесок. Парень чувствовал, как мстительный взгляд Анники буравит ему спину. До Викинга дошли слухи, что бывшая невеста лично потребовала возмездия за пренебрежительное отношение к ней. Он это понимал. В конце концов, она была принцессой русской мафии и имела свою гордость. Судя по всему, даже пролила пару слезинок. Ее крокодиловы слезы не обманули Викинга: Анника была кровожадной сукой, чью гордость оскорбили.

Тем не менее, чтобы спасти ее лицо и лицо Пахана, Кристофф придумал решение: драка между двумя братвами, с Василием, возглавляющим, выбранных Викингом, людей Пахана. Было понятно, что это способ сохранить лицо для обеих сторон. Можно только догадываться, что Соколов на самом деле думал о разрыве помолвки. Викинг знал, что бизнес для него — всё. Старику наплевать за кого выходит замуж его племянница, главное, чтобы можно было использовать это.

Соколов внимательно наблюдал с ничего не выражающим лицом, а затем поднял свою рюмку.


— Ничто не создает более прочных уз, чем истекающие кровью мужчины.

Словно по команде Василий шагнул вперед в сопровождении двух своих людей. Если и существовало трио, которых всю жизнь кормили мясом и кукурузой (прим.: кукурузу используют для откорма крупного рогатого скота в целях повышения мышечной массы), то это были эти злобные русские. Все они были возбуждены и выглядели так, будто завтракали котятами.

Викинг был больше, так что это не имело значения. Рядом появился Боран, а за ним встал Юрий.

— Красавчик-принц Капланов, — усмехнулся Василий. — Ты уверен, что сможешь постоять за себя, мальчик? Не хотелось бы, чтоб твой старший брат искал меня, когда я испорчу тебе лицо, ракы-бой (прим.: крепкий алкогольный напиток, распространённый в Турции и считающийся турецким национальным крепким напитком).

Оскорбление было очевидным. Как и большинство людей, знавших Борана только по его наводящей страх фамилии, Василий недооценивал его.

Губы Борана растянулись в широкой ухмылке.

— Я собираюсь заткнуть твою глотку бутылкой водки, доказав раз и навсегда, почему ракы лучше.

Парни пожали руки и обменялись любезностями. Пора начинать шоу.

Без лишних слов Викинг, схватив Василия за воротник. Затем ударил его головой в лицо, игнорируя боль, возникшую в черепе. Услышать хруст ломающегося носа Василия и получить возможность победить стоило всего.

Затем началась полная неразбериха: избивали кулаками, били локтями в лицо, ломали кости.

Викинг сплюнул кровь, наполнившую рот, отталкивая Василия от себя. Ублюдок оказался на удивление быстрым. Вся эта водка в его жилах, должно быть, притупляла боль. Викинг, получив еще один удар по ребрам, не стал наносить ответный, увидев выход из этой ситуации. Соколов был гордым человеком. Если бригадир будет побежден на его глазах, это заставит Соколова выглядеть слабым, и он может почувствовать себя униженным. Разъяренный Пахан вреден для бизнеса.

Справа от себя Викинг увидел, что Боран не придерживался того же мнения. Зажав одну из этих свиных голов подмышкой, он душил до тех пор, пока красное лицо противника не стало пурпурным и парень, упав на траву, не потерял сознание. Вот что вы получаете, если недооцениваете турка и оскорбляете его наследие, думая, что масса сможет победить мозг.

Юрий тоже веселился. Из брови текла кровь, но он улыбался, явно наслаждаясь дракой. Опять же, жизнь Юрия была тяжелой с того дня, как он родился. Кристофф подобрал избитого сбежавшего ребенка, найдя его в протекающей лодке. Либо так, либо вернуть в приемную семью.

Викинг пригнулся, когда Василий попытался попасть кулаком ему в лицо. Встретившись глазами с Юрием, он сделал знак глазами вниз и вверх, давая сигнал заканчивать. Он знал, что Борана будет бесполезно уговаривать уклониться от драки — когда тот входил в раж, его было уже не остановить. И, черт возьми, Викинг ни за что не проиграет этому засранцу Василию. При мысли о его руках, лапающих Елену, Викингом снова овладела ярость. Ну, хотя бы Юрий понимал, что нужно делать.

Как и ожидалось, Юрий совершил «ошибку» новичка и пропустил удар кулаком по своему виску. Крутанувшись на месте, он тяжело упал на землю. Викинг поблагодарит парня за это позже. Василий ударил его головой в живот, сбивая с ног их обоих.

Викинг услышал звон рюмок за столом. Краем глаза он увидел, что Кристофф и Соколов встали со своих стульев.

— Давайте пить!

И вот так, когда Соколов поднял рюмку, драка закончилась.

Викинг встал, не потрудился подать Василию руку, и пошел за рюмкой, которую только что налил Кристофф. Вытирая кровь с подбородка, Викинг опрокинул ее, затем еще одну. Алкоголь обжег разбитую губу, но это было ничто по сравнению с тем, что ждало впереди.

Наступило Судное время.

Мужчины собрались вокруг стола. Кристофф встретился взглядом с Викингом, а затем достал пистолет. По этому случаю он принес с собой шестизарядный револьвер, так как Соколов ценил традиции. И ему наверняка понравится это, потому что не каждый день кто-нибудь добровольно вышибает себе мозги.

Кристофф вынул пули одну за другой. Затем, взяв одну со стола, вложил ее обратно в барабан и крутанул его.

На заднем дворе воцарилась тишина.

Викинг приготовился. Один шанс из шести превратить свой мозг в кашу. Он имел дела и похуже. Парень чувствовал, как все взгляды застыли на нем. Возникло движение наверху, на балконе комнаты, которую он занимал последние дни. Елена наблюдала за этим? Она, должно быть, уже знает, что сейчас происходит. Сай сказал бы ей. Она надеялась, что снова станет вдовой?

«Может, тебе не стоило обращаться с ней как с дерьмом».

«Она это заслужила».

«Жизнь коротка».

Викинг знал, что его ждет. Он знал, что это его последний день на земле. Он не боялся умереть, никогда не боялся. В подростковом возрасте парень много раз боялся. Боялся, что отец не вернется из очередного задания, переживал, что не сможет позаботиться о маме и брате, как обещал ему. Встретив Елену, волновался, что будет недостаточно хорош для нее. Однажды она проснется и бросит его, возненавидев за то, что Викинг отнял у нее мечты. В конце концов, это произошло. Она ушла от него, как и предсказывала Джорджия. Как и сказал ему брат Елены Рики. Сделал бы Викинг все по-другому, зная, что однажды она станет его падением не один, а два раза? Что из-за Елены он будет вынужден каждый день, просыпаясь, пытаться ощутить ее запах на своей коже. Каждое чертово утро желать услышать ее смех. Когда Кристофф жестом пригласил подойти поближе, Викинг в последний раз посмотрел в сторону балкона.

Нет, ни хрена бы он не сделал иначе. Елена была его, как только ее увидел. Может быть, она была наказанием за все то плохое, что он сделал, за людей, которых обидел. Может быть, судьба подарила ее Викингу как самый очаровательный подарок, чтобы обогатить его мир, а затем быть оторванной от него, заставляя истекать кровью. Чем бы это ни было, божественным наказанием, кармой или еще каким-то дерьмом, но теперь Елена была его, и Викинг не собирался умирать сегодня. Но если бы это все-таки произошло, то умер бы, зная, что прожил свою жизнь в полной мере. У него были самые лучшие друзья, нет, братья, как по крови, так и по клятве на крови, которых парень мог только иметь. Он бы отправился в могилу, зная, что познал любовь до состояния одержимости и потерял ее, но получил дочь. Все могло бы быть и хуже.

Супруга. Да, эта идея нравилась гораздо больше. Если он доживет до восхода солнца, то будет относиться к Елене как к жене мафиози. Приняв это решение, тяжесть, которую Викинг не осознавал, была снята с его груди.

Не желая больше откладывать неизбежное, он, протолкнувшись мимо Борана, встал перед Кристоффом.

— Ты мой братан, — заявил Кристофф.

Черт подери. Они были братьями по клятве на крови. Их связь была сильнее кровных уз.

— Но ты еще и бригадир в моей Братве, — продолжил Кристофф. — Прошлой ночью ты нарушил клятву, данную Пахану. Согласно нашей традиции, теперь только шанс определит, заслуживаешь ли ты жить, будучи оправданным, или умереть. Викинг Скарсгард, скажешь что-нибудь напоследок?

Кристофф умел обращаться со словами. В отличие от Викинга.

— Давай покончим с этим. — схватив пистолет, он приставил его к виску, посмотрел другу в глаза и нажал на курок.

Глава 25