Любовь длинною в жизнь

Эзра спотыкается о собственные ноги, обходя нас стороной и роясь в верхнем ящике стола.

— Да. Да, конечно. Вот. Вот, возьми это. — Он протягивает ключ Шейну, находясь при этом так далеко от меня, как только возможно. — Внизу есть замок. Коробки помечены.

— Спасибо, Эзра. Ведь это было не так уж трудно, не так ли?

Мы оставляем его там, прижавшегося к стене, белого как полотно.

Шейн толкает меня в плечо, когда я открываю замок на нижнем этаже.

— Ты же знаешь, что он всерьез собирается звонить в полицию, — говорит он.

— Он никому не позвонит. Гордость ему не позволит. — Внутри мы находим то, что ищем, и загружаем коробки в пикап Шейна. — Можем заглянуть в окружной морг на обратном пути? — спрашиваю я.

Шейн делает паузу, бросая на меня настороженный взгляд.

— Зачем? Ты не можешь разгромить морг, Каллан. Это правительственное здание. Это так не работает.

— Не волнуйся, не собираюсь я ничего громить. Просто хочу спокойно поговорить с ними.

— Черт. — Шейн выглядит так, будто у него вот-вот случится нервный срыв. —Знаешь, если меня арестуют, Тина тебя кастрирует. А потом она кастрирует меня, а я люблю свое барахло, чувак.

— Да, эта мысль приходила мне в голову. Я обещаю, что никого не арестуют.

Несмотря на это, я оставляю Шейна в машине у морга. Если эти парни не дадут мне то, что я хочу, у меня может возникнуть искушение устроить сцену, и я действительно не хочу возбуждать гнев его беременной жены. Угрожать людям бейсбольными битами и кричать на клерков морга — совсем не то, что я представлял себе сегодня, когда проснулся раньше, чертовски пьяный, все еще думая, что Корали лежит рядом со мной в постели.

Когда я толкаю дверь в морг, ошеломленная девушка лет двадцати с небольшим смотрит на меня, моргая сквозь очки с бутылкой кока-колы, как будто ее только что поймали за просмотром порно.

— Я могу помочь вам?

— Да. Мне нужно опознать тело Малкольма Тейлора.

Она тупо смотрит на меня.

— Вы член семьи?

— Нет.

— Тогда мне очень жаль, сэр, но...

— Как долго ты хочешь сидеть на этом замороженном мясе там... — Я сканирую ее странную футболку с НЛО, пытаясь найти значок с именем. Но его нет.

— Рэйнор, — говорит она.

— Рэйнор.

— По закону мы должны удерживать невостребованное тело в течение шестидесяти дней, прежде чем выпустить его для погребения.

— Ладно. Так ты хочешь, чтобы я приходил сюда каждый день в течение двух месяцев, беспокоил тебя, задавал тебе один и тот же вопрос утром, днем и ночью? Потому что именно это и произойдет.

— Э-э... я не знаю…

— Рэйнор, а что будет, если здесь отключат электричество? Что происходит со всеми телами?

— У нас есть резервный генератор, который поддерживает температуру, — медленно говорит она.

— А если и с ним будут проблемы? Кто первым придет утром и обнаружит на полу разлагающеюся, разжиженную человеческую плоть? И как сильно это будет пахнуть в разгар лета?

Рэйнор встает из-за стола, ужас растягивает ее лицо в пяти разных направлениях.

— Это было бы очень, очень плохо, — говорит она.

— Тогда, может быть, ты напишешь в своих бумагах, что я сын Малькольма Тейлора, и покажешь мне его сморщенную, покрытую инеем синюю тушу, прежде чем отправлюсь на поиски предохранителя.

Бедняжка Рэйнор. Она выглядит озадаченной.

— Не знаю, смогу ли я это сделать.

— Конечно, можешь. Ты ведь отвечаешь за бумажную работу, верно?

Она кивает.

— Тогда все проще простого. — Я приклеиваю на лицо свою самую очаровательную, самую мудацкую улыбку — ту, которая, как я знаю, нравится женщинам по какой-то странной, мазохистской причине — и крошечная улыбка трепещет на лице Рэйнор в ответ. Боже, я понятия не имею, как девушки могут смотреть в дуло заряженного пистолета и все еще хлопать ресницами, как будто они слепы к опасности, в которой находятся.

— Э-э-э... ладно, но я все еще не уверена. Это может доставить мне массу неприятностей.


— Я никому ни слова об этом не скажу, Рэй-Рэй, клянусь.

Она, кажется, забыла, что всего три секунды назад я намекал, что превращу нынешних обитателей морга в жижу, если не добьюсь своего. Вместо этого она протягивает мне какие-то бумаги, а сама звонит в морг техникам и просит их подготовить отца Корали к осмотру.

Мне приходится ждать двадцать минут, прежде чем парень в больничном халате появляется в двойных дверях позади Рэйнор и жестом приглашает меня следовать за ним.

Комната, в которую меня ведут, холодная и стерильная. Здесь нет ничего, кроме металлической каталки, в комплекте с бугристой формой тела на ней, покрытого бледно-голубой простынью. Парень, который привел меня сюда, откашливается и складывает перед собой руки в резиновых перчатках. На нем защитные очки, как будто ему попадают брызги в лицо, когда он выполняет свою работу.

— Дайте знать, когда будете готовы, — говорит он.

Я засовываю руки в карманы.

— Ага. Я готов. — Я натянуто улыбаюсь ему, покачиваясь на носках.

— Вы уверены, что вам не нужно время, чтобы собраться с мыслями? Это может быть травмирующим опытом для некоторых людей, особенно если они не совсем уверены, чего ожидать.

— Нет. Я понимаю, чего ждать. Смертельная бледность. Синие губы. Восковой цвет лица. Давайте начнем.

Судя по выражению его лица, парень думает, что я сошел с ума, но он осторожно, медленно отодвигает простынь, закрывающий верхнюю часть тела Малкольма, и делает шаг назад, чтобы я мог видеть.

Малкольм, ублюдок, выглядит почти так же, как и в прошлый раз, когда я его видел, если не считать цвета кожи. Хотя безжизненный, он кажется меньше. Может быть, он усох в последние годы своей жизни. Но все тот же жестокий изгиб рта. Между бровями по-прежнему та же злобная складка. Я наклоняюсь так близко, как только можно наклониться к останкам мертвеца недельной давности, и изучаю то, что от него осталось. Он причинил Корали столько боли. Физической и моральной. Разрушил все для нас во многих отношениях. Внезапно меня охватывает такое огромное и ужасное чувство ненависти, что не могу удержать его в себе. Я откашливаюсь и плюю ему в лицо. Слюна стекает по его правой щеке, растекаясь по алебастровой коже, пока не попадает в ухо. Это унижение заставляет меня улыбнуться.

— Прошу прощения, сэр. Вы не можете этого сделать. Не можешь плевать…

— Все в порядке. Можете сделать отметку и отдать мне документы. Мы все здесь закончили.



Глава 17



Корали



Нерешенная проблема.



Настоящее



Проходит два дня. Медленно бреду вдоль реки, лениво вьющейся через Порт-Ройал, отказываясь ступить на главную улицу. Бен снова звонил, но у меня нет сил написать ему и сказать, что я в порядке. У меня даже нет силы воли притвориться, что все еще люблю его и хочу быть с ним. Странно, но у меня такое чувство, что он знает правду. В конце концов Бен перестал звонить.

Я представляю, как он тр*хает какую-то другую девушку в нашей постели, которую мы делим в Калифорнии, и подозреваю, что именно этим он и занимался, но ничего не чувствую. Возможно, лишь облегчение. Конечно, не ревность и не печаль. Я знаю, что это ненормально, учитывая тот факт, что мы так долго были вместе, но эта история с Калланом вытесняет Бена. Она заменяет собой все.

Прошло пять дней с тех пор, как я прибыла в Порт-Ройал, и абсолютно ничего не добилась за это время. Помимо того, что постоянно ввязываюсь в споры и злюсь, мне кажется, что мое пребывание здесь было пустой тратой времени.

Я сижу на берегу реки, погруженная в свои мысли, в воспоминания о нас с Калланом, о наших нескольких летних каникулах, проведенных вместе здесь, фотографируясь, дурачась и влюбляясь, когда священник Сэм появляется из ниоткуда, весь в поту. Он снова в кроссовках, шортах и футболке. Насколько могу судить, этот человек никогда не занимается настоящим священнослужением.

— Корали? Корали Тейлор? Это вы. Ох, как прекрасно!

— Да? — Я щурюсь на него, прикрывая глаза от солнца.

— Я как раз хотел поговорить с вами о цветочных композициях. Знаю, что ваш друг сказал, что выбор за мной, но это кажется немного странным, если честно. Малкольм действительно дал довольно конкретные инструкции, но обычно близкие покойного хотят играть определенную роль в организации службы.

— Я думала, что еще ничего не могу... неважно. — Меня уже тошнит от этой дурацкой игры в домино. — Погодите, какой еще друг?

Сэм широко улыбается мне.

— Ваш друг с кладбища. Мистер Кросс. На днях он пришел с директором похоронного бюро и назначил дату. В следующий понедельник. То есть... — Его улыбка исчезает. — Вы ведь этого хотели, да? Он казался довольно непреклонным в том, что вы хотите, чтобы служба состоялась как можно быстрее.

Не могу в это поверить. Понятия не имею, как Каллану удалось устроить похороны Малкольма, но мне вдруг становится так легко. И вместе с тем, я испытываю противоречивые чувства. Он не должен был бегть вокруг, строить планы за моей спиной, но я так благодарна ему за это.

— Нет, нет, это прекрасно. Вы действительно можете выбрать цветы на ваше усмотрение. Каллан прав.

Священник Сэм кивает, хотя сейчас он выглядит немного неуверенным в себе.

— Если вам нужно больше времени...

— Нет! Мне определенно не нужно больше времени. Спасибо, Сэм. Я зайду в церковь позже и выпишу чек на все, что мне нужно оплатить.