Любовь без размера

Боже мой, касания. Поначалу вкрадчивые – он клал свои ладони на ее руки, помогая, когда появлялась усталость, выдать в подходе несколько последних повторов. Он не толкал вес за нее, а, наоборот, энергия будто бы переходила от него к ней, помогая выполнить упражнение до конца. Он поправлял ей плечи, руки, ноги, иногда бедра, чтобы добиться от нее идеальной формы, позволяющей получить от упражнений максимальную пользу, при этом сводя к минимуму риск получения травмы. Научную основу этих действий Холли понимала. Она также понимала, что к ней очень долгое время не прикасалась мужская рука, и касания Логана становились все более и более наэлектризованными. И она трудилась все упорнее, чтобы обходиться своими усилиями, без его помощи. Иногда она ворчала или даже огрызалась, когда он только собирался помочь ей закончить подход. Она пыталась делать это так, чтобы ему стало понятно: она копала все глубже, черпая энергию, чтобы самой выполнить упражнение до конца, и обычно у нее получалось.

Но вот чего никак нельзя было избежать, так это растяжки. За все время она так к ней и не привыкла. По правде говоря, ей казалось, что эта часть тренировки теперь продолжалась дольше и стала более интимной. Логан никогда не спешил, не успокаивался, пока не обретал уверенность, что предоставил каждой ее мышце возможность полного восстановления. Это стало для нее самым изысканным истязанием. Одно только было хуже самих касаний – чувство, когда они прекращались. Он был самым офигенным «сержантом-инструктором по строевой подготовке» в жизни Холли. Трижды в неделю она переносила эти мучения, изо всех сил стараясь не явиться раньше времени.

Она все больше и больше рассчитывала на его общество, как бы ни сопротивлялась этим касаниям, которые всего-навсего вызывали чувство неудобства. Сидя тем вечером за столиком в ресторане, она чувствовала себя белой вороной среди собравшихся чудес генетики, и это превзошло все ее ожидания.

Слишком взвинченная, чтобы уснуть, Холли встала и вытащила свой ноутбук. Включив его, она забралась обратно в постель и попыталась вспомнить, когда в последний раз им пользовалась. Уж точно больше недели назад. Все потому, что она пыталась унять свою привычку играть в «Cafе World» на Facebook. Холли вступила в эту популярную сеть, когда ее канадская подруга с работы в имейле предложила это как хороший способ быть на связи. Холли наткнулась на виртуальный ресторан, который можно было создать и потом им руководить, это стало у нее чуть ли не манией. Вся эта вкуснейшая еда, которую она могла приготовить и подать воображаемым гостям – ее это страшно привлекало. Целые дни напролет она создавала свою идеальную кафешку с особой атмосферой. Однажды она чуть не опоздала на прием к гинекологу, так как ждала, пока сварится луковый суп, – тогда она осознала, что вступила в пограничное состояние. Правда, со своими друзьями из Торонто она общалась с удовольствием. Почему бы не написать несколько имейлов? Как было бы здорово для разнообразия поделиться хорошими новостями. Можно рассказать Тине, что ужинала с Чейзом Уокером, при этом воспользовавшись дополнительным плюсом от того, что Тина не сможет обрушить на нее сразу кучу вопросов.

Но сначала одним глазом взглянуть на кафе. Затеять какое-нибудь блюдо, чтобы варилось несколько дней.

Холли была совершенно не готова к тому, что увидела на экране, зайдя в свой аккаунт на Facebook.

Ее ждало приглашение в друзья. От Логана Монтгомери. Она громко ахнула.

Это был шок. Зачем ему вообще понадобилось справляться о ней?

– Наверное, всех клиентов в друзья добавляет, – вслух размышляла Холли. Но все же колебалась, принимать ли приглашение. Возможность еще раз заглянуть в личную жизнь Логана привлекала, но казалась опасной. Она, когда была одна, уже и так тратила на него слишком много серого вещества.

Холли нажала на «ПОДТВЕРДИТЬ» и сразу перешла на его страницу.

Ее встретило знакомое улыбающееся лицо на его профильном изображении, сделанное на какой-то вечеринке или в ночном клубе. На Логане был темно-синий костюм – таким она его еще не видела. Она жадно всматривалась в фото, при этом не нужно было волноваться, что он застанет ее за любованием его точеным образом. Глаза цвета молочной ириски лучились таким теплом, что могли бы расплавить девушку, попади она под их взгляд слишком уж надолго. Его ослепительная улыбка свидетельствовала о никогда не иссякающем энтузиазме и увлекала ее за собой. Она уже понимала, что ей ни за что не накопить достаточно невосприимчивости к его ямочкам.

Все его статусы были жизнерадостными и доброжелательными, они были полны полезных советов по самосовершенствованию и высказываний, как из учения Дзен. Здесь не было ни замкнутого на себе хвастовства, ни саморекламы. В этом не было необходимости. Его стена так и пестрила постами сотен «друзей», которые, судя по всему, относились к нему с большим уважением. Спортсмены благодарили его за помощь в преодолении различных трудностей; руководители благотворительных организаций – за пожертвованные им время или деньги. Женщины, захлебываясь от чувств, радовались встрече с ним и буквально умоляли «снова увидеться». Он вежливо отвечал на все до единого посты, великодушно заверяя, что он с огромным удовольствием принял участие в чем-то стоящем. Что он рад был помочь. Что он тоже чудесно провел время. Что с нетерпением ждал, когда снова увидит такого-то или такую-то, не давая при этом никаких обязательств. Она заглянула в отдел информации и самопроизвольно выдохнула с облегчением, когда не обнаружила там никакого статуса значимых отношений. Религия была указана как «духовно углубленная». Политические пристрастия – как «либерал, склоняющийся к демократам». Ему нравилась популярная музыка и экшен-фильмы, а также несколько комедий. Телевизор он смотрел мало. Был начитан и предпочитал классику или самоусовершенствование. Она не смогла сдержать ликования, обнаружив, что одной из его любимых книг был роман «О дивный новый мир». Боже правый, да это написано, как про него самого, со всеми этими альфами Мирового Государства, вечным миролюбием и всеобщим счастьем. Конечно, сходство этим ограничивалось, не включая в себя потребление сомы – ведь Логан с явным отвращением относился ко всем без исключения психотропным препаратам. Это знала даже Холли. У нее вдруг возникло ощущение, что он здесь, в ее комнате. Логану Монтгомери удалось проникнуть к ней в спальню, даже не переступив ее порога.

С дрожью в руках она открыла его фотоальбомы и тут же обрадовалась, что сидит, а не стоит. Щелкнув мышкой, она перенеслась в мир, изобилующий мужественностью и совершенством. Здесь был представлен Логан на всех этапах. Логан на работе – таким она знала его лучше всего. Логан на светских мероприятиях, на вечеринках, на отдыхе и на спортивных мероприятиях, то в повседневной одежде, то в смокинге. На многих фото он стоял рядом со знаменитостями и профессиональными спортсменами. Холли, виновато почувствовав себя маниакальным преследователем, открыла альбом, посвященный отдыху на Фиджи.

– Ничего себе. – Она с шумом выдохнула. – Так вот что скрывается у него под одеждой?!

Она беспардонно пожирала глазами изображения с ним на пляже в одних шортах. В первый и, наверное, последний раз в жизни она пожалела, что мужчина не в «Спидо». В том, что Логан был бы неотразим и в облегающих плавках, сомнений не было. Его тело отливало бронзой и лоснилось, играли рельефные мышцы, широкая гладкая грудь и резко очерченный брюшной пресс сочетались в идеальной композиции. Фактически, когда расположенные под углом косые мышцы живота принимали на уровне бедер форму буквы «V», это было похоже на рекламу, и Холли оставалось лишь немного додумать. По крайней мере, так она сказала сама себе, чтобы унять непристойные мысли. То, как она всматривалась, стало похоже на игру «Найди изъян». Вдруг у него шрам от неудачной прививки, безобразная родинка, из которой растут волосы, кривой палец на ноге – что угодно, лишь бы опустить его на ее уровень. Ничего не находилось. И придется ей удовольствоваться надеждой, что у него волосатая задница или яичко не опустилось в мошонку.

На некоторых фото с Фиджи были и Чейз с Амандой. Чейз был выше Логана и мясистее, но впечатление производил ничуть не хуже. Аманда, которую нельзя было назвать худой, хотя и прикрывалась больше, одеваясь в сплошной купальник с подобранным по цвету саронгом, все равно смотрелась так, будто сошла со страниц журнала Vogue. Длинные черные локоны, небрежно собранные на затылке, лишь подчеркивали форму лица сердечком и синий цвет глаз.

А еще там была одна женщина.

У Холли пересохло в горле.

Она была сногсшибательна. Загорелая, крошечное бикини, на теле ни грамма жира, грива ниспадающих соломенных волос, круглые нежно-голубые глаза. Логану она была прекрасной парой. Они сидели рядом с бассейном в баре на воде и пили один на двоих тропический коктейль из тех, что приносят в огромном бокале с двумя соломинками. Внешне они идеально подходили друг другу, оба улыбались, демонстрируя ямочки на щеках, как будто снимались для рекламного буклета курорта Sandals. Что касается Холли, она и не помнила, когда в последний раз покупала купальник. На некоторых фото они были сняты в парадной одежде в дорогих ресторанах, и белое расшитое пайетками платье блондинки было таким маленьким, что и домысливать ничего не надо было, разве что узнать, где кончаются ее длинные ноги. При виде незабываемо красивого Логана в смокинге любая женщина не смогла бы не дать волю фантазии.

Нахмурившись, Холли откинулась на подушки. Смокинги надевают на свадьбы и церемонии вручения наград. Кто ходит ужинать в смокинге на отдыхе? Люди вроде Логана Монтгомери. И, видимо, смокинг не из пункта проката, а сшит на заказ в соответствии с его крутыми запросами. Но и это было не самое страшное – это беспощадное осознание пришло к ней после просмотра того альбома и по возвращении к другим фотографиям. Были там, к ее огромному разочарованию, и другие женщины. Не так уж много, но все явно чем-то похожие. Во-первых, от такого количества представленных на фото белокурых волос Холли всерьез задумалась о покупке акций пергидроля. Еще больше из колеи выбивало то, что все эти блондинки были высокие, худые и пышногрудые. Что еще хуже, все они были так же безупречны, как и сам Логан. Кроме предполагаемой супермодели – у той на подбородке, по-видимому, был какой-то прыщик, который проступал сквозь макияж. Наверное, из-за ПМС, и неделю спустя она вернулась в идеальное состояние. Холли показалось, что некоторых женщин она раньше где-то видела.

Холли впилась зубами в нижнюю губу, но тут же мысленно отчитала сама себя. Как несправедливо сравнивать себя с этими девушками, ведь никто ее не просил. Ни один из тех, с кем она сегодня провела вечер, не дал ей почувствовать себя увечной или неполноценной, в частности ее друг Логан. Человек, который никогда не унывал, оставался невозмутимым, который говорил ей, что она может достичь чего угодно, и говорил так, что она в это верила; человек, с которым она чувствовала себя живой.

К сожалению, это был человек, который вторгся в ее сны. Но сколько бы раз он ни прибегал к ней среди ночи, чтобы обнять и поесть мороженого, это был человек, который никогда не ответит ей взаимностью. Они друзья. И с этим придется смириться. Холли проглотила ком в горле и закрыла крышку ноутбука. Она поправила подушки и забралась под одеяло. Попыталась закрыть глаза.

Ненавидеть кого-то? Вот они, эти твои вечные бумеранги.





Глава 10




Спустя два дня Чейз явился к Логану на тренировку. Аманды почему-то не было.

Закатив глаза, Чейз пробубнил что-то о встрече на кофе и сразу погрузился в работу. Логан не настаивал, однако примерно догадывался, кто мог оторвать Аманду от обожаемого мужа. Логан подавил вздох. У Аманды появилась цель. Страхуя Чейза, Логан в душе восхищался другом. В следующий раз, когда она у тебя поперек колен лицом вниз, всыпь-ка ей и от меня, – мысленно попросил он.



Аманда и Холли сидели на улице за столиком из кованого железа. В отсутствие мужа окружающие бросали на Аманду беглые взгляды, безуспешно пытаясь распознать, кто она такая, но их встречу за кофе не прерывали. В Холли была какая-то подлинная искренность, которая не только импонировала Аманде, но и казалась привлекательной. Холли часто прибегала к завуалированному сарказму, заставляя Аманду громко смеяться, при этом Холли ни в коем случае было не упрекнуть в переигрывании. Аманде казалось, что Холли не прилагала никаких усилий.

Прошло совсем немного времени, и Холли уже оказалась вовлечена в ажиотаж вокруг Аманды, что бы та ни делала. Казалось, у Аманды была идеальная жизнь, и ей хватало ума это ценить. Кроме того, она не была худой как щепка. Ее фигура выходила за рамки «крепкой». И хотя она, конечно, была красива, эта женщина к тому же обладала грацией, рождавшейся из безусловного принятия себя самой. Холли не знала, было ли это присуще Аманде всегда или развилось у нее недавно. Влюбиться в Чейза Уокера и получить взаимность – такое, конечно, любой придало бы уверенности в себе, но разве уверенность в себе не является изначально необходимым условием, чтобы увлечь такого, как Чейз Уокер? Здесь к самооценке применяем вопрос: «Что было сначала, яйцо или курица?»

Встретившись в местном «Старбаксе», женщины долго беседовали обо всем на свете, от Брюса до Чейза, о просочившемся в прессу видео, которое разоблачило Уокеров как любителей отшлепать. Холли уже его посмотрела, но лишь за несколько дней до их встречи, когда прошла по ссылке на Youtube и без всякой шумихи превратилась в вуайериста, подглядывавшего за интимной жизнью пары. Было там не один-два шлепка, а больше дюжины реальных ударов по затянутым в джинсовую ткань ягодицам. Вначале они появились в кадре, и Аманда нарочно на ходу толкала его плечом. Чейз как бы рванулся вперед, словно она, как воинственная Амазонка, завела его, и он развернулся и шутливо погрозил ей пальцем. Аманда ответила тем, что одной рукой схватила его за палец, а другой со смехом ткнула его в грудь. Чейз быстро огляделся и в следующее мгновение сгреб ее в охапку. Наклонив ее корпус вперед и аккуратно подтащив к себе, он поднял ее в воздух на некоторую высоту и успешно привел приговор в исполнение. Без звука и с болтающимися ногами Аманды все это можно было расценить как сцену изнасилования. Пока он не поставил ее на землю и она не выпрямилась. С этого момента насильственным было только то, как она схватила его за лацканы пиджака и дернула на себя, и он в пустом, но ярко освещенном подземном тоннеле прислонил ее к стене. Ничего даже отдаленно похожего на насилие не было в том, как Чейз машинально подставил ладонь между бетонной стеной и затылком Аманды, чтобы не ушиблась, когда его мощный поцелуй встряхнул их обоих. Видео длиной в минуту и сорок пять секунд закончилось на том, что Чейз резко отпрянул, схватил ее за руку и целенаправленно шагнул к ближайшему выходу. Остановила его Аманда, которая, мягко увлекая за собой в противоположном направлении, поднялась на мыски и опять прижала свои губы к его. Он еще раз поцеловал ее, и они практически бегом скрылись из кадра. Вся сцена была невинной, искренней и сердцещипательной. Холли как завороженная просмотрела ее несколько раз, виновато жалея, что не слышала их диалога. В конце концов она решила, что снято было отлично, хоть в кино показывай. Все детали были на месте. Чейз – лихой, невероятный предполагаемый герой. В своей тарелке, уверенно взявший ответственность на себя, но враз поддавшийся ее самому трудноуловимому порыву. Аманда – прекрасная барышня, очевидно упивавшаяся вниманием Чейза и дерзко манипулировавшая ситуацией, чтобы обострить ее до абсолютной развязки. Было здесь и неоспоримое обожание, читавшееся на лицах обоих при переходах от игривого к страстному. Вся сцена была наполнена живыми эмоциями. И схвачена в кадр невзрачной черной штуковиной на стене рядом со спринклерной головкой. А потом распространена захотевшим легкой наживы мерзавцем из ночной смены. Даже качество изображения, свет и ракурсы оказались идеальными. Словно так и было задумано.

– Конечно, они пытались вырезать все, что шло после шлепков, типа ради журналистики. На самом деле – рейтингов, – махнув рукой, возмутилась Аманда, сидя с выпрямленной спиной и подавшись вперед, ближе к Холли. Она ни с кем подробно не обсуждала этот инцидент, не считая того, что ей велели говорить штатные советники по связям с общественностью. Однако с Холли Аманда была спокойна. Холли знакомилась с ней сейчас, уже после того, как Аманда через это прошла и извлекла кое-какие уроки. Остальные были свидетелями кризиса, и с тех пор Аманда почти все свое время проводила с Чейзом.

– Но людям, черт их возьми, эта штука казалась романтикой, она зажила своей жизнью. Мы получили кучу писем, где говорилось, что люди устали от того, что их пичкают скандалами. Что Чейз всегда был не кем иным, как идеальной фигурой для подражания не только для детей, но и для взрослых, и какой это позор, когда люди пытались выставить его в худшем случае домашним насильником, а в лучшем – извращенцем. Мы получили большую поддержку, хоть мы немного и эксцентрики. Вот почему мы не так уж сильно настаиваем, чтобы видео убрали из Сети. – Аманда не сдержала легкого смешка. – А ведь это и было ужасно романтично. Ну, когда смотришь. Правда, в то время я так не считала. Чейз в самом деле ужасный романтик. И надо же такому случиться, он относится к тем неандертальцам, которые по старинке любят шлепки. Но даже это он делает каким-то романтическим способом, как бы говоря «я так о тебе забочусь». Я удивилась больше всех. Он проник в ту область моей сексуальности, о существовании которой я и не подозревала. Не уверена, что могу это объяснить. Чувство, что он заводится, пока я корчусь и извиваюсь у него на коленях, вызывает полный восторг. Единственное, о чем жалела, – что удалилась, оставив его разгребать бардак в одиночестве. – Аманда задумалась, вздохнула. – Мне было так стыдно – не за Чейза как такового, а за то, что нарушили наше личное пространство – то, о чем я, как мне казалось, должна была больше заботиться. Кто была я? Никто. В прессу это попало только из-за Чейза. Я ставила ему в вину незнание того, что мы оказались там, где нас могли увидеть. Невыносимо было думать, что люди осуждали меня. Извращенно издевались над отношениями, в которых я только начинала барахтаться. Он сказал мне, что обо всем позаботится, и так и сделал. Мне нужно было ему просто довериться.

– Но в тот момент дело было не только в вас, – напомнила Холли. – Ты сама сказала: эта штука зажила своей жизнью. Я читала комментарии под тем клипом на Youtube, почти все они от явно неприятных авторов.

Аманда откинулась на спинку стула и пожала плечами:


– На самом деле именно это и помогло мне справиться. Ты видела, какое дерьмо встречается в Сети? Не говоря уже о всех этих бабах, которые взялись травить Чейза, выражая готовность занять мое место. Он получал до тошноты противные имейлы и предложения. А уж его не назовешь мальчиком-паинькой. Девицы хотели от него каких-то нелепых и порочных вещей. Как только я осознала, как в мире широк спектр разврата, я решила, что мы-то как раз вполне нормальные и безопасные. Но сначала мне, конечно, пришлось справиться с ужасной мыслью, что незнакомцы будут тыкать в меня пальцем и смеяться.

Когда смеются над тобой. Я это ощущаю постоянно, – думала Холли, в душе удивляясь и испытывая облегчение, что у нее и вправду было что-то общее с женщиной вроде Аманды. Конечно, на этом сходство заканчивалось. По видео можно было легко определить, что Аманда знала страсть во всех ее проявлениях, а это было так же чуждо Холли, как и привлекательность. Ей не терпелось узнать больше, но расспрашивать женщину о ее сексуальной жизни было бы проявлением невоспитанности, независимо от того, было ли у Аманды желание об этом говорить.

– И все же было, должно быть, нелегко, – медленно сказала Холли. – Я вот чувствовала неловкость потому, что люди на днях просто смотрели, как мы ужинали, при этом я понимаю, что смотрели они не на меня. Но опять же, я вообще человек не особо коммуникабельный. Постепенно мне, видимо, придется что-то менять и хотя бы устроиться на работу, если не по финансовым соображениям, то для психического здоровья. Мне повезло: могу позволить себе не торопиться, так что я решила еще с этим повременить. Правда, и выбора у меня тоже мало. Не думаю, что меня в ближайшее время куда-нибудь возьмут. Я долго отсутствовала на рынке работ, не говоря уже о том, что мои социальные навыки оставляют желать лучшего.

– Холли, не принижай своих достоинств, – с искренним участием сказала Аманда. – Мне не пришлось пережить такой потери, и меня бросает в дрожь от одной мысли, что с Чейзом может что-то случиться. За день от такого не оправишься.

– Я ценю твое участие, но должна сказать, что, овдовев, я забила на людей.

– Ерунда, – снова махнув рукой, ответила Аманда. – Мне никогда не было так легко общаться с изгоем общества. У тебя период восстановления после жуткого, перевернувшего всю твою жизнь опыта. На это нужно время. Ты не выставляешь свою кандидатуру на государственную должность и ни с кем не состязаешься в популярности – так зачем тебе вылезать из кожи вон, стараясь понравиться каким-нибудь ублюдкам? У нас с тобой, знаешь ли, много общего. Обе разборчивы, кого к себе подпустить. И это нормально. Мне просто из-за мужа приходится выстраивать более дружественный фасад. А настоящих друзей у меня немного. Как только я позволила Чейзу завоевать мое сердце, многие из них разбрелись. Некоторые ревновали, некоторые попросту пошли своей дорогой.

– Некоторые ни к черту не годятся, – добавила Холли.

– Что верно, то верно! – Аманда рассмеялась и тут же как бы невзначай сменила тему: – Но даже Чейз осторожен в том, с кем он сближается. Конечно, он компанейский, умеет работать в коллективе и у него много людей в подчинении, но несколько раз он обжегся. Помимо меня и родных, единственный человек, кому он полностью доверяет, – это Логан.

В Холли что-то изменилось. Глаза расширились, она опустила голову и стала разглядывать свои руки, нервно теребившие пластмассовую крышечку от кофе. Ну надо же.

Одно упоминание его имени теперь вызывало у Холли нервную дрожь. Где-то глубоко внутри, там, где ее никогда не бывало. В местах, о которых она понятия не имела. Когда речь шла о таких, как Логан, у нее не было морального права на всякую там дрожь где бы то ни было. Но притворяться, что ничего к Логану не чувствует, Холли не желала. Она хотела изучить это увлечение, как можно больше узнать о его предмете. Даже то, что будет узнавать неприятно – скажем, что он, как видно, предпочитает высоких худых блондинок. Она хотела с кем-нибудь разделить этот головокружительный восторг, охватывавший ее, когда произносили его имя. И если кто-то и мог бы пролить свет на занимавшего ее мысли человека, то это была Аманда. Но можно ли Аманде доверять или она возьмет и разобьет вдребезги фантазии Холли, посоветовав ей, чтобы смотрела в другую сторону?

– Он прекрасный тренер. – В спонтанном вздохе Холли была вырвавшаяся наружу тоска, которой ей не удалось скрыть за никак не относившимися к разговору словами.

Аманда сделала вид, что ничего не заметила.

– Он лучший. И продолжает совершенствоваться. Проштудировал столько всего, что другим и не снилось. Комплексный подход, который он применяет, помогает спортсменам добиваться просто замечательных результатов. Они бы работали с ним все двадцать четыре часа, если бы он этого хотел. Наверное, увидел в тебе что-то такое, что взялся за тренировки. Он уже целую вечность новых клиентов не берет!

– Правда? – Холли была немного озадачена, но не могла сдержать улыбки при мысли о том, что Логан, возможно, наврал ей, чтобы согласилась с ним работать. – Когда мы познакомились и он предложил свои услуги, он сказал, что ему это нужно для раскрутки бизнеса.

– Для раскрутки бизнеса? Да ему уже многие годы не приходится привлекать новых клиентов! – Аманда от удивления чуть ли не взвизгнула. – Вот видишь? Я же говорю, увидел в тебе что-то такое. И, судя по всему, был прав. По крайней мере, мне так кажется. Я хочу сказать, только без обид, но эти вещи на тебе – ты их как будто где-то украла. Как с чужого плеча.

– З-знаю, – пробормотала Холли и снова опустила глаза, на этот раз глядя на свою старую поношенную одежду. – Я считала, что пока не стоит покупать нового. Ведь это еще далеко не конец.

– Наверное, все так, но знаешь, Холли? Все мы продолжаем совершенствоваться. Тебе бы не помешало поощрить себя за достигнутое уже сегодня. Чего ты ждешь? И потом, ты за эти тренировки прилично платишь, и это чуть ли не оскорбительно для вас с Логаном не похвалиться результатом.

– Но я даже не знаю, с чего начать, – смущенно призналась Холли, не желая говорить Аманде о своем последнем походе в «Таргет», когда она потратила двадцать пять долларов на футболку и спортивные брюки и тридцать пять долларов на канцтовары. – По-моему, я даже сама еще не привыкла к новой фигуре.

Аманда улыбнулась, довольная, что почти без усилий удалось наметить отличный план.

– Ну, в покупках что хорошо? Что их можно совершать, пока не получится удачно. Между прочим, я бы и сама не прочь попрактиковаться.

Холли тоже улыбнулась. Аманда была права: время пришло. И с кем было бы лучше всего отправиться за покупками, как не с ней? У Аманды было отличное чувство стиля, при этом она не такая уж худая, чтобы ей подходило все, что ни надень. Она могла помочь Холли опробовать свою новую фигуру.

Холли была готова к переменам. Правда, этого нельзя было сказать о Логане.

На следующий день Холли пришла в спортзал не только с новой короткой стрижкой, но и в новомодной спортивной форме вместо тренировочных и мешковатой футболки. Расклешенные эластичные брюки плотно облегали талию и бедра; на обтягивающей фигуру белой футболке Nike ярко-зелеными буквами приказывала «JUST DO IT», подчеркивая внушительную грудь. Там, где раньше была бесформенность и неопределенность, начинала проявляться фигура с осиной талией. Логана это застало врасплох. И ему пришлось сдерживаться, чтобы не увлечься.

– Прошу прощения, мисс, – решил пошутить он, когда она стремительно вошла, бросила сумку на пол и запрыгнула на беговую дорожку, – но это частный спортзал, и у меня на это время уже записана клиентка.

– Логан, кончай, – откликнулась Холли и покраснела от неловкости, что выглядит скорее глупо, чем привлекательно. Включив дорожку, она принялась за короткую разминку.

– О чем ты говоришь? – с жаром сказал он, прилагая все усилия, чтобы смотреть ей в глаза, но все равно переводя взгляд на грудь. – Холли, ты выглядишь потрясающе, хотя я все же считал, что тебе лучше подойдет «Адидас». И прическа что надо. А что в сумке? Типа, у нас в программе опять дебаты о полотенцах?

– Если не возражаешь, я быстренько схожу здесь в душ. Чтобы время сэкономить. Мы с Амандой собираемся на матч.

– Конечно, пожалуйста, – ответил он, и получилось довольно неприветливо, хотя она не заметила.

У Логана испортилось настроение, но он никак не мог разобраться почему. Да, он понимал, что его программа себя оправдает. И на весах каждую неделю видел результаты. И тем не менее перемена застигла его врасплох. Возможно, потому, что с ним обновление не согласовали. Возможно, потому, что он отлично понимал, кто за этим стоял. Скорее всего, не Холли.

Но работу эту делал он, и достигнутая цель тоже была его целью. Какая разница, кто посоветовал Холли пойти вразнос и по полной проникнуться плодами своего труда? И все же ему едва удавалось скрывать свое недовольство.

Логан даже и представить себе не мог, что тренировка с Холли постепенно превратится в его собственные муки. И дело было не только в ее теперь заметно выделяющейся груди. Без мешковатой одежды при каждом движении Холли он наблюдал, как с виду безмятежная ткань начинала подергиваться и на том месте можно было различить определенную мышцу. Она была удивительно пропорционально сложена, что раньше успешно маскировалось футболкой и брюками. Соблазнительные ягодицы имели форму сердечка.

Холли качала, растягивалась и кряхтела, полностью сосредоточившись на заданных упражнениях, далекая от осознания его новообретенного упоения ею. Гортанные звуки, исходящие из глубин организма Холли, когда она собирала силы выжимать во время подхода, теперь зазвучали более чувственно. Пот пропитывал футболку, тек по спине, между ног. Свободно болтались больше не забранные в хвост влажные волосы.

Это действовало сильнее любого средства для повышения полового влечения. Ему придется держать тестостерон под контролем.

В то же время он не мог ею не гордиться. Это была победа, праздновать которую полное право имели оба, не так ли?

Когда ближе к концу тренировки в спортзал явилась Аманда, Логан понял, что опять злится. Он бросил быстрый взгляд на висевшие на стене часы.

– Как насчет растяжки? Я вижу, твоя спутница уже здесь, – кивнув в сторону двери, обратился он к Холли. Оба повернули головы и помахали Аманде.

– Я отлично себя чувствую. – Холли подняла с пола сумку и направилась к раздевалке. – А растяжку завтра сама сделаю. Я сейчас, – бросила она через плечо.

Логан понял, что стиснул зубы, точно не зная, что именно чувствовал: то ли злился на Холли за то, что та галантно уклонилась от важного элемента своей тренировки, то ли ожидал облегчения от того, что она удалится намного скорее и ему не придется к ней прикасаться.