Лишняя. С изъяном

Магистр Оффал, как почтительно обозвал его склонившийся в низком поклоне преподаватель, величественно кивнул сначала лорду Шей, потом нам всем. Обобщенно, эдаким неопределенным кивком. И пристроился в самый конец колонны.

Всю дорогу я ловила его взгляды на своём заду. Хотя, может, и на спине, но он явно на меня пялился. Вряд ли узнал, скорее ему женщина на факультете покоя не давала.





Глава 20




Мы дружными рядами зашли в больницу с центрального входа. Мимо нас боком, незаметно, прошмыгнули несколько больных, которые вдруг решили, что не так уж сильно и нездоровы.

Я уже говорила, что местные избегают посещения лечебницы в те дни, когда у студентов там практика?

Приемный покой простором соперничал с залом в центральном корпусе. Разница в том, что вдоль стены выстроились ровными рядами койки, и большинство их сейчас было занято стонущими, вскрикивающими и подозрительно молчащими людьми. Судя по поношенной одежде, все они были с левого берега и им до такой степени была необходима срочная медицинская помощь, что они готовы были даже к студенческому беспределу.

— А сейчас мы будем применять целительскую волну! — радостно просюсюкал лорд Шей, построив нас рядочком. Честное слово, ему бы в детском саду работать, а не в институте. Неужели педофилия так проявляется? Меня чуть передернуло, и сзади моментально оказался магистр.

— Леди нехорошо? Может, вам лучше выйти? А еще лучше перевестись на бытовой? Я могу быстро организовать! — прошептал он мне куда-то в прическу. Меня от его притворной заботливости передернуло.

— Мне прекрасно. Аж трясёт от нетерпения, как хочется приступить к практике, — на грани вежливости ответила я вполголоса.

Из недр больницы на шоу стекались местные дежурные врачи. Вряд ли они будут помогать — зачем им ресурс тратить бесплатно? Скорее хотят похихикать над нашими неудачами. То, что наша неудача, — чья-то поломанная или, еще хуже, потерянная жизнь, их, похоже, не волновало.

Постоянно путающийся под ногами блондин, чьего имени я так и не удосужилась спросить, — да и незачем, вообще-то, джентельмен обязан сам первым представиться — шагнул вперёд.

— Позвольте мне первому попробовать, — он напыжился и гордо глянув на меня, договорил: — У меня семерка. Думаю, смогу помочь сразу всем страждущим.

Я молча пожала плечами и отшагнула в сторонку, чтобы волной не зацепило. Лечить во мне нечего, но мало ли, пластику мою попортит? Мне лицо беречь надо. Буквально.

Блондин встал поудобнее, расставив ноги, принял одухотворенное выражение лица и патетически воздел руки.

Чего-чего, а мощности ему и впрямь было не занимать. Золотистая, почти осязаемая, волна прокатилась по заполненному людьми помещению, впитываясь в тех, кому необходима была помощь. Я уважительно кивала чужой силе, пока не остановилась взглядом на одном из пострадавших. У него на глазах затягивалась свежей кожей рана на руке. И все бы хорошо, но только запястье было повернуто не той стороной.

— Ты что делаешь, дебил?! — не сдержалась я, ринувшись к залеченному. — У него же мышцы неправильно сейчас расположены! Перелом был со смещением! Хоть бы проверил диагнозы, прежде чем силой разбрасываться!..

Договаривала я, уже усевшись на край койки больного и потянув рукав еще выше, чтобы видеть руку целиком, до плеча.

— Дамочка, не вмешивайтесь в лечебный процесс! — прикрикнул на меня кто-то из врачей. Я даже не обернулась, чтобы посмотреть, кто там такой умный.

— А то, что рука у несчастного выглядит, будто ее узлом завернули, вас не смущает? — возмутилась я, осматривая залеченную напрочь конечность. Они еще про этику мне рассказывать будут!

Тьфу на этого коновала доморощенного три раза. Успел-таки нагадить, зарастить все. Кости теперь надо ломать и сращивать заново… Пэдди, что ли, попросить? Ему не привыкать.

Увы, Пэдди здесь не было. Зато были мои акупунктурный набор игл и портмоне с хирургическим комплектом.

И как бы мне ни хотелось сохранить в тайне свои способности, оставлять мужчину в таком состоянии нельзя. Сейчас, пока магия свежа, я могу обернуть вспять лечение, распустить кости и мышцы и срастить заново, как полагается. Незаметность, конечно, к чертям, но мне что надо было? Поступить в академию. А дальше? Показать все что умеешь, чтобы появилось уважение к женщинам вообще и ко мне в роли врача — в частности. Сейчас меня явно не воспринимают всерьёз.

К тому же, незаметность моя закончилась в тот момент, когда я подошла к хрустальной колонне и заявила, что буду поступать на лекарский факультет. Теперь — только драться зубами и когтями за место под солнцем… И биться головой о стеклянный потолок.

Надеюсь, пробью. Потолок, не голову.

Пострадавший от лечения уже перестал баюкать повреждённую конечность и с недоумением уставился на нее. Похоже, он пытался пошевелить пальцами или согнуть ее, но получалось совсем не то, что он задумывал.

Осторожно взяв его за ладонь, я вытянула его руку, распрямляя ее полностью.

— Расслабьтесь, пожалуйся. Мой коллега немного не рассчитал силу, сейчас я быстро поправлю и все будет хорошо, — увещевающе бормотала я, потянувшись было за рулоном с иглами, но тут же мысленно надавала себе по морде. Не хватало еще засветить засекреченную конструкцию перед кучей преподавателей и вообще магов! Пока футляр свёрнут, магию не видно, но стоит его развернуть — он буквально рассияется энергией на всю округу. И прощай, конспирация.

— Я не чувствую пальцев, — растерянно пробормотал мужчина. — И рука вроде двигается, но как-то не так.

— Вы не волнуйтесь. Сейчас я немного поправлю, в паре мест, и будет все как надо. Закройте глаза, пожалуйста.

Мужчина явно нервничал, но глаза покорно прикрыл. Веки подергивались — он был готов в любой момент вскочить и отбиваться от непонятной девчонки, которая раскомандовалась, будто настоящий целитель.

Вместо заветного рулона я вытащила из необъятных карманов портмоне. До бумажных денег здесь еще не додумались — в подобных небольших сумочках носили важные документы вроде паспорта, договора и прочие. У меня же там лежали, помимо мотков продезинфицированных ниток, швейных иголок, перчаток, скальпеля и прочих компактных врачебных инструментов, конвертики с травами. Плотная промасленная бумага вполне выдерживала одно-два использования в качестве замены пластиковым пакетикам. Я их, как и иглы, размечала по цветам. Вытащив синий конвертик, уверенным движением сыпанула полоску невесомого порошка под нос больному. Тот вдохнул и отключился.

— Что это? — сунулся под руку седовласый врач с острым, каким-то крысиным носом, и я на него на автопилоте шикнула.

— Леди, вы несколько забылись: здесь учебный процесс, вы студентка, мало того, куда ниже меня по знатности. Вы не смеете от меня отмахиваться! — заявил тот. Только неуместного гонора мне еще не хватало.

— Уважаемый лорд, не соблаговолили ли бы вы держаться на некотором расстоянии от больного и места лечения оного? После окончания процедуры исцеления я с большой радостью отвечу на все ваши вопросы, но в данный момент я отвечаю за его жизнь и здоровье, не хотелось бы повредить чему-то из них из-за того, что я не вовремя отвлеклась, не правда ли?


Я развернулась, пристально глядя на окружающих специалистов. Седой лорд фыркнул и сделал вид, что вообще мной не интересуется. Остальные врачи отреагировали по-разному: кто-то сурово насупился, кто-то уставился на мои странные методы во все глаза.

— Это нарушение учебного устава! — вякнул усатый лорд Оффал из угла. Я перевела на него тяжелый взгляд, скопированный у приемного отца, Барона. Он так смотрел на должников, после чего деньги находились буквально из воздуха.

— В описании процедуры практики указано, что студент обязан пользоваться собственными знаниями, даром и умом. Я знаю многое о травах и умею ими пользоваться с умом. Дар я тоже применю, не переживайте.

Преподаватель и врачи переглянулись и промолчали, тем самым разрешая мне продолжать.

Я повернулась к мирно посапывающему пострадавшему. Сначала диагностика. Я прогнала золотистую волну по руке в районе перелома. В другие места соваться не стала — берегла резерв. Следовало еще и поторопиться, пока магия моего косорукого коллеги не до конца впиталась в ткани.

Ухватив чужое золотистое сияние, как нитку, я потянула его на себя, будто распарывая невидимые стежки. Магия впитывалась в мои руки, пополняя резерв, — трюк, который я выучила, работая с иглами. Не важно, чья она была изначально: попав в посторонний предмет, в данном случае — чужое больное тело, она становилась универсальной.

За спиной послышался судорожный многоголосый вздох. Кожа постепенно раскрылась обратно, открывая поблескивающие осколки костей, которые снова разъединились и разошлись в разные стороны.

— Никогда такого не видел. Что это за заклинание? — непосредственно спросил кто-то за моей спиной. Зашуршала одежда — его собеседник недоумевающе пожал плечами.

Я натянула тонкие кожаные перчатки. Не одноразовые, но я их после каждого употребления вымачивала в спиртовом растворе, так что заразы быть не должно. Хотелось бы, конечно, резиновые, но магичить потом как?

Кого-то из преподавателей смачно стошнило. Я игнорировала посторонние звуки, с головой уйдя в работу. Свести вместе кости, срастить магией. Натянуть мышцы, соединить, скрепить магией. Хорошо, в потайном прорезиненном кармане портмоне у меня было припрятано несколько акупунктурных игл, под завязку заряженных энергией. Пригодились. Остальные-то инструменты обычные, без начинки. От них не подпитаешься.

Просканировав еще раз рану, я с удовлетворением оглядела результат. Неплохо. Проверила нервную систему — вроде нормально все соединено, зацепилось как надо. Дальше организм сам доработает, через неделю-другую будет рука как новая. Я вдела нитку в иголку, стянула края раны и принялась зашивать.

Дурно стало кому-то еще и, кажется, не одному.

Наметить сращение моего резерва еще хватит, а вот залечить все бесследно — уже нет. Это надо футляр с запасным резервом доставать, чего я сейчас делать не собираюсь категорически. Ничего, десяток пар дырочек в коже здоровый мужик как-нибудь переживет. Зато рука слушаться будет.

Закончив бинтовать, я стянула перчатки. На секунду задумалась, куда бы их деть вместе со всем остальным. Убирать обратно в портмоне окровавленный инструмент не хотелось, а где мне здесь искать спирт и умывальник — кто знает? С нынешним уровнем гигиены не факт, что они вообще в больнице есть. Левый берег же, мало ли, сэкономили при постройке.

Парень, стоявший у стены и давно сравнявшийся с белёной штукатуркой по цвету лица, отлепился от нее и сделал неуверенный шаг вперёд. Потом еще один, и еще, прямо ко мне, на ходу снимая через голову рубаху. Не успела я удивиться неожиданному стриптизу, как он остановился прямо передо мной и расстелил снятую одежду на незанятой части кровати.

— Вот, леди лекарка, заверните ваши вещи, а то запачкаетесь.

Я заторможенно посмотрела на него, не спеша следовать совету. Выложилась по полной, резерв на донышке, вот и соображаю тоже туговато.

— Папаня это мой, — не так понял мою заминку парень. — Учил меня работать с домкратом, а я, дурак, не так его закрепил. Машина сорвалась, вот и… А он правда работать снова сможет? Или как всегда: рука на месте, а там как пойдет?

На возмущённый ропот врачей я даже внимания не обратила. Сил не было.

— Сможет, — глядя, как парень просиял, я и сама поневоле заулыбалась. — Только недельку нужно ее поберечь, тяжестей не поднимать и вообще не шевелить ею по возможности хотя бы пару дней.

— Это еще неизвестно, насколько успешно прошло лечение! — оскорбленно возопил, кажется, лорд Шей. — Пациент без сознания, еще проверить надо, что за ведьмовство тут творилось!

Присутствующие зароптали.

Вы что, серьезно? Меня еще и в ведьму превратят?

— Это просто неслыханно! Испортить работу другого студента, копаться в ране руками — фу! Не девица, а коновал какой-то, — возмущались дежурные врачи.

— Так она же из глубинки, что вы хотите? — подал голос усатый лорд Оффал. — У них там, знаете ли, без магии люди как-то выживают.

— Ужас! — лорд Шей передернулся от омерзения. — Дикари.

Лорд Оффал задумчиво наблюдал, как обнимаются отец с сыном. Старший мастер уже пришёл в себя и иногда начинал крутить рукой, все еще не веря, что она слушается как прежде. Периодически он морщился от тянущей боли и снова опускал руку на постель, вспоминая, что странная лекарка наказывала конечность беречь.

— А давайте ее оставим. Целителей мало, а с каждым годом все меньше. Усиление крови нам не помешает, — предложил королевский целитель.

— Вы хотите сказать… — неуверенно пробормотал один из врачей и с облегчением улыбнулся, заметив кивок магистра. — Ну конечно, как я сразу не догадался?!

Лорд Шей с некоторым недоумением переводил взгляд с одного на другого, не поспевая за полетом их мысли.

— Замуж она хочет. А за целителя выгоднее всего. Вот и пытается задержаться, обратить на себя внимание, — пояснил Оффал недалекому коллеге. Тот закивал с облегчением. Наконец-то странное поведение абитуриентки начало укладываться в общепринятые рамки.

Выходные я провела на левом берегу. В казино накопились неразобранные документы и стенограммы, работницы спа не справлялись с объёмом клиенток — нужно было подобрать дополнительных работниц, заодно заглянула в бордель-кабаре. Там стараниями Лалики все крутилось, как промасленное, так что хотя бы на одном фронте я могла быть спокойна.

В понедельник, после очередной разминки, за завтраком я обнаружила новое лицо.

Моя сестра невозмутимо сидела за центральным столом, а вокруг нее собрался цветник студенток бытового. Прислушавшись к шепоткам, носившимся по залу, я поняла, что Наирин поступила вне конкурса и будет обучаться с остальными приличными девицами. Девицы были тем неимоверно горды, сгрудились вокруг центрального стола и с превосходством поглядывали на приунывших товарок с факультета искусства.

Уставив поднос тарелками с кашей и блинчиками, я двинулась к своему столу, кося глазом на сестру. Она казалась поживее, чем тогда, на дне рождения, улыбалась вполне естественно и не особо молчала, щебеча о чем-то со знакомыми девушками. Я почувствовала легкий укол зависти. Все одного года рождения, они знают друг друга с детства, и, пусть, по сведениям лорда Суона, Наирин и не сблизилась ни с одной из этих девиц до состояния подруг, все же ей было с кем поговорить о погоде.

Мои же две попытки завести дружбу не задались. Про Хилли не хотелось и думать, а Тай… Ей ныне доставались самые прокопченные сковородки. Пусть спасибо скажет, что по кругу не пустили, хотя Лалика предлагала.

Шада, хоть и милая донельзя, на подругу мне не тянула. Слишком зависима. Скорее младшая сестренка, которую надо оберегать и защищать. Увлёкшись сравнением нашего окружения, я не заметила, что еще кое-что изменилось, пока не уткнулась взглядом в иссиня-чёрную, чуть встрепанную шевелюру.