Лик полуночи

– Может… может, это даже не будет похоже на преступление. Может, к тому времени, когда выяснится, что произошло на самом деле, наш след давно остынет.

– Да как, во имя Долины, мы с этим справимся?

– Белладино, – сказала она. – Он знал кое-что… И я… Теперь я тоже кое-что знаю. О снотворном и галлюциногенах. О таких средствах, которые размывают воспоминания, развязывают язык и ослабляют хватку.

Он пристально уставился на нее. Посмотрел по-настоящему, заглянув глубоко в глаза, удерживая ее взгляд как можно дольше. Тогда она тоже внимательно посмотрела на него. Но увидела в его взгляде вопросы и страх. Удивление и сомнение.

Но не это заставило ее отвести взгляд – а то удивительное доверие, которое она увидела в глазах Себастьяна.

Он не знал ее, совсем не знал. Как же он мог так смотреть на нее?

– А, может, мы заставим его думать, что он заключил сделку? Что он дал маски напрокат кому-то другому, а не нам? – спросил он.

– Нам нужно оставить деньги.

– У меня есть деньги.

– О, Себастьян…

– Я впутан во все это, как и ты. И я в этом заинтересован, и, если я могу внести деньги, так тому и быть. Только… Только скажи мне одно. Честно. Прежде чем мы продолжим.

– Да?

– Мы никому не причиним вреда? – тихо спросил он, едва ли не шепотом.

– Нет, – быстро ответила она. – Конечно, нет. Никогда.





Глава 19

Крона




Больше всего я удивилась, когда погрузила руку в шерсть. На ощупь она была очень грубая, а щетинки твердые, почти как иглы. Варг был холоден, как смерть, но между нами вдруг проскочила теплая искра. Он ткнулся мордой мне в руку и заскулил – совсем как щенок, которого все пинали, а теперь нашелся кто-то, кто его пожалел, и он был благодарен за это. В оцепенении я вытащила у него из спины оставшиеся иглы и погладила, стараясь не касаться болезненных ран на коже.



Когда они вернулись из дома ученицы в Лутадор, уже близилась ночь. Трей понес маски в участок. А Крона решила нанести визит жениху молодой женщины… нет, не визит как таковой, а просто взглянуть на него. Было бы полезно посмотреть, как он выглядит, чтобы знать его в лицо на случай, если ее подозрения в отношении мадемуазель Дюпон перерастут в нечто большее.

Его заведение было достаточно легко найти – оно располагалось рядом с каналом, а не с ручьем, но название было вполне подходящим.

Она сняла шлем и сунула его под мышку и направилась ко входу. Швейцар выпрямился, когда она кивнула ему.

В фойе стоял полумрак, но теплый и гостеприимный. По сравнению с шумом, суетой и безличной суровостью улицы здесь было тихо и уютно. Она заметила, как напряжение, давившее на шею и плечи, постепенно уходит.

Атмосфера была… приятной. Но с годами она приучила себя с подозрением относиться к «приятному». Магические предметы стоили дорого, и их обычно окружали прочие предметы роскоши и украшения. Чаще всего магическими предметами занимались аристократы и богатые торговцы, а это значило, что преступления, связанные с магией, обычно совершались в таких вот гнездышках, до краев наполненных приятностью.

Она небрежно подошла к стойке регистрации, которая в данный момент пустовала. В центре стоял маленький серебряный колокольчик, и она уже хотела позвонить, когда кто-то окликнул ее с лестницы.

– Госпожа регулятор! Нам следует прекратить подобные встречи. Мое бедное сердце просто не выдержит этого. За последние несколько дней я видел вас не менее трех раз – боги, должно быть, благоволят мне.

Тибо спускался по лестнице, перепрыгивая через ступеньки – одной рукой он махал в воздухе, а другая грациозно скользила по перилам.

Она попыталась не улыбаться слишком широко, когда увидела его, но смогла лишь сжать губы в легкой ухмылке. Быстро оглядев вестибюль, она поняла, что вокруг пусто и никто не увидит их обмен любезностями.

– Ты следишь за мной?

– Следил бы, будь у меня время, – посетовал он, приблизившись к ней, чтобы опереться на стол рядом.

Вид у него был игривый и расслабленный.

– Но, увы, у меня такой плотный график, что слежку за регулятором в него никак не втиснуть. Нет, это просто счастливое совпадение. Хотелось бы побольше таких.

Она пыталась не обращать внимания на то, как замечательно он пахнет – чем-то необычным. Землистые оттенки сменялись густыми цветочными нотами.

– Что ты здесь делаешь?

– Что значит, что? То же, что и все делают в гостинице… гощу, – туманно сказал он.


– Значит вот где ты устраиваешь свидания с аристократами?

Он посмотрел на кончики пальцев, затянутых в зеленую кожу перчаток, будто хотел подпилить ногти взглядом. Задумчиво нахмурился.

– Может быть.

Она усмехнулась.

– Можно ли деловое сотрудничество считать свиданием? – спросил он.

– И по какому же делу ты сотрудничал сегодня вечером?

– Графине нужен был партнер для игры в карты.

Крона покачала головой, изумленная, как обычно, тем, с какой легкостью он обыграл тему: такой явно невинный ответ всегда означал, что здесь замешано нечто большее.

– И ей пришлось кого-то нанимать для этого? Неужели не нашлось других высокопоставленных лордиков или графинюшек, умеющих играть в карты?

– Скажем так, таких, кто считает ее пристрастие к играм на раздевание забавным, не нашлось.

– Да вы, сэр, дрянцо.

– Только потому, что они хотят, чтобы я им был, – он махнул рукой в сторону лестницы. – И да, владелец заведения предпочитает не распространяться о моих клиентах, и ни он, ни его персонал не сплетничают – хотя это не единственная причина, по которой я бываю здесь.

– Не единственная?

– Во всяком случае, не всегда, – добавил он. – Иногда я прихожу просто за сигарами. У месье Лейвуда есть прекрасная курительная, если ты вдруг когда-нибудь будешь в настроении. – Он покосился на нее. – Будешь когда-нибудь в настроении?

– Я не курю.

– Бренди у них тоже потрясающий. Не говори мне, что ты не пьешь.

– Пью. А почему ты спрашиваешь?

– Я не знаю, чем ты занимаешься в свободное время. И мне иногда становится любопытно. А иногда мне интересно, согласишься ли ты присоединиться ко мне. Скажи, пожалуйста, что регуляторы делают, чтобы развлечься?

– Стреляют по мишеням.

– Ну-у-у… не знаю. Полагаю, с моей стороны было бы бессмысленно присоединяться к тебе, чтобы пострелять по мишеням.

– Да, если только тебе вдруг не захочется побыть мишенью.

– О, ха-ха. Да ладно, а какое-нибудь более приятное времяпрепровождение ты не можешь предложить? Неужели тебе не нравятся более приятные вещи?

– Мне нравятся более приятные вещи, но они, как правило, идут с нагрузкой… компанией. Которой слишком много.

– А что значит слишком много? Толпа, компания друзей? Или просто еще один человек?

Она приподняла бровь, глядя на него.

– Ты упомянул владельца, – сказала она, быстро отвернувшись.

Было бы здорово провести время с Тибо, немного расслабиться. Но сейчас не время быть легкомысленной.

– Да. Мастер Лейвуд, хороший человек. Мы друзья.

– Друзья?

– Да. А что такого? Почему тебя это удивляет? Я дружу со многими успешными людьми.

– Что меня удивляет, так это близость твоего друга к моему делу.

– Что? Нееет. Только не… убийство?

– Да. И я должна сказать, что степень твоей непричастности к этому делу уменьшается с угрожающей скоростью. Во-первых, у тебя есть контакт, который заранее кое-что знал о нападении на юбилее. А теперь этот твой друг…

– Ну, он действительно давний знакомый.

– О, так теперь он уже не друг?

– По-видимому, недостаточно близкий, чтобы я заслужил приглашение на его свадьбу, – усмехнулся он с явной горечью.

– Значит, вы знаете его невесту?

– Иногда мы болтаем.