Леди, которая любила готовить

Глава 32

Пальцы у некроманта оказались холодными.

Просто-напросто ледяными. И каждое прикосновение их отзывалось мелкой дрожью, справляться с которой Василиса научилась не сразу.

- Я не отправлял вам цветов, - счел нужным уточнить Ладислав, когда остался с нею наедине.

А ведь Марья не хотела.

Марья вообще глядела на Ладислава так, будто примерялась, как бы половчее выставить его из дому. А уж когда он заявил, что будет говорить с Василисой наедине, так и вовсе закапризничала, уперлась. Упертости же в Марье всегда было с излишком.

Она нахмурилась.

И встала у двери, показывая, что никуда-то не пойдет. А Ладислав, сунув за щеку карамельку, которая нашлась в кармане лавандового его пиджака, сделал вид, что ничего-то не видит, не замечает. Он устроился у окошка, с невероятной для нескладного его тела легкостью сдвинув к этому окошку дубовое кресло.

- Марья…

- А если он тебя обидит?

- Как?

- Как-нибудь… не знаю, - Марья все еще хмурилась. Вот не внушал ей некромант доверия и все тут. – Проклянет.

- Еще раз?

Василисе вдруг стало смешно. И радостно. Оттого, что за нее, за Василису, и вправду волнуются. Искренне. И значит, любят. Тоже искренне. И несмотря на то, что нет у нее ни силы особой, ни красоты, ни, положа руку на сердце, ума. Пускай она вся такая… неудачненькая, но ведь все равно любят же.

И Марья, верно, что-то поняла.

- Я просто волнуюсь, - сказала она почти шепотом. – Ты ведь всегда… такой тихой была… и никогда не жаловалась. И теперь не станешь, даже если…

Она махнула рукой и поинтересовалась:

- Тетушка мое пианино не продала, не знаешь?

- Стоит.

- Тогда я пойду… пожалуй, нервы успокою.

И вышла, оставив Василису наедине с человеком, который никак не походил на некроманта. Нет, теперь Василиса чуяла эхо его силы, да и не было у нее прежде знакомых некромантов, но вот все равно… не походил и все тут. Не бывает у некромантов таких светлых волос, выгоревших вовсе до белизны, а у корней с легкою рыжиной. И веснушек, пусть почти неразличимых на темной коже, тоже не бывает. Не носят они костюмы столь невозможных цветов и карамельки не грызут.

А этот вот.

- Вы садитесь куда-нибудь, - некромант разглядывал Василису так же, как и она его. И стало на минуту страшно, что вдруг да найдет он способ проклятье снять, а заодно уж и награду потребует, как в сказке, руку ее и сердце.

Хотя зачем ему?

И Василиса послушно села. Старое кресло не шелохнулось даже.

- Извините, - сказала она. – Моя сестра обо мне беспокоится.

- Понимаю, - вздохнул некромант, проведя ладонью по непослушным прядям. – И мои тоже… беспокоятся. Вам повезло. У вас она хотя бы одна…

- Две. Но вторая за границей живет. И брат еще. Только он не приехал. Пока.

А ведь приедет.

Услышит про пожар и всенепременно заявится, полыхая пламенем и желанием немедля наказать виновных. И главное будет удержать, убедить, что и без его-то участия разберутся и накажут.

- Тогда сочувствую…

И добавил про цветы. И слегка покраснел. И поспешил объяснить:

- Я в семье самый младший. И поздний ребенок. И все они пытаются обо мне заботиться. И решили отчего-то, что мне их заботы не хватает, а потому немедля жена нужна, но чтобы всенепременно из хорошей семьи, с титулом, с приданым побольше…

Он тяжко вздохнул.

- Ну и чтоб любила меня до безумия. Обязательно. Уже пятый год ищут… я надеялся, не найдут никого, а тут письмо… я бы не поехал, но Вещерский очень просил поглядеть. А я ему обязан.

Ладислав обошел кресло и, взявши за спинку, вновь его развернул.


- Но я жениться не хочу.

- И я не хочу. То есть замуж, - уточнила Василиса. И некромант улыбнулся как-то совсем уж искренне.

- Вот и чудесно, - сказал он. – Будем тогда вдвоем… нехотящие.

- И все-таки…

- Меня попросили разобраться с тем, существует ли проклятье. Видите ли, Василиса Александровна, тот факт, что вас осматривали целители и вынесли заключение…

Ледяные пальцы пробежали по затылку, словно загоняя иглы, одну за другой. Но боли не было. Она ощущала эти иглы внутри головы, и та слегка кружилась, но не сказать, чтобы сильно.

- …ни о чем не говорит. Нас потому и не любят, я имею в виду некромантов, что наша сила диссонирует с силой большинства людей.

- А я думала потому, что вы мертвецов поднимаете.

- Мы? – удивился Ладислав. – Василиса Александровна, уж вы-то образованная девушка и должны понимать, что сделать мертвое живым ни один некромант не сумеет.

- То есть не поднимаете?

Пальцы задержались на шее. Вдруг стало страшно, подумалось, что силы в этих самых пальцах много, что они вполне способны шею Василисину переломить, будто сухую ветку.

- Если рассматривать плоть, как своего рода вместилище энергии, артефакт, пусть и необычного свойства, то да, возможно временно сделать мертвого похожим на живых. Вот только энергии это займет много, а результат… скажите, чего можно ожидать от существа, личность которого исчезла, да и в остальном… подобные… поднятые медлительны и бестолковы. А уж сил жрут…

- Все-таки поднимаете.

- В юности. Эксперимента ради. Мне даже удалось добиться, чтобы дедушка в гробу сел… что? Я был очень активным ребенком. А матушка отчего-то решила, что дар некроманта - зло, и развивать его не стоит. После дедушкиных похорон она передумала и отправила меня учиться. Так что, думаю, дедушка поднялся не зря.

Пальцы пошли ниже, касаясь позвонков. И Василиса могла бы поклясться, что нет для них преграды в виде одежды.

- Тогда… какой в ней смысл? В вашей силе?

- Многие задаются этим вопросом… и не только обыкновенные люди. Поверьте, среди одаренных также присутствует мнение, что дар некромантии в лучшем случае бесполезен, в худшем может быть и опасен.

Пальцы двинулись ниже. И теперь Василиса ощущала себя бабочкою, в которую одну за другой втыкали иглы. В какой-то момент она поняла, что не способна пошевелиться.

- Спокойно. Это временный эффект. Мне нужно разглядеть ваше мертвое поле.

- Мертвое?

- Есть тело материальное, - Ладислав отступил. – Есть тело тонкое, которое многие называют энергетическим. Оно выражено по-разному и от степени его развитости, от того, сколь прочно оно связано с миром материальным, во многом зависят способности конкретного человека. И не так давно было сделано удивительное открытие. Прежде считалось, что дар некромантии тесно связан с так называемым мертвым полем. Со способностью человека улавливать эманации распада. Что эта способность происходит вследствие неразвития обычного энергетического поля по какой-либо причине.

Холод расползался внутри.

Было страшно.

И интересно.

Ладислав же отступил и склонился над кофром.

- Однако исследования последних лет показывают, что мертвое поле есть у всех. И у одаренных, и у простых людей, и степень его развития вовсе не зависит от плотности обычного энергетического поля. Хотя… при сильно развитом мертвом поле энергетическое угнетается, но сложно сказать, какое из явлений первично. Происходит ли это под воздействием мертвого мира, или же он, наоборот, получает свой шанс, когда что-то мешает нормальному формированию тонкого тела. Как бы то ни было, но все мы потенциально способны стать некромантами. А еще воздействовать на тот, иной мир. Или попадать под его воздействие.

Он вновь извлек треногу.

И шар.

- Это концентратор, - шар Ладислав аккуратно опустил в руки Василисы. Каменная поверхность оказалась необычайно теплой. – Все же мертвая энергия немного… не знаю, как правильнее сказать… ее сложнее ощутить, не говоря уже о том, чтобы зацепить или использовать.

Камень не темнел.

И не светился.

Прозрачный, что слеза, хрусталь. И Василиса всматривалась в него, пытаясь увидеть хоть что-то.

- Однако при всей тонкости своей эта энергия на диво… устойчива? Пожалуй, что так… именно этой устойчивостью и обеспечиваются так называемые проклятья. Закройте глаза. Представьте, что вы спите…

Представить себя спящей было сложно, во многом потому, что Василиса никогда-то не спала в сидящем положении, ко всему не имея возможности положение это изменить.

- Дышите глубоко… и слушайте…

Что слушать?

Камень.

Он вдруг зазвенел колокольчиком. И еще одним… и их стало много, у каждого – свой голос. И все хотят говорить, рассказать Василисе что-то донельзя важное.