Квантовый волшебник

– Она что, решила себе лазейку ложкой проковырять? – нервно, на грани паники, спросил Святой Матфей. – Она же знает, что снаружи глубокий вакуум, так ведь?

– Надеюсь, что она не сделала какую-нибудь глупость похлеще, – прошептал Белизариус, открывая дверь, которая по идее должна была быть закрыта на замок. За дверью гудели насосы и прочие механизмы, но в этом звуке, как и в магнитных и электрических полях, не было привычной ритмики и равномерности творений рук инженеров. Здесь кабели тоже переключили и повозились с датчиками безопасности. В воздухе висел едкий запах, совсем не тот, который ожидаешь ощутить на станции регенерации воды. Он пошел внутрь, протискиваясь между механизмами, на тихий звук голосов.

– Мистер Архона, – прошептал через имплант Святой Матфей, – я не могу опознать органические соединения в воздухе, но некоторые из них для вас токсичны. Мы не можем здесь оставаться.

– Мари может быть здесь, а у нас мало времени, – ответил Белизариус.

И выглянул из-за огромного насоса из алюминия и стали.

Трое крупных людей в оранжевых комбинезонах заключенных колонии – две женщины и мужчина – угрожающе нависали над девушкой размером поменьше, тоже в оранжевом комбинезоне. Девушка, Мари, находилась между ними и столом. Позади нее рядами стояли на подносах маленькие розовые кубики, сохнущие на кусках промасленной бумаги, будто фруктовые помадки.

– Они пока что нестабильны, – настойчиво заговорила на французском-8.1 Мари. – Вам надо еще две недели подождать.

– Мы не можем ждать две недели, – ответила более рослая из женщин. – Насколько нестабильны?

– Руки-с-ногами-разбегутся, вот насколько не стабильны, – запальчиво ответила Мари.

Рослая женщина схватила Мари за перед комбинезона и попыталась швырнуть ее на торчащие в ряд трубы. В следующее мгновение она оказалась на коленях с заведенной за спину рукой, а Мари стояла сзади, держа ее за руку. От молниеносного движения рукав комбинезона Мари задрался, обнажая татуировку офицера десантных войск Конгрегации. Двое других заключенных надвигались на нее.

Белизариус вышел из-за насоса.

– Стоять по местам, – сказал он на французском-8.1, так хорошо, как только мог.

Двое заключенных резко обернулись, наставляя на него грубо изготовленные ножи.

– Бел! – сказала Мари и разинула рот.

У Белизариуса не было оружия, но он стоял, заложив руки за спину. Заключенные не знали, что это означает, а вот Мари знала.

– Бел! Нет! Поверь, не стоит тут всякие трюки делать.

– Кто это? – резко спросил мужчина с ножом. – Ты накрысячила на нас охране?

– Он не охрана, – ответила Мари. – Уберите ножи. Если мы устроим драку, то привлечем внимание настоящей охраны. Как ты сюда попал, Бел?

– Ладно, Мари, пошли, – сказал Белизариус.

– Это взлом тюрьмы? – спросил мужчина с ножом.

Зазвучал сигнал тревоги, и их окутал оранжевый свет.

– Черт! – крикнул мужчина. – Вляпались! Бежим!

Мари отпустила рослую женщину, которую удерживала, и та встала, шумно дыша. Толкнула Мари.

– Мы не можем, – сказала она. – Они найдут лабораторию. Нам надо забрать взрывчатку, сейчас же.

– Она еще нестабильна! – крикнула Мари.

– Ты стала делать взрывчатку в тюрьме? – резко спросил Белизариус.

– А ты знаешь, какая тут скука? – воскликнула Мари, перекрикивая сигнал тревоги. – Мне нужно было какое-нибудь хобби! И это не самая лучшая моя работа! Они не достали мне соли магния!

– Пошли уже, – сказал Белизариус, хватая ее за руку. – Я не знаю, сможет ли теперь наш вирус и дальше нас скрывать, когда тревогу подняли.

Мари вырвала рукав из его руки, обежала других заключенных и схватила сколько могла розовых кубиков, будто ребенок, добравшийся до корзины со сладостями.

– Нам этого не надо! Ты же сама сказала, что они нестабильны, – сказал Белизариус.

Мари с неудовольствием посмотрела на розовые кубики, наполняющие ее небольшие ладони. Кубики уже оставили грязные жирные пятна на переде ее комбинезона.

– Ты можешь их не брать? – требовательно спросил Белизариус.

– Мне так хочется поглядеть, как они сработают.

– Ой, ради всего… пошли! – раздраженно сказал Белизариус, махая рукой. Открыл дверь в коридор, и она пошла за ним следом. – Насколько нестабильны на самом деле?

– Ну, если у тебя вдруг случится недержание электричества, у нас будут проблемы.

– Недержание?

– Эй! У тебя что, Святой Матфей с собой?


– Прямо как в старые добрые времена.

– Он до сих пор безумен? – громким театральным шепотом произнесла Мари.

– Я же говорил, мистер Архона, что она так станет себя вести! – сказал Святой Матфей.

– А тебе не плевать, Мари? – спросил Белизариус. – Именно он взломал все коды, что позволило мне сюда попасть.

– Мы уже теряем вирус! – зашептал ему на ухо Святой Матфей. – И станем полностью видимы для ИИ системы безопасности колонии.

Белизариус остановился.

– Они не станут полагаться на визуальное распознавание, – сказал он. – Ты сможешь сымитировать сигнал удостоверения охранника?

– Уже.

Белизариус взял Мари за руку.

– Пошли. Играем охранника и заключенного. Это все еще План А.

Они спешно пошли по коридору, и вскоре он увидел караулку. Белизариус переключил глаза в телескопический режим. В караулке было несколько человек, мигали красные и оранжевые сигналы.

– Merde[10], – прошептал он.

– Мистер Архона, – сказал Святой Матфей, – приближаются четыре дрона. Системы безопасности нас видят. Мы уже не спрятаны.

– Мы не должны привлечь внимание дронов, – тихо сказал Белизариус. – Вирус должен был их перенаправить.

– У нас было бы время, если бы мисс Фока взаправду занималась бы исправительными работами, а не изготавливала взрывчатку второго уровня для преступников, – ответил Святой Матфей.

– Я же говорила! – ответила Мари. – Они не достали мне соли магния. И как я должна проявить свои таланты, в таких-то условиях?

– Отход по плану Б? – спросил Белизариус ИИ.

– Система безопасности в состоянии готовности, ищет заражение, – ответил Святой Матфей. – На ближней дистанции они станут проводить дополнительную проверку с распознаванием образов и, несомненно, заберут у нас мисс Фока, что определенно решит часть наших проблем.

– Проблемы решу я, – сказала Мари, аккуратно прижимая один из розовых кубиков к решетке системы обогрева рядом с полом.

– Ты говорила, что эта штука нестабильна? – спросил Белизариус.

– Ага. И будет лучше, если ты хорошенько подстрахуешься.

Вдали в коридоре появились четыре катящихся силуэта, светящиеся красным, будто разозленные. Мари прижала к решетке еще один кубик и медленно все оглядела, будто оценивая цветовую гамму.

– Еще что-то будешь делать, Мари? – спешно спросил Белизариус.

– Лучше чуть-чуть еще, – ответила Мари и прижала к решетке третий кубик.

И тут же схватила его за рукав и побежала. Белизариус понял, чего она хочет добиться. Прикинул расстояние. Четыре дрона уже почти достигли прилепленного к решетке розового теста. Белизариус опустился на колени рядом со следующей решеткой, готовый коснуться ее.

– Наверное, надо было еще немного подстраховаться, – сказала Мари. – У меня их еще целая горсть.

– Она совсем с ума сошла? – спросил Святой Матфей.

– Очевидно, недостаточно, если суд признал ее вменяемой.

Мари отошла еще на десяток метров. Дроны достигли решетки, на которой она закрепила взрывчатку.

Этот этап Белизариус ненавидел. Созданные внутри Homo quantus электропластины, при правильной тренировке, были исключительно тонким инструментом, превосходящим в чувствительности пьезоэлектрические датчики. А еще они были неутомимыми пальцами, чтобы ощупывать мир электромагнитных полей, часами и сутками путешествуя в квантовой фуге. Но в некоторых делах нужен не скальпель, а молоток.

Мир дернулся в его глазах, когда порожденный электропластинами ток промышленной мощности вырвался из углеродных нанотрубок в кончиках его пальцев. Высокое напряжение пронизало металлический каркас вентиляционной системы по всему коридору.

Воздух вздрогнул и ударил его.

Глухота. Звон в ушах.

Контузия, смятение.

Искры в глазах, закрытых веками.

Мари рывком поставила его на ноги одной рукой, другой прижимая к себе розовые кубики и вглядываясь в клубы дыма.

– Была б у меня еще неделя, чтобы их нормально высушить, – сказала она.

– Она нас чуть не убила! – воскликнул Святой Матфей.