Крылья феникса

— Можете, — подтвердил лорд Снэш. — Но должен заметить, в ваших интересах согласиться. Вы ничего не потеряете, лишь убедитесь, что с вашими искрами все в порядке.

— Обследование будет касаться только моих искр? — спросила и тут же вспомнила о своем последнем… точнее, предпоследнем «обследовании», проводимом родным братом разговаривающего со мной сейчас феникса.

— Да, — согласился лорд Снэш. — Только ваших искр.

И снова показалось, будто он не соврал, но и не озвучил всей правды. Тем не менее причин для отказа у меня не было. Да и, положа руку на сердце, самой хотелось разобраться, почему вместо одной искры у меня вдруг оказалось две. Ну или убедиться в правоте доктора Шайна.

— В таком случае, жду вас завтра после обеда во врачебном крыле. Обследование не займет много времени.

Пора было уходить, но я медлила. И хотела, и не решалась затронуть другую, очень важную для меня тему. Как это обычно бывало, в конце концов решилась, не дав себе времени передумать.

— Я вас так и не поблагодарила, — произнесла, глядя лорду в лицо. — За то, что спасли меня тогда, на крыше. Если бы не вы, меня бы сейчас здесь не было… вообще нигде не было бы.

Уголки его губ слегка приподнялись.

— Значит, вы меня запомнили? Это моя работа, мисс Трэйндж.

Запомнила ли я? Даже до поступления в институт думала, что это лицо не забуду никогда!

Попрощавшись, я уже уходила из аудитории, когда вдруг почувствовала нечто необъяснимое. Показалось, будто от феникса исходит нечто темное и болезненное, подобное сдавливающим бечевкам, мешающим свободно дышать. Ощущение было мимолетным, и я, на миг остановившись, толком не успела его распознать.

Похоже, из-за последних событий надо мной взял верх стресс. А еще — голод, вот и мерещится не пойми что. Придя к такому выводу, я вознамерилась пойти на ужин и, пока не вышла за дверь, спиной чувствовала прикованный ко мне взгляд.

Не считая летящих в мою сторону насмешек, ужин прошел неплохо. Собственно, на те самые насмешки мне было глубоко плевать, и все, что интересовало, — это горячая, очень вкусная еда. На сей раз столик для меня нашелся, и я, восседая в гордом одиночестве, не испытывала ни малейшего дискомфорта. Из столовой, — как я упорно продолжала называть этот зал, — выходила одной из последних. Поэтому не было ничего удивительного в том, что, подходя к гостиной факультета, слышала множество доносящихся из нее голосов. Но, что странно, при моем появлении они моментально смолкли.

Судя по всему, так бурно однокурсницы обсуждали меня. Отсутствие очередных насмешек заставило насторожиться, и к своей новой комнате я подходила с долей опасения. Увидев приоткрытую дверь, которую перед уходом запирала на ключ, внутренне вознегодовала. Даже опекуны, при всех своих недостатках, никогда не вторгались в мое личное пространство и не поднимались на чердак.

Перешагнув порог, я включила свет и скользнула взглядом по своим немногочисленным вещам. Вроде бы все было на месте — даже сумка стояла там же, где ее оставила. Но на всякий случай я осмотрела свои владения тщательнее, особое внимание уделив учебникам. К счастью, все действительно оказалось на месте. Но открытая дверь и поведение однокурсниц определенно настораживали.

Как и собиралась, этот вечер я провела с пользой. Вообще-то сначала хотела начать самостоятельное изучение боевой магии, но ввиду последних обстоятельств передумала. Меня никто не обучал даже азам магии, в то время как большинство однокурсниц владели ими практически с пеленок. И это, пожалуй, главное, что мне следовало наверстать. А начать я решила с заклинания, позволяющего установить магическую защиту на дверь. Оно приводилось в разделе простейших и не должно было вызвать особых сложностей у обладателя хотя бы двух искр… в теории. На практике же у меня буквально вскипел мозг. И вскипел в данном случае — вовсе не фигура речи!

Чтобы преобразовать внутренний свет — намион — в способную влиять на окружающий мир энергию, требовался очень высокий уровень концентрации. Нужно не только почувствовать искры внутри себя, но и представить, как они разгораются, заполняя все тело целиком, а затем, уже преобразованные, выходят наружу. При этом важно правильно сформулировать мысленный посыл — чего ты хочешь в итоге добиться, а вдобавок еще и формулу заклинания мысленно начертить.

С непривычки у меня уже через час разболелась голова, но я не намеревалась отступать. На мое счастье, в учебнике содержалась подробная и доступно изложенная информация, которую понял бы и ребенок. Поэтому с восприятием проблем не возникло, только непосредственно с реализацией.

Поставить защиту у меня все-таки получилось — где-то к середине ночи. Я так погрузилась в процесс, что даже сразу этого не заметила. И только несколькими мгновениями позже, отерев влажный лоб, ошалело воззрилась на легкое золотистое свечение, окутавшее дверь.

Просто не верилось, что действительно получилось!

На этом можно было бы остановиться, но нет. Спать всего по несколько часов я давно привыкла и сейчас была готова пожертвовать сном. Понимала, что такая защита — просто детский лепет в сравнении с той, что охраняла остальные комнаты. И если кто-нибудь, более сведущий в магии, — то есть, по сути, все обитатели института, — захочет ко мне вломиться, она его не остановит.

Во второй части учебника приводились заклинания более сложные, рассчитанные на обладателей большего количества искр, чем у меня. Но все же, насколько я поняла из описания, в редких случаях даже пары искр было достаточно, чтобы суметь ими воспользоваться. Шансы были невелики, но попытаться стоило. И я взялась за дело с новыми силами.

На этот раз все давалось еще труднее. Голова болела уже просто нещадно, в висках стучали молотки, а на подушечках пальцев и ладонях выступили волдыри — как оказалось, внутреннее пламя при неправильном использовании может обжигать своего носителя.

Но я не сдавалась. В какой-то момент потеряла счет времени и вообще забыла, где нахожусь. Концентрация становилась все слабее, захотелось сделать перерыв, но я почему-то не смогла. Меня словно затягивало в невидимую воронку — все глубже и глубже, и перед тем, как сознание ускользнуло в темноту, я, кажется, увидела очень яркую, но не ослепляющую вспышку…



Где-то неподалеку разносился шум, состоящий из стука быстрых шагов и чьих-то голосов. Открыв глаза, я не сразу поняла, где нахожусь и что происходит. Потом, обнаружив себя лежащей прямо на полу, резко села и тут же поморщилась от пульсирующей головной боли. Взгляд упал на лежащий рядом открытый учебник, и ко мне пришло понимание.

Надо же было заснуть прямо так! Хотя чему я удивляюсь? Со мной нередко случалось подобное, когда ночами занималась шитьем. Взглянув на взятые еще из дома часы, я подскочила с пола как ошпаренная. Еще бы за дверью не царил гомон — совсем скоро начнется первая лекция!

Наспех переодевшись в форму, я собралась бежать в ванную, но в тот момент, когда взялась за дверную ручку, замерла. Не знаю, что меня насторожило: вроде бы наложенное заклинание осталось таким же, как ночью, — несложным, источающим легкое свечение и тепло.

Машинально тряхнув головой и отгоняя сомнительные ощущения, я решительно вышла из комнаты. Все однокурсницы были слишком заняты тем, чтобы не опоздать, так что на меня внимания практически не обращали. Я даже смогла спокойно умыться — только про завтрак пришлось забыть.

Вернувшись в комнату, я взяла сумку, на всякий случай заперла дверь еще и на ключ, после чего понеслась на первую лекцию. Опаздывать второй раз за каких-то два дня не хотелось совершенно, но чудом я все-таки успела вовремя. Вбежала в аудиторию буквально за несколько секунд до звонка и прихода преподавателя.

Историю фениксов, как и историю Артогана у нас вел магистр Дахшан. Мне снова повезло сесть рядом с Алексой, которая, судя по отсутствующему виду, этого даже не заметила. В отличие от лорда Снэша и некоторых других преподавателей, магистр Дахшан не умел целиком и полностью владеть вниманием аудитории. Хотя лекцию он читал, на мой взгляд, интересно, на рядах не стихали шепотки, которые он не делал попыток пресекать.

Стараясь не обращать внимания на постороннее, я сосредотачивалась на лекции. Голова все еще побаливала, но пыталась не обращать внимания и на это. И на боль от полопавшихся на пальцах волдырей — тоже. Хотя самопишущее перо сейчас бы очень пригодилось…

— Всем вам, конечно, известна история падения Артогана, подробности которой мы разбираем на другом нашем предмете, — вещал магистр Дахшан, то и дело поглаживая редкую бородку. — Как и история рождения первого феникса, от которого произошел весь их род. Но на этой теме мы остановимся позднее, а сейчас я хочу затронуть наиболее сложный вопрос, с которым вам придется столкнуться на ближайшем зачете. Конечно, речь идет о битве шестисотлетней давности, которую еще именуют «Кровавым светом». Кто скажет, какие главные изменения она за собой повлекла?

Я подняла руку одной из первых, и, как ни странно, магистр Дахшан выбрал именно меня.

— Пожалуйста, леди… э-э-э…

— Мисс, — ничуть не смутившись, поправила я. — Мисс Трэйндж. «Кровавым светом» именуется великая битва, которая произошла между легионами фениксов и проникшей под защитный купол тьмой. В ней погибла почти тысяча фениксов, а те, что уцелели, утратили свои пламенные крылья и возможность перерождения. С тех самых пор крылья им заменяют григанны, а умирая, они больше не восстают из пепла, некогда пожертвовав этими способностями, чтобы спасти Артоган.

— Все верно, — одобрительно кивнул магистр Дахшан. — Вы получаете плюс к будущему зачету. А кто мне скажет, как именно фениксы потеряли крылья?


Раздраженные тем, что первые бонусы к зачету заработала какая-то… я, все моментально перестали отвлекаться на постороннее, и вверх потянулся лес рук. Теперь выбор преподавателя пал на сидящую в первом ряду Люцию.

— Говорят, крылья отщипывало по кускам и вырывало с корнем, отчего фениксы погружались в агонию, — явно гордясь своими познаниями, произнесла она. — Чтобы победить, фениксы отдали все непрожитые жизни. С тех пор у каждого их потомка на спине есть два шрама, которые передаются по наследству, ведь крылья — это не просто материя, а отражение души.

— Точно подмечено, — отвесил очередную похвалу магистр Дахшан. — Вам тоже плюс к будущему зачету.

Люция на миг обернулась и бросила на меня взгляд, полный превосходства.

Мне даже смешно стало. Она это серьезно? Неужели ситуация на Церемонии избрания задела ее настолько, что она будет пытаться возвыситься надо мной при любом удобном случае?

В остальном лекция прошла интересно — я даже не заметила, как пролетело время. Далее нас ждал урок этикета, перерыв перед которым был достаточным для того, чтобы успеть забежать в комнату. Вчера я захватила с ужина булочку, а утром так спешила, что совершенно о ней забыла. Учитывая пропущенный завтрак, она сейчас придется как нельзя кстати.

В жилом крыле ниллэ было непривычно тихо. Гостиная пустовала, как и ведущий в комнаты коридор. Поэтому появление буквально налетевшего на меня дворецкого стало полнейшей неожиданностью.

Гневно сверкая глазами, растеряв всю свою деланую бесстрастность, он обманчиво спокойным тоном спросил:

— Кто тебе помог?

— Что? — только и смогла переспросить опешившая я.

— Я спрашиваю, — следующую фразу он практически выкрикнул, — кто поставил на твою дверь защиту второго класса?!





ГЛАВА 8




— Второго класса? — эхом повторила я за ним.

— Не прикидывайся дурой! — раздраженно бросил Гай. — Я даже за ручку твоей убогой кладовки взяться не могу!

Только после этих слов я заметила, что его правая кисть перебинтована. Это и привело меня в чувство, заставив забыть об испытанном изумлении.

— А зачем, позвольте спросить, вам понадобилось входить в мою, как вы выразились, кладовку? — вкрадчиво осведомилась я.

Дворецкий с силой стиснул челюсти и хотел сжать кулаки, но боль в пострадавшей руке заставила его поморщиться.

— Никто не имеет права вмешиваться в защитную магию института! — с тихой злостью изрек он. — Поэтому или говори, кто тебе помог, или…

— Или что? — недослушав, с вызовом спросила я. — Переселите меня жить в туалет?

Окончательно утратив самообладание, Гай прошипел:

— Не смей мне дерзить, ты, безродная выскочка! Тебя вообще здесь быть не должно. Мне пришлось приложить столько усилий, чтобы мою троюродную сестру приняли в институт! А потом еще столько же — после церемонии, на которой ты все испортила!

Он глубоко вдохнул и уже более ровным тоном произнес:

— Ладно. Судя по качеству защиты, тебе помог кто-то действительно одаренный. Мне лишние проблемы не нужны, но, если ты сегодня же не попросишь своего благодетеля ее снять, я сообщу обо всем декану.

— Разве у нее есть время на такие мелочи? — усмехнувшись, вернула я его же вчерашнюю фразу. — А, впрочем, рассказывайте. Интересно, как леди Нейль отнесется к тому, что вы не уследили за «безродной выскочкой»?

Судя по окаменевшему лицу дворецкого, я попала точно в цель. Он действительно не хотел себе лишних проблем. Одно дело, когда леди Нейль остается в стороне от всех студенческих разборок и проблем, хотя о них знает, и совсем другое — когда ее пытаются в это втянуть. Защита, поставленная на дверь кладовки, — действительно мелочь, никак не тянущая на угрозу безопасности института, что бы там ни говорил Гай. Скорее уж наоборот. Да и вряд ли это запрещено.

Не дожидаясь ответа от пребывающего в тихом бешенстве дворецкого, я вошла в «кладовку» и наконец взяла свою законную булочку. Неприятный разговор отнял драгоценное время, и есть пришлось на ходу. А одновременно с этим размышлять над тем, как же так все-таки получилось? Как я смогла установить защиту… второго класса? Да я даже не знаю, что это такое! В учебнике о таком точно не читала.

Как бы то ни было, настроение у меня поднялось — кажется, больше о безопасности своей обители можно не беспокоиться.

Урок этикета стал для меня настоящей пыткой. Даже на лекции по боевой магии не чувствовала себя настолько выделяющейся на фоне остальных. Преподавательница с труднопроизносимой фамилией — леди Ягольтчейн, которую я мысленно прозвала Ягодкой, решила посвятить лекцию повторению всего того, что мы уже знаем. Я в это «мы», естественно, не входила.

К концу занятия я уже путалась в видах реверанса и правилах поведения в разных ситуациях. Так к моему персональному списку предметов, которые следует подтянуть, добавился еще один.

А после этикета наступил момент, которого я больше всего боялась. Разумеется, не обед — не ходить на него, похоже, становилось у меня традицией, — а предстоящий осмотр. Из-за него меня одолевало ужасное волнение и, несмотря на скудный завтрак, одна мысль о еде вызывала дурноту.

Во врачебное крыло я пошла сразу после занятий, потратив на дорогу почти весь обеденный перерыв. Двигаясь со скоростью засыпающей улитки, я пыталась успокоиться и собраться с мыслями. Сама не знала, почему так нервничала.

Подумаешь, снова увижусь с лордом Снэшем во внеучебное время. Подумаешь, меня будут снова осматривать в том самом кабинете, где я пережила унизительные минуты наедине с его братом. Подумаешь, у меня вместо одной искры вдруг оказалось две…

Действительно! Чего здесь волноваться-то?

Радовало только то обстоятельство, что на сегодня занятия были окончены. И я уже представляла, как, вернувшись в комнату, огражусь от всего внешнего мира и возьмусь за учебники. Или можно попробовать отыскать укромное местечко в саду, или в библиотеку наведаться… да, пожалуй, посетить библиотеку и впрямь стоит. Согласно слухам она является четвертой по величине во всем Артогане. Наверняка там отыщется немало полезного, чего может не быть в выданных учебниках.