Красная зима

– Нет, благодарствую. Спать что-то хочется…

Яна сделала вид, что зевает, – и пронаблюдала, как блеснули удовлетворением глаза мужчины. Снотворное.

Суки!

За трактирщиком закрылась дверь.

Яна злобно ухмыльнулась.

Трое?

Даже если ты солгал, мне плевать! Всех убью, сволочь! Только суньтесь!

А пока… почему бы не подремать часок? Что-то подсказывало Яне, что сразу не нападут, дадут ей время уснуть. А для уверенности поставим «сигнализацию».

Помойное ведро, на него таз – и кружку из-под «штей». Ох и грянет! Чертям тошно станет!

Яна, не раздеваясь, уселась на кровать и прикрыла глаза. Револьвер лежал у ее руки, полностью заряженный. Хоть придремать чуток…





* * *


Грянуло.

Что есть, то есть.

Стоило кому-то шевельнуть дверь, как грохнул таз, зазвенела осколками кружка, покатилось ведро. И вошедшего в комнату трактирщика Яна встретила ласковой улыбкой голодной гиены.

– Одеялко мне пришли подоткнуть, жом? Колыбельную спеть? Руки вверх, сволочи!

– Зря вы так, жама, – остановился мужчина. – Могли бы безболезненно отойти, во сне б и отлетела душенька, а теперь больно вам будет.

Яна в дискуссии вступать не собиралась. Тем более что за трактирщиком в дверях воздвигся парень размером шесть на восемь. Плечи едва в дверь проходят.

Так что…

Выстрелить Яна была готова. Но…

– Умри, именем Хеллы.

Смотрела она четко на трактирщика.

Мужчина закатил глаза – и осел на пол. И как-то сразу Яна поняла – мертв. Это чувствовалось.

– Батя? – подал голос его сын. – Ты чаво?

Топор в его руках к дискуссиям не располагал. А потому Яна перевела на него взгляд.

– Умри, именем Хеллы.

Парень так же осел на пол.

Яна поднялась с кровати.

Угрызения совести? Она убийца?

Ее тут тоже не пряничками собиралась кормить милая семейка. А где мамаша данных робингудов?

Мамаша обнаружилась на кухне. Ворочала чугунки и совершенно не ожидала Яниного визита.

– Руки в гору, сука, – вежливо сказала Яна, направляя на нее револьвер.

Ее поняли без перевода.

– Кто еще есть в доме?

– Я. Муж. Сын…

А взгляд метнулся за спину Яны… нехорошо так метнулся…


– Умри, именем Хеллы! – взвизгнула девушка. И нырнула вперед, под стол.

Вовремя!

Тетка осела на пол. А на то место, где стояла Яна, пришелся страшный удар дубинки. Конюх? Работник?

Да и плевать!

Револьвер в ее руке кашлянул, выплевывая пули. Две штуки, прямиком в грудь. Они отбросили, остановили, свалили…

Яна вылезла из-под стола – и добила контрольным.

– Умри, именем Хеллы.

Приятного аппетита, богиня. Интересно, мне преференции будут за оптовые поставки?





* * *


Постоялый двор Яна обошла быстро.

Все верно, больше никого. В конюшне четыре лошади… вот ведь дура! Слышала же ржание! А не подумала!

Бесится на цепи пес. Какая-то живность в свинарнике, в курятнике… людей – нет.

В двух комнатах видно, что кровь замывали. Щелоком пахнет и на досках кровати пятна. Полы-то они замыли. И сверху кровать отмыли, и тюфяки поменяли. А вот кровать снизу…

Кто на нее там смотреть будет? Это Яна сообразила, и то – спасибо Саббатини или Скотту, она уж и не помнила. Читала она приключенческой литературы много, чем еще заняться зимой? Вот где-то и застряло…

А где, интересно, у них хабар?

То есть награбленное? Должна быть нычка! Это хорошо, это правильно… а ей бы запасы налички пополнить! Есть она, и неплохо так есть, но надо бы добавить…

Яна принялась искать подпол. Эх, почему у нее нет собаки?

Та бы нашла! А у нее ни собаки, ни нюха – ничего. Спальню обшарить надо, хозяйскую…

Подвал…

Управилась девушка только к утру. Спать совершенно не хотелось, потом ее, конечно, свалит, но это потом, потом… и здесь она отсыпаться не останется! Вот еще не хватало!

В спальне обнаружилась неплохая сумма, по нынешним-то временам. Пара тысяч ассигнациями, пара сотен золотом и серебром. Тяжело, да своя ноша не тянет! Велосипед увезет! Вот!

В конюшне, под досками, нашелся небольшой склад с оружием, откуда Яна набрала себе патронов и выбрала еще пару револьверов.

А в подвале – узлы с тряпьем.

Но туда Яна не полезла копаться.

Противно было – до истерики. Ну их!

Деньги – трофей, оружие – трофей, а вот одежда – это уже мародерство. Почему-то так воспринимается… и противно! Ну ее!

Яна ненадолго задумалась.

Хозяев она… того! И поделом.

А вот что делать со скотиной? Ведь подохнут, если так оставить. Когда еще сюда кого занесет?

Ну ладно, лошадей она выпустит, кур, свиней – дело житейское. Кто выживет, тот и выживет. А собака? В чем виноват пес? Что к нему подойти нельзя? И цепь снять страшно? А потому надо обречь его на голодную смерть?

Сволочью Яна никогда не была. Разбойники – ладно, их и надо было убить! Там, в подвале, не один узел с тряпьем. Много кто тут свою смертушку нашел наверняка…

А значит…

Где-то у них должно быть сонное зелье.

Яна принялась шарить на кухне. Логично же? Где подливают, там и держат, чего за ним бегать-то постоянно?

Она бы не стала.