Красавица и Драконище

– Как будет угодно моему принцу.

Антуан улыбнулся и, наклонившись ко мне, попытался поцеловать, но в этот момент его словно током ударило. Шикнув от боли, он прикоснулся к своим губам и недоуменно посмотрел на меня.

– Что это было?

– Статика, – тут же ответила я. – Иногда такое бывает, правда?

Антуан смотрел на меня настороженно, но все-таки кивнул, а я, поклонившись, попросту сбежала, молясь создательнице, чтобы кронпринц не догнал меня.

Едва оказавшись в своих покоях, я несколько секунд переводила дыхание. Хмари туманные, что это было?! Почему Антуан не смог меня поцеловать? Не то чтобы я хотела этого поцелуя, даже наоборот, но сам факт появления подобной защиты меня пугает. Связано ли это с новыми способностями или… с тем разбитым артефактом?

Ладно, для начала займусь подтверждением теории Майра. Я бросилась в ванную. Раздевшись, встала спиной к зеркалу и, досчитав до десяти, обернулась.

Ничего. Спина абсолютно чистая, лишь несколько родинок-точек все еще были на своих местах. Значит, случай с фениксом – не про меня. Хорошая ли это новость?

Или для его проявления еще не пришло время?

Вещей, которые следовало взять с собой, было немного. Лишь саквояж, в который горничная сложила вчерашнее платье. Сегодня она меня и провожала до подъездной дорожки. Я шла мимо кустов с прекрасными зелеными розами, когда заметила прогуливающихся вдали Дарена и Маринет.

Сама не отдавая себе отчета в своих действиях, я подошла ближе к кустам. Теперь я не только воровка чужих ласк, но и воровка чужих встреч. Скоро дойдет до воровства чужих жизней. Схватив цветок и уколов руку о шипы, я начала обрывать лепестки, при этом не отводя взгляда от прогуливающейся пары.

– Это мои любимые цветы, – внезапно раздался голос рядом, и я вздрогнула, тут же склонившись перед Аделин Лазарской.

– Ваше величество, нижайше прошу простить меня! Я готова понести наказание.

– Полно тебе, дитя моё, – рассмеялась женщина. – Мне кажется, ты уже несешь наказание, возложенное на тебя недругами.

– О чем вы? – вскинула я бровь.

Вдовствующая королева устремила свой взор в сторону, туда, где прогуливались истинные. Всякий раз, когда я на них смотрела, морщилась.

– Думаешь, здесь все чисто? – спросила она.

Я посмотрела под ноги, где на дорожке лежали лепестки.

– Простите, я прикажу прибрать…

– Да я не об этом, – махнула рукой её величество и кивнула в сторону Маринет и Дарена. – Я о них. Дарен приходил ко мне накануне бала. И намекал на чувства к другой. К чему столь резкая перемена в нем?

– Истинность, – я пожала плечами. – Это ведь драконья любовь. Она ослепляет.

– Нет, – запротестовала королева, – любовь – одна на всех. Истинность у драконов лишь помогает увидеть ту самую, идеально подходящую половинку. Чувства возникают у людей. И Дарен не мог находиться две недели рядом с принцессой и внезапно воспылать к ней чувствами лишь вчера.

– Вы намекаете?.. – нахмурилась я.

– Зелье лжеистинности, – прошептала Лазарская доверительно. – Я думаю, кто-то применил его к огненному принцу.

– Насколько я знаю, зелье нужно постоянно обновлять, – произнесла я. – Это особая эльфийская разработка, запрещенная в Дракмаре.

– Говорят, последние образцы усовершенствованы. И нужна лишь личная вещь, чтобы зелье подействовало раз и навсегда. Вот только Дарен очень осторожен – однажды его отец так же попал под действие этой эльфийской дряни, – тут я вздрогнула, так как слышать ругательства из уст такой почтенной дамы было непривычно, – поэтому наш дракон не мог так просто попасться. Чтобы его опоить, нужно было исхитриться.

Это точно. Позавчера Дарен ушел из беседки с принцессой на руках. Могла ли она наедине его чем-нибудь опоить? Например, под видом микстуры или противоядия дать ему зелье? И его болезненное состояние после ничто иное, как сопротивление организма воздействию этой дряни, а не яда змеи.

Или же я просто хочу верить именно в эту теорию?

– Тогда нам срочно нужно сообщить ему об этом и разобраться в этом вопросе, – уверенно произнесла я и направилась к дракону, но вдовствующая королева схватила меня за локоть.

– Я ему уже намекала – намеки уходят впустую. Он влюблен, пусть и наведенно. Ему тяжело признать сей факт, к тому же, он отрицает, что что-то пил из рук принцессы. Говорит, что волнение за неё в критический момент могло открыть ему глаза на истинность между ними.

– Тогда все сходится, – произнесла я упадническим голосом, – ему ведь сказал оракул, что его суженая – принцесса амирадская.

– Вот только может быть и другая принцесса, – многозначительно произнесла Лазарская. – Зелье лжеистинности впервые было изобретено почти сто пятьдесят лет назад одной эльфийкой, только она может нам помочь. Я написала ей письмо и пригласила в театр. Должна играть чудесная труппа из Вильтероса. Не составишь нам компанию?

Мое сердце забилось чаще, а пальцы непроизвольно сжали ткань платья.

– С удовольствием, – охотно откликнулась я.

– Прекрасно. Тогда мой экипаж заедет за тобой на следующей неделе в среду к четырем.

Подождите-ка… еще ведь почти неделя до назначенного времени!

– А раньше с этим чело… эльфийкой нельзя встретиться?


– Нетерпеливая, – улыбнулась Лазарская. – Твоя мама отличалась большим смирением. Это качество у тебя от отца. Он был таким же порывистым.

– Нет, это не так, – я мотнула головой. – Мой отец был молчаливым, замкнутым и неторопливым.

Аделин улыбнулась, но пояснять ничего не стала. Неужели отец когда-нибудь был другим? Что же могло его так изменить?

– Так почему мы не можем отправиться раньше? – повторила я свой вопрос.

– Она немного занята и обещала закончить свои дела через несколько дней и сразу же прибыть в Амирад. К сожалению, встретиться с ней открыто я не могу – это вызовет подозрения, поэтому мы просто посидим в одной ложе в театре – совершенно случайно, а заодно заглянем в дамскую комнату, – подмигнула королева. – Сейчас мы с тобой в центре внимания, моя дорогая. Следи за каждым своим шагом, за каждым своим словом и главное – береги себя. Твое неведение сейчас – твоя защита, поэтому и впредь оставайся слепой и глухой к любым пересудам, – дав этот поистине неожиданный совет, она продолжила будничным тоном, чуть отклонившись назад: – А теперь, давай восстановим мои цветы.

Лазарская взмахнула руками. И все ободранные мной лепестки вернулись на бутоны. Я с улыбкой следила за этой магией и только в конце поблагодарила вдовствующую королеву.



Дарен Огненный

– Я обрел истинную.

И мама, и отец обернулись одновременно. Не каждый день сын и наследник бросается такими фразами за завтраком. Но я чувствовал, что должен поделиться своими чувствами и мыслями с ними.

– Поздравляю! – с восторгом откликнулась матушка и, подбежав ко мне, обняла и поцеловала в щеку. – Я так рада за тебя, Рен!

– Невероятно, – произнесла сестра-близнец и посмотрела на меня исподлобья. – И ты мне ничего не сказал? Почему?

– Потому что я не уверен, что эти чувства настоящие, – прошептал тихо.

Но услышали меня все. И застыли. Мама присела на свободный стул рядом и посмотрела не на меня – на отца. Владыка откинулся на спинку стула и наградил меня проницательным взглядом, подталкивая к дальнейшему разговору.

– Принцесса Амирадская, – начал я, – я почувствовал к ней тягу, мой дракон сходит по ней с ума. Он постоянно хочет быть рядом, желает совершить первый совместный полет и после сделать своей единственной.

– Но что тебя смущает? – спросил Владыка. – Принцесса Амирадская… Не она ли твоя истинная, судя по предсказанию?

– Она, – согласился я. – И из-за этого история становится еще более запутанной. Есть основания полагать, что принцесса амирадская может быть не одна. Есть истинная наследница трона, хоть и незаконнорожденная, но Лазарская по крови и магии.

Отец улыбнулся. Значит, я отгадал его загадку и правильно все понял.

– Жаннет Монблан, – произнес отец, – неинициированный феникс. Ты понял все верно.

Мама и сестра молча слушали нас. У обеих на лицах читалось сочувствие. Мне было ужасно неловко, но я точно знал, что сейчас за столом сидят лишь те люди, что всегда готовы искренне поддержать меня.

– Она мне нравится, – продолжил я и сглотнул. – Мне-человеку. Да и дракон на неё реагировал до вчерашнего дня. Я был уверен, что она моя миари, пока сегодня, едва проснувшись, не почувствовал невероятную тягу к Маринет Рошарх. Иррациональную, но такую сильную, что я едва могу противостоять своему дракону и его желаниям.

– Семейный артефакт все еще не обновился? – спросила мама, посмотрев на отца.

– Все еще на восстановлении, – отозвался Владыка Огня и покачал головой. – Так что этот вариант нам не подходит. Дарен, что ты вчера пил, ел, чем дышал?

– Я проверял всю еду и напитки артефактом – к сожалению, он действует не постоянно, а лишь при активации, поэтому вполне возможно, что зелье могло попасть через дыхательные пути. Тогда придется проверить весь дворец Раполя.

– Следы не могли так быстро исчезнуть, – произнесла сестра. – Я помогу тебе с розыском. Ты знаешь, у меня идеальный нюх.

Я благодарно кивнул сестре, а сам ужасно смутился. Что же было ночью между мной и Жаннет? Не причинил ли я ей боль? Воспоминания были смутными, отрывочными, явь путалась со сном.

На что же так отреагировал мой организм: на яд или на чужеродное зелье лжеистинности?

Когда я вернулся в свою спальню, в комнату ворвалась сестра. Диали с детства была мне ближе всех, таковы уж близнецы, даже разнополые. Все детство мы провели вместе, покрывали проказы друг друга и все творили сообща.

– Рассказывай! Что там у тебя за истинная? Та, которая настоящая, – сделала акцент на последнем слове Диали.

Я сомневался, рассказывать ли обо всем сестре, и все-таки решился. О нашей первой встрече с Жаннет и разбитом артефакте.

– Теперь понятно, почему ты дал отставку Ималии еще две недели назад. С того дня, как повстречал свою истинную!

– Я не сразу понял, что она истинная, – нахмурился я. – Точнее, вообще не верил в это. Думал, что в моей мужской недееспособности виноват разбитый артефакт…

– В мужской?.. – Диали приподняла брови и, осознав весь курьез ситуации, рассмеялась.

В этот момент мне хотелось выбросить сестру из окна. Да вот беда – она не дракон и летать не умеет. Разобьется или свою тигриную шкурку попортит. А она у неё красивая.

– Ты думаешь, что это из-за разбитого артефакта? – вдоволь насмеявшись, так, что пришлось убирать слезы в уголках глаз, спросила Диали.

– А как иначе?

– Но влечение же к этой Жаннет есть? – уточнила она, и я кивнул. – Значит, твои проблемы по мужской части потому, что ты встретил истинную. Связь образовалась, и ты больше не сможешь спать с другими женщинами.

– Связь не может образоваться так быстро, для этого нужно время, – запротестовал я.