Кошмары

В котельной было тихо. Машины стояли в центре зала, темные, громоздкие и молчаливые. Тайна подошла к креслу, где лежал гидрокостюм, потрогала медный шлем. Еще вчера она придумала, как проникнуть в закрытое крыло, но пока что не знала, каким образом уничтожить собранное здесь оборудование. Тайна имела весьма смутное представление о том, как работают бойлерные. По идее, котлы и трубы должны были взорваться под давлением, если повернуть нужные краны и устроить перегрузку. Кроме того, оборудование могло сгореть в пожаре, вот только гореть здесь было нечему.

Тайна понимала, что, когда машины заработают, это не останется незамеченным. Иван Николаевич быстро примчится на шум и попытается предотвратить взрыв. Чтобы этого не случилось, первым делом следовало забаррикадировать дверь, а уже потом разбираться с котлами. При таком раскладе Тайна должна была погибнуть первой, но ее это нисколько не волновало. Она вообще понятия не имела, зачем появилась на свет. Может, именно для того, чтобы исчезнуть в огне и дать Маше, Ринату и остальным детям шанс освободиться.

«Вдруг это и есть та калитка, которую я искала?» – подумала девушка, глядя на беспорядочное нагромождение котлов и загадочных агрегатов.

Внезапно тишину бойлерной нарушил металлический скрежет. Тайна повернулась на звук и увидела, что дверь, которую она собиралась забаррикадировать, поворачивается на петлях. Когда тяжелая створка полностью распахнулась, девушка увидела Лену и ее прихвостней – Максима, Артема и Тимофея. За ними маячил Кирилл, светловолосый мальчик, утверждавший, что умеет летать, и первый, с кем Тайна познакомилась, попав в приют. Похожий на маленького ангела Кирилл передвигался, с трудом волоча за собой гирю, пристегнутую к ноге.

– Это она, она! – воскликнул мальчик, увидев Тайну. – Ее я видел из окна!

– Спасибо, – процедила Лена. Ее взгляд не сулил ничего хорошего. – Я уже поняла.

– Она шла по трубе, а потом залезла на крышу! – добавил Кирилл, слегка задыхаясь.

Тайна поморщилась. Она совсем забыла, что не все дети отправились на воскресную прогулку. Кирилл, прикованный цепью к тяжелой гире, коротал время, сидя на подоконнике и глядя в окно. Он даже в столовой редко появлялся, а еду ему приносили соседи по комнате. Впрочем, когда появилась возможность на кого-то донести, Кирилл, презрев трудности, покинул котельную, добрался до игровой площадки и отыскал старосту.

– И что ты здесь забыла? – поинтересовалась Лена, переступая порог.

Ее телохранители тоже зашли в бойлерную, а Кирилл, чьи небесно-голубые глаза горели совсем не ангельским возбуждением, остался снаружи. Он явно предвкушал потасовку, но сам предпочитал держаться в стороне.

– Я собираюсь поломать тут все, – честно призналась Тайна.

– Ну, это вряд ли, – сказала староста. – Мальчики, взять ее!

Артем, Максим и Тимофей вышли вперед, закрыв своими спинами Лену. Все трое были в куртках и уличной обуви; Артем в придачу щеголял рэперской бейсболкой, повернутой козырьком назад. Ситуация на лестнице грозила повториться, но сейчас все было куда серьезней. Тайна решила, что первым делом должна разобраться с Максимом, чье прикосновение один раз уже заставило ее проблеваться, однако вперед шагнул Тимофей.

– Ну что, уже не такая смелая? – спросил он. – И где же теперь твой черпак?

– Я тебе и без черпака наваляю, – отозвалась Тайна, хотя про себя подумала, что следовало заранее запастись каким-нибудь оружием. Только сейчас она заметила, что у ног Тимофея как будто шевелится живой серый ковер. Это были крысы, множество крыс. Было видно, что Тимофей не зря проводит время на кухне – его солдаты выглядели сильными и откормленными, а их шкуры лоснились.

– А что ты на это скажешь?! – ехидно поинтересовался Тимофей.

Крысы перестали копошиться и разом повернулись к Тайне. Секунду-другую они разглядывали будущую жертву, а потом одновременно устремились в атаку. На Тайну, впрочем, это не произвело особого впечатления – она отфутболила самую резвую крысу, а другой наступила на голову, так что череп хрустнул, а на бетон брызнули мозги вперемешку с кровью. Крысы прыгали, пытались взобраться по ногам, прокусить одежду, но девушка с равнодушным видом стряхивала их обратно на пол, медленно пятясь к батуту. Чтобы растерзать ее, потребовалась бы сотня-другая грызунов, а все, чем она рисковала сейчас, – остаться с покусанными лодыжками.

– Че-т она не очень испугалась, – заметил Артем.

– Завались! – бросил Тимофей. – Она вообще пришибленная, такие ничего не боятся.

– А чего так мало крыс?

– Я их что, по-твоему, с собой в мешке таскаю?! Они ползают, где хотят, и приходят, когда я их позову!

– Быть королем крыс – отстой.

– Твой рэп – вот что настоящий отстой!

Пока Артем и Тимофей препирались, Максим расстегнул молнию, скинул куртку и закатал рукава водолазки. Тайна впилась в него глазами, уже не обращая внимания на крыс и чисто машинально стряхивая их со штанин. Все должен был решить один удар, и Тайна собиралась нанести его первой.

Максим двинулся напрямую через крысиную армию, и зверьки разбегались у него из-под ног. Тайна отступила еще на пару шагов и почувствовала спиной упругое ограждение батута. Здесь она остановилась, расслабившись и опустив руки вдоль туловища. Она не сжимала кулаки, не принимала боксерскую стойку, а ее взгляд – Тайна это уже уяснила – не выражал никаких эмоций, а значит, должен был ввести противника в заблуждение. Максим, чьи прикосновения и так вызывали у людей болевой шок, наверняка не привык драться по-настоящему, во всяком случае, Тайна на это рассчитывала.

Крысы расступились, как псы, загнавшие добычу, а Максим остановился в полушаге от Тайны, так что она почувствовала исходивший от него запах пота. Все повторялось, только теперь Тайна не собиралась ждать, пока ее схватят за горло. Она сжала кулак и ударила Максима в лицо, вложив в удар всю силу и скорость, на какую только была способна.

Волна боли пронзила ее руку, горячим импульсом прокатившись до самого сердца. На секунду Тайне показалось, что к каждому ее нерву подключили электрический провод и повернули рубильник. Потом боль ушла, и она увидела перед собой Максима. Он держался за лицо, а между его пальцами сочилась кровь. Выглядел он не просто удивленным – шокированным. Как Тайна и подозревала, Максим привык, что его никто никогда не трогает. Возможно, она была первой девушкой, которая добровольно коснулась его, пусть даже для того, чтобы расквасить нос.

– Ну вы даете! – сказал Артем, доставая из кармана зажигалку. – Сейчас я покажу, как надо!

Он чиркнул колесиком, и наружу вырвался длинный язык пламени.

– Стой, идиот! – заорала Лена, но было слишком поздно.

Артем замахнулся и ударил огненным хлыстом. Тайна уклонилась, и пламя лизнуло цирковую арену. Зашипела расплавленная резина, и со звуком «пффф…», похожим на глухой выдох, батут осел. Котельную затопил черный маслянистый дым.





* * *


Тайну накрыла темная волна. Это напоминало падение в бездонный овраг, заполненный грязным, клубящимся туманом. Ноги потеряли опору, стало непонятно, где небо, а где земля. Тайна летела в холодную пустоту, вращаясь, как тряпичная кукла, подхваченная ураганом. Вскоре, однако, хаотичное вращение прекратилось, и девушка поняла, что падает вниз.

Она раскинула руки и расслабилась, чувствуя сопротивление воздуха. Дышать на такой скорости было непросто, ледяные струи хлестали по лицу, отвешивая пощечину за пощечиной, наполняли уши замогильным воем. Зато грязный, липнувший к коже туман понемногу терял плотность, рассеивался, пока не остался где-то наверху. Тайна как будто провалилась сквозь плотное грозовое облако и наконец разглядела внизу что-то похожее на ровные линии.

Сначала она видела под собой только серые геометрические фигуры, квадраты и прямоугольники разных размеров, но вскоре поняла, что это крыши домов, а протянувшиеся между ними линии – дороги. Тайна падала вниз, как парашютист, которого подвело снаряжение, а под ней был мрачный и темный город. Она уже могла разглядеть автомобили, застывшие на шоссе, фонарные столбы, ни один из которых не работал, оборванные электрические провода.


Земля стремительно приближалась, и Тайна с холодным спокойствием поняла, что сейчас разобьется. «Очень жаль, – подумала она. – У меня так и не получилось найти выход из этого дурацкого парка…»

Когда до столкновения оставались считаные секунды, падение чудесным образом замедлилось, и Тайна мягко опустилась на дорогу. Некоторое время она просто лежала, ощущая щекой шершавый асфальт, а когда дыхание немного восстановилось, медленно встала и огляделась.

Город, куда упала Тайна, оказался покинутыми развалинами. Куда ни глянь, везде были лишь полуразрушенные дома, обгоревшие фасады, перекрученная арматура, кучи разбитого кирпича и поломанного бетона. Оконные рамы скалились осколками стекла, двери повисли на петлях и поскрипывали на ветру. Автомобили стояли брошенные и пыльные, почти все с разбитыми фарами и спущенными колесами.

– Жутко, да?

Тайна оглянулась на голос и увидела девочку лет шести. Темноволосая и зеленоглазая, она была одета в точности как Тайна – в джинсы, черную футболку и кожаную куртку-косуху.

– Ты кто? – спросила Тайна.

– Я – это ты, – ответила девочка. – Разве непонятно?

– Непонятно.

– Ты совсем поглупела. Мы – одно целое, я это ты, а ты – это я. Сейчас ты находишься внутри собственного разума и говоришь сама с собой.

Действительно, глядя на эту девочку, Тайна как будто смотрела в зеркало. Люди могут походить друг на друга, а найти такую же одежду вообще ничего не стоит, но вот выражение лица, взгляд, манеры – все это подделать невозможно. Тайна знала, что никогда не была ребенком и появилась на днях, из ниоткуда. Но если бы она родилась и росла, как другие люди, то в детстве наверняка выглядела бы именно так, как эта девочка.

– Значит, это все происходит в моей голове, – произнесла Тайна, оглядываясь. – А почему здесь все разрушено?

– А что ты хотела? – развела руками Маленькая Тайна. – Половина нашего мозга всмятку. Удивительно, что мы вообще живы. Идем же, у нас есть дело!

Девочка схватила Тайну за руку и потащила за собой. Они двинулись вперед, минуя кучи строительного мусора, рухнувшие столбы и обвалившиеся стены.

– А почему наш мозг – всмятку? – спросила Тайна.

– Потому что на нас напали, – отозвалась девочка. – Враг нашел нас и хотел убить, но мы выжили.

– Ничего такого не было. Я проснулась около большого моста, а потом был парк, эта котельная, дети…

– До того, как ты проснулась, тоже что-то было.

– Нет.

– Ну нет так нет, – легко согласилась Маленькая Тайна. – Я всего-навсего твое подсознание, тебе виднее.

– А этот враг, кто он такой?

– Я не знаю. Ты посмотри вокруг, разве отсюда что-то выудишь? Тут сплошные руины, можно и не пытаться. И вообще мы здесь не на прогулке. Нам нужно собрать монеты.

– Чего? – удивилась Тайна. – Какие еще монеты?

– Серебряные. – Девочка наклонилась и подняла с земли большой сверкающий рубль. На фоне царившей вокруг серости и разрухи он казался чем-то нереальным, как вещь из другого мира. В руках у девочки появилась плетеная корзинка, и она бросила монету на дно.

– Надо насобирать побольше таких. А потом спешить в мастерскую. Время здесь течет иначе, но его все равно мало.

– Ну надо так надо, – согласилась Тайна. Она чувствовала – происходит что-то важное, пусть и недоступное ее пониманию.

Монеты попадались в трещинах асфальта, среди битого кирпича, сверкали на дне канализационных стоков, прятались в бардачках и под капотами брошенных машин. Ковыряясь в мусоре, Тайна вспоминала свое пробуждение – серое небо, холод, тупую боль в затылке, накатывающую волнами тошноту. Могло ли быть что-то до того, как она открыла глаза в канаве с бетонными стенами? Девочка, назвавшаяся ее подсознанием, утверждала, что могло, однако в голове у Тайны это почему-то не укладывалось.

– Все-таки, я думаю, до моего пробуждения ничего не было, – сказала она.

– И значит, ты всегда была такой, как сейчас? – усмехнулась девочка, вороша ногой кучу металлолома.

– Конечно.

– И навсегда такой останешься?

– Скорее всего.

– Ты можешь сказать, как пахнет столовая в котельной?

Вопрос был неожиданный, и Тайна на секунду задумалась.

– Да как обычная школьная столовка. А что?

– Если ты никогда не была ребенком и не училась в школе, откуда ты знаешь, как пахнет в школьных столовых?

Тайна пожала плечами.

– Мало ли. Может, это одна из тех вещей, которые не надо специально узнавать. Что-то, известное всем.

– Ты действительно поглупела, – вздохнула девочка. – Это очень грустно.