Кос Тихий - помощник егеря

Ну, вот, прошло всего несколько секунд, а у меня уже нет оружия и меня пытается настичь кто-то с силищей носорога, только гораздо более опасный.

Пришлось вспомнить опыт сражения с боссами из старых видеоигр. Я стал бегать вокруг него между деревьями и бросаться всем, что попадало под руки. Все-таки скорость и ловкость у меня немного повыше будут.

В один из моментов такой беготни, я подгадал миг и метнул свой болас. Как ни странно, но попал. Орк даже грохнулся на землю. Только остановило это его ненадолго — крепчайшие ремни, которые останавливали коня, были порваны рывком одной руки.

Вот так и бегал я по саду Хограгора минут пятнадцать, кувыркаясь и уворачиваясь. Иногда мои импровизационные снаряды даже попадали в цель, только это никак не останавливало или замедляло этого монстра. Наконец, когда брошенная мной табуретка для дойки коз разлетелась в щепки о специально подставленную лысину, Ух остановился, тяжело дыша, и опершись руками о колени, выдохнул:

— Всё, хватит.

Я тоже остановился, только на безопасном расстоянии. В отличие от старого орка, запыхался я гораздо меньше, но тоже дышал тяжело.

— Ну, что? Задача выполнена?

— В смысле?

— Нужно было тебя остановить тебя любым способом — ну, вот, сделано!

— Ах, ты ж жулик! Но вообще-то да, в рамках условий, задача выполнена единственным доступным тебе способом. Ладно, налей сидра нам — будем думать.

Я налил нам сидра, Ух отхлебнул и начал говорить:

— Да, Кос, обличьем ты оркид, но кроме внешности в тебе мало чего нашего. Для работы лесным егерем у тебя все, что надо есть, а вот бойцом тебе, увы, стать пока не получится.

— Да я и не хотел бы такого.

— Не перебивай старшего! Сиди и слушай. Так вот, Мы, орки, никогда не были особыми мастерами в обращении с оружием, но великими воинами всё-таки слывём. Знаешь, отчего так?

Я покачал головой.

— Дело в крови. Есть у нас в ней что-то, чего у других не бывает. Кто-то это «ярость» называет, кто-то «боевое бешенство», а некоторые даже «берсерк», но это всё не то. Мы, среди своих, это «азартом» зовём. Ты видел, что это нам даёт. В боевой обстановке тело совсем не мозгом управляется, а кровью напрямую. Потому и стрелой или копьем попасть в меня нелегко, а остановить почти невозможно. В отличие от других разумных, строем ходить у нас плохо получается и командное взаимодействие у нас не очень, но в индивидуальной схватке или против нескольких противников, мы, конечно, лучше всех. Тяжело объяснить, что это такое, если живешь с этим с детства. Представь себе, что все твое тело превращается в мысль или даже в стремление. В стремление о том, как исполнить задачу, и для этого всё делается без всяких размышлений. У чистокровных, «азарт» просыпается ещё в детстве, не у всех, правда, но почти у каждого. Да и у «половинок» тоже очень часто встречается, а вот «пришлых» оркидов с нашей особенностью я не встречал. Что бы ты ни думал, повидал я «ваших» немало в последние годы моего пребывания среди «Танцоров». Это и стало одной из причин моего выхода в отставку на покой, уж слишком сильно привычный мир меняться начал, куда уж мне, старому, под него подстраиваться.

Орк отвлекся и сходил за трубкой, и я свою раскурил.

— Что же мне с тобой делать? Бойца-поединщика из тебя делать, смысла нету — егерь ты прирожденный. Разведчик, следопыт и, возможно, ловчий. В отряд мы бы тебя смело взяли. И питомец у тебя полезный, и навыки нужные есть. За пару лет в отряде ты бы многому научился, цены бы тебе не было. Вот только не нужно это тебе. Но учить тебя всё-равно надо. Мастер Курган неспроста отдал тебе свои топоры. Они, если ты не знаешь, намного дороже той шкуры зубра стоят. Да и эльфы озерные тоже не просто так браслеты тебе приживили. Вообще диво-дивное! Все в тебе что-то видят такое, только я — не замечаю. А ты сам чего хочешь, Кос Тихий?

Я уже и сам об этом задумывался некоторое время. Если вначале мне было нужно просто тихое местечко, то теперь я понимаю, что отсидеться в уголке не получится. Вертят мною какие-то Силы необъяснимые.

— Чего бы я хотел? Оставаться хорошим человеком. Быть тем, кто не будет отворачиваться, когда нужно вмешаться или помочь. А ты сам заметил, что не боец я вовсе. Кто-то в моем мире однажды сказал, что Добро должно быть с кулаками. Вот и мне нужна эта сила, ведь одним желанием несправедливость не победить.

— Это ты правильно сказал, — одобряюще кивнул Ух, — с кулаками. Да, сделать из тебя орка, как бы ни хотелось, не получится. Ну, будем стараться из тебя хоть полуорка делать. Мягкий ты, Кос, как хлебушек. Нет в тебе придурковатости нашей. Будем ее вбивать. Короче, вот, что я решил. Послезавтра приходи, я как раз над программой твоего «обучения» подумаю. Пяток занятий с тобой проведу. Буду пробовать в тебе «азарт» пробудить. Если не получится, то и больше нечего время терять. Так что готовь золотишко, я дорого беру.

— Дорого, это сколько? — Поинтересовался я.

— По пять золотых занятие подготовь.

— Ого! Это не слабо. Ты что, ещё одну ферму себе решил прикупить?

— Ферму, не ферму, но есть одна задумка. Тебе-то какое дело? Или денег жалко?

— Денег мне, как раз, таки, и не жалко. Девать их всё-равно особо некуда.

— Тогда так и порешим. Жду тебя послезавтра в середине дня. И птичку какую-нибудь из леса мне притащи — приготовлю по нашему степному рецепту. А теперь хватай своего воротника и вали домой.

— Ну, пока тогда, дядька Ух.

— Будь здоров, парень.

Мы пожали друг другу предплечья. Я уж думал, что Ух снова мне попытается дать «бычка», но не угадал. Он с левой руки зарядил мне «леща» в ухо, тут я уже увернуться не сумел, да и держал он меня крепко. Отпустил только для того, чтобы я по земле прокатился. Что ж, я встал, отряхнулся, потряс звенящей головой и побежал назад к себе в лес.

— Озаботься чтобы у тебя побольше зелий лечения было с мазями всякими, — крикнул он мне вдогонку.

Ну, это я и сам понял.

На обратном пути я решил в Дымки не забегать. Не хотелось торопиться. Пробегусь спокойно трусцой, в речке искупаюсь по дороге, мысли приведу в порядок.

Мысли в порядок так и не привелись. Ритм спокойного бега ввел меня в некоторое состояние транса, и я даже сам не заметил, как пролетели эти часы дороги, а я оказался на полянке дядьки Вита.

Солнце уже клонилось к закату, ветерок стих, а я, наконец, почувствовал, как меня начало отпускать странное напряжение. Старый егерь, крутился по хозяйству с энергией молодого, а я, наоборот, со стариковским вздохом опустился на завалку.

— Ты чего какой-то вареный? — Спросил меня дядька Вит, — Что не так?

— Да всё так, дядька. Просто понял я, что не получается у меня спокойная жизнь, о которой мечтал.


— Бывает. Выпьем сегодня за мою новую ногу? — Старый егерь старался не упускать ни одного повода выпить.

— А давай! Завтра день у меня более-менее спокойный ожидается, а потом такие уже не скоро будут.

И мы напились. Дядька Вит на радостях, что больше ничего не болит и не мешает жить так, как он привык в молодости, до злополучной охоты. А я, принимая, наконец, понимание, что перемен не избежать и нужно смириться с тем, что не получится отсидеться в уголке.

Что бы ни говорилось в книжках про попаданцев в другие тела, оставаться прежним не получается. Новые органы чувств, физические способности, гормональный фон и много еще чего очень сильно, оказывается, меняет сознание. Я и предположить не мог, что из ленивого тюленя в этом мире я превращусь в довольно деятельного персонажа, которого волнует не только собственный комфорт. Возможно, еще имеет значение, что жители этого мира не такие усталые и лицемерные, как в старом моём. Всё-таки, у всех есть цель жизни и смысл, результаты труда видны явно, а статуса и уважения в обществе можно добиться только благодаря делам и поступкам, а не напускной шелухе с мишурой. Без всяких ожиданий, что тебе все чего-то должны из-за того, что ты, как тебе кажется, какой-то особенный.

Искренность и открытость окружающих заставила и меня выглянуть из своей раковины. Вторая это молодость или нет, но я стал чувствовать себя гораздо более цельным и счастливым.

За этот вечер мы с дядькой Витом, наверное, перепробовали большую часть настоек, что накопились у него в погребке. Копчёности, мочёности и солёности на закуску тоже доставляли немалую толику радости. А ещё мы пели песни и устроили борьбу. Уж очень захотелось старому егерю показать молодецкую удаль. И хоть весовые категории у нас отличались кардинально, но кое-какие ухватки дядьки смогли меня подловить и удивить.

Глядя на нас, Ухич со Стю тоже устроили некоторую возню. По большей части она заключалась в диких прыжках и боевых писках моего питомца, а потом и в предсказуемых полетах его тельца через поляну, когда по нему попадало увесистой лапой рыся.

Утром я проснулся даже с некоторыми похмельными синдромами, но зарядка и водные процедуры, а потом и завтрак с кофе не оставили от них и следа. Потом мы с дядькой Витом обсудили занятия на день, определили, кому какую часть леса патрулировать и разбежались. Ещё мне было поручено наловить рыбы для коптильни.

Патрулирование той части леса, которую мне поручил Вит, не выявило никаких нарушителей. Никто не браконьерствовал или как-то еще нарушал баронские правила. Правда за все время я ещё ни разу не встречал каких-либо нарушителей. Видимо, законопослушность местных жителей и авторитет старого егеря помогают поддерживать порядок.

Рыбалку я решил устроить на речке в гоблинской части леса. На довольно широком плёсе в зарослях кувшинок щуки весьма любят устраивать засады на рыбёшек помельче, но сегодня этим хищницам предстоит самим стать добычей.

Не сказать, что мне сегодня особенно везло, но спустя час моей рыбалки с острогой, на берегу под охраной Стю, уже валялось несколько щук, голавлей и окуней. Рыбы в реке было уйма, но я брал только щук и голавлей весом не меньше, чем полпуда, разве что окуни были размером поменьше, но упускать этих «полосатиков» размером с небольшой тазик мне тоже не хотелось.

Я как раз возился с двухметровым угрём — скользкая тварюка никак не давала себя ухватить, чтобы я смог ее успокоить, когда на берегу предупредительно запищал мой питомец. Из леса на запах рыбы выходил старый медведь. Я, наконец-то, смог ухватить угря ближе к голове, в которую незамедлительно воткнул нож. Трепыхания рыбины стали хаотичными, но уже без прежнего задора, и я смог вытащить ее на берег.

Медведь стоял шагах в двадцати от меня и шумно втягивал ноздрями воздух. Вид у него был так себе — морда в шрамах, на одном глазу бельмо, шерсть свалявшаяся, правую переднюю лапу держит на весу, будто наступать на нее больно или неудобно. Да и худой какой-то, в отличие от остальных, что мне встречались. И при всем при этом, размерами он впечатлял. Судя по всему, прошла уже пора старика, нормально добывать пищу и жирок нагуливать уже не получается, вот он и решил попробовать у меня добычу отобрать. Не получится.

Пускай, на мне сейчас надеты только эльфийские браслеты, но уверенность в себе и своих силах защищает меня не хуже стальной брони. Медведь поднялся на задние лапы, из-за чего стал на метр меня выше, и заревел, вызывая на бой. Я подобрал рогатину и охотничий кинжал и спокойно, но осторожно двинулся ему навстречу.

Медвежатину я отнес гоблинам, тем более, что их поселение было относительно недалеко. Что-то разбаловал я их всевозможным мясом, но в этот раз я не стал отказываться от подарков-отдарков и отправил к себе в сумку несколько кадушек аировой бражки, которую я оценил еще при первом посещении этих зеленых карапузов.

До отправки в Охтар мне оставалось немного больше недели, но особо тяжелых забот на это время не было запланировано. С дядькой Витом мы окончательно приготовим стоянки для баронской охоты. Еще я собирался охотиться, рыбачить и травничать, а так же не забывать проведывать гоблинов с енотиками, как и забегать в Дымки.

Занятия со старым орком мы разбили на два промежутка: два дня, а потом еще три, между которыми было пара выходных. Капрал Ух принялся за меня всерьез, т. е. избивал он меня нещадно. Я его тоже не жалел, но силы были пока совершенно не равны. Главной задачей было пробудить у меня то, что он называл «азарт», но тренировал он меня всему и сразу. Работа с копьем, двуручной секирой, парными топорами, ножами и кинжалами, а так же кулачный бой, борьба и простая драка сменяли друг друга как фигуры в калейдоскопе. Выносливость у деда была просто невероятная, а фантазия, с которой он отвешивал мне исподтишка оплеухи просто безграничная.

Как ни странно, но на перерождение я так ни разу за занятия не отправился, но синяков, шишек, ран, ссадин, растяжений получил без меры. К счастью, ускоренная регенерация, которую мне давали эльфийские браслеты и снадобья от мадам Магды вполне успешно со всем справлялись и ставили меня на ноги к следующему дню.

После первых двух занятий «азарт», как я и предполагал, не пробудился, но для Уха стало уже намного сложней подловить меня на чем-либо. Его это даже радовало, быть постоянно настороже и резко реагировать на все возможный опасности у меня получалось вполне неплохо, что он причислял к своим заслугам.

Вечером после второго дня наших занятий мы сидели на травке в саду и попивали гоблинскую бражку, которая тоже очень пришлась Хограгору по вкусу, он мне сказал:

— Знаешь, Кос, ты не совсем безнадежный. Хотя, если честно, мне и самому придется немного скорректировать план оставшихся занятий. Все-таки, хоть и рефлексы у тебя отличные, но мозги у тебя совершенно закостенелые. Будет у меня к тебе задание на выходные: нужно чтобы ты попробовал себя с незнакомым противником. Нет, смертную драку затевать не стоит, но кулаки почесать нужно. Завяжи какую-нибудь веселуху в трактире или ещё что-нибудь придумай. Потом отчитаешься.

Легко сказать! Это у Хограгора морда кирпича просит, а я в округе себя зарекомендовал, как белый и пушистый, куда тут в драки лезть.

Но на ловца и зверь бежит.

Возле ворот в Дымки дежурил фавн старший стражник Амаз, мой бывший тренер по работе с копьем. После приветствий он посмотрел на мою в ссадинах физиономию и спросил:

— Кос, а что ты завтра вечером делаешь?

— Да вроде не занят ничем таким. А что?

— Забава молодецкая планируется наша регулярная. Поучаствуешь?

О! А вот и вариант выполнить без проблем задание мастера Уха.

— Что собираемся в амбаре носы друг другу квасить?

— Ну, не только. У нас все серьезно. Борьба и кулачные бои, строгое судейство и даже тотализатор.

— Тогда я точно в деле! А можно участие принять и борьбе, и в боях кулачных?

— Так-то можно, поединки чередуются. А сдюжишь?

— Думаю, что потяну. Хочется себя попробовать.

— Тогда я тебя записываю.

— Только не нужно мне рекламу делать.

— Чего делать?

— Ну, шумиху раздувать, что я участвую, а то набежит народу на меня попялиться.

— Пф! Тоже мне знаменитость нашелся! Не бойся, все свои будут. Пивка с медовухой попьем, пообнимаемся, почешемся. Душевно так!