Корона порока
Часть 32 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Губы приоткрылись в удивлении, Леон накрыл мою руку своей, чуть крепче прижимая ее к сильной мужской груди. Кончики пальцев опалил жар распахнутых эмоций.
Ментальная магия.
Меня захлестнула волна чужих чувств. Теплый разряд прошел по всему телу, лаская и убаюкивая каскадом эмоций. Забота, нежность, осторожность, чувственность и тягучее желание вперемешку с безумной тоской.
Неожиданно мне стало стыдно за свое желание сбежать с отбора, но Леон, едва почувствовал перемену в моем настроении через ментальную связь, произнес:
— Я не хочу, чтобы ты жалела. — Я не понимала, действительно ли он говорит или голос звенит в моей голове. — Если я расстроил тебя…
Мое «нет» прозвучало поцелуем на его губах. Жар сердца опалил кончики пальцев с новой силой, и я поняла, что эти эмоции пропитали меня насквозь. Нерешительно убрала руку, но связь не разорвалась. Я все еще ощущала, как сладостно тону в моих, его, наших чувствах…
Леон подхватил меня, не разрывая поцелуй. Я обвила его талию ногами и чуть прикусила губу парня, когда тот вдруг усадил меня на комод. Несколько склянок слетели на пол и со звоном разбились, но мы этого даже не заметили.
Леон уперся руками по обе стороны от моих бедер, сбивая с деревянной поверхности остатки духов и статуэток, что стояли на комоде. Я откинулась назад, поддаваясь ласкам парня, задыхаясь от нежности, с которой он касался меня. Леон навис надо мной и жадным поцелуем впился в губы, пока мои неловкие пальцы нащупывали пуговицы на его промокшей рубашке. Сбившееся дыхание чародея опалило шею жаром, когда я провела ладонью по коже над выступающими ключи цами. Горячие губы коснулись мочки моего уха, опустились к шее, и по коже прошла приятная дрожь.
Одна рука Леона лежала на моем затылке, придерживая и направляя, а вторая — покоилась на плече. Забыв о всех своих принципах, я поймала запястье Леона и осторожно, но настойчиво потянула мужскую руку вниз.
Меня коснулась прохладная волна чужого сомнения, но я лишь крепче сжала ногами бедра, расположившиеся между моих. Леон понял меня сразу. Тыльная сторона его ладони, едва касаясь и оставляя за собой шлейф мурашек, очертила силуэт груди. Я выгнула спину и подалась навстречу прикосновениям, но парень чуть отстранился и лишь скользнул губами по моей шее, дразня. Я льнула к жару его тела, дрожала под кончиками пальцев, что почти неуловимо дотрагивались до чувствительной кожи под блузкой, промокшей от дождя.
Пока я расстегивала рубашку, Леон с жаром впился в мою шею поцелуем и чуть прикусил распаленную кожу. Я охнула и повисла в его объятиях, стягивая с мужских плеч бесполезную, лишнюю ткань. Эмоции Леона ударили в голову с такой силой, что та закружилась, а в животе заплясали огненные бабочки.
Леон склонил голову к моей груди, и его язык скользнул от ключицы вверх по шее. До середины расстегнутая блузка уже открыла голые плечи. Одно движение, и она упадет совсем, открыв взору Льва вздымающуюся от тяжелого дыхания грудь.
Но он не спешил.
— Ари, я не могу…
Кипящая волна чувств резко опала, горячие ладони обхватили мое лицо.
— Что? — Хриплый шепот сорвался с припухших от поцелуев губ. — Что не так?
— Я так не могу, — снова выдохнул Леон. — Ты ведь уйдешь… это наша последняя встреча.
— Которая по счету? — не сдержала я колкой шутки и криво усмехнулась. И ведь действительно, мы уже дважды пытались проститься, но снова возвращались друг к другу.
Но повторится ли это в третий раз?
Леон ответил улыбкой, которую видела на кончиках своих пальцев. Он снова поцеловал их, и мои ладони соскользнули на шею.
— Я не хочу, чтобы наша последняя встреча была такой.
— Какой такой? — Я не понимала собственных чувств, противоречащих всем моим прошлым убеждениям. Сейчас больше всего хотелось забыться рядом с Леоном.
— У тебя вся жизнь впереди, — слова тупым ножом терзали сердце, — а я свою хороню на отборе.
— Какая глупость, — противясь, сказала я, но в душе знала, что Леон прав. — Не говори чепухи.
— Не пытайся обмануть, Ари, я все еще слышу твои эмоции. Мы оба знаем, что здесь у меня шансов почти нет, но и уйти, бросив семью на растерзание, не могу. И даже если меня не устранят, Амили сделает все, чтобы испортить мне жизнь. Она видела нас с тобой и больше не поверит ни в какую байку.
Сглотнув вставший поперек горла горький ком, я спросила:
— И что это меняет? Я тоже не знаю, выживу ли после побега.
— Выживешь, — стальным тоном припечатал Лев. — Я помогу тебе бежать сегодня ночью.
Из горла вырвался нервный смешок. Я качнула головой и спрятала лицо на обнаженной груди парня.
— Они не отстанут. Будут искать. Я ведь скроюсь, так и не передав никому силу, по которой здесь все сходят с ума.
Меня коснулась волна уверенности, исходящая от Леона. Его пальцы напряженно дрогнули, чуть сжав мои плечи. Это неприметное движение вновь оживило желание, но Лев не перешел установленной грани.
— Я обману их. Дам часть своей силы. Скажу, что ты отказалась от своей магии перед побегом, и мы провели тайный ритуал.
Я знала, что никто в это не поверит. Тем более в архиве своими глазами видела артефакт, отслеживающий магические всплески. Смогут ли меня найти и снова вернуть в замок? Наверное. Я не сумею далеко уйти, но попытаться стоит. К тому же Леон искренне готов помогать мне любой ценой, и это заставляет сердце то трепетать, то болезненно сжиматься от тоски.
А еще я прекрасно понимаю, почему Леон отказался спать со мной. Он боится, что одна проведенная вместе ночь надолго привяжет меня к нему. Леон не хочет, чтобы я жила прошлым, где мы вместе, и из-за этого отказывалась от будущего.
Благородная позиция. Но бессмысленная.
Потому что я уже прочно привязана к Леону.
После нежного поцелуя Леон поправил на моих плечах блузку, а наша ментальная связь, подобная бушующим волнам, плавно оборвалась. На сердце сразу стало тоскливо, ведь из меня будто утекла часть души.
— Это была ментальная магия, так ведь? — спросила я, остановившись в дверях ванной комнаты.
— Да, в академии научили азам. Смотреть воспоминания и читать мысли, конечно, не умею. Разве что человек сам решит мне их открыть. Но вот эмоции ощущаю без проблем. Это нужно, чтобы понимать состояние пациента во время сложных манипуляций.
— Вот как! — Губ коснулась улыбка, и я быстрее, чем успела обдумать слова, произнесла: — Что ж, ты очень хорош.
— В ментальной магии?
— Во всем.
В лицо ударил жар смущения, и я скорее юркнула за дверь и привалилась к ней спиной. Кожа пылала, губы горели от поцелуев, а в груди простиралась щемящая тоска, переплетенная с мучительной нежностью.
Однако стоило мне стянуть влажную одежду, как к этим чувствам добавилось еще и облегчение. Если бы Леон послушал меня и не стал останавливаться, он бы обязательно увидел то же, что и я сейчас, — синяки и раны на бедрах, животе, груди и руках. Следы пережитого в подвалах замка.
Как бы тогда я объяснялась с магом?
Я устало прикрыла глаза и разочарованно прикусила губу. Похоже, этот жестокий мир против того, чтобы мы с Леоном были вместе. Хотя бы на одну ночь.
И виновата в этом только я.
ГЛАВА 18
Что будет после того, как выберусь за дворцовые ворота, не знала. Плана у меня не было, как и уверенности в том, что он понадобится. Почему-то не верилось, что смогу продержаться на свободе больше двух часов. Отсутствие участника быстро заметят, а долго скрываться не выйдет — мое лицо слишком хорошо знакомо тем, кто наблюдает за отбором по трансляции. То есть всем в Центре.
Но хуже провала только бездействие. В замке происходят ужасные вещи, и никто не знает, что будет дальше. Участники гибнут, темные тайны сгущаются над отбором свинцовыми тучами. И пусть моя жизнь не так ценна, как жизнь Ады или любого другого претендента на корону Верховного, я не собираюсь рисковать ею и смиренно ждать следующего удара судьбы.
Попытаюсь сбежать, а дальше будь что будет. Главное, чтобы моя глупость и самонадеянность никак не отразились на Леоне.
— Знаешь, тебе не обязательно со мной идти. — Я глянула на парня через зеркало. — Ты не должен рисковать ради…
— Я сам решу, что должен, а что нет, — без нотки грубости или злости прервал меня Леон и запустил пальцы в спутавшиеся каштановые волосы. — Я хочу помочь тебе и сделаю все, что в моих силах.
— Леон, риск…
— Ничтожен. Я ведь не стану сбегать вместе с тобой, а лишь помогу быстро и незаметно пробраться через лес к воротам.
Его глаза вспыхнули пламенем в сумраке комнаты, и я прикусила язык, не смея перечить. Таким решительным и непоколебимым я видела Леона впервые.
— Все будет хорошо, Ари! — Он подошел ко мне со спины и обнял, прижав к себе на пару мгновений. Затем стиснул мои плечи и развернул лицом к себе. Поймал мой подбородок ловкими пальцами и чуть приподнял его, заставляя взглянуть в пылающие пламенем глаза. — Ты веришь мне?
— Верю, — уверенно кивнула и подалась вперед, приоткрыв губы для поцелуя.
Но Леон не стал подкармливать мои чувства и питать пустые надежды новыми ласками. Ведь нам суждено расстаться в ближайший час. К чему эта нежность, что вот-вот глубокими шрамами ляжет на сердце?
Маг выпустил меня из объятий, сделав вид, будто не заметил моего движения. Странная скорбь и тоска величиной с целый океан возникли в истерзанной душе, и я отступила на несколько шагов. В полном молчании накинула поверх высохшей одежды плащ, стянула волосы в тугой хвост и обернулась, взглянув в окно.
Желтая луна повисла высоко над горизонтом. Пора.
Мы с Леоном кивнули друг другу, и в следующий миг тело чародея охватило яркое сияние. Мне пришлось прикрыть рукой глаза, чтобы пламя не ослепило меня. Когда свет рассеялся, а ко мне вернулось зрение, я едва сдержала удивленное восклицание.
После смерти четырех претендентов львенок заметно подрос. Мордочка вытянулась, за круглыми ушами появилась темная грива, а в пасти массивные клыки. Сам зверь в холке доставал уже до моей груди.
Огромный. И, судя по всему, это еще далеко не предел.
Следуя нашему плану, я открыла перед оборотнем дверь и посторонилась. Знала, что под шкурой хищника прячется Леон, но все равно испытывала страх и благоговение перед этим опасным существом. Если маг захочет, он сможет убить человека одним ударом массивной лапы.
По коже поползла дрожь, я тяжело сглотнула, но все же выскользнула следом за оборотнем в коридор, где, подчинившись воле Льва, разом потухли все световые сферы. Помещение потонуло во тьме, а моим компасом стали горящие золотом глаза зверя. Два уголька медленно перемещались по проходам, что один за другим окунались во тьму.
Нечеловеческий слух оборотня помогал предугадывать посты стражи и огибать опасные места. Петляя по коридорам и галереям, очень скоро мы добрались до выхода, но там, как мы и предполагали, проходила смена караула. Пришлось делать новый круг и искать не запертый на ночь зал на первом этаже.
С этой задачей мы справились достаточно быстро и через окно спрыгнули на улицу. Меня тут же окутал ночной воздух, пропитанный прохладой и сыростью промозглой осени. Я чуть поежилась, привыкая к смене температуры, но ни на секунду не подумала вернуться в теплые, обманчиво уютные покои. Пусть лучше зубы стучат от холода, нежели от тревоги и ужаса.
Лев прокрался вдоль стены и одним прыжком нырнул в густую поросль сада. Несмотря на золотой мех, зверь казался едва различимой тенью, скользящей меж деревьев. Мне же пробраться вслед за оборотнем оказалось сложнее: одежда цеплялась за ветки, а спрятанные под сочной иллюзией сухие когти деревьев царапали лицо и руки.
Я старалась передвигаться тихо, тем более мы еще толком не отошли от замка, но получалось из рук вон плохо. Леон, заметив, как мне тяжело, сделал на мягких лапах несколько шагов чуть в сторону и качнул лохматой головой, указывая куда-то вбок. Там, за рядом нестриженых кустарников, петляла узкая тропинка. Оборотень остановился и выжидательно уставился на меня.
Немое предложение расшифровала сразу же, но отрицательно качнула головой и упорно двинулась дальше сквозь кустарники по пути, который мы выбрали еще вечером в покоях. Высокая трава и низкие ветки — проблема куда менее значительная, чем случайное столкновение с ходящими по ночному саду охранниками.