Корона порока
Часть 23 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я замерла, сидя за столом, и с замиранием сердца дожидалась, что же произойдет дальше.
— Почему тебя это так беспокоит? Мне казалось, ты спутался с этой оборванкой и теперь вы заодно, — с ядовитым осуждением выплюнула колдунья.
Ее колкие слова меня не удивили. Я знала, что Амили не упустит шанса полить меня грязью и ткнуть носом в происхождение. Но вот настороженность колдуньи действительно заставила напрячься и затаить дыхание.
— Только потому, что я хотел, чтобы все так думали. — Голос Леона не дрожал, в нем не было ни следа сомнения или очевидной лжи. — Я подозревал Тиль в грязной игре с самого начала. Еще при первой встрече на Окраинах она показалась мне смутно знакомой.
Меня раздирало желание выглянуть из-под стола и взглянуть на парня. Мы не планировали такого хода, и эти слова от Леона слышала впервые. А по его голосу неясно, выдумывает ли Лев на ходу или говорит правду.
— Откуда ты мог знать ее? Ты — студент элитной медикомагической академии. А она кто? Прачка-сиротка из района развалин, — издевалась Амили, но в ее тоне сквозил интерес.
— Может, это она хочет, чтобы мы так думали и недооценивали ее, — продолжал Леон. — Я почти уверен, что нападение на церемонии открытия ее рук дело. Тиль подстроила свое ранение, чтобы привлечь к своей персоне больше внимания и отсрочить уход.
Наживка сработала. Я поняла это, когда Амили снова заговорила. В ее голосе больше не было сомнения, не слышалось упрека, только плохо сдерживаемый восторг.
— Я с самого начала предупреждала, что с ней не стоит водиться! Что-то с ней не так, она очень мутная. Простая бесталанная нищенка не получила бы благословение Верховного. К тому же ты знаешь ее… Откуда? Сомневаюсь, что Тиль прославили ее благородные дела. У этой дряни свои темные тайны.
— Поэтому я и сблизился с ней, чтобы понять, что именно не так. Забрал ее из лазарета, чтобы следить.
Пользуясь тем, что Амили полностью поглощена беседой, я осторожно глянула на поверхность стола. Я пришла сюда за ключом, а не для того, чтобы слушать гадости в свой адрес. Тем более большую часть из них в сценарий вписала сама.
Но на столе не оказалось ничего, кроме пары отчетных папок и органайзера. В нашем идеальном плане ключ должен был лежать на столе! И где он?
Я тихонько опустилась обратно, ощутив укол досады. От меня теперь пока что ничего не зависит — Леон должен постараться, чтобы ключ оказался в зоне моего доступа, иначе все будет зря.
— И что же тебе удалось выведать о ней? Или ты посчитал, что просто предположений будет достаточно? И, кстати, зачем тебе это? — с нажимом допытывалась колдунья.
— Просто я помню твое предложение.
Перед последним словом Леон сделал заметную паузу. Он явно тщательно выбирал выражения. Я нахмурилась. Опять все идет не по плану. Импровизация Леона вышла из-под контроля, а я стала невольной свидетельницей разговора, о котором не должна была ничего знать.
У Леона и Амили был договор? Я догадывалась об этом, а теперь узнала наверняка. Только вот эти новые факты мне совсем не по душе.
— Я прекрасно понимаю, что ты делаешь это не ради себя. Поэтому позволь узнать, для кого? Для Лиссы?
Не знаю, кто эта Лисса, но меня переполняла тоска и едкая, необъяснимая ревность. Мне не нравится, что Амили знает об этой девушке, и злит, что Леон готов поступиться чем-то ради этой незнакомки.
— Моя сестра тут ни при чем, — строго отчеканил Леон.
К моему стыду и недоумению, давящее ощущение в груди вдруг растворилось, сменившись облегчением. Я медленно прикрыла глаза и едва сдержала шумный вздох. Что со мной творится?!
— Твоя сестра, позволь напомнить, была ключевой фигурой нашего договора. А ты, Леон, его нарушил. Думаешь, я забыла твое предательство? — наигранно тонким голоском почти пропела колдунья.
Я вся превратилась в оголенный нерв и напряженно вслушивалась в повисшее тяжелое молчание.
— Я все прекрасно помню, — холодный голос Леона пугал звенящей в нем сталью, — но Лисса…
— Должна отправиться на работы по реконструкции Окраин. Оттуда она, конечно, после твоей ошибки теперь уже никогда не вернется. А жаль… Молодая, перспективная, из хорошей семьи. И на всю жизнь застрять на краю мира… Жестоко.
— Я не предавал тебя. Сказал же, я делал все, чтобы вывести Тиль на чистую воду.
Амили высокомерно хмыкнула, и это выдало ее нервозность. Колдунью действительно задело предательство Льва.
— Ты мог бы сказать мне, а не якшаться с этой… мерзавкой. Но ты предпочел доступную юбку благополучию своей сестры. И, кстати, не только ее. В академию тебя обратно не примут.
Я зажала руками рот, сдерживая изумленный вскрик. Вжалась спиной в стену за столом, где до сих пор пряталась. Кожа покрылась липкими колючими мурашками. Неужели влияние Амили настолько сильно и всеобъемлюще, что она может так просто жонглировать судьбами? Что же станет с Примой, если колдунья добьется короны Верховного?
— Лишь потому, что я предпочел работать осторожно? Чтобы ничто не помешало втереться к Тиль в доверие? Я не предавал тебя, а лишь исполнял договор.
— Ты должен был доносить о слабых сторонах всех участников, — напомнила Амили, — не только Тиль. Убрать ее не составит труда. Она ходит по острию ножа. Но кроме этого, у нас был самый главный уговор. Помнишь?
Непродолжительное молчание вязко повисло в воздухе. Оно давило на виски, и от страха я даже задержала дыхание.
— Это условие было неосуществимо, — выдохнул Леон. — Я не могу втираться в доверие к участникам, а на публике появляться исключительно с тобой. Я посчитал, что буду полезнее, добывая информацию, а не пытаясь поднять твой рейтинг.
— Наш, — поправила его Амили. — Наш союз поднял бы нас обоих. Ты бы помог мне устранить прочих претендентов, а потом…
— Ты стала бы Верховной.
— Да, — тягуче подхватила чародейка. — А ты бы вернулся в академию. Финалист отбора! У тебя было бы столько власти… Ты бы столького достиг! А твоя сестра, Лисса? Сколько ей сейчас?
— Четырнадцать, — сухо бросил Леон, и я вздрогнула. Он едва сдерживал рвущуюся наружу боль.
— Она бы пошла по твоим стопам. Девочка ведь уже занимается в лекарской школе при академии?
Леон ничего не ответил, но я догадалась, что парень кивнул. Амили же сменила мягкий, певучий тон на холодный и строгий, будто отсекая упущенные грезы от печальной реальности.
— Леон, каково знать, что одним проступком ты испортил жизнь всей своей семьи? Ты не окончил учебу, сестра навсегда застрянет на Окраинах. Что скажут родители?
Слова хлестали словно кнут. И пусть угрозы предназначены не мне, в груди болезненно сжалось сердце. Я снова вспомнила предложение Леона: пройти на отборе как можно дальше и передать силу так, чтобы Амили наверняка проиграла.
Вот теперь я действительно жалела, что не могу принять предложение Льва.
Амили нельзя становиться Верховной. В ее руках и без того достаточно ниток, за которые она без стыда дергает. А если колдунья получит всю власть без остатка… От семьи Леона останутся лишь осколки. И это только один род. Что будет с другими?
— Так что ты мне скажешь теперь, Леон? Небольшой проступок, а столько последствий…
Амили снова толкнула качели эмоций. Сейчас ее голос еще звучал с издевкой, но в нем уже чувствовалась некая снисходительность.
— Скажу то же, что и говорил раньше. Все, что я делал, было только для тебя.
Надтреснутый голос выдал задетые струны души, и мне стало страшно. За Леона, за его семью. За себя.
Казалось, сейчас парень и правда готов вернуться к старому договору, лишь бы сохранить шанс на нормальную жизнь для сестры. Если Амили спросит Леона обо мне, станет ли он врать и увиливать?
Леон может сказать, что прямо сейчас я прячусь в кабинете. Тогда он снова завоюет доверие Амили, а вместе с ним прощение и успешное будущее для семьи. В конце концов, я просто подставная, слабая претендентка, которая со дня на день покинет отбор и навсегда исчезнет из его жизни, а попытка прикрыть меня может стоить Леону нескольких сломанных судеб.
— Докажи! — С губ Амили с усмешкой сорвалось слово, которого я больше всего боялась.
Сердце бешено забилось, легкие горели от сдерживаемого дыхания. Я сильно прикусила губу и вслушалась в тяжелую тишину, но ее заполнял лишь мой сумасшедший пульс. В отчаянии я отчетливо осознала, перед каким выбором сейчас стоит Леон. На одной чаше весов — судьба его семьи, а на второй — я, едва знакомая девушка. Долгое молчание не давало покоя. Ответ ведь очевиден.
Я напряглась, боясь, что прямо сейчас ко мне крадутся, чтобы застать врасплох и не оставить ни шанса на побег. Ведь мое раскрытое присутствие — неопровержимая улика и безупречное алиби верности Леона.
Но когда я уже была готова сама подняться, чтобы не быть жалкой и забитой в угол жертвой, раздался странный шум. Какое-то резкое, порывистое движение. Прыжок? Затем шорох, шумный женский вздох…
Камень в кольце загорелся так ярко, яростно, что металл обжег кожу. Я быстро, но беззвучно поднялась, готовая, если потребуется, прийти Леону на помощь. И тут же застыла. Сердце пропустило удар, и его осколки рухнули вниз.
В этом деле Леон справится и без меня.
Парень порывисто встал и склонился над креслом, в котором сидела Амили. Он целовал чародейку страстно, быстро, глубоко. Одна его рука лежала на затылке колдуньи, а вторая стягивала с женских плеч жакет. Амили тихонько застонала и подалась к Леону, обхватывая его шею рукой. Пальцы ее другой руки скользнули к пуговицам на рубашке парня. И в это мгновение я пересеклась со Львом взглядом.
Не отрываясь от поцелуя, Леон смотрел на меня. В янтарных глазах горела решимость, переплетенная с тоской. Он резким движением сдернул с Амили жакет. Что-то звякнуло, блеснуло, и я заметила порванную цепочку, которую Леон сорвал с шеи колдуньи. Он швырнул отнятое украшение прямо мне в руки, и подаренное им кольцо снова обожгло палец. Следом полетел жакет, но на него я уже не обратила никакого внимания.
В моих ладонях лежало кольцо Амили. Почти такое же, какое я получила от Ады. Знак участника отбора.
Помнится, именно таким я отворила свои апартаменты. У Амили власти в замке больше, чем у кого угодно. Так, может, это кольцо и есть мой ключ к архиву?
Душа разлеталась на осколки, но медлить я не могла. Снова нырнула за стол и притаилась.
Мерзко, грязно, стыдно и очень больно. Хотелось плакать от того, что я только что увидела. Но еще хуже от мысли, что я сама виновата в том, что происходило. Другого шанса достать ключ не было, и Леон мне его дал ценой своей гордости… и моего разбитого сердца.
Дрожащей рукой я на всякий случай вытряхнула содержимое карманов жакета Амили. Из них выпала всякая мелочь, которую даже не пыталась разглядеть. Но никакого ключа не было.
Я снова глянула на почти идентичную копию кольца моей сестры. А что, если не сработает? Если это кольцо не откроет архив?
Слезы душили, но я не позволила им хлынуть из глаз. Паника захлестнула с головой, а чувство вины сводило с ума. Я затеяла все это, заставила Леона помогать, толкнула его в объятия Амили — и все может быть зря!
Моим безутешным мыслям вторил новый сладкий стон Амили. Я схватилась за голову, закрыла ладонями уши, не желая слышать. Не хочу! Ее тяжелое дыхание, стоны, мокрый звук поцелуя, когда губы на мгновение рассоединяются, чтобы слиться вновь…
Перед глазами стояла картина, как Леон целует чародейку, стягивает одежду, а Амили прогибается под ним и разрывает поцелуй, лишь чтобы вздохнуть.
Я и не думала, что такая фантазия вызовет во мне какие-то переживания. Не позволяла себе допускать мысли о Леоне, а потому даже не знала, что что-то к нему чувствую. Но сейчас я сгорала от ревности и боли, и это стало самым красноречивым ответом для меня. Леон мне небезразличен.
Почти с ненавистью схватила чужое кольцо со знаком отбора. Гневно всмотрелась в него, будто именно оно виновато в том, что происходит. Обида разрывала на части, а от безысходности хотелось кричать.
Я не могу украсть кольцо Амили. Она заметит пропажу тотчас, когда Леон прекратит притворяться, ублажая чёртову ведьму! Все подозрения падут только на Льва. И что мне теперь делать?! Забрать «ключ» и подставить Леона или же отказаться от единственного, возможно, шанса узнать что-то о себе?
Со злостью я отбросила кольцо в сторону, чувствуя, что из глаз все-таки катятся горячие капли. После всего, что я сегодня услышала, увидела и поняла, подставить Леона просто не смогу. Он слишком многим рискнул ради меня.
Амили что-то прошептала, быстро и горячо, а затем снова стихла под ласками парня. Я больше не могла это слушать и уже собиралась подать Леону знак, что готова сдаться. Напоследок кинула взгляд на кольцо, которое швырнула на пол, отказавшись от затеи, и обмерла…
Два абсолютно идентичных украшения Амили лежали рядом. Я даже не могла понять, какое из них украденное, а какое — подделка. Вопрос, откуда второе, и вовсе боялась себе задавать. Оторопев, смотрела на копии еще пару мгновений, а затем торопливо схватила одну и выглянула, привстав над столом.
Леон будто ждал этого момента и постоянно следил за мной. Он коротко кивнул, даже не задумываясь, что я взяла и какие будут последствия. Жестом, заметным только мне, приказал спрятаться. Я послушно последовала его указанию и после тихого скрипа и нового шороха услышала удаляющиеся шаги. Очень осторожно выглянула, чтобы осмотреть кабинет, и заметила Леона, который на руках куда-то уносил Амили.
В груди расползался холод, до боли сковывающий сердце. Слезы стекали по щекам. Когда за чародеями закрылась дверь в другую комнату, я тихо всхлипнула, спрятала копию во внутренний карман и, не думая о том, что у дверей кто-то может стоять, выскочила прочь из проклятого кабинета.
— Почему тебя это так беспокоит? Мне казалось, ты спутался с этой оборванкой и теперь вы заодно, — с ядовитым осуждением выплюнула колдунья.
Ее колкие слова меня не удивили. Я знала, что Амили не упустит шанса полить меня грязью и ткнуть носом в происхождение. Но вот настороженность колдуньи действительно заставила напрячься и затаить дыхание.
— Только потому, что я хотел, чтобы все так думали. — Голос Леона не дрожал, в нем не было ни следа сомнения или очевидной лжи. — Я подозревал Тиль в грязной игре с самого начала. Еще при первой встрече на Окраинах она показалась мне смутно знакомой.
Меня раздирало желание выглянуть из-под стола и взглянуть на парня. Мы не планировали такого хода, и эти слова от Леона слышала впервые. А по его голосу неясно, выдумывает ли Лев на ходу или говорит правду.
— Откуда ты мог знать ее? Ты — студент элитной медикомагической академии. А она кто? Прачка-сиротка из района развалин, — издевалась Амили, но в ее тоне сквозил интерес.
— Может, это она хочет, чтобы мы так думали и недооценивали ее, — продолжал Леон. — Я почти уверен, что нападение на церемонии открытия ее рук дело. Тиль подстроила свое ранение, чтобы привлечь к своей персоне больше внимания и отсрочить уход.
Наживка сработала. Я поняла это, когда Амили снова заговорила. В ее голосе больше не было сомнения, не слышалось упрека, только плохо сдерживаемый восторг.
— Я с самого начала предупреждала, что с ней не стоит водиться! Что-то с ней не так, она очень мутная. Простая бесталанная нищенка не получила бы благословение Верховного. К тому же ты знаешь ее… Откуда? Сомневаюсь, что Тиль прославили ее благородные дела. У этой дряни свои темные тайны.
— Поэтому я и сблизился с ней, чтобы понять, что именно не так. Забрал ее из лазарета, чтобы следить.
Пользуясь тем, что Амили полностью поглощена беседой, я осторожно глянула на поверхность стола. Я пришла сюда за ключом, а не для того, чтобы слушать гадости в свой адрес. Тем более большую часть из них в сценарий вписала сама.
Но на столе не оказалось ничего, кроме пары отчетных папок и органайзера. В нашем идеальном плане ключ должен был лежать на столе! И где он?
Я тихонько опустилась обратно, ощутив укол досады. От меня теперь пока что ничего не зависит — Леон должен постараться, чтобы ключ оказался в зоне моего доступа, иначе все будет зря.
— И что же тебе удалось выведать о ней? Или ты посчитал, что просто предположений будет достаточно? И, кстати, зачем тебе это? — с нажимом допытывалась колдунья.
— Просто я помню твое предложение.
Перед последним словом Леон сделал заметную паузу. Он явно тщательно выбирал выражения. Я нахмурилась. Опять все идет не по плану. Импровизация Леона вышла из-под контроля, а я стала невольной свидетельницей разговора, о котором не должна была ничего знать.
У Леона и Амили был договор? Я догадывалась об этом, а теперь узнала наверняка. Только вот эти новые факты мне совсем не по душе.
— Я прекрасно понимаю, что ты делаешь это не ради себя. Поэтому позволь узнать, для кого? Для Лиссы?
Не знаю, кто эта Лисса, но меня переполняла тоска и едкая, необъяснимая ревность. Мне не нравится, что Амили знает об этой девушке, и злит, что Леон готов поступиться чем-то ради этой незнакомки.
— Моя сестра тут ни при чем, — строго отчеканил Леон.
К моему стыду и недоумению, давящее ощущение в груди вдруг растворилось, сменившись облегчением. Я медленно прикрыла глаза и едва сдержала шумный вздох. Что со мной творится?!
— Твоя сестра, позволь напомнить, была ключевой фигурой нашего договора. А ты, Леон, его нарушил. Думаешь, я забыла твое предательство? — наигранно тонким голоском почти пропела колдунья.
Я вся превратилась в оголенный нерв и напряженно вслушивалась в повисшее тяжелое молчание.
— Я все прекрасно помню, — холодный голос Леона пугал звенящей в нем сталью, — но Лисса…
— Должна отправиться на работы по реконструкции Окраин. Оттуда она, конечно, после твоей ошибки теперь уже никогда не вернется. А жаль… Молодая, перспективная, из хорошей семьи. И на всю жизнь застрять на краю мира… Жестоко.
— Я не предавал тебя. Сказал же, я делал все, чтобы вывести Тиль на чистую воду.
Амили высокомерно хмыкнула, и это выдало ее нервозность. Колдунью действительно задело предательство Льва.
— Ты мог бы сказать мне, а не якшаться с этой… мерзавкой. Но ты предпочел доступную юбку благополучию своей сестры. И, кстати, не только ее. В академию тебя обратно не примут.
Я зажала руками рот, сдерживая изумленный вскрик. Вжалась спиной в стену за столом, где до сих пор пряталась. Кожа покрылась липкими колючими мурашками. Неужели влияние Амили настолько сильно и всеобъемлюще, что она может так просто жонглировать судьбами? Что же станет с Примой, если колдунья добьется короны Верховного?
— Лишь потому, что я предпочел работать осторожно? Чтобы ничто не помешало втереться к Тиль в доверие? Я не предавал тебя, а лишь исполнял договор.
— Ты должен был доносить о слабых сторонах всех участников, — напомнила Амили, — не только Тиль. Убрать ее не составит труда. Она ходит по острию ножа. Но кроме этого, у нас был самый главный уговор. Помнишь?
Непродолжительное молчание вязко повисло в воздухе. Оно давило на виски, и от страха я даже задержала дыхание.
— Это условие было неосуществимо, — выдохнул Леон. — Я не могу втираться в доверие к участникам, а на публике появляться исключительно с тобой. Я посчитал, что буду полезнее, добывая информацию, а не пытаясь поднять твой рейтинг.
— Наш, — поправила его Амили. — Наш союз поднял бы нас обоих. Ты бы помог мне устранить прочих претендентов, а потом…
— Ты стала бы Верховной.
— Да, — тягуче подхватила чародейка. — А ты бы вернулся в академию. Финалист отбора! У тебя было бы столько власти… Ты бы столького достиг! А твоя сестра, Лисса? Сколько ей сейчас?
— Четырнадцать, — сухо бросил Леон, и я вздрогнула. Он едва сдерживал рвущуюся наружу боль.
— Она бы пошла по твоим стопам. Девочка ведь уже занимается в лекарской школе при академии?
Леон ничего не ответил, но я догадалась, что парень кивнул. Амили же сменила мягкий, певучий тон на холодный и строгий, будто отсекая упущенные грезы от печальной реальности.
— Леон, каково знать, что одним проступком ты испортил жизнь всей своей семьи? Ты не окончил учебу, сестра навсегда застрянет на Окраинах. Что скажут родители?
Слова хлестали словно кнут. И пусть угрозы предназначены не мне, в груди болезненно сжалось сердце. Я снова вспомнила предложение Леона: пройти на отборе как можно дальше и передать силу так, чтобы Амили наверняка проиграла.
Вот теперь я действительно жалела, что не могу принять предложение Льва.
Амили нельзя становиться Верховной. В ее руках и без того достаточно ниток, за которые она без стыда дергает. А если колдунья получит всю власть без остатка… От семьи Леона останутся лишь осколки. И это только один род. Что будет с другими?
— Так что ты мне скажешь теперь, Леон? Небольшой проступок, а столько последствий…
Амили снова толкнула качели эмоций. Сейчас ее голос еще звучал с издевкой, но в нем уже чувствовалась некая снисходительность.
— Скажу то же, что и говорил раньше. Все, что я делал, было только для тебя.
Надтреснутый голос выдал задетые струны души, и мне стало страшно. За Леона, за его семью. За себя.
Казалось, сейчас парень и правда готов вернуться к старому договору, лишь бы сохранить шанс на нормальную жизнь для сестры. Если Амили спросит Леона обо мне, станет ли он врать и увиливать?
Леон может сказать, что прямо сейчас я прячусь в кабинете. Тогда он снова завоюет доверие Амили, а вместе с ним прощение и успешное будущее для семьи. В конце концов, я просто подставная, слабая претендентка, которая со дня на день покинет отбор и навсегда исчезнет из его жизни, а попытка прикрыть меня может стоить Леону нескольких сломанных судеб.
— Докажи! — С губ Амили с усмешкой сорвалось слово, которого я больше всего боялась.
Сердце бешено забилось, легкие горели от сдерживаемого дыхания. Я сильно прикусила губу и вслушалась в тяжелую тишину, но ее заполнял лишь мой сумасшедший пульс. В отчаянии я отчетливо осознала, перед каким выбором сейчас стоит Леон. На одной чаше весов — судьба его семьи, а на второй — я, едва знакомая девушка. Долгое молчание не давало покоя. Ответ ведь очевиден.
Я напряглась, боясь, что прямо сейчас ко мне крадутся, чтобы застать врасплох и не оставить ни шанса на побег. Ведь мое раскрытое присутствие — неопровержимая улика и безупречное алиби верности Леона.
Но когда я уже была готова сама подняться, чтобы не быть жалкой и забитой в угол жертвой, раздался странный шум. Какое-то резкое, порывистое движение. Прыжок? Затем шорох, шумный женский вздох…
Камень в кольце загорелся так ярко, яростно, что металл обжег кожу. Я быстро, но беззвучно поднялась, готовая, если потребуется, прийти Леону на помощь. И тут же застыла. Сердце пропустило удар, и его осколки рухнули вниз.
В этом деле Леон справится и без меня.
Парень порывисто встал и склонился над креслом, в котором сидела Амили. Он целовал чародейку страстно, быстро, глубоко. Одна его рука лежала на затылке колдуньи, а вторая стягивала с женских плеч жакет. Амили тихонько застонала и подалась к Леону, обхватывая его шею рукой. Пальцы ее другой руки скользнули к пуговицам на рубашке парня. И в это мгновение я пересеклась со Львом взглядом.
Не отрываясь от поцелуя, Леон смотрел на меня. В янтарных глазах горела решимость, переплетенная с тоской. Он резким движением сдернул с Амили жакет. Что-то звякнуло, блеснуло, и я заметила порванную цепочку, которую Леон сорвал с шеи колдуньи. Он швырнул отнятое украшение прямо мне в руки, и подаренное им кольцо снова обожгло палец. Следом полетел жакет, но на него я уже не обратила никакого внимания.
В моих ладонях лежало кольцо Амили. Почти такое же, какое я получила от Ады. Знак участника отбора.
Помнится, именно таким я отворила свои апартаменты. У Амили власти в замке больше, чем у кого угодно. Так, может, это кольцо и есть мой ключ к архиву?
Душа разлеталась на осколки, но медлить я не могла. Снова нырнула за стол и притаилась.
Мерзко, грязно, стыдно и очень больно. Хотелось плакать от того, что я только что увидела. Но еще хуже от мысли, что я сама виновата в том, что происходило. Другого шанса достать ключ не было, и Леон мне его дал ценой своей гордости… и моего разбитого сердца.
Дрожащей рукой я на всякий случай вытряхнула содержимое карманов жакета Амили. Из них выпала всякая мелочь, которую даже не пыталась разглядеть. Но никакого ключа не было.
Я снова глянула на почти идентичную копию кольца моей сестры. А что, если не сработает? Если это кольцо не откроет архив?
Слезы душили, но я не позволила им хлынуть из глаз. Паника захлестнула с головой, а чувство вины сводило с ума. Я затеяла все это, заставила Леона помогать, толкнула его в объятия Амили — и все может быть зря!
Моим безутешным мыслям вторил новый сладкий стон Амили. Я схватилась за голову, закрыла ладонями уши, не желая слышать. Не хочу! Ее тяжелое дыхание, стоны, мокрый звук поцелуя, когда губы на мгновение рассоединяются, чтобы слиться вновь…
Перед глазами стояла картина, как Леон целует чародейку, стягивает одежду, а Амили прогибается под ним и разрывает поцелуй, лишь чтобы вздохнуть.
Я и не думала, что такая фантазия вызовет во мне какие-то переживания. Не позволяла себе допускать мысли о Леоне, а потому даже не знала, что что-то к нему чувствую. Но сейчас я сгорала от ревности и боли, и это стало самым красноречивым ответом для меня. Леон мне небезразличен.
Почти с ненавистью схватила чужое кольцо со знаком отбора. Гневно всмотрелась в него, будто именно оно виновато в том, что происходит. Обида разрывала на части, а от безысходности хотелось кричать.
Я не могу украсть кольцо Амили. Она заметит пропажу тотчас, когда Леон прекратит притворяться, ублажая чёртову ведьму! Все подозрения падут только на Льва. И что мне теперь делать?! Забрать «ключ» и подставить Леона или же отказаться от единственного, возможно, шанса узнать что-то о себе?
Со злостью я отбросила кольцо в сторону, чувствуя, что из глаз все-таки катятся горячие капли. После всего, что я сегодня услышала, увидела и поняла, подставить Леона просто не смогу. Он слишком многим рискнул ради меня.
Амили что-то прошептала, быстро и горячо, а затем снова стихла под ласками парня. Я больше не могла это слушать и уже собиралась подать Леону знак, что готова сдаться. Напоследок кинула взгляд на кольцо, которое швырнула на пол, отказавшись от затеи, и обмерла…
Два абсолютно идентичных украшения Амили лежали рядом. Я даже не могла понять, какое из них украденное, а какое — подделка. Вопрос, откуда второе, и вовсе боялась себе задавать. Оторопев, смотрела на копии еще пару мгновений, а затем торопливо схватила одну и выглянула, привстав над столом.
Леон будто ждал этого момента и постоянно следил за мной. Он коротко кивнул, даже не задумываясь, что я взяла и какие будут последствия. Жестом, заметным только мне, приказал спрятаться. Я послушно последовала его указанию и после тихого скрипа и нового шороха услышала удаляющиеся шаги. Очень осторожно выглянула, чтобы осмотреть кабинет, и заметила Леона, который на руках куда-то уносил Амили.
В груди расползался холод, до боли сковывающий сердце. Слезы стекали по щекам. Когда за чародеями закрылась дверь в другую комнату, я тихо всхлипнула, спрятала копию во внутренний карман и, не думая о том, что у дверей кто-то может стоять, выскочила прочь из проклятого кабинета.