Корона когтей

Перед ужином я посвящаю Одетту в свои тайны. Она не смеется надо мной. Тем не менее очевидно, что она не придает большого значения моим доказательствам. Ведь они состоят из старой истории, свидетельских показаний бескрылой женщины из Фарна – подтвержденных только в общих чертах бескрылым мужчиной из Атратиса – и Грейлы с ее неудачной экспедицией. Она как можно мягче намекает, что Грейла наверняка нашла бы этих Покаянных, если бы они действительно существовали. Но когда я упоминаю о том, что Аккрис настаивала на том, что ее любовник был не с одного из четырех известных Безгроших островов, а с пятого, неоткрытого острова, Одетта замолкает, поджимая губы и теребя пальцем прядь светлых волос.

– По ту сторону пламени погребального костра?

– Вот об этом я и подумала.

– Это невозможно, – она отрицательно качает головой. – Ты там не была, Адерин. Я была. Пламя красивое, но и ужасное. Опасное. Если тебе нужны истории, построенные на силе пламени погребального костра, то их много.

Я наклоняюсь вперед в своем кресле.

– Мне нужно что-то сделать, Одетта. Я не могу просто сидеть здесь и ждать, пока начнется война или второй лорд Худ попытается убить меня, – образ Люсьена, выходящего из тени с ножом в руке, врывается в мой разум. Я отталкиваю его. – Кроме того, что, если Покаянные действительно существуют? Если бы я могла найти их, убедить присоединиться к нам… Ты уже летала на Фениан раньше. И твои навигационные навыки лучше моих. Лучше многих. Ты бы отправилась со мной?

Моя кузина колеблется.

– Ты беспокоишься за Арона, не так ли?

– Я не хочу оставлять его здесь одного, без нас обеих.

Я понимаю почему. До того, как Арон стал королем, он был принцем, который больше не мог летать и был лишен наследства, игнорируемый или открыто высмеиваемый многими дворянами, которыми он теперь управляет.

– Арон будет не совсем один. У него есть Эмет и другие друзья из темных стражников. И Валентин, конечно.

Легкий румянец окрашивает кожу Одетты.

– Я не была уверена, что ты… – она разглаживает юбки на коленях. – Арон сказал мне, что собирается уговорить Валентина уйти вместе с другими селонийцами.

– Я знаю. На данный момент я не в восторге от Арона, но я все же думаю, что Арон и Валентин должны наслаждаться обществом друг друга, пока могут. А если я приглашу Верона тоже полететь со мной на север…

Одетта улыбается.

– Ты хороший человек, Адерин.

Я пожимаю плечами.

– Ты отправишься с нами? Мы ненадолго улетим.

– Да. Я буду рада приключениям и смене обстановки, даже если мы ничего не найдем. Кроме меня и Верона, кого еще ты рассматриваешь?

– Ниссу Свифтинг. Ей нужно отвлечься. Один или два джентльмена лорда Пианета. И, возможно, если ты не возражаешь, лорд Блэкбилл, поскольку я думаю, что он попытается последовать за вами, приглашен он или нет. Я наблюдала за ним и поняла, что он смотрит на тебя точно так же, как Тэйн Фенианский смотрит на свой обед.

Одетта удивленно поднимает бровь.

– И как же это?

– Ну, кузина, словно он совершенно без ума от тебя.

Одетта смеется, и впервые с тех пор, как Люсьен ушел, я тоже.

Еще пару дней, и мои приготовления завершаются. Мы должны лететь ночью в Рогаллин, город на границе между Ланкорфисом и Фенианом, за пределами которого у семьи Ниссы есть поместье. Оттуда еще один ночной полет доставит нас к морю на самую северную оконечность Фениана: так называемые Вспаханные земли. Верон, кажется, рад сопровождать меня, Нисса – чуть меньше, но ни один из них не отказывается. Помимо Одетты, единственный человек, который знает, куда мы направляемся, – это Виржиния из Ланкорфиса, поскольку я предпочитаю спросить у нее разрешения, прежде чем войти в одно из ее поместий.

Я все еще ничего не сказала Арону. Но я должна.

Я иду к нему после обеда, за день до того, как надеюсь улететь на север. Мой план состоит в том, чтобы попросить его прокатиться со мной верхом и тогда рассказать об истории Аккрис и экспедиции, которую я организовала, пока мы будем за стенами Цитадели. Он мог бы лучше воспринять эту новость, занимаясь одним из своих любимых дел. Если нет, то он, по крайней мере, сможет отвести душу, отпуская настолько дерзкие саркастичные замечания, какие только захочет, не переживая, что кто-нибудь нас подслушает. Но когда я вхожу в его гостиную, Арон не один. Он стоит там с лордом Пианетом, лордом Корваксом, командующим темными стражниками, и с тремя дворянами из моего доминиона – Атратиса.

Я перевожу взгляд с одного на другого.

– Что случилось?

– Произошел… инцидент, в Хите прошлой ночью, – Арон смотрит на Пианета. – Мне очень жаль, Адерин.

Хит. Оживленный порт в Атратисе. Я сжимаю пальцами камень удачи в кармане.

– Насколько все плохо?

– Судостроительный завод сгорел дотла. Здания, строящиеся корабли… Почти все.

– Несчастный случай? – спрашиваю я. Хотя уже знаю ответ.

Пианет качает головой.

– Похоже, что нет, Ваше Величество. К счастью, тревога была поднята прежде, чем кто-либо пострадал. Но это тяжелый удар со стратегической точки зрения, и это удар по экономике.

Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Это только начало?

– Я должна немедленно отправиться в Мерл. Мы должны…


– Нет, – Арон делает шаг вперед, протягивая руку. – Ты не можешь. Это слишком опасно.

– Я должна. Я не останусь здесь, пока мой доминион под угрозой. Мерл хорошо защищен, там я буду в безопасности.

Один из атратских дворян поворачивается к Арону.

– Прошу вас, Ваше Величество…

Арон щиплет себя за переносицу.

– Я не хотел тебе говорить. Ты и так уже достаточно натерпелась за последнее время. Но Хит был не единственным местом, где вчера ночью произошло нападение.

– Мерл? – шепчу я.

Он кивает и быстро добавляет:

– Атака была отбита. Лорд Ланселин в безопасности. Но были и жертвы, и большие разрушения.

Я стою совершенно неподвижно; внутри меня внезапно появляется скол, как будто что-то треснуло. Если я буду двигаться слишком быстро, если поддамся порыву ярости и крикам, остановиться будет невыносимо болезненно.

Арон берет меня за руку.

– Мне очень жаль. Я просто пытаюсь защитить тебя, – он всматривается в мое лицо. – Скажи что-нибудь, Адерин.

– Я все равно полечу.

– Но… неужели ты не понимаешь? Это опасно. Другие могут отправиться и сообщить нам.

– Я не нуждаюсь в защите, Арон, – я вырываю свои пальцы из его хватки. – Мне нужно… Мне нужно, чтобы Таллис и Зигфрид были заточены в моих темницах. Или чтобы их головы торчали на пиках моих зубчатых стен. – Я впиваюсь ногтями в ладони. – Я лечу в Мерл. Лорд Пианет, вы будете сопровождать меня – вы и те, кто, по вашему мнению, может помочь.

Пианет бросает взгляд на Арона, но он не пререкается.

– Как вам будет угодно, Ваше Величество. Когда мы отправляемся?

– Как можно скорее. В течение часа.

– Это ошибка, – говорит Арон. – Но, конечно, делай что хочешь, – он отходит от меня. Но все же я слышу его шепот. – Как ты всегда и делаешь.



Я посылаю записку Одетте, откладывая нашу экспедицию на север, но до встречи с теми, кто должен сопровождать меня на посадочной платформе Цитадели, у меня не оказывается времени, чтобы увидеться с ней. Верон тоже там, и сначала я думаю, что это просто совпадение, что он улетает в другой пункт назначения – на остров, с которого они, возможно, планируют вернуть Селонию. Но он сказал мне, что вызвался добровольцем, чтобы отплатить за наше гостеприимство. Я машинально благодарю его, но мои мысли заняты домом. Каждое мгновение промедления невыносимо; я взмываю в воздух с чем-то вроде облегчения, страшась того, что могу там найти.

Серый полдень быстро переходит в сумерки. Вскоре мы уже летим в звездном свете, просачивающемся сквозь разрывы облаков. Мои крылья отмахивали километр за километром, пока мое царство: горы, поля, леса, озера, города – проносилось внизу. Из Собственности Короны через Северный Бритис, а затем на юго-запад через Атратис к побережью.

Простор полета успокаивает мой разум, притупляет часть беспокойства, которое я носила, словно вторую, слишком тугую кожу, большее количество недель, чем могу вспомнить. Восход Луны застает нас высоко над городом Бриндл Берн, процветающим фермерским поселением на равнине Бриндлфолл. Я отвлекаюсь от боли в крыльях и легких, пытаясь вспомнить все, что я когда-либо знала о городе: население, источник богатства, землевладение. Это не занимает много времени. Мои крылья начинают замедляться, и я начинаю дрейфовать ниже, когда ко мне подкрадывается усталость.

Пока горизонт не показывается, и я не вижу океан, мерцающий между прядями тумана, и свой дом на его скалистом мысу.

Несмотря на поздний час, на территории замка кипит жизнь. Люди чинят стены, заколачивают окна и перетаскивают вещи – обломки сломанной мебели, я полагаю, – в барьер, который формируется на клочке земли, соединяющей Мерл с остальной частью королевства. Ворота, которые стояли там, похоже, были разрушены. Как я ни вглядываюсь, я не вижу никаких следов известняковой статуи лебедя и лебеденка, которая стояла рядом с ними. На зубчатых стенах стоят вооруженные стражники, над замком кружат преображенные дворяне, повсюду горят факелы, отбивающиеся от теней. Дворяне выстраиваются перед нами, когда мы приближаемся. В одной из них, большой пестрой сове, я узнаю Пелиас Фезершоул, женщину, которая арендует одно из моих поместий неподалеку.

«Пелиас, где лорд Ланселин?»

«Полагаю, в главном зале, Ваше Величество. Но…»

Я направляюсь к посадочной платформе, не дожидаясь конца ее мысли. Мои спутники следуют за мной. Я меняю форму, беру мантию у ожидающего слуги и спешу внутрь. Здесь, по крайней мере, повреждения не кажутся слишком серьезными. Разбитое окно, несколько пропавших гобеленов, пара поврежденных картин, которые были сложены у стены. Ничего такого, что нельзя было бы исправить.

Но на пороге большого зала я резко останавливаюсь.

Его невозможно узнать. Кошмарная версия места, где я выросла. Стены и потолок почернели от дыма, штукатурка и деревянные панели потрескались или сгорели полностью. Лохмотья длинных бархатных занавесей развеваются на изогнутых железных столбах. Все, что осталось от окон, – это искореженный свинец, окаймленный несколькими зазубренными осколками цветного стекла. Я прижимаю руку ко рту и стараюсь сдержать подступившие к глазам слезы.

Ланселин сидит, сгорбившись, на полуобгоревшем дубовом сундуке, спиной ко мне. Подойдя ближе, я замечаю в его руках карандаш и блокнот. Но он не пишет. Он смотрит на пустой камин.

– Милорд…

Он вздрагивает. Приподнимается и кланяется.

– Ваше Величество, – его кожа и волосы перепачканы пеплом, а на правой руке повязка. – Простите меня, – он жестом указывает на опустошение вокруг нас.

– Мой дорогой друг… – я обнимаю его за шею, как делала это в детстве, не заботясь о том, что подумают мои придворные. – Как я могу винить вас за все это, – я смахиваю слезу, бегущую по щеке. – Я просто рада, что вы в безопасности. Сколько?..

– Двадцать два убитых, восемьдесят пять раненых. Хотя не все из них, как ожидается, выживут. Впрочем, могло быть и хуже: нас предупредил о нападении уцелевший после пожаров в Хите. Длинная галерка используется в качестве лазарета, – он проводит дрожащей рукой по лицу. – На нас напали наемники, и дворяне, и бескрылые. Их корабли прибыли незадолго до рассвета, – это объясняет разрушения в Хите; они хотели убедиться, что у нас не будет кораблей, чтобы преследовать их. – В конце концов мы их прогнали. Они бежали к своим кораблям, а затем – в туманные берега. Но мы действовали недостаточно быстро, – Ланселин вздыхает и оглядывает зал. – Такое бессмысленное разрушение. Как будто они знали, куда ударить, чтобы причинить нам наибольшую боль. Библиотека. Гостиная комната вашей матери. Ваша комната…

Я крепче сжимаю его руку, но не спрашиваю Ланселина, что именно случилось с моей комнатой. Я не думаю, что смогу вынести это.