Королевство плоти и огня

Осознание произвело гораздо более леденящий эффект, чем должно было, и в этом виноват Киеран с глупыми разговорами о сердечных парах.

А если подумать, с чего бы Киерану об этом рассказывать?

Когда я представила подобную беседу с ним, мне захотелось протереть свой мозг проволочной щеткой. Хотя я считаю Киерана привлекательным, я… я даже вообразить не могу, что занимаюсь с ним чем-то таким.

С ним и Кастилом.

Я огляделась в поисках стакана с водой, но не нашла.

– Не думаю, что тебе нужно об этом переживать, – сказал Аластир. – Вряд ли он ожидает что-то подобное. Кастил не придерживается старых традиций.

– А вольвены такое ожидают? – спросила я. А потом с моего языка сорвалось кое-что похуже. – Ши пошла бы на это?

У Аластира глаза на лоб полезли.

Я сразу пожалела, что не смолчала.

– Простите. Полагаю, от нее как от вольвенки такого бы не ожидали. И мне не следовало о ней говорить…

– Нет. Нет, все в порядке. – Аластир подался вперед и положил руку на мою. – Не извиняйся. Я рад, что ты хочешь говорить о ней.

Он опять улыбнулся, пожал мою руку и откинулся на спинку кресла.

– Хотя она была вольвенкой, некоторые ожидали, что она удостоится такой чести, и тогда клятва Киерана распространилась бы на нее. Она… – Он сжал губы и помолчал. – Ши никогда ни от чего не уклонялась, даже от того, что другие сочли бы отвратительным и грубым. Ради Кастила она бы пошла на что угодно.

А пошел бы на это Кастил?

Боги, я даже думать об этом не хочу.

Я сглотнула и поникла в кресле. Мысли в голове опять припустили вскачь.

– Я отнял у тебя много времени. – Аластир опять начал подниматься.

– Подождите, – почти прокричала я. Мне кое-что пришло в голову. – Если Присоединение продлевает жизнь смертному, тогда почему король Малек не сделал это с Избет – своей любовницей? Вместо того, чтобы обращать ее в вампира? Или он не был связан?

Аластир уставился на меня так, словно я чистосердечно предложила приобщиться к образу жизни Вознесшихся.

– Король Малек был связан с вольвеном. И даже не с одним, потому что он их переживал. Но со смертными Присоединение не срабатывает, в партнере должна быть атлантианская кровь. И даже если бы в жилах той женщины она текла, этот обряд смертельно оскорбил бы королеву. Он выходит далеко за рамки любовной интрижки. Насколько я знаю, любой достойный вольвен отказался бы. – Он поймал мой взгляд. – Как ты думаешь, сколько мне лет?

Его вопрос сбил меня с толку.

– Не… не знаю. Наверное, гораздо больше, чем можно дать на вид.

– Я видел восемь столетий.

Боги богов!

– И знаешь, откуда мне известно, что вольвен короля отказался бы от такой просьбы? Последним связанным с ним вольвеном был я. И это я, разорвав нерушимую клятву, предупредил королеву о том, что сделал Малек.





* * *


Спустя некоторое время после ухода Аластира ванну наполнили горячей водой. Так велел Кастил, по словам двоих смертных – молодого человека и женщины с любопытными глазами. Они не задавали вопросов, не задержались дольше необходимого и сообщили, что если я сложу свою одежду и ночной халат в плетеную корзину за дверью, их выстирают. Хотя я ожидала увидеть самого Кастила, я оценила его жест и обрадовалась, что он еще не вернулся.

Мне нужно время, чтобы… все переварить.

Поэтому я искупалась и вымыла волосы, а потом надела халат и завязала пояс. Солнце уже поднялось высоко, но в комнате было прохладно, хотя снаружи гораздо теплее. Я села перед камином и принялась неторопливо распутывать волосы, обдумывая то один, то другой шокирующий вопрос.

Аластир был вольвеном Малека? А Присоединение? Боги, неужели народ Атлантии в самом деле ожидает этого от меня – от нас троих? От смущения мне стало так жарко, что я чуть не отошла от огня. Не то чтобы мне противно. Люди сами решают, что делать, с кем и с каким количеством. У меня не вызвало неловкости то, как мисс Уилла описывала свои отношения с нескольким партнерами.

Ладно, это не вполне правда.

Я не понимала, как это работает. Не в физическом аспекте, его она описала вполне подробно. Но все это казалось таким сложным. У меня в голове не укладывалось что-то подобное, когда все, что касается Кастила, и так слишком запутано.

И почему я вообще беспокоюсь? Очевидно же, что Кастил не собирается этого делать. Но собирался ли он сделать это с Ши?

– Прекрати, – прошипела я, силясь переключить мысли на что-нибудь другое. Неудивительно, что мои размышления вернулись к Кастилу.


На что похож серьезный Кастил? Это очередная его маска? Я видела ее мельком, когда он принимал властный вид, но со мной он быстро становится насмешливым и легкомысленным.

«Просто Кастил более живой, когда он с тобой».

Положив щетку на пол, я закрыла глаза и задумалась о Ши. Был ли он таким с ней? Сомневаюсь, что с ней он носил маски. Скорее всего, тогда он был совершенно другим человеком.

Что с ней случилось? Я знаю только то, что в ее судьбу вмешались Вознесшиеся. Как она умерла? Как долго они с Кастилом были вместе? Любила ли она его?

Конечно, любила.

Даже при моем малом опыте я понимаю, что не стоит идти по этой дороге. Я видела, как Кастил реагировал, и пусть я раньше не состояла в отношениях и не была влюблена, я знаю, что люди не могут или не хотят говорить об определенных вещах. О вещах, которыми можно поделиться только с теми, кого любишь, кому полностью доверяешь.

«Я думаю, что вы сердечная пара».

В груди кольнуло, и я прикусила губу. Узнав о Присоединении, я поняла, что Киеран сильно ошибался насчет сердечной пары, но все равно хотела расспросить Кастила. Хотела знать, каким он был до того, как потерял Ши, потерял брата. Хотела знать все, потому что… потому что он меня волнует. Потому что я по-прежнему влюблена.

Боги.

У меня проблем по горло.

И очень вероятно, что после нашего разговора Аластир это понял. Что Кастил не доверил мне свои планы насчет Предела Спессы. И, еще хуже, ничто не убедило Аластира в том, что наша помолвка настоящая.

Я так и сидела, откинув голову и закрыв глаза, когда Кастил вошел в комнату. Невероятно, но все мои размышления улетучились, уступив место собранности.

– Что ты делаешь? – спросил он. Дверь за ним закрылась.

– Расчесываю волосы.

Я выпрямилась и открыла глаза, но не обернулась.

– Разве для этого не нужна расческа?

Судя по голосу, он подошел ближе.

– Нужна.

В моей груди затрепетала сотня серебристых ястребов.

Через мгновение Кастил сидел рядом со мной. Одну ногу он подогнул под себя, а другую согнул в колене и прислонил к моей. Я медленно повернулась к нему, и в момент, когда наши взгляды встретились, весь воздух вырвался из моих легких. Не знаю, от того ли, что наговорил Киеран, или еще от чего-то.

– Прости. Прошу прощения за утро – за то, что я потерял контроль. Такое больше никогда не повторится.

У меня по коже побежали мурашки. Извинение было неожиданным, но я не знаю, хотела ли его услышать. Похоже, Кастил не мог управлять тем, что произошло, и его извинение… вызвало во мне уважение к нему. Я кивнула.

– Я собирался поговорить с тобой раньше. Я пришел после… в общем, я вернулся, а тебя не было.

– Я ушла с Киераном. Мы ходили к заливу, а потом завтракали.

Он слегка улыбнулся.

– Я слышал.

Я подняла брови.

– Слышал?

Он кивнул.

– Мне сообщили.

Я не стала заострять внимание на том, что люди, ни слова мне не сказавшие во время мимолетной встречи, сочли необходимым доложить ему, что видели меня.

– Я пришел опять, как только смог.

– Ничего страшного. – Я сглотнула. – Спасибо за ванну.

– Это мне нужно тебя благодарить.

– За что?

– За то, что поняла, как достучаться до меня сегодня утром, – ответил он, и мое лицо обдало жаром.

Я глянула на него, играя концом пояса. Слова просились на язык, но тут же замирали. Он устремил взор на огонь, и черты его лица напряглись. Я отчаянно старалась не думать об утре, и тогда мне кое-что пришло в голову.

– Почему, представляя меня людям, ты настаиваешь на том, чтобы меня не называли Девой?