Королевство моих преступлений

Поднимаюсь на второй этаж и вижу, что в гостиной горит свет, скорее всего, от торшера. Мира не спит, и если увижу её, то боль вновь разобьёт сердце, разорвёт мою грудь и вызовет во мне чудовищную вину, не позволяющую сказать хоть что-то. Значит, я должен забраться в её спальню через комнату Саммер. Она должна пустовать. Так и делаю. Окна расположены близко, и у Миры всегда оно открыто. Она любит свежий воздух, даже если он и прохладный.

Выбираюсь из окна и по балке пробираюсь к комнате Миры. Заглядываю туда и замечаю, что кровать застелена, а аромат её духов проникает в моё сознание, отчего воспоминания чуть не убивают меня. Нога скользит по балке, и я успеваю ухватиться за раму, чтобы не разбиться или не сломать себе что-то. Забираюсь в спальню и падаю на пол. Дверь в гостиную приоткрыта, и Мира там. Поднимаясь, быстро иду к двери и заглядываю в неё.

Душа переворачивается внутри, когда я вижу девушку, спящую на диване. Нет… она боится. Та ночь, действительно, превратила её в жертву, которая опасается даже своей тени. Всё говорит о том, что она не может пересилить страх спать в своей постели, где я надругался не только над ней, но и над всеми нашими чувствами. Она не в силах… и мне больно от этого.

Открываю дверь и подхожу ближе к ней.

– Всё будет хорошо, девочка моя. Обещаю… я с тобой, – шепчу и, наклоняясь, целую её в лоб. Замечаю тяжёлую биту, стоящую рядом с диваном, на котором она спит.

– Боишься? Господи, прости меня… прости, я буду здесь. Как верный пёс. Твой пёс. Раффи, помнишь? Так я рядом, охраняю тебя. Каждую ночь. Каждую минуту. В любой из жизней. Я твой, – осторожно поправляю одеяло и опускаюсь на пол.

И так будет теперь всегда. С этого момента я стану её Карателем, если потребуется. Я буду кем угодно, хоть питомцем, и мне не стыдно. Только бы вылечить её. Вылечить нашу любовь. Я буду пробовать… придумаю, как помочь ей. Придумаю!





Глава 16

Мира




Бывает так, что тебя постоянно преследует запах. Он везде. И порой становится настолько ярким, что душит тебя. Изнутри душит. Тонкий аромат табака, прохлады и одеколона. Он словно завис в воздухе, и его не выветрить, даже ароматизированные палочки не помогают, а лишь наполняют мою комнату дымовой завесой из огромного сгустка вони.

Размахиваю руками, откашливаясь от смога, и беру свою сумку, чтобы поскорее исчезнуть из спальни. Отвратительно. Меня когда-нибудь отпустит? Нет, мне кажется, что нет. С каждой минутой всё только хуже и хуже. Теперь страх перешёл в катастрофическую паранойю. Невозможно. И я бы хотела не бояться, но не в силах. Клянусь, это не контролируемо. Я не знаю, что мне делать. Я чувствую ЕГО везде, даже чёртов запах краски чувствую, как будто только вчера я распыляла её на стену заброшенного разрушенного здания.

– Доброе утро, – хмуро произношу я, садясь на стул во главе стола.

– Прекрасно выглядишь, Мира, – Прю ставит передо мной завтрак, на что я лишь сухо киваю.

– Я хотела спросить: мы, правда, не будем выступать на игре? – Произнесённый тихим, с опаской, голосом вопрос, долетает до меня.

– Неужели, что-то изменилось за сутки? Вряд ли. Значит, правда, мы не выступаем, – раскладывая салфетку на ногах, отвечаю я.

– А… хм, на игру пойти можно?

– Можно, но перед этим почитайте новый устав. И закройте рты, от вас уже голова болит, – ведь не вру. Голова разрывается от боли. От ужасной и тяжёлой ночи с похожими снами. От выдуманного голоса, преследующего меня. И вдобавок ко всему от ароматизированных палочек. Чёрт бы побрал этот Нью-дели!

– Даже аппетит пропал из-за вас, – зло фыркая, бросаю в тарелку салфетку и резко поднимаюсь, отчего стул падает, а все замирают.

Как же меня все достали. Мне душно! Душно, понимаете? Дышать не могу, тошнит, и изнутри всё рвётся наружу. Не могу… как же плохо. Уже даже физически.

– Пройдусь. Свободен, – отмахиваюсь от парня, ожидающего меня за рулём студенческого такси.

Может быть, свежий осенний воздух поможет? Надеюсь, а впереди занятия и очередное испытание…

– Мира! Мне что, теперь даже говорить с тобой нельзя? – Сначала крик, а затем и сам обладатель голоса появляется передо мной.

Отвали.

– Оливер, меня сейчас вырвет от твоего вида, – кривлюсь я, отмечая как взглядом, так и обонянием его облик. Занятия возобновил с ребятами, видимо, поэтому в форме и воняет потом.

Делаю шаг в сторону и вижу, что он заносит руку. Моментальная реакция – отскакиваю в сторону и прищуриваюсь, а парень удивлённо приподнимает брови.

– Никуда не пойдёшь, пока не поговорим. Ты чего шугаешься? – Ехидно усмехается. Чёрт.

– Не тебе решать, пойду я или нет, – фыркаю, снова пытаясь его обойти, а он не позволяет.

– Что ты хочешь? Серьёзно, Оливер, достал. У меня голова болит, давление скачет из-за погоды, и ещё ты. Не превращай этот день в ещё более отвратительный, – цокая, понимаю, что не отпустит.

– Давай быстрее, – добавляю я.

– Это не уличный разговор. Зайдём к тебе или ко мне?

– Ни туда, ни туда. Если ты вновь решил обсудить мои правила, то они не изменятся. Пока твои придурки не исправят своё поведение, как и ты, ничего не собираюсь разрешать своим сёстрам, – безапелляционно заявляю я. Парень раздосадовано поджимает губы, и в этот момент проскакиваю мимо него.

– Всадники, – одно слово, и ноги прирастают к земле. Одно чёртово слово, и всё внутри леденеет.

– Что ты сказал? – Медленно оборачиваюсь к нему.

– Вызвал твой интерес, да? Ну так что? К тебе или ко мне? – Довольный собой, широко улыбается.


– После первой пары. В спортивном зале. Там и поговорим, а ты как раз помоешься. И никакого одеколона, иначе прикончишь меня к чёртовой матери.

– Принимается. Но и о твоих тупых правилах тоже поговорим.

– Не ставь мне условия, Оли. Если ты пришёл ко мне с этим вопросом, значит, я нужна для страховки твоей задницы, так что это мне решать – буду я с тобой говорить или нет. До встречи, вонючка, – целую воздух и дарю ему едкую улыбку, зная, как это его бесит, и, разворачиваясь, направляюсь к ученическим корпусам.

А вот когда меня уже не видят, то настроение падает ниже нулевой отметки. Неужели, вернулись? Зачем? Конечно, условия нарушены, но достаточно их выполнения, и теперь я ничем им не обязана. И они пришли к Оливеру, явно что-то требуя от него. А я-то надеялась, что мои проблемы будут эпицентром ада, но нет. Задолбало, если честно. Я устала от всех, просто выжата решениями невыполнимых задач, когда и со своими-то не могу справиться. Вот хочется просто взять и плюнуть на всё: на дела сестринства, на чёртов бал на «Хэллоуин», на организацию досуга и на необходимость держать при всём этом «марку», когда так тошно внутри. Я уже даже думаю, что погорячилась с запретами и готова отменить их все, только бы меня в покое оставили, дали мне спрятаться и не трогали.

Первая пара, точнее, по времени, уже вторая, ожидаю, когда все соберутся. Гул голосов в аудитории подъедает мозжечок в голове, отчего тошнота сильнее подступает к горлу. Макаки недоразвитые. Замечаю, что ЕГО место пустует и остаётся таким же и после закрытия дверей. Надеюсь, что папочка, наконец-то, понял, что к чему, и прикончил его. Скучаю ли я по папе? Нет. И даже то, что я заблокировала его контакт в телефоне, а почтовый ящик бросила в спам, как и всех его секретарей, меня не волнует. Не раскаиваюсь, я и от него устала.

– С каких пор разрешено пропускать занятия каждый день? Неужели, где-то вывешено такое разрешение, так я тоже хочу. Сколько стоит? – Кто-то из студентов посылает едкий и язвительный вопрос преподавателю по «Учёту и анализу».

– Простите, но я абсолютно не понимаю, о чём вы, молодой человек. Занятия требуют обязательного присутствия, тем более семинар, который сегодня у нас. А с последним вопросом вы обратились явно не по адресу, – сурово отвечают ему.

– Тогда почему Рафаэль Лоф пропускает? Он же тоже должен каторгу отбывать, как и мы, – недовольно присоединяется к разговору второй парень. Я помню их, не прошли отбор в братства. И точат зуб на Оливера и других ребят. А им чем ОН не угодил?

– Мистер Лоф занимается дистанционно, но со всеми будет сдавать устные задания и экзамены. Приказ директора. Вы тоже можете подать такое прошение, но ввиду плохой успеваемости, к сожалению, вам откажут. Если вопросов больше нет, то открывайте ноутбуки, и приступим к опросу.

Что? Дистанционно? Трус! Он теперь, вообще, сюда ходить не будет? А как же я, в конце концов? Он должен был стать моим лекарством, чтобы не опасаться больше насилия или же чего-то подобного. Ведь чем чаще я бы видела его, тем быстрее бы привыкла ко всему, что со мной происходит. И, возможно, слёзы бы появились. А теперь всё? Он лишил меня этого шанса продолжить жить, как прежде! Наглый, самовлюблённый козёл! Если будет так продолжаться, то я не вытерплю напряжения, какое было вчера. Это же… это просто бесчеловечно!

– Мисс Райз, вас просили пройти в администрацию, – после пары сообщает мне профессор.

– И? – Изгибаю бровь, останавливаясь около стола преподавателя.

– Зайдите в администрацию, вас вызывают, – повторяет он.

Ага, конечно. Вчера меня тоже якобы вызывали. Больше не куплюсь.

– Если кому-то что-то нужно от меня, то пусть приходят лично. Да, именно так и передайте, – мужчина теряется, поражаясь наглости, сквозящей в моих словах, чем немного радует меня, и это позволяет догнать девочек, выбросив приказ из головы. Значит, он решил, что можно меня вот так, как дворняжку звать, и я побегу, чтобы выслушать его? Рехнулся, что ли?! Он хоть представляет, как мне сложно? Нет. Он считает, что это просто временные обстоятельства от всего пережитого, и я через пару дней остыну, вновь позволю ему дотрагиваться до меня, улыбаться и веселиться? Да он с головой в ссоре, очень крупной ссоре, раз думает именно так! И сколько наглости нужно иметь, правда? Это ж просто… не могу, я так зла.

– Задержусь, меня в администрацию вызвали. Передайте преподавателю, – бросаю я девушкам, а сама направляюсь в сторону спортивного зала. Ну хоть повод дал опоздать.

Оливер уже ожидает меня. Расфуфырился, даже рубашку надел. Удивительно, обычно он ходит в пуловерах и футболках или в поло, а сейчас, как на свадьбу собрался. Но всё равно от него меня тошнит.

– Давай, быстро. Никого нет. Я проверила, – опускаюсь на стул в тренировочном зале.

– О, как. Тебе бы быть немного вежливее со мной, Мира. Я, как-никак, глава «Альфы», – недовольно шипит Оливер.

– И что дальше? Я глава «Оморфии», могу перечислять свои прекрасные качества очень долго, но это вызовет скуку. У меня. Так что переходи к делу. Что ты имел в виду под словом «Всадники»? – Закатываю глаза и вновь смотрю на парня.

– Они были у меня вчера. Они вернулись, Мира, и поэтому ты должна быть со мной мила, ведь мы повязаны. Ты и я, – язвительно прищуривается он, словно козыри у него не прогнившие.

– Что хотели, Оливер? Ты отупел от алкоголя и, вообще, не слышишь меня? Что они от тебя требовали? – Он начинает раздражать меня с особой силой, от которой я поднимаюсь со стула и подхожу на шаг к парню.

– Мне не нравится твой настрой и поведение, и то, как ты общаешься со мной. Я делаю тебе услугу, принцесса, и я не твой подданный…

– Утомил, – цокая, обрываю его и разворачиваюсь, чтобы уйти. Очередная уловка. Это ложь, чтобы заманить меня сюда, надавить на меня и обсудить новые правила. Но самое интересное то, что я не боюсь Оливера. Не трясусь от страха и не впадаю в панику, как это было вчера. Я просто устаю.

– Они хотят, чтобы я освободил место в братстве. В самые кратчайшие сроки.

– Что? – Я ошиблась, а этот придурок тянул резину и теперь шокировано заставляет обернуться к нему.

– Когда я вернулся с тренировки и тусовки с парнями в бильярдной, чтобы ещё больше не злить тебя, меня уже ожидали в комнате. Мне было чётко сказано: или это делаю я, или это делают они, – мрачно произносит Оливер.

– Зачем им место? Они хотят кого-то продвинуть или заслать шпиона от себя? – Мой голос понижается до шёпота.

– Не имею понятия, но они потребовали это и сообщили о том, что на ближайшее время решили обосноваться здесь. Им стало скучно в большом мире, и они жаждут продемонстрировать свои силы. Ещё спрашивали о том, что произошло с Флор, и каким образом я был причастен к этому. Я рассказал, но они и так всё знали. Лишь хотели проверить меня на честность.

– То есть они просто вернулись, потому что им скучно? И решили немного развлечься? Последний раз, когда они захотели развлечься, Беата оказалась в психушке.

– Я помню, Мира, поэтому следующая ты. Они будут следить за мной. И к тому же напомнили мне о том, что я обещал им, – зло шипит Оливер, видимо, до сих пор не отойдя от разговора со Всадниками.

– Но… подожди, времени прошло достаточно. Мы характерами не сошлись, вот и всё. Ты это им сказал? Тем более всё уже улажено, срок был до окончания прошлого года, и он вышел, – напоминаю я.

– Да, сказал. Это их порадовало, особенно Карстена. Они вновь начнут охоту, Мира. Они в курсе того, что власть может пошатнуться, и во всём виноват этот ублюдок. Рафаэль. Если бы не он, то Всадников бы здесь не было. Это он заставил их вспомнить о нас, насладиться всем этим дерьмом, и мы должны что-то сделать. Вместе, как и раньше. Поэтому я считаю, что захватил это вовремя, – Оливер достаёт из кармана брюк кожаную коробочку.

– Серьёзно? Ты считаешь, что это проклятое кольцо исправит положение, и они передумают? Господи, Оли, начни думать мозгами, а не кошельком! – Возмущённо всплёскиваю руками, понимая к чему, вообще, это всё было.

– Но, Мира, мы должны…

– А ну-ка, это всё ложь? Их нет здесь, и ты это выдумал, чтобы заставить меня поиграть в твою невесту, а затем продолжить цирк, как это было с нашими отношениями, авось прокатит и дальше? Вот ты урод, Оливер! Ты просто самый тупой и невероятно безобразный придурок! – Ударяю его по руке, отчего коробочка с кольцом вылетает из неё, а я киплю от праведного гнева. Почему они все держат меня за дуру? Сначала тот козёл, теперь этот? Да, неужели, я хватку потеряла?!

– А теперь слушай сюда, Оливер. Ты мне не нужен. Ты мне противен. Ты настолько омерзителен, что меня наизнанку выворачивает от тебя. Я ненавижу твои прикосновения, поцелуи, не говоря уже о сексе. Ты весь вызываешь у меня только жалость, и так было всегда. Я защищала тебя, старалась утихомирить неожиданный всплеск агрессии, которая могла привести тебя в тюрьму! Я, чёрт возьми, терпела всё то говно, которым ты меня обмазал! Но теперь с меня достаточно! Хочешь войны за свой обман, ты её получишь! И я сама призову Всадников, пусть они разбираются с тобой! Ты тупая ошибка природы, Оливер.