Королевский доступ
Часть 38 из 74 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Она подошла к окну и уткнулась лбом в стекло. Начинало светать: они и впрямь задержались здесь.
Что же ждёт их завтра?
— Тебе ни о чём не нужно думать, — негромко произнёс Вернон, останавливаясь за ней. — Я беру всё на себя. Тебя даже не будет волновать, верить мне или нет: ты будешь под внушением. Придёшь в себя вечером, когда всё уже будет хорошо. Ты, я, рыжий киборг и сильнейшая Светлая в мире: что может пойти не так?
Таисса невесело улыбнулась:
— Думаешь, люди Рекса разрешат нам взять с собой Павла и Лару?
Вернон тихо засмеялся:
— У Рекса наверняка есть механизм, чтобы защититься от меня. Ещё одна Светлая ему не помешает. Но не будем об этом. У меня есть кое-что для тебя.
Щёлкнула застёжка сумки. А потом Вернон взял кисть Таиссы в руки, медленно разжимая пальцы один за одним. И положил ей на ладонь…
Совсем небольшой, в пару пальцев, кусочек шоколадного торта.
Таисса моргнула, чувствуя, как мгновенно наполняются слезами глаза.
— Что… что ты…
Тихий смех.
— Я связался с твоим отцом. Сказал, что должен поставить твою жизнь под удар и не собираюсь за это извиняться, тем более что ты согласна сама, но что я чувствую себя паршиво всё равно. И хочу сделать хоть что-нибудь для тебя, чтобы не так давило в груди. Звучит по-идиотски, правда?
Он стоял совсем близко, и Таисса чувствовала его тепло. Она чуть отклонилась назад, и Вернон обнял её за плечи.
— Ты всё ещё умеешь любить? — негромко спросила она. — Не обязательно меня или воспоминания об отце и матери. Просто любить?
— Боишься, что отключила мне и это?
Таисса молча кивнула. Вернон хмыкнул:
— Ешь торт.
Таисса несколько секунд разглядывала маленькое шоколадное счастье на ладони. А потом, шумно вздохнув, заглотила его целиком.
— Таисса Пирс, — произнёс Вернон задумчиво. — А ты ведь единственная, кто может вернуть мне меня обратно. Рассеять своё чёртово внушение.
В груди Таиссы вспыхнула безумная надежда.
— Да, — прошептала она. — Ты этого хочешь?
Пауза. Безумно долгая пауза.
— Нет, Пирс. Ты нарвалась на это сама и теперь пожинаешь плоды. Просто… я не люблю необратимых решений. А если ты погибнешь, твоё внушение и впрямь сделается необратимым. Когда я думаю об этом, мне не по себе.
— Можешь разрешить мне очистить твоё сознание с помощью осколка, — с иронией сказала Таисса. — А если не понравится, я верну всё обратно. И так каждые пять минут, пока ты не примешь решение.
— Вредная ты девчонка, Таисса Пирс.
Таисса облизнула шоколадные пальцы и ладонь.
— Какая уж есть.
Вернон обхватил её крепче.
— Я справлюсь без тебя, — негромко сказал он. — Правда справлюсь. Заберу сферу и выполню миссию по тотальному уничтожению Рекса и его шайки. Оставайся дома, малышка. Тебе не стоит умирать.
Таисса вывернулась из его рук и повернулась к нему.
— У тебя будут проблемы, если ты не возьмёшь меня. Ты можешь завалить всю миссию.
Вернон пожал плечами:
— Мы со Светлой способны внушить что угодно кому угодно. И она уже маскировалась под тебя, разве нет?
— Было дело, — кивнула Таисса. — Думаешь, сработает ещё раз?
— А почему нет? Конечно, без тебя наши шансы уменьшаются. Ты же не дура, должна это понять. Но картинка, где я приношу лилии тебе на могилку и вижу там сломленного Эйвена и твою убитую горем мать, нравится мне всё меньше.
Таисса пристально посмотрела на Вернона.
— Я хорошо тебя знаю, — тихо сказала она. — В тебе борются две мысли. Первая — отпустить меня, и будь что будет. А вторая — вызвать во мне симпатию, сочувствие и, пожалуй, даже вину за возможный провал миссии. Сделать так, чтобы я пошла на смерть сама, без колебаний, а ты потом смог бы развести руками и сказать, что это было моё решение, а ты сделал всё, что мог. Ты ведь знаешь, как легко вызвать у меня эти чувства.
Вернон невесело усмехнулся:
— В яблочко. Подлец и мерзавец, правда?
Вместо ответа Таисса обняла его.
— И очень глупый мальчишка, — прошептала она. — Неужели ты думаешь, что я откажусь тебя спасать? Даже если бы я совершенно тебя не любила?
Он обнял её в ответ. И они стояли неподвижно, уткнувшись друг в друга, пока фонари за окном не начали гаснуть.
Глава 17
Их было четверо. И в эту ночь они были способны на всё.
Таисса глядела на пару роскошных хромированных мотоциклов и улыбалась.
— Кто с кем поедет? — осведомился Павел. — Что-то давно на моём железном коне не катались Тёмные красотки. Впрочем, Светлые тоже подойдут.
Лара выразительно хмыкнула.
— Пирс, — позвал Вернон. — Пора.
И Таисса прекрасно знала зачем.
Они отошли в сторону, за ряд гаражей. Вернон остановился лишь тогда, когда они окончательно вышли из зоны, где Лара могла их подслушать. А слух у неё был куда тоньше, чем у самой Таиссы, тут Таисса не обманывалась.
— Я запрещаю тебе испытывать панику, — спокойно сообщил Вернон. — Сохраняй холодную голову. И да, я собираюсь тебе это внушить.
Таисса вскинула на него возмущённый взгляд:
— Может быть, ты и остальные эмоции мне пропишешь? Пожизненно?
— Эксперименты Светлых показали, что это слишком плохо кончается, — с отвращением произнёс Вернон. — Базовые этические установки вроде повышенной доброжелательности и социальных норм приживаются хорошо, но даже они вызывают давление на психику, иначе бы Светлые перекраивали мозги всем детям поголовно. А уж постоянные внушения вроде «будь идеальной версией себя»… Ха. Ходячий невроз. Держу пари, ты бы не выдержала и недели.
— Ты можешь задать длительность внушения, — напомнила Таисса.
— Могу, но не хочу свалиться с носовым кровотечением перед операцией. Сломать мозги другой Тёмной — не десертное блюдце разбить. А уж если ещё и добавить таймер… — Вернон покачал головой. — Наложить, а потом снять воздействие куда проще.
Таисса обречённо вздохнула:
— Тогда давай. Действуй.
— Не хочешь узнать, что ещё я тебе внушу?
Она пожала плечами.
— В общем-то, ничего, — сообщил Вернон. — В остальном ты — это ты, просто ты выполняешь мои приказы. Все. Любые. Твои эмоции при этом останутся прежними. Если я прикажу тебе выполнять приказы кого-то другого, ты будешь выполнять и их тоже.
Таиссу передёрнуло. Вернон вздохнул:
— Это часть игры, детка. И игра уже началась.
Он отошёл от неё на два шага.
— Доверься мне, — просто сказал он. — Пожалуйста. Не так, как ты доверилась бы другу, любовнику или парню, который бы отдал жизнь, чтобы тебя защитить: ты знаешь, что это не так. Доверься мне как партнёру по операции, который очень хочет не угробить нас обоих и чувствует за тебя ответственность.
— А я за тебя, — тихо сказала Таисса.
— Ну вот и славно. А теперь закрой глаза. Не хочу, чтобы ты вспоминала моё лицо в этот момент.
Таисса долгим взглядом посмотрела на Вернона. На холодный чёткий профиль, в котором застыло сосредоточение.
Он начинал испытывать к ней привязанность, она знала. Законы психологии победить было невозможно. Но, кажется, ей было бы куда менее больно от пустого безразличия. За равнодушием таились бы воспоминания, и Таисса всегда могла бы вспомнить, что было раньше. Сейчас? Сейчас ей начинало казаться, что раньше не было ничего.
— Начинай, — тихо сказала она, закрывая глаза.
В этот раз голова почти не кружилась. Таиссе казалось, будто она стоит на плацу, а ей в память впечатываются короткие точные слова приказа. Её эмоции и впрямь оставались прежними: её охватывала неприязнь и одновременно — усталое знание, что это необходимо. Что…
Что же ждёт их завтра?
— Тебе ни о чём не нужно думать, — негромко произнёс Вернон, останавливаясь за ней. — Я беру всё на себя. Тебя даже не будет волновать, верить мне или нет: ты будешь под внушением. Придёшь в себя вечером, когда всё уже будет хорошо. Ты, я, рыжий киборг и сильнейшая Светлая в мире: что может пойти не так?
Таисса невесело улыбнулась:
— Думаешь, люди Рекса разрешат нам взять с собой Павла и Лару?
Вернон тихо засмеялся:
— У Рекса наверняка есть механизм, чтобы защититься от меня. Ещё одна Светлая ему не помешает. Но не будем об этом. У меня есть кое-что для тебя.
Щёлкнула застёжка сумки. А потом Вернон взял кисть Таиссы в руки, медленно разжимая пальцы один за одним. И положил ей на ладонь…
Совсем небольшой, в пару пальцев, кусочек шоколадного торта.
Таисса моргнула, чувствуя, как мгновенно наполняются слезами глаза.
— Что… что ты…
Тихий смех.
— Я связался с твоим отцом. Сказал, что должен поставить твою жизнь под удар и не собираюсь за это извиняться, тем более что ты согласна сама, но что я чувствую себя паршиво всё равно. И хочу сделать хоть что-нибудь для тебя, чтобы не так давило в груди. Звучит по-идиотски, правда?
Он стоял совсем близко, и Таисса чувствовала его тепло. Она чуть отклонилась назад, и Вернон обнял её за плечи.
— Ты всё ещё умеешь любить? — негромко спросила она. — Не обязательно меня или воспоминания об отце и матери. Просто любить?
— Боишься, что отключила мне и это?
Таисса молча кивнула. Вернон хмыкнул:
— Ешь торт.
Таисса несколько секунд разглядывала маленькое шоколадное счастье на ладони. А потом, шумно вздохнув, заглотила его целиком.
— Таисса Пирс, — произнёс Вернон задумчиво. — А ты ведь единственная, кто может вернуть мне меня обратно. Рассеять своё чёртово внушение.
В груди Таиссы вспыхнула безумная надежда.
— Да, — прошептала она. — Ты этого хочешь?
Пауза. Безумно долгая пауза.
— Нет, Пирс. Ты нарвалась на это сама и теперь пожинаешь плоды. Просто… я не люблю необратимых решений. А если ты погибнешь, твоё внушение и впрямь сделается необратимым. Когда я думаю об этом, мне не по себе.
— Можешь разрешить мне очистить твоё сознание с помощью осколка, — с иронией сказала Таисса. — А если не понравится, я верну всё обратно. И так каждые пять минут, пока ты не примешь решение.
— Вредная ты девчонка, Таисса Пирс.
Таисса облизнула шоколадные пальцы и ладонь.
— Какая уж есть.
Вернон обхватил её крепче.
— Я справлюсь без тебя, — негромко сказал он. — Правда справлюсь. Заберу сферу и выполню миссию по тотальному уничтожению Рекса и его шайки. Оставайся дома, малышка. Тебе не стоит умирать.
Таисса вывернулась из его рук и повернулась к нему.
— У тебя будут проблемы, если ты не возьмёшь меня. Ты можешь завалить всю миссию.
Вернон пожал плечами:
— Мы со Светлой способны внушить что угодно кому угодно. И она уже маскировалась под тебя, разве нет?
— Было дело, — кивнула Таисса. — Думаешь, сработает ещё раз?
— А почему нет? Конечно, без тебя наши шансы уменьшаются. Ты же не дура, должна это понять. Но картинка, где я приношу лилии тебе на могилку и вижу там сломленного Эйвена и твою убитую горем мать, нравится мне всё меньше.
Таисса пристально посмотрела на Вернона.
— Я хорошо тебя знаю, — тихо сказала она. — В тебе борются две мысли. Первая — отпустить меня, и будь что будет. А вторая — вызвать во мне симпатию, сочувствие и, пожалуй, даже вину за возможный провал миссии. Сделать так, чтобы я пошла на смерть сама, без колебаний, а ты потом смог бы развести руками и сказать, что это было моё решение, а ты сделал всё, что мог. Ты ведь знаешь, как легко вызвать у меня эти чувства.
Вернон невесело усмехнулся:
— В яблочко. Подлец и мерзавец, правда?
Вместо ответа Таисса обняла его.
— И очень глупый мальчишка, — прошептала она. — Неужели ты думаешь, что я откажусь тебя спасать? Даже если бы я совершенно тебя не любила?
Он обнял её в ответ. И они стояли неподвижно, уткнувшись друг в друга, пока фонари за окном не начали гаснуть.
Глава 17
Их было четверо. И в эту ночь они были способны на всё.
Таисса глядела на пару роскошных хромированных мотоциклов и улыбалась.
— Кто с кем поедет? — осведомился Павел. — Что-то давно на моём железном коне не катались Тёмные красотки. Впрочем, Светлые тоже подойдут.
Лара выразительно хмыкнула.
— Пирс, — позвал Вернон. — Пора.
И Таисса прекрасно знала зачем.
Они отошли в сторону, за ряд гаражей. Вернон остановился лишь тогда, когда они окончательно вышли из зоны, где Лара могла их подслушать. А слух у неё был куда тоньше, чем у самой Таиссы, тут Таисса не обманывалась.
— Я запрещаю тебе испытывать панику, — спокойно сообщил Вернон. — Сохраняй холодную голову. И да, я собираюсь тебе это внушить.
Таисса вскинула на него возмущённый взгляд:
— Может быть, ты и остальные эмоции мне пропишешь? Пожизненно?
— Эксперименты Светлых показали, что это слишком плохо кончается, — с отвращением произнёс Вернон. — Базовые этические установки вроде повышенной доброжелательности и социальных норм приживаются хорошо, но даже они вызывают давление на психику, иначе бы Светлые перекраивали мозги всем детям поголовно. А уж постоянные внушения вроде «будь идеальной версией себя»… Ха. Ходячий невроз. Держу пари, ты бы не выдержала и недели.
— Ты можешь задать длительность внушения, — напомнила Таисса.
— Могу, но не хочу свалиться с носовым кровотечением перед операцией. Сломать мозги другой Тёмной — не десертное блюдце разбить. А уж если ещё и добавить таймер… — Вернон покачал головой. — Наложить, а потом снять воздействие куда проще.
Таисса обречённо вздохнула:
— Тогда давай. Действуй.
— Не хочешь узнать, что ещё я тебе внушу?
Она пожала плечами.
— В общем-то, ничего, — сообщил Вернон. — В остальном ты — это ты, просто ты выполняешь мои приказы. Все. Любые. Твои эмоции при этом останутся прежними. Если я прикажу тебе выполнять приказы кого-то другого, ты будешь выполнять и их тоже.
Таиссу передёрнуло. Вернон вздохнул:
— Это часть игры, детка. И игра уже началась.
Он отошёл от неё на два шага.
— Доверься мне, — просто сказал он. — Пожалуйста. Не так, как ты доверилась бы другу, любовнику или парню, который бы отдал жизнь, чтобы тебя защитить: ты знаешь, что это не так. Доверься мне как партнёру по операции, который очень хочет не угробить нас обоих и чувствует за тебя ответственность.
— А я за тебя, — тихо сказала Таисса.
— Ну вот и славно. А теперь закрой глаза. Не хочу, чтобы ты вспоминала моё лицо в этот момент.
Таисса долгим взглядом посмотрела на Вернона. На холодный чёткий профиль, в котором застыло сосредоточение.
Он начинал испытывать к ней привязанность, она знала. Законы психологии победить было невозможно. Но, кажется, ей было бы куда менее больно от пустого безразличия. За равнодушием таились бы воспоминания, и Таисса всегда могла бы вспомнить, что было раньше. Сейчас? Сейчас ей начинало казаться, что раньше не было ничего.
— Начинай, — тихо сказала она, закрывая глаза.
В этот раз голова почти не кружилась. Таиссе казалось, будто она стоит на плацу, а ей в память впечатываются короткие точные слова приказа. Её эмоции и впрямь оставались прежними: её охватывала неприязнь и одновременно — усталое знание, что это необходимо. Что…