Королева Солнца

Поскольку Джелико пригласил войти только посетителя, Дэйн с сожалением спустился в кают-компанию, неумело готовить ужин. Впрочем, трудно испортить еду, когда ее готовит из концентратов кухонный автомат.

– Скучаешь в одиночестве? – Тау сел за стол, держа обеими руками кружку терранского кофе. – А музыка за едой – это обязательно? Особенно данное конкретное произведение?

Дэйн покраснел и немедленно прекратил насвистывать «Возвращение на Терру» – он сам не знал, почему всегда машинально выбирает именно эту мелодию.

– К нам явился главный лесничий с Хатки, – доложил он, стараясь говорить будничным тоном и одновременно вчитываясь в этикетки.

Дэйн уже усвоил, что лучше не пытаться снова готовить рыбу, равно как и замаскированные рыбопродукты.

– Хатка! – встрепенулся Тау. – Вот эту планету стоило бы навестить!

– Не на доходы вольного торговца, – заметил Дэйн.

– Мой мальчик, всегда есть надежда сорвать большой куш. Много бы я дал, чтобы туда слетать!

– Почему? Охотой вы не увлекаетесь… Зачем вам туда?

– Ну, охотничьи заказники меня не волнуют, хотя их посмотреть тоже было бы интересно. А вот сами жители…

– Это же терранские поселенцы – или потомки терран, разве нет?

– Да, конечно. – Тау медленно прихлебывал кофе. – Но поселенцы, сынок, бывают разные. Многое зависит от того, когда и почему они покинули Терру и кто они были. А также от того, что с ними случилось уже здесь, на планете.

– И что, хаткане какие-то особенные?

– История у них удивительная. Колонию основали беглые заключенные, причем все – одной расы. Они покинули Землю незадолго до окончания Второй атомной войны. Помните, это была расовая война? И оттого вдвойне мерзкая. – Тау с отвращением скривился. – Как будто человек меняется в зависимости от цвета кожи! Одна сторона конфликта стремилась захватить Африку. Местных жителей согнали в громадный концлагерь и планомерно уничтожали. А потом самим завоевателям крепко досталось. Часть выживших узников при поддержке неприятеля устроила восстание, захватила экспериментальную базу в центре лагеря и сбежала в космос на двух построенных там кораблях. Путешествие, по всей вероятности, было кошмарным, но эти отчаянные ребята каким-то чудом добрались до окраинных планет и посадили корабль на Хатке. Снова взлететь они не могли – топливо было на исходе, да и людей осталось совсем мало: почти все погибли в дороге.

Тау сделал еще глоток и продолжил:

– Но мы, люди, живучее племя. Независимо от расовой принадлежности. Беглецы обнаружили, что по климату новая планета не так уж сильно отличается от их родной Африки. Такая удача выпадает, может быть, один раз на тысячу. Немногочисленные выжившие чувствовали себя здесь отлично, чего нельзя сказать о похищенных для обслуживания корабля белых инженерах. На новой планете установилась дискриминация наоборот. Чем светлее у тебя кожа, тем ты ниже на общественной лестнице. В результате своеобразного искусственного отбора сейчас жители Хатки отличаются особо темным цветом кожи. Ради выживания они вернулись к первобытному образу жизни. А двести лет назад – задолго до того, как их обнаружили изыскатели, – на планете что-то произошло. То ли исходная раса мутировала, то ли, как иногда бывает, возникла целая линия особо одаренных людей. Причем это были не единичные случаи: такие люди с удивительной регулярностью рождались в пяти родовых кланах. После недолгого периода борьбы за власть одаренные хаткане осознали всю глупость гражданской войны и, объединившись, возглавили союз племен. Сложилась новая цивилизация с Пятью семействами во главе. Когда на планету явились изыскатели, их встретили уже не дикари. Около семидесяти пяти лет назад компания «Комбайн» приобрела права на торговлю с Хаткой. Руководство компании и Пять семейств посовещались и выпустили на галактический рынок новый предмет роскоши. Вы, конечно, знаете, что на двадцати пяти планетах каждая большая шишка жаждет похвастаться своим участием в охоте на Хатке. Если человек повесил на стену голову граза или надел на руку браслет из хвоста этого зверя – значит он не хуже других. Провести отпуск на Хатке и модно, и приятно, и чрезвычайно выгодно для местных жителей. И для «Комбайна», который занимается доставкой туристов на планету.

– Я слышал, есть и браконьеры, – заметил Дэйн.

– Само собой! Знаешь, сколько стоит на рынке шкура глама? Там, где экспорт ограничен, всегда появляются браконьеры и контрабандисты. Но космическая полиция на Хатку не заглядывает. Местные сами справляются с преступниками. Я лично лучше отправился бы на девяносто девять лет в лунные шахты! Известно, как хаткане расправляются с браконьерами.

– А, так этот слух успешно разошелся?

Тау расплескал кофе, а Дэйн выронил пачку мясного концентрата, которую собирался загрузить в кухонный автомат. Главный лесничий Асаки возник на пороге кают-компании так внезапно, словно переместился сюда телепортом.

Тау встал, вежливо улыбаясь:

– Правильно ли я расслышал в ваших словах, сэр, намек на то, что эти истории распускают намеренно, чтобы отвадить нарушителей?

На бесстрастном черном лице мелькнула усмешка.

– Мне говорили, доктор, что вы искусны в «магии». Вы и в самом деле проявляете свойственную колдунам проницательность. Впрочем, в этих слухах есть и правда.

Добродушная улыбка исчезла, как не бывало.

Голос лесничего сделался резким:

– Знай браконьеры, что ждет их на Хатке, они бы лучше сдались полиции.

Вслед за Асаки в кают-компанию вошел Джелико. Дэйн опустил два откидных сиденья и подставил очередную кружку под кран кофемашины. Капитан официально представил присутствующих друг другу.

– Торсон – исполняющий обязанности суперкарго.

Хатканин церемонно кивнул и тут же с удивлением посмотрел вниз. Громко мурлыча, о его ноги терся Синдбад – необычное для корабельного кота дружелюбие. Лесничий встал на одно колено и протянул руку. Синдбад с интересом ее обнюхал, потом боднул темную ладонь и игриво подтолкнул ее мягкой лапой.

– Терранский кот! Родич львов?

– Очень дальний, – ответил Джелико. – Чтобы стать львом, Синдбаду нужно сильно подрасти.

– У нас остались только легенды, – с грустью сказал Асаки.

Кот запрыгнул ему на колено и уцепился когтями за нагрудные ремни.

– Впрочем, едва ли львы были так приветливы с нашими предками.

Дэйн хотел забрать кота, но хатканин встал, держа на руках мурлычущего Синдбада. Мягкая улыбка совершенно преобразила надменное лицо главного лесничего.

– Не вздумайте везти его с собой на Хатку, капитан! Обратно не отпустят. Ближний круг при дворе не захочет с ним расстаться. Ну что, нравится, маленький лев?


Он тихонько почесал коту подбородок. Синдбад подставил горло, блаженно прикрыв желтые глаза.

– Торсон! – Капитан обернулся к Дэйну. – Доклад о прибытии у меня на столе – это последнее сообщение от «Комбайна»?

– Да, сэр. «Скиталец» никак не успевает прилететь раньше этой даты.

Асаки сел, не выпуская кота из рук:

– Видите, капитан, так уж судьба распорядилась! У вас дважды десять дней. Четыре дня лету на моем быстроходном корабле, четыре дня обратно, а все остальное время можно осматривать заповедники. Замечательное везение, неизвестно ведь, когда наши пути вновь пересекутся. Скорее всего, я еще год не попаду на Ксехо, а может, и дольше. К тому же… – После недолгого колебания он продолжил: – Доктор, капитан Джелико говорил, что вы изучали магию многих планет.

– Верно, сэр.

– Как по-вашему, это реальная сила или всего лишь суеверия народов, которые еще не вышли из младенчества и придумывают себе демонов, чтобы было к кому обращать вопли и мольбы в черный час?

– Мне встречалось мошенничество под видом магии, зачастую основанное на знании людей, которое ловкий знахарь использует к собственной выгоде. Однако… – Тау поставил кружку на стол. – Всегда остается горстка случаев, которым не находится логического объяснения…

– Я думаю, возможно еще и другое, – перебил Асаки. – Если на людей с самого рождения воздействуют магией, то у всего народа вырабатывается особая восприимчивость к колдовству.

Он не спрашивал, скорее утверждал, но Тау все же ответил:

– Истинная правда. К примеру, ламорианина можно убить пением. Я своими глазами видел тому примеры. А на землянина или другого инопланетника то же самое пение никак не подействует.

– Поселенцы, которые осваивали Хатку, привезли с собой такого рода магию.

Пальцы главного лесничего нежно поглаживали горло Синдбада, но голос звучал холодно – в тесной кают-компании словно повеяло морозом.

– Да, и весьма изощренную, – кивнул Тау.

– Вы даже не представляете, доктор, насколько изощренную! – прошипел Асаки тоном ледяного бешенства. – Я думаю, ее новейший пример – смерть от зверя, который на самом деле не зверь, – заслуживает вашего пристального внимания.

– Почему? – спросил Тау.

– Потому что эта магия убивает, и таким способом кое-кто истребляет выдающихся людей моей родины. Людей, которые нужны планете. Если у нашего скрытого противника есть слабое место, нам необходимо об этом узнать, и как можно скорее!

Джелико пояснил:

– Нас приглашают на Хатку осмотреть новый охотничий заказник в качестве личных гостей главного лесничего Асаки.

У Дэйна дух захватило. Право пригласить гостя на Хатке – серьезнейшее дело. Целые семьи живут на плату от сдачи в аренду хотя бы половинной доли этого права. Однако лесничие в силу своей профессии могут приглашать несколько человек – например, ученых или своих коллег с других планет. А пригласить простых торговцев – прямо-таки неслыханно!

Тау изумился не меньше. Должно быть, это было очень заметно. Главный лесничий улыбнулся:

– Мы с капитаном Джелико давно обмениваемся сведениями о биологии инопланетных животных. Он славится своим мастерством фотографа и познаниями ксенобиолога. Поэтому я смог получить для него разрешение посетить заповедник Зобору, еще не открытый для широкой публики. А ваша помощь, доктор Тау, или по крайней мере ваш диагноз нам нужны в несколько иной области. Поэтому один специалист посетит нас открыто, другой – не столь явно. Хотя начальство одобрило ваше, доктор, задание. И чтобы запутать следы, не пригласить ли нам еще и молодого человека?

Дэйн оглянулся на капитана. Джелико всегда был справедлив, и команда бросилась бы в бой по одному его слову даже под градом смертоносных торкианских дротиков. С другой стороны, Дэйн никогда не стал бы выпрашивать для себя поблажек и в лучшем случае надеялся выполнять свои обязанности без нареканий. С чего бы Джелико его так баловать?

– Торсон, вам полагается двухнедельный отпуск на планете. Если захотите провести его на Хатке… – Джелико уже не скрывал ухмылки. – Вижу, что хотите. Когда взлет, господин главный лесничий?

– Вы сказали, нужно еще дождаться, пока соберется вся команда. Скажем, завтра после полудня?

Асаки встал и спустил на пол Синдбада, на что кот отозвался протестующим мявом.

– Маленький лев! – Хатканин обратился к нему, как к равному. – Твои джунгли здесь, а мои далеко. Но если когда-нибудь ты устанешь странствовать среди звезд, в наших краях тебе всегда будут рады.

Синдбад не пошел за лесничим, только издал тихий протяжный вопль скорби и возмущения.

– Получается, он хочет разгрести свои трудности чужими руками? – промолвил Тау. – Ну хорошо, попробую половить для него чертей; визит на Хатку того сто́ит!

Дэйн представил себе раскаленный космопорт на Ксехо, море, где невозможно плавать, вспомнил трехмерные снимки зеленого охотничьего рая на соседней планете…

– Да, сэр! – эхом откликнулся он и наугад задал кухонному автомату очередное блюдо.

– Не слишком радуйся, – предупредил Тау. – Я бы сказал, если жаркое слишком горячо для этого лесничего, то и мы можем сильно обжечься. Когда высадимся на Хатке, ходи осторожно, поглядывай по сторонам и будь готов к худшему.





Глава 2




Над черными зубчатыми хребтами сверкали молнии, а внизу разверзлась пропасть. На дне ее серебряной ниткой вилась река. Рукотворная каменная платформа возносилась над горами и джунглями, а на ней высились желто-белые стены и округлые купола дворца – наполовину приграничной крепости.