Королева под снегом

– Доброй ночи, мистер Найджел.

Нур встала.

– Нам пора. Уже поздно.

Сэм подвинула к ней по столу открытый блокнотик.

– Оставите мне ваш адрес?

Нур записала свои координаты с благодарностью, она не смела предложить сама.

– Ты будешь спать у нас? – спросил Хан.

– Спасибо, Хан, но я не могу. Я провожу вас до дома и вернусь в отель, хорошо? Так я смогу забрать мой свитер и ветровку. Пока можешь их не снимать. Но они всё равно тебе велики.

– А королева? – встревожился Хан, показывая на фигурку на столе.

– Королева твоя, Алмаз. Я тебе ее дарю.





19




Кэти послала две фотографии на мобильный Сэм. На первой, снятой с большого колеса, был вид на заснеженный Лондон и серо-стальная Темза, освещенная солнечным бликом в просвете между облаками. На второй Седрик и Сара изображали сцену из «Титаника», где герои стоят, раскинув руки, лицом к заходящему солнцу. Только вместо носа корабля была стеклянная кабина, повисшая в ста тридцати метрах над землей. Она подписала фотографии.

10:55: «„Лондонский Глаз“. Много народу. Панорама глазированного Лондона с самой вершины большого колеса, недурно, правда?»

Позже она еще раз остановилась и попыталась связаться с Сэм.

13:08: «Присоединишься к нам? Мы идем в „Камден Кофе Ко“. Целую. Кэти».

15:23: «Королева умерла. С ума сойти».

16:03: «Сэм, не могу с тобой связаться, извини. До вечера? Кэти».

Помимо эсэмэсок Кэти оставила сообщение на автоответчике. Она поделилась своей тревогой с Седриком, но тот только отмахнулся.

– Она не хочет гулять со старичьем, я ее понимаю. Оставь ее в покое раз и навсегда, ты ей не мать.

– Седрик прав, – согласилась Сара. – Представь себе обратное, что тебя бомбардирует сообщениями кто-то, с кем ты познакомилась вчера, тебя бы это не раздражало?

– Тяжелый случай, – подтвердил Седрик.

– Это на нее совсем не похоже. Я правда беспокоюсь.

– Ты ее едва знаешь, это смешно.

– Я знаю ее достаточно, чтобы догадаться, что с ней что-то не так.

Седрик рассмеялся.

– Кэти, ты не понимаешь, что мы переживаем исторический момент? Сэм наверняка осталась у своей подруги. Представь, какие страсти кипят в английских семьях! Сегодня всё не так, это Биг-Бен и Биг Бэнг в одном флаконе! У нас не было ничего подобного, разве что, может быть, смерть де Голля. Прошло уже…

– Я помню по родителям, – добавила Сара, – для них это был удар. А ведь они были тогда совсем молоды и по генералу не фанатели.

– Да и то у великого Шарля было только жалкое кепи на двухметровой высоте, штука, чем-то похожая на перевернутую кастрюлю, но тут-то речь идет о той, что ездила каждый год в карете и носила корону с бриллиантами, каждый стоимостью в сотню «роллс-ройсов», поверх перманента! Сравни только головные уборы – и поймешь, что это совсем другой масштаб.

– Ты часом не роялист?

– Ничуть, ничуть! Но я питаю слабость к гламурным знаменитостям, знаешь, свадьбы в королевской семье, гарден-пати, дворянские титулы и от кутюр…

Они вышли из галереи Тейт Модерн и сгибались под злым ветром, переходя через мост Миллениум на северный берег. Всякое желание гулять пропало. Кэти хотела сесть в метро у Святого Павла и сделать пересадку на линию до отеля.

– Весь этот снег… – пробормотала она. – Страну как будто закутали в саван.

Сара с легкой тревогой покосилась на Седрика. Тот пожал плечами и отвел ее в сторону.

– Не обращай внимания, она такая. Любит громкие фразы.


Кэти пропустила его реплику мимо ушей. Она остановилась, чтобы в последний раз набрать сообщение.

17:42: «Конец снежной бури в Амстердаме ожидается ближайшей ночью. Есть подтверждение нашего рейса завтра в 7:04 утра. Ты тоже должна была получить информацию. Надеюсь, с тобой всё хорошо. Целую. Кэти».

На экране высветилось: «Связь невозможна».

– Ничего, – с энтузиазмом продолжал Седрик, взяв Сару под руку, – это был чертовски славный денек. Я выложил десять фоток с «Лондонского Глаза» в инстаграм и побил рекорд по лайкам.

– А эта история с убежавшим тигром? Его поймали?

– По последним новостям, его нашли в зоопарке. Он, вероятно, оттуда и не выходил. Не знаю, по мне, вся эта история похожа на крупный розыгрыш.

– Вот только полицейские у канала вряд ли были расположены шутить, – язвительно заметила Кэти. – Ладно, я возвращаюсь в отель, – добавила она, вздрогнув и двумя руками подняв воротник.

– Не знаю. Возвращаться вроде рано. Пойдем выпьем по последней?

Сара отказалась. Она хотела быть в форме к завтрашнему утру.

– Ясно, – проворчал стюард. – Вынужден подчиниться демократическому голосованию, два против одного. В конечном счете, у монархии есть свои преимущества. По крайней мере, всегда можно навязать свой выбор подданным.

Сара толкнула его локтем.

– Тоже мне, нашелся Седрик Первый!

– Зря смеешься, – сказал он, поворачиваясь, чтобы снять панорамное видео мостика. – Я готовился подписать королевский эдикт о повышении всех зарплат в компании и даже подумываю удвоить зарплаты летного состава.

Кэти ускорила шаг. Она всерьез беспокоилась за Сэм, и паясничанье Седрика было ей неприятно. К тому же батарея ее телефона почти разрядилась, и она боялась пропустить возможные сообщения.

Седрик настаивал хотя бы пройтись до Пикадилли и взять такси. Но она почти бежала, не слушая его больше, злая на весь свет.



В отеле она приняла горячий душ, надела футболку и приготовила себе чашку растворимого кофе. Позвонила в номер Сэм, но никто не ответил. Тогда она набрала ресепшен и спросила, не возвращалась ли Саманта Гёз. Тут портье вспомнил о сообщении, которое забыл ей передать. Он прочел слова, нацарапанные на клочке бумаги под диктовку Сэм.

Кэти, я, наверно, опоздаю, не ждите меня к ужину. Целую.

Сэм



Кэти облегченно выдохнула, и почти тотчас ее захлестнула волна разочарования, потому что Седрик оказался прав: Сэм не нуждалась в ней, она отлично справлялась сама. Вот и доказательство. Но тут ее вновь одолело сомнение. Почему девочка весь день не отвечала? Она послала ей столько сообщений, Сэм могла бы набрать два-три слова, чтобы успокоить ее.

Или она потеряла свой телефон.

Или у нее села батарея.

Или, наконец, его у нее украли.

Она села по-турецки на кровати, закутавшись в одеяло, и нажала кнопку пульта. Ожил, потрескивая, экран телевизора. Шли кадры Букингемского дворца, лакей в ливрее торжественно вывешивал объявление о похоронах.

Кэти выключила звук, чтобы не слышать комментариев. СМИ прогоняли эти кадры столько раз, в журналах, в новостях, на больших уличных экранах, что бедняга перестал быть реальным человеком и превратился в икону, без конца совершающую один и тот же скорбный путь, от дворцового крыльца к воротам. Если бы все наши жизни ограничивались такими кадрами, мы были бы куклами, обреченными каким-то злым божеством делать одни и те же жесты, подчиняясь законам жестокого зрителя, который может по своему желанию ускорить или замедлить картинку, остановить шаг, выражение лица, любое откровение интимного свойства. И наша жизнь сотрется, останется только стоп-кадр.

Кэти заставила себя обратить внимание на черты лица человека в черной ливрее. Как он ни сдерживал свое горе, вешая объявление, нескромный зум показал слезинку на кончике носа грустного лакея.

Она переключила канал. Посмотрела другие репортажи, в том числе о пресловутом звере, убежавшем из зоопарка. Тигр – да, это был именно тигр – перенес операцию по удалению кисты над глазом. Операция была сложная и требовала общего наркоза. Зверь, проснувшийся раньше, чем ожидали, сбил с ног вошедшего в клетку смотрителя и убежал рысцой, посеяв панику среди редких посетителей. Видели, как он миновал клетку с обезьянами и направился к ограде вдоль канала. Люди из зоопарка были эвакуированы, окрестности оцеплены. Ветеринар в интервью утверждал, что тигр был как бы в приступе сомнамбулизма, мол, наркоз сильно ослабил его рефлексы и он почти не ориентировался. И действительно, его нашли у его собственной клетки, чуть живого от усталости. По всей вероятности, он прятался где-то в зоопарке, а рык, который слышали возле канала, был вызван акустическим эффектом отражения звука от поверхности воды. Офицер полиции подвел итог: «Больше испуга, чем вреда».

В репортаже показали пустую клетку, толпу, подталкиваемую к выходу полицейским кордоном, вид с патрульного вертолета над Камденскими шлюзами.

Потом состоялась короткая беседа в телестудии между журналистом и защитницей прав животных, которая возмущалась, что диких зверей еще держат в клетках.

Кэти рассеянно переключала каналы: реклама, эстрада, ток-шоу, реклама, новости, рыбалка с бакланами, мультфильм, гольф, ситком, реклама, биржа, бомбежка на Ближнем Востоке, вестерн, футбол, телемагазин, показ мод, мультфильм, реклама, ток-шоу, бокс и т. д.

Она уснула.

Завибрировал ее телефон.

«Кэти, это Сара. Ты идешь с нами ужинать?»

Она села на край кровати, потерла глаза и посмотрела на часы внизу экрана. Она проспала пятнадцать минут. Если сейчас уснет снова, то проснется в четыре утра. Кэти стряхнула одеяло.

«Иду».

Вся команда уже сидела за столом.