Королева ходит последней

— Ты и не должен нравиться всем подряд, — ответил я. — Но, думаю, вы поладите. И еще… Ил, я знаю, что тороплю тебя, но твоя мама беспокоится. Пожалуйста, не отворачивайся от нее. Все мы ошибаемся. Думаешь, я никогда не делал чего-то, за что сейчас стыдно?

— Не надо, Ник, пожалуйста. — Ил качнул головой.

— Надо, малыш. Бранда любит тебя, и ей больно, что ты не можешь ее простить. У меня и вовсе нет матери, поэтому цени, что она рядом с тобой. И из Литонии уезжает, чтобы защитить тебя.

— Твоя мама ходит за тобой. — Ил пожал плечами. — И просит прощения. Она хотела быть с тобой, но умерла.

— Ты видишь призраков, — понял я. — Все равно видишь.

— Да. Но они говорят только тогда, когда я прошу. И она грустит. Правда, больше ничего не говорит, даже имени не называет, только прикладывает палец к губам.

— Передай ей, что я не сержусь.

Сердце сдавили тиски, но это действительно было так. Прошли те времена, когда я безумно злился на родителей, которые меня оставили.

— Она знает, — кивнул Ил. — И говорит, что гордится тобой.

— Спасибо.

Я обнял Илверта, и он доверчиво затих. Всему свой срок. Может, когда-то он поймет Бранду. Я сам понял ее далеко не сразу, но любил такой, какая есть.

— Пора будить маму, — сказал Илу. — Собирайся, нас ждет Изельгард.





Эпилог




Ник Вейс



Замок Аттеус находился чуть в стороне от тракта, ведущего к южной границе, но, во-первых, нам нужна была передышка, а во-вторых, я предпочел рассказать другу о событиях в Литонии лично. Зная Эрвинга, стоило опасаться, что он сам приедет в Самарин, если не получит от меня вестей. Бранда нервничала. Еще бы! Когда-то их с Эри связывали далеко не дружеские отношения. Ревновал ли я? Немного, но был уверен, что Бранда любит меня. А Эрвинг, в свою очередь, обожал супругу. Мы провели в дороге почти месяц, прежде чем впереди показались знакомые башенки. Здесь, в Изельгарде, уже была весна и тепло, в то время как в Литонии, уверен, все еще властвовала зима.

Наш экипаж проехал по подъемному мосту, и первыми, кто вылетел навстречу, были Эдгар и Тиана.

— Дядя Ник! — завопили они слаженно и повисли у меня на шее.

— Здравствуйте, родные. — Я обнял обоих. — Как вы тут?

Зря я задал этот вопрос, потому что дети затарахтели каждый о своем, пытаясь рассказать, как жили эту зиму, пока не видели меня. А ко мне уже спешил Эрвинг.

— Ник? Вот так сюрприз! — Он радостно протянул мне руку, и, хотя я ответил на рукопожатие правой, сразу нахмурился. То ли заметил новые шрамы, то ли что рука слушалась пусть лучше, но все еще не так, как раньше.

— Здравствуй, Эрвинг.

Брат повернул голову и замер на миг, а затем улыбнулся:

— Здравствуй, Бранда. Рад, что слухи о твоей гибели слегка преувеличены.

— А я-то как рада, — ответила моя возлюбленная. — Ил, иди сюда. Знакомься, это Эрвинг Аттеус, мой хороший друг.

— Здравствуйте. — Ил выбрался из экипажа и уставился на Эрвинга.

— Здравствуй, Илверт. — Эри протянул ему руку. — Но что же мы стоим? Прошу в дом. Тиа, сбегай к маме, расскажи, что у нас гости. Эд, а где Ники?

— Где-то читает, — пожал плечами старший сын Эрвинга. — Найти?

— Да, скоро будем обедать.

Илверт смотрел по сторонам во все глаза. Он вцепился в руку матери, забыв, что сам же держится от нее подальше, и шел рядом.

— Счастлив, что вы в порядке, — говорил Эрвинг. — Я уже собирался ехать на твои поиски, брат.

— Не стоило. Ты же знаешь, меня так просто не возьмешь.

— Знаю, но Литония — та еще дыра.

— Неправда, — встрял Илверт и насупился.


— Для кого как. — Эрвинг пожал плечами. — Уверен, Изельгард тебе понравится больше, Ил. Моя жена литонка, но и не думает возвращаться на родину.

Еще бы! Учитывая, что там ее никто не ждет, разве только могила первого мужа да Айк, который заправляет в замке.

— Ник! — Амелинда уже спешила нам навстречу. — Ты не один.

И изумленно замерла.

— Да, — решил сразу внести ясность. — Думаю, ты помнишь Бранду? Она — моя невеста.

Эмми с Эрвингом переглянулись. Они давно понимали друг друга без слов.

— Добро пожаловать в замок Аттеус, — ответила Амелинда. — Я прикажу прислуге проводить вас вымыться с дороги, а потом будем обедать.

Ни от ванной, ни от обеда мы не отказались. Бранда выглядела задумчивой, и меня это слегка тревожило, поэтому по пути на обед я задержал ее на мгновение.

— Все в порядке? — спросил прямо.

— Да, — улыбнулась она. — Просто… Знаешь, у меня такое чувство, что я сплю. И это приятный сон.

— Надеюсь, не потому, что ты решила вспомнить прошлое?

Бранда уставилась на меня с непониманием, а затем рассмеялась.

— Боги, Ники! Ты что, ревнуешь? — Она обняла меня. — Брось, что за вздор! Но, признаюсь, приятно. Не говори глупостей. Эрвинг действительно мой хороший друг, и давно уже им стал. Я люблю тебя, дурашка.

Действительно глупо. Но любовь вообще сама по себе величайшее безумие. За обедом царила тишь и благодать. Бранда благоразумно молчала, я в общих чертах описывал свое путешествие, Эрвинг рассказывал, как обстоят дела у них. Семейная идиллия. И мне, как всегда, было здесь тепло и хорошо.

— Завтра мы двинемся дальше, к югу, — говорил я.

— Уже завтра? — возмутились дети. — Ну, дядя Ники!

— Я приеду осенью, — пообещал им. — Как раз к вашему дню рождения. И на этот раз не с пустыми руками.

— Главное, сам приезжай, — насупилась Тиана, а Ник хлюпнул носом.

— Приеду, — заверил их. — Даю слово.

После обеда Эмми приказала детям взять Илверта с собой, а Эрвинг кивнул в сторону кабинета. Да, нам стоило поговорить. И только дверь кабинета отгородила нас от чужих ушей, как брат налетел на меня.

— Что стряслось? — спросил он. — Я не спрашиваю о твоей свадьбе с Брандой — дело ваше, а вот шрамы на твоей руке меня беспокоят.

— Познакомился с одним занятным литонским палачом, — ответил я. — Очень интересный малый. А главное, что теперь у меня на руке красуется змея из шрамов.

Эрвинг хмыкнул.

— Похоже, у твоего нового приятеля хорошее чувство юмора, — заметил он.

— Да, и пока тебе не рассказал кто-то еще, меня чуть не казнили. А Осмонд плетет интриги с Веранией. Но знаешь, Эри, я так устал от всего этого! Начинаю даже понимать, почему ты заперся в замке и не желаешь никого видеть. Так что я не вернусь в столицу. У меня есть небольшой домик на берегу залива на юге. Думаю, нам там будет хорошо. А если Осмонд решит добраться до меня, пожалеет.

— Если что, здесь тебе всегда рады, — ответил Эрвинг. — И тебе, и твоей семье. Стены моего замка выдержат любую осаду.

— Не хочу проверять их на прочность, — рассмеялся я. — Не беспокойся, дружище, я умею прятаться. Но если что, приеду.

— А теперь рассказывай все без утайки.

Я и рассказал. Стоит отдать должное Аттеусу, ругался он тихо и не перебивал, но когда я замолчал, сказал грозно:

— Ну ты и остолоп. Ник Вейс! Знал ведь, что хорошо это не закончится. Зачем тянул?

— Ждал, пока Бранда для себя все решит, — пожал плечами. — Но если бы не младший Эйш, меня бы таки казнили.

— Неожиданно.

— Не то слово. Все меняется, дружище. И места, и страны, и люди. Кто знает, что будет завтра?

— Главное, чтобы это «завтра» наступило, — ответил Эрвинг, и с ним трудно было не согласиться.



Илверту сразу не понравились эти двое. Младший мальчик, Ники, был очень спокойным. Как только родители их выпроводили, тут же подхватил книжку с картинками и умчался куда-то, а Тиана и Эдгар остались.

— Пойдем, — потащили они его в парк. В Изельгарде действительно было намного теплее, чем в Литонии, и Илу быстро стало жарко. Он расстегнул курточку и повесил ее на скамейку.