Король желает жениться

Марэя метнулась ко мне, скользнула на сырую землю, устраиваясь передо мной на коленях.

— Ты как себя чувствуешь? Этот де Мартен… де Мартен!.. — задыхалась она от возмущения, разочарования, гнева. — Это всё он! Он похитил Рхонду!

Я сочувственно кивнула. Марэя уже успела влюбиться в Эмерика, и вот куда притащил нас этот замечательный мужчина.

— Рхонда тебя видит?

Русалка кивнула.

— А ещё прекрасно слышит, представляешь? — Несмотря на кошмарную ситуацию, она негромко хихикнула: — Она как нас увидела, поначалу решила, что у неё в глазах двоится. Пришлось объяснять, что я — это я, только уже не совсем я. А ты — не я, но уже как бы я.

— Ты прекрасно объясняешь, — похвалила я мару.

А Рхонда с галёрки всхлипнула:

— Альда Марэя, и что теперь будем делать?

— Действовать, — в один голос ответили мы с Машкой и обменялись взглядами.

Торчать здесь, пока не превращусь в некое подобие вот этого скелетика, с чьими косточками я сейчас вынужденно соседствовала, я не собиралась.

— Эмерик тебя по-прежнему не видит?

— Не видит, — подтвердила мара.

— Зато видит русалка… Есть шанс, что увидят и другие. Маш, — подняла на неё глаза, — а сгоняй-ка к своей родне. Нерисс будет счастлив узнать, где пропадают его сестра и невеста. Ну то есть невеста и оболочка его сестры.

— Я мигом! — пообещала Марэя, взмывая к каменному своду. Обнадёживающе улыбнулась Рхонде и растворилась в бугристой кладке, по которой расползались мшистые кляксы.

В подземелье вернулась тишина, нарушаемая русалочьими всхлипами и моими тихими проклятиями в адрес этого глахаррского выродка.

— Альда Марэя… — спустя какое-то время позвала меня Рхонда.

— Яна, — поправила её мягко и, следуя примеру своей неунывающей копии, подарила ей ободряющую улыбку.

— Яна… — протянула пленница. — Это так странно. Человек занял место мары, чтобы потом снова стать человеком.

— Да, без ста грамм тут точно не разберёшься.

— Я всё ему рассказала, — неожиданно заявила русалка и, всхлипнув, отвела взгляд.

— Рассказала что?

— Об альде Марэе. О том, что она невеста морского владыки, и только ей ведомо, как привести в действие перстень.

Вот значит, что ему нужно. Чёртово колечко. Честное слово, от этого артефакта одни проблемы. Лучше бы Невор подарил Машке набор косметики.

— Вот только она не знает… — Я осеклась, услышав, как где-то вдалеке, во тьме, скрипнула тяжёлая дверь.

Замерла, прислушиваясь к быстрым, решительным шагам, которые звучали всё громче, и каждый отдавался внутри меня невольной дрожью.

Рхонда тихонько застонала, прижалась к стене хрупкими плечами и прошептала побелевшими губами:

— Это он. Он идёт…

Я в отчаянье дёрнулась — без толку, оковы держали крепко. Придушить бы де Мартена этой цепью.

Не успела так подумать, а ещё лучше — помечтать как следует, как совсем близко зазвучал знакомый ненавистный голос мерзавца-графа:

— Уже очухалась?

И меня ослепила яркая вспышка света.

На стенах полыхнули факелы, все разом, осветив довольно улыбающуюся физиономию глахаррского посланника. Рванулась было к нему, позабыв о железяках, перехватывающих запястья, и едва не зашипела от боли, когда металл царапнул кожу.

— Смотрите какие мы буйные, — де Мартен опустился передо мной на корточки. — Не трясёмся и не плачем, как и положено всем юным марочкам. Даже в воду не просимся. Надо же!

— Это так ты помог мне сбежать? Сволочь! — презрительно сплюнула ему под ноги.

Промазала. В том смысле, что попала не на землю, а прямёхонько на припыленный сапог этой нечисти, и ослепительная улыбка иностранного гада превратилась в уродливую гримасу.

— Осторожно, Мари (или мне стоит называть тебя Марэя?). Я ведь могу и разозлиться. — Он протянул ко мне руку, явно порываясь коснуться моего лица.


Провёл по щеке пальцами, намеренно медленно, будто издеваясь, а я даже не подумала тряхнуть головой, чтобы избавиться от этого пыточного прикосновения. Зацепившись взглядом за кроваво-красный камень в серебряной оправе, оттенявший указательный палец мерзавца, замерла оледенелой статуей, а потом едва не взвыла от отчаянья.

Не может быть! Не может. Такого. Быть!!! Артефакт, за которым я так долго гонялась и который в итоге прошляпила, теперь украшал руку отпетого негодяя, садиста и просто отъявленного гада.

Очевидно, что закон подлости в моей жизни работает всегда и исправно, без выходных и праздников.

Вот ведь трудяга.

Де Мартен проследил за моим взглядом и, перестав меня лапать, поднялся.

— Мне стоит сказать тебе спасибо, Марэя. Если бы не ты, я бы ещё неизвестно сколько ломал голову, как забрать Сердце океана. Но благодаря тебе его вынесли из сокровищницы, а дальше уже заполучить артефакт оказалось совсем просто. Ну и тебя, в общем-то, тоже.

На лицо Эмерика наползла благодушная улыбка, от которой у меня затряслись поджилки. Я никогда не считала себя трусихой, но сейчас мне было по-настоящему страшно. Рхонда тихонько плакала, с ужасом следя за действиями мерзавца. А тот, подхватив приставленный к стене саквояж, водрузил его на стол и стал сосредоточенно в нём рыться.

— Возможно, до тебя доходили слухи о моих, ну скажем, увлечениях?

— О том, что ты мучаешь в постели своих любовниц?

Я тут же пожалела, что сказала это: хвост русалки с золотистой чешуёй, в бликах пламени отливающей всеми цветами радуги, конвульсивно дёрнулся, и она снова зарыдала. У меня даже сердце защемило от жалости к бедняжке. Ну и к себе за компанию.

— Успокойся! — раздражённо прикрикнул на неё Эмерик, а потом повернулся ко мне. — Любовниц и не только. Всех, кто подвернётся мне под руку. В данном случае — вас. Так, так, так, — он осмотрел нас долгим, внимательным взглядом, — с кого бы мне начать?

— Не надо… Не надо, пожалуйста! — взмолилась русалка.

Но граф не обратил на её мольбы никакого внимания. Судя по улыбающейся роже, он был страшно доволен всем происходящим, чувствовал, впитывал наши эмоции, наш ужас, и получал от всего этого какое-то садистское удовольствие. Чудовище! Негромко насвистывая себе под нос весёлый, беззаботный мотивчик, он извлёк из саквояжа инструмент, чем-то напоминающий садовые ножницы, только с более длинными и наверняка страшно острыми лезвиями, и мне сразу поплохело.

Средневековая инквизиция нервно курит в сторонке.

— Так уж и быть, я готов лишить себя удовольствия и просто вас отпустить, если ты, Марэя, расскажешь, как активировать Сердце океана. Я хочу загадать желание!

Глаза его сверкнули демоническим блеском. Вот честное слово! А может, это просто пламя факелов в них отражалось, делая его похожим на чёрта из преисподней.

Или сумасшедшего, сбежавшего из психбольницы.

— Больной урод — вот ты кто!

Улыбка на лице маньяка стала ещё шире:

— Ну зачем же сразу с оскорблениями? К тому же это не ответ, Марэя. Будешь говорить?

Он шагнул ко мне ближе, и меня начало знобить. Не хотела, но продолжала смотреть на клятые ножницы, боясь даже представить, сколько они могут принести страданий.

Это было жутко. Настолько, что казалось совершенно нереальным. Это не может быть правдой. Я ведь в сказке, а не в фильме ужасов. Пусть нас спасут! Сейчас же! Вот прямо сейчас!!! Пожалуйста… Иначе я тоже заплачу. Потому что мне очень, очень страшно!

— Марэя?

— Я не…

Чуть было не сказала правду: что не знаю, как привести в действие это дурацкое Сердце океана. К счастью, вовремя опомнилась и прикусила язык. Признаюсь, что ни черта не знаю, и он сразу же перейдёт к самому для него приятному.

Таким больным на всю голову ублюдкам только дай повод.

Словно прочитав мои мысли, Эмерик предложил:

— Что скажешь, если мы подрежем ей её чудесный плавник?

Рхонда в ужасе взвизгнула, вжалась в стену, попыталась закрыться руками, но была слишком слабой, а оковы слишком тяжёлыми.

— Тронь её, и уже точно ничего от меня не узнаешь! — яростно прокричала я.

— А если не трону, расскажешь? — Эмерик замер между мной и марой, попеременно нас оглядывая.

— Расскажу, — кивнула, лихорадочно соображая, как бы потянуть время.

Главное, чтобы под водой Марэя перемещалась так же свободно, как и на суше. Главное, чтобы вовремя нашла Сельвею или Нерисса. Главное, чтобы они придумали, как вытащить нас отсюда! Пока этот садист не начал нас мучить.

— Так как же?! — нетерпеливо переспросил де Мартен.

Думай, Яна, думай!

— Нужно… эм-м-м… особе заклинание.

— Какое?!

Краем глаза заметила просачивающийся сквозь стену призрак и едва не потеряла от радости сознание. Машка вернулась! И судя по тому, как возбуждённо блестят её глаза, в море она смоталась не зря.