Король желает жениться
Часть 46 из 55 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Идиоты.
Его величество ограничился взглядом, от которого у военных с лиц сошла краска. Даже Нахрефат перестал вырываться. Замер и судорожно сглотнул, глядя на монарха.
— Мага ко мне, а ты разыщи посла, — приказал Рассарх, обращаясь к ле Крону. — Графа тоже под стражу, пока я не пойму, что их связывает. — Вновь повернувшись к гвардейцам, повелел резко: — Скорее!
Кто же всё-таки сказал правду: Нахрефат или Яна? Мары ведь не спасают людей, эти разбойники только и делают, что топят корабли Сантора. Или всё же она в кои-то веки не солгала? Это был ещё один вопрос, на который его величество желал получить ответ. Причём немедленно. А потом, разобравшись с Нахрефатом, он допросит и де Мартена.
Яна Громова
Марэя сидела на кровати как в воду опущенная. Ну или, если быть совсем точной, уныло левитировала над нею. Подозреваю, у меня вид был не лучше. Всё пропало, всё провалилось к крякам. Ни тебе свободы, ни артефакта. Ещё и в шпионаже обвиняют. За что — непонятно.
Получается, де Мартен замешан в каких-то мутных махинациях? Ну или каком-нибудь там придворном заговоре… Или они всех иноземных гостей здесь за врагов народа санторского принимают? А попадают всякие незадачливые попаданки. Вроде мары-не мары Яны.
Эх, печалька.
— Ян, и что теперь делать? — грустно осведомилось привидение.
— Не знаю, Маш, — я тяжело вздохнула. — Честно, не знаю.
Наверное, единственное, что я могла сейчас сделать, — это связаться с Сельвеей по водоскайпу и обрисовать ситуацию. Чёрными такими красками.
А что ещё оставалось? Надеяться на милость правителя? Да он же мар чуть ли не ненавидит! Но может… хватит ума допросить Нахрефата. Главное, чтобы тот не артачился и сказал правду. Пообещал же Рас… ну то есть Рассарх Машкиному брату отыскать ту русалку. Значит, не совсем безнадёжен. Да и ко мне вроде как что-то испытывает. Хоть не уверена, что это поможет вернуть Сердце океана и, в принципе, выжить. Теперь, когда он знает, что всё это время я его обманывала.
И, в общем-то, продолжаю обманывать. Так ведь и не рассказала, что я как бы мара, но не то чтобы совсем мара-мара.
Действительно печалька.
Я настолько глубоко ушла в свои мысли, что даже не сразу заметила появление в спальне инородного тела в лице его сиятельства де Мартена. Граф, словно ещё одна Марэя, просто взял и просочился сквозь стену, а у меня чуть челюсть с кровати не улетела. И я с ней за компанию.
— Вы что, тоже умерли?!
И когда только успел? А может, его того? По-быстрому, без особых разбирательств, взяли и казнили? Это уже не печаль, а целое печалище со всеми отсюда вытекающими.
Я испуганно подскочила с кровати. Всё, надо отсюда выбираться! А то ещё отправят следом за де Мартеном. Просачиваться сквозь стены.
А я совсем не горю желанием обладать таким умением!
— Почему умер? — нахмурился посланник. — Я очень даже жив и планирую оставаться в таком состоянии и дальше.
— Но как же стена? — ошеломлённо пролепетала я.
Эмерик оглянулся.
— А, это. Так это заклинание. Которое делает меня невидимым и временно меняет структуру моего тела.
— Везёт вам.
— Мари! — Де Мартен стремительно приблизился ко мне и протянул руку. — Нам надо уходить! Рассарх будто с цепи сорвался, арестовывает всех глахаррцев. Обвиняет моих земляков в каком-то заговоре. Теперь вот ещё и ты пострадала.
— Нет, меня арестовали не из-за этого. Просто я…
Но посол меня перебил:
— Отношения между нашими королевствами всегда были напряжёнными, и я боюсь, как бы не полетели головы. В том числе и наши с тобою. Поэтому идём со мной. Я выведу тебя из дворца, помогу сбежать.
Я растерянно посмотрела на Машу. Призрачная мара кивала и жестикулировала руками, намекая, чтобы скорей соглашалась. Как уже успела заметить, она побаивалась Рассарха, а вот де Мартена просто обожала. Даже вчера, когда он отругал меня за полуночное свидание, русалка довольно краснела и говорила, что раз ревнует, значит, любит.
А вот я… скорее, опасалась его сиятельства. Не потому что по уши влюбилась в Рассарха. Просто чувства, что вызывал у меня этот мужчина, когда мы с ним оставались наедине… В общем, не знаю, как это объяснить, но в иные моменты у меня от его взгляда по коже табуном бежали мурашки.
Я не прочь была совершить побег. Но вот сбегать с де Мартеном… Даже не знаю.
Эмерик снова протянул мне руку:
— Мари, пойдём.
— Если сбежим, это будет выглядеть так, словно мы с вами действительно в сговоре.
— А если останемся, то можем погибнуть!
— Рассарх не производит впечатление безумца, направо и налево размахивающего топором, — справедливости ради заметила я.
Почему-то вдруг стало обидно за короля. Хоть мне по-хорошему следовало на него злиться. За то, что прикидывался тем, кем на самом деле не являлся. За то, что обвинял в том, в чём я уж точно не была виновата. А я тут его ещё и защищаю.
Глупая Яна!
— Можно подумать, ты его хорошо знаешь, — словно откликаясь на мои мысли, рыкнул де Мартен и схватил меня за руку. Резко притянул к себе, прошипев сквозь зубы: — Извини, девочка, но терпение не входит в число моих добродетелей.
А в следующее мгновение его губы зашевелились возле моего уха. Незнакомые слова складывались в непонятные фразы, и с каждым новым шипением-звуком, что срывались с губ де Мартена, веки мои становились всё тяжелее.
Последнее, что запомнила, — это обеспокоенное лицо Марэи, подплывающей к нам, проскальзывающей сквозь меня. А дальше на меня нахлынула темнота.
Глава 16, в которой великий и ужасный узнаёт о моём существовании
Эмерик де Мартен
Всё складывалось слишком просто, чтобы быть правдой. И тем не менее это была правда: он заполучил Сердце океана, он заполучил мару — ещё одну доверчивую рыбку, так удачно угодившую в его сети.
Он искал её, искал всё это время. Перепробовал десятки заклинаний, перебрал сотни артефактов, пока наконец не обнаружил хвостатую с помощью зачарованного компаса. Вот только хвостатая… уже таковой не являлась. В море Марэи не оказалось. Артефакт привёл его в столицу Сантора и — вот чудо! — девчонка сразу ему повстречалась.
Поначалу Эмерик сомневался и даже грешил на компас. Во-первых, прежде ему никогда не доводилось слышать, чтобы мары разгуливали по суше совсем как люди и при этом имели цветущий вид, за обе щеки уплетали человеческую пищу (аппетиту девушки оставалось только позавидовать) и ни капли не тосковали по морю. Неали Омон совсем не походила на своих сородичей.
Но было и кое-что другое, что заставляло графа сомневаться и поневоле приглядываться к другим обитательницам Анделиора. Когда они только познакомились, на тихой безлюдной улице, компас с уверенностью указывал на Мари. Его сиятельство уже успел порадоваться, что всё так удачно складывается. Предложил девчонке работу, чтобы она постоянно была у него на виду, пока он будет искать возможность забрать Сердце океана. Но вот что странно — на следующее утро злосчастный компас на неё больше не указывал.
Так продолжалось несколько дней. Артефакт то признавал в помощнице дочь моря, то уверенно заявлял, что никакая это не мара, а самая обычная санторская крестьянка. Бывало, Эмерик ощущал присутствие мары, когда Мари не было рядом. Из-за этого граф нервничал, волновался и снова принимался искать способы обнаружить морскую красавицу.
И вот выясняется, что это действительно она, его мара! Девчонка тоже явилась в Анделиор, чтобы выкрасть Сердце океана. Все эти дни де Мартен пытался подобраться к сокровищнице Сантора, но всякий раз был вынужден отступать, опасаясь быть пойманным. А у девчонки всё получилось!
Почти получилось.
Каким-то образом ей удалось околдовать этого идиота, верховного мага, и приказать ему принести ей артефакт. Жаль, так не вовремя с разборками к ней явился Рассарх. Этот королёк! Который не сложит цены ни себе, ни своему королевству.
Но ничего, когда он, Эмерик, загадает желание, в Санторе наступит совсем другой порядок. Фертан IV сделает его своим наместником — таков был уговор. А как будет дальше — время покажет. Король Глахарры уже не молод. В отличие от де Мартена: сильного, умного мага, обладавшего поддержкой многих знатных родов Глахарры.
Граф довольно усмехнулся. Но всё по порядку. Сначала он разберётся с правителем Сантора, а потом уже можно будет всерьёз подумать и о государственном перевороте в Глахарре.
Ну а сегодня на повестке дня малое — допрос мары!
Полный энтузиазма и решимости выбить из девчонки правду, его сиятельство спустился в подземелье. Теперь у него было целых две мары. Одна правда уже находилась на последнем издыхании. И Мари, вернее Марэя, почувствует себя точно также, если начнёт артачиться. Он найдёт способ развязать ей язык — было бы желание. А желание у него имелось, как и Сердце океана, так удачно попавшее ему в руки.
Благодарить за это следовало его величество случай.
А ещё придворного выскочку Нахрефата. Это он, выходя из покоев посланника, случайно обронил бесценное сокровище моря. Эмерик поспешил подобрать его, а дальше… Незаметное движение пальцев, и вот уже перстень находит своё пристанище в кармане посольского камзола. Ле Крону же, смиренно опустив голову, граф вручил иллюзию, которая к этому времени уже должна была рассеяться.
Но последнее больше не имело значения.
Здесь их никто не обнаружит. Никто не услышит их зов о помощи. Две юные марочки так и сгинут в этих развалинах, но одна из них прежде ему поведает, как привести в действие самую могущественную реликвию моря.
И тогда уже ничто не остановит его на пути к трону Сантора.
Яна Громова
Прийти в себя получилось не сразу, с попытки эдак пятой. Ужасно болела голова, буквально раскалывалась на части, и веки никак не желали разлепляться. Даже понимание, что лежу на чём-то твёрдом и ужасно холодном, не помогало взбодриться. Ну или хотя бы пошевелиться.
Так и лежала, краем сознания прислушиваясь к окружающим звукам: мышиному шороху и писку, а ещё к плачу. Но ведь мыши не умеют плакать… Может, это Машка?
Тут уж я сделала над собой усилие и всё-таки постаралась осмотреться, сквозь наползающий на глаза туман пытаясь разглядеть хотя бы что-то. Разглядела. Марэю, склонившуюся над плачущей рыбодевой.
— Не плачь, всё будет хорошо. Нерисс обязательно нас спасёт, — увещевала она мару. Наверное, ту самую пропавшую невесту брата.
— Не спасё-о-о-т! — заливалась слезами бедняжка. — Это чудовище наложило на подземелье сильные чары! Мары нас не почувствуют, не услышат и не найдут!
— Ну-ну, не надо отчаиваться. Так ты только ещё больше ослабнешь, — звучал ласковый голос дочери сейна.
Не сразу поняла, что меня напрягает в данной ситуации, а потом, как обухом по голове, обрушилось осознание: Рхонда слышит Машку. Вполне возможно, что и видит. Но тогда получается…
— Маш, — я приподнялась на локтях и поняла, что не смогу ни встать на ноги, ни даже сесть нормально. Не потому что умирала от слабости — мои руки, как и руки русалки, сковало кандалами.
Мерзавец.
Его величество ограничился взглядом, от которого у военных с лиц сошла краска. Даже Нахрефат перестал вырываться. Замер и судорожно сглотнул, глядя на монарха.
— Мага ко мне, а ты разыщи посла, — приказал Рассарх, обращаясь к ле Крону. — Графа тоже под стражу, пока я не пойму, что их связывает. — Вновь повернувшись к гвардейцам, повелел резко: — Скорее!
Кто же всё-таки сказал правду: Нахрефат или Яна? Мары ведь не спасают людей, эти разбойники только и делают, что топят корабли Сантора. Или всё же она в кои-то веки не солгала? Это был ещё один вопрос, на который его величество желал получить ответ. Причём немедленно. А потом, разобравшись с Нахрефатом, он допросит и де Мартена.
Яна Громова
Марэя сидела на кровати как в воду опущенная. Ну или, если быть совсем точной, уныло левитировала над нею. Подозреваю, у меня вид был не лучше. Всё пропало, всё провалилось к крякам. Ни тебе свободы, ни артефакта. Ещё и в шпионаже обвиняют. За что — непонятно.
Получается, де Мартен замешан в каких-то мутных махинациях? Ну или каком-нибудь там придворном заговоре… Или они всех иноземных гостей здесь за врагов народа санторского принимают? А попадают всякие незадачливые попаданки. Вроде мары-не мары Яны.
Эх, печалька.
— Ян, и что теперь делать? — грустно осведомилось привидение.
— Не знаю, Маш, — я тяжело вздохнула. — Честно, не знаю.
Наверное, единственное, что я могла сейчас сделать, — это связаться с Сельвеей по водоскайпу и обрисовать ситуацию. Чёрными такими красками.
А что ещё оставалось? Надеяться на милость правителя? Да он же мар чуть ли не ненавидит! Но может… хватит ума допросить Нахрефата. Главное, чтобы тот не артачился и сказал правду. Пообещал же Рас… ну то есть Рассарх Машкиному брату отыскать ту русалку. Значит, не совсем безнадёжен. Да и ко мне вроде как что-то испытывает. Хоть не уверена, что это поможет вернуть Сердце океана и, в принципе, выжить. Теперь, когда он знает, что всё это время я его обманывала.
И, в общем-то, продолжаю обманывать. Так ведь и не рассказала, что я как бы мара, но не то чтобы совсем мара-мара.
Действительно печалька.
Я настолько глубоко ушла в свои мысли, что даже не сразу заметила появление в спальне инородного тела в лице его сиятельства де Мартена. Граф, словно ещё одна Марэя, просто взял и просочился сквозь стену, а у меня чуть челюсть с кровати не улетела. И я с ней за компанию.
— Вы что, тоже умерли?!
И когда только успел? А может, его того? По-быстрому, без особых разбирательств, взяли и казнили? Это уже не печаль, а целое печалище со всеми отсюда вытекающими.
Я испуганно подскочила с кровати. Всё, надо отсюда выбираться! А то ещё отправят следом за де Мартеном. Просачиваться сквозь стены.
А я совсем не горю желанием обладать таким умением!
— Почему умер? — нахмурился посланник. — Я очень даже жив и планирую оставаться в таком состоянии и дальше.
— Но как же стена? — ошеломлённо пролепетала я.
Эмерик оглянулся.
— А, это. Так это заклинание. Которое делает меня невидимым и временно меняет структуру моего тела.
— Везёт вам.
— Мари! — Де Мартен стремительно приблизился ко мне и протянул руку. — Нам надо уходить! Рассарх будто с цепи сорвался, арестовывает всех глахаррцев. Обвиняет моих земляков в каком-то заговоре. Теперь вот ещё и ты пострадала.
— Нет, меня арестовали не из-за этого. Просто я…
Но посол меня перебил:
— Отношения между нашими королевствами всегда были напряжёнными, и я боюсь, как бы не полетели головы. В том числе и наши с тобою. Поэтому идём со мной. Я выведу тебя из дворца, помогу сбежать.
Я растерянно посмотрела на Машу. Призрачная мара кивала и жестикулировала руками, намекая, чтобы скорей соглашалась. Как уже успела заметить, она побаивалась Рассарха, а вот де Мартена просто обожала. Даже вчера, когда он отругал меня за полуночное свидание, русалка довольно краснела и говорила, что раз ревнует, значит, любит.
А вот я… скорее, опасалась его сиятельства. Не потому что по уши влюбилась в Рассарха. Просто чувства, что вызывал у меня этот мужчина, когда мы с ним оставались наедине… В общем, не знаю, как это объяснить, но в иные моменты у меня от его взгляда по коже табуном бежали мурашки.
Я не прочь была совершить побег. Но вот сбегать с де Мартеном… Даже не знаю.
Эмерик снова протянул мне руку:
— Мари, пойдём.
— Если сбежим, это будет выглядеть так, словно мы с вами действительно в сговоре.
— А если останемся, то можем погибнуть!
— Рассарх не производит впечатление безумца, направо и налево размахивающего топором, — справедливости ради заметила я.
Почему-то вдруг стало обидно за короля. Хоть мне по-хорошему следовало на него злиться. За то, что прикидывался тем, кем на самом деле не являлся. За то, что обвинял в том, в чём я уж точно не была виновата. А я тут его ещё и защищаю.
Глупая Яна!
— Можно подумать, ты его хорошо знаешь, — словно откликаясь на мои мысли, рыкнул де Мартен и схватил меня за руку. Резко притянул к себе, прошипев сквозь зубы: — Извини, девочка, но терпение не входит в число моих добродетелей.
А в следующее мгновение его губы зашевелились возле моего уха. Незнакомые слова складывались в непонятные фразы, и с каждым новым шипением-звуком, что срывались с губ де Мартена, веки мои становились всё тяжелее.
Последнее, что запомнила, — это обеспокоенное лицо Марэи, подплывающей к нам, проскальзывающей сквозь меня. А дальше на меня нахлынула темнота.
Глава 16, в которой великий и ужасный узнаёт о моём существовании
Эмерик де Мартен
Всё складывалось слишком просто, чтобы быть правдой. И тем не менее это была правда: он заполучил Сердце океана, он заполучил мару — ещё одну доверчивую рыбку, так удачно угодившую в его сети.
Он искал её, искал всё это время. Перепробовал десятки заклинаний, перебрал сотни артефактов, пока наконец не обнаружил хвостатую с помощью зачарованного компаса. Вот только хвостатая… уже таковой не являлась. В море Марэи не оказалось. Артефакт привёл его в столицу Сантора и — вот чудо! — девчонка сразу ему повстречалась.
Поначалу Эмерик сомневался и даже грешил на компас. Во-первых, прежде ему никогда не доводилось слышать, чтобы мары разгуливали по суше совсем как люди и при этом имели цветущий вид, за обе щеки уплетали человеческую пищу (аппетиту девушки оставалось только позавидовать) и ни капли не тосковали по морю. Неали Омон совсем не походила на своих сородичей.
Но было и кое-что другое, что заставляло графа сомневаться и поневоле приглядываться к другим обитательницам Анделиора. Когда они только познакомились, на тихой безлюдной улице, компас с уверенностью указывал на Мари. Его сиятельство уже успел порадоваться, что всё так удачно складывается. Предложил девчонке работу, чтобы она постоянно была у него на виду, пока он будет искать возможность забрать Сердце океана. Но вот что странно — на следующее утро злосчастный компас на неё больше не указывал.
Так продолжалось несколько дней. Артефакт то признавал в помощнице дочь моря, то уверенно заявлял, что никакая это не мара, а самая обычная санторская крестьянка. Бывало, Эмерик ощущал присутствие мары, когда Мари не было рядом. Из-за этого граф нервничал, волновался и снова принимался искать способы обнаружить морскую красавицу.
И вот выясняется, что это действительно она, его мара! Девчонка тоже явилась в Анделиор, чтобы выкрасть Сердце океана. Все эти дни де Мартен пытался подобраться к сокровищнице Сантора, но всякий раз был вынужден отступать, опасаясь быть пойманным. А у девчонки всё получилось!
Почти получилось.
Каким-то образом ей удалось околдовать этого идиота, верховного мага, и приказать ему принести ей артефакт. Жаль, так не вовремя с разборками к ней явился Рассарх. Этот королёк! Который не сложит цены ни себе, ни своему королевству.
Но ничего, когда он, Эмерик, загадает желание, в Санторе наступит совсем другой порядок. Фертан IV сделает его своим наместником — таков был уговор. А как будет дальше — время покажет. Король Глахарры уже не молод. В отличие от де Мартена: сильного, умного мага, обладавшего поддержкой многих знатных родов Глахарры.
Граф довольно усмехнулся. Но всё по порядку. Сначала он разберётся с правителем Сантора, а потом уже можно будет всерьёз подумать и о государственном перевороте в Глахарре.
Ну а сегодня на повестке дня малое — допрос мары!
Полный энтузиазма и решимости выбить из девчонки правду, его сиятельство спустился в подземелье. Теперь у него было целых две мары. Одна правда уже находилась на последнем издыхании. И Мари, вернее Марэя, почувствует себя точно также, если начнёт артачиться. Он найдёт способ развязать ей язык — было бы желание. А желание у него имелось, как и Сердце океана, так удачно попавшее ему в руки.
Благодарить за это следовало его величество случай.
А ещё придворного выскочку Нахрефата. Это он, выходя из покоев посланника, случайно обронил бесценное сокровище моря. Эмерик поспешил подобрать его, а дальше… Незаметное движение пальцев, и вот уже перстень находит своё пристанище в кармане посольского камзола. Ле Крону же, смиренно опустив голову, граф вручил иллюзию, которая к этому времени уже должна была рассеяться.
Но последнее больше не имело значения.
Здесь их никто не обнаружит. Никто не услышит их зов о помощи. Две юные марочки так и сгинут в этих развалинах, но одна из них прежде ему поведает, как привести в действие самую могущественную реликвию моря.
И тогда уже ничто не остановит его на пути к трону Сантора.
Яна Громова
Прийти в себя получилось не сразу, с попытки эдак пятой. Ужасно болела голова, буквально раскалывалась на части, и веки никак не желали разлепляться. Даже понимание, что лежу на чём-то твёрдом и ужасно холодном, не помогало взбодриться. Ну или хотя бы пошевелиться.
Так и лежала, краем сознания прислушиваясь к окружающим звукам: мышиному шороху и писку, а ещё к плачу. Но ведь мыши не умеют плакать… Может, это Машка?
Тут уж я сделала над собой усилие и всё-таки постаралась осмотреться, сквозь наползающий на глаза туман пытаясь разглядеть хотя бы что-то. Разглядела. Марэю, склонившуюся над плачущей рыбодевой.
— Не плачь, всё будет хорошо. Нерисс обязательно нас спасёт, — увещевала она мару. Наверное, ту самую пропавшую невесту брата.
— Не спасё-о-о-т! — заливалась слезами бедняжка. — Это чудовище наложило на подземелье сильные чары! Мары нас не почувствуют, не услышат и не найдут!
— Ну-ну, не надо отчаиваться. Так ты только ещё больше ослабнешь, — звучал ласковый голос дочери сейна.
Не сразу поняла, что меня напрягает в данной ситуации, а потом, как обухом по голове, обрушилось осознание: Рхонда слышит Машку. Вполне возможно, что и видит. Но тогда получается…
— Маш, — я приподнялась на локтях и поняла, что не смогу ни встать на ноги, ни даже сесть нормально. Не потому что умирала от слабости — мои руки, как и руки русалки, сковало кандалами.
Мерзавец.