Король Дроздобород

Семья Константин построили пристань на своем озере, где на якорях пришвартовались золотые, причудливо украшенные гондолы. Они плыли по черной поверхности, освещенные множеством факелов и звездным ночным небом. От озера отходил узкий канал с арочным мостиком, напомнившим мне Венецию. Я не была уверена, как они всё это сделали. Я никогда не видела их сад при дневном свете, но сомневалась, что вся эта экстравагантность являлась частью этого.

Дарк привел меня к пристани. Эта часть сада, далекая от музыки и обеденного зала, была по большей части пустынна, а озеро необъятным. Еще одна пара скользила по маслянисто-черной поверхности.

— Это не очень приватное место, — прошептала я.

Дарк сверкнул зубами в хищной улыбке.

— Достаточно приватное.

Мое сердце забилось сильнее, и я задалась вопросом, что я делаю, следуя за этим неизвестным человеком в уединенную часть местности, где он с таким же успехом мог бы задушить меня до смерти.

Дарк помог мне забраться на ближайшую к нам гондолу и удержал меня на ногах, когда я опустилась на мягкое, обитое атласом место.

Лодка мягко покачивалась на воде, когда Дарк опустился рядом со мной.

— Ты дружишь с Константинами? — спросила я в тишине, пока Дарк отплывал от другой пары.

— Нет. Мы деловые знакомые. А ты, ты дружишь с Тинсли Константин?

— Нет, не дружу. Я знаю ее по светским раутам. Наши семьи аристократы, как ты уже догадался. Мои друзья не принадлежат к нашему кругу... — я заклевала носом, понимая, что выдаю слишком много.

— Хороший выбор. Ты никогда не найдешь здесь друзей.

Я посмотрела на него, удивленная его словами, которые отражали мои собственные мысли. Тени играли на его квадратной челюсти, и мне захотелось провести по ней языком.

— Интересно, что скрывается под маской? — пробормотал он.

— Да, но я рада, что не имею понятия. Предпочитаю анонимность.

— Позволяет тебе идти на риск, на который ты обычно не идешь, и продемонстрировать свое истинное лицо.

Я не успела ответить, как он повернулся ко мне и снова поцеловал. Мои губы тут же раскрылись, желая попробовать и почувствовать его на вкус. Он стянул с меня корсет и оторвался от нашего поцелуя, любуясь моей грудью. Мои соски торчали в прохладном ночном воздухе.

— Самые красивые соски, которые я когда-либо видел. — он наклонился, чтобы укусить и лизнуть мою грудь.

Мои глаза осматривали наше окружение, беспокоясь, что нас могут увидеть или услышать ... потому что Дарк не молчал дегустируя мою грудь.

Дарк усмехнулся в мой сосок.

— Расслабься.

Я откинулась на мягкую спинку места. Дарк склонился надо мной, обхватив мою щеку. На секунду мне показалось, что он сдернет с меня маску, и часть меня захотела открыть ему свою истинную сущность, но это было бы глупо.

Дарк пододвинулся ближе, его губы коснулись моих, прежде чем он пососал мою нижнюю губу и снова погрузил свой язык в меня. Я едва могла сосредоточиться из-за пульсации между ног. Мои трусики полностью промокли от действий этого таинственного незнакомца.

— Дарк, — выдавила я.

Поцелуй Дарка оставил меня бездыханной и дезориентированной.

— Я изголодался по твоей сладости, Джиджи, — прорычал он мне на ухо.

— Я не люблю кровопускание, — сказала я.

Его язык прошелся по внешнему краю моего уха.

— Я говорю не о такой сладости, моя дорогая. Я говорю о том сладком соке, который капает из тебя, пока мы ведём диалог.

Из его опасных уст фраза «моя дорогая» прозвучала как угроза.

Тепло затопило мое тело, когда до меня дошел смысл его слов.

Я еще не была официально помолвлена, даже если «Да» было обязательным. Это был даже не мой выбор. Мистер Чанлер мог бы купить мою руку и сердце, но он не получит ни одного из этих проклятых первых опытов.

Дарк поднялся, легко удерживая равновесие на качающейся лодке. Он опустился на колени у моих ног и схватил подол моего широкого платья. Я прикрыла свои обнаженные груди руками, будто защита моей скромности все еще являлась вариантом в этот момент. Я прикусила губу, когда он прижался горячим, влажным поцелуем к моей лодыжке, прежде чем проследовал вверх по моей икре, его голова исчезла под моей юбкой. Его рога поддерживали ткань, и на какое-то безумное мгновение я подумала, не потому ли он выбрал свою маску. Вскоре его спина тоже исчезла под юбкой платья. Я больше не могла его видеть. Но могла слышать ... и, Боже, чувствовать его.

Его палец коснулся моих мокрых трусиков, прежде чем он отодвинул их в сторону, оставляя меня обнаженной. Никакого смущения не последовало. Это была ночь для наслаждений, ночь без сожалений. Я больше никогда его не увижу. Его дыхание скользнуло по моей распухшей плоти, и он глубоко вздохнул.

Я вцепилась пальцами в лодку, держась за гладкое дерево в молчаливом ожидании. Его пальцы зацепились за мой пояс, и он стянул с меня трусики. Я подняла ноги, чтобы он мог их сбросить.

— Твоя киска божественно пахнет. Жаль, что я не могу увидеть ее во всей красе. Но сейчас я собираюсь полакомиться тобой.

И он устроил пир. Его язык прошелся по моему входу, погружаясь между моих половых губ, пробуя меня на вкус. Он лизал меня, как мороженое, с удовольствием, томно. Он не касался моего клитора дегустируя меня. Тем не менее, дразнящее прикосновение его языка к моей чувствительной плоти приближало меня все ближе и ближе к освобождению. Я много раз прикасалась к себе и даже иногда трогала себя пальцами, но это было что-то совсем иное.

Я начала работать над сосками, чего никогда раньше не делала, но теперь каждое движение моих пальцев увеличивало мою похоть. Каждый сантиметр моей кожи был сверхчувствителен. Мое ядро сжалось, так близко к освобождению, но Дарк отстранился и слегка провел большим пальцем по моим наружным половым губам.


Я фыркнула.

— Я как раз собиралась кончить.

— Я знаю, но еще слишком рано. Не хочу, чтобы ты достигла освобождения, дорогая. Твоё тело должно научиться наслаждаться удовольствием. — его язык неторопливо обвел мой вход, прежде чем он снова отстранился. — Полагаясь на то, что твои предыдущие слова были правдой, предполагаю, что это твой первый раз, когда кто-то поедал твою киску?

Ложь вертелась на кончике моего языка, но неправда стала моей второй натурой в повседневной жизни. Я хотела быть жестоко честной хоть раз, хотя бы тогда, когда я скрыта за маской.

— Да. Твой язык был первым на моей киске и на моих сиськах, — сказала я.

То, что последовало, возможно, в награду за мои слова, оказались блаженные минуты его губ, утыкающихся в мой клитор, сосущих его с правильным давлением, что мое тело гудело от удовольствия, и стоны срывались с моих губ, но не настолько, чтобы отправить меня через край. Это было совсем не похоже на небрежный оральный опыт, описанный некоторыми моими подругами. Мне не нужно было притворно стонать или устраивать его голову в более приятное положение. Его язык и губы находились в нужном месте, с правильным давлением. Но еще лучше были благодарные звуки, которые он издавал, и то, как он подчеркивал свои облизывания и посасывания стонами и комплиментами. Он заставил меня почувствовать себя желанной, восхитительной, распутной, и поэтому я раздвинула ноги шире, желая ощутить его язык повсюду.

Я хотела, чтобы он меня поглощал.

— Джин?

Мое сердце подпрыгнуло, когда мои глаза метнулись вверх, чтобы обнаружить мою мать, стоящую на мостике над нашими головами, глядя вниз на меня, пока я развалилась на гондоле и мою киску поедал незнакомец.

Я попыталась сдвинуть ноги вместе, но ладони Дарка держали их раздвинутыми. Должно быть, он слышал, что мы не одни, но ему было все равно. Может, его репутация и так была плохой, но мне не нужны были подобные слухи о себе. И я определенно не хотела, чтобы мама застала меня в таком компрометирующем положении.

Выражение ее лица было раздраженным и обеспокоенным, но не шокированным. Я поняла, что мостик и окружающая темнота, должно быть, скрывают тот факт, что я не одна на лодке, и хуже того, что в данный момент под моей юбкой находился мужчина, делающий невыразимые вещи языком и губами.

— Я искала тебя последние два часа, Джин. Я волновалась.

Два часа?

Неужели прошло столько времени? Время ещё никогда не летело так быстро.

— Со мной все хорошо, мам.

— Очень хорошо, — пророкотал Дарк, и я предупреждающе сжала бедра.

— Что ты здесь делаешь в полном одиночестве? Социальная дистанцированность не поможет.

Хихиканье Дарка завибрировало на моей киске, посылая удивительную волну возбуждения через мое тело. Я прижала свою киску к его рту, заставляя его замолчать, но он принял приглашение и погрузил свой язык в меня. Я с трудом сглотнула. Конечно, на этом Дарк не остановился. У него с самого начала была непослушная атмосфера, аура плохого парня, которая не имела ничего общего с его ночным костюмом. Его пальцы раздвинули мои ягодицы, а затем его язык открыл эту новую часть меня.

Полное потрясение охватило меня при виде его дерзкого поступка, смешанного с чувством стыда и смущения. Я слышала, что некоторые мужчины любят анальные игры, но я всегда считала это городским мифом, чем-то производным от порно-зависимости многих подростков. Но Дарк не был мальчиком, и ему определенно нравилась играться с задницей.

Его язык кружил вокруг моего входа, пока он, наконец, не преодолел и это. Я не могла протестовать, как он и предполагал, и не была уверена, что стала бы это делать. Это было грязно и возбуждающе.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке, Джин?

— Да! — крикнула я, отчаянно желая, чтобы она ушла, чтобы я могла поддаться приятной пытке Дарка. — Дай мне несколько минут. Я скоро вернусь.

Мама нахмурилась.

— Поторопись. И расправь свои перья. Они повсюду.

Дарк снова обвел языком мой вход, посылая волны похоти в каждое нервное окончание моего тела.

Наконец мама исчезла.

— Что ты делаешь? — прошипела я, но Дарк не ответил.

Его язык был занят моей задницей. Когда его большой палец начал дразнить мою киску, иногда погружаясь в нее с умопомрачительными круговыми движениями, я перестала говорить. Я подходила все ближе и ближе к оргазму. Губы Дарка вернулись к моему клитору, впившись в него. Его большой палец собрал мою влагу и погрузился в мою попку. Мои глаза расширились от удивления... и похоти. Я никогда не думала о том, чтобы позволить кому-то приблизиться к этой части меня, и сомневалась, что позволю кому-то сделать это после Дарка. Мои ноги начали дрожать, а бедра держали в ловушке Дарка, когда он сосал и трогал меня. Я прикусила губу, но все равно стон вырвался наружу, когда мой оргазм бульдозером пронесся по моему телу. Прижав свою киску к его лицу, я вцепилась в лодку мертвой хваткой. Мое тело было легким, будто я могла потерять сознание в любой момент.

Его большой палец и язык замедлились и в конце концов остановились.

— С тебя капает, как с сочного персика.

— Мое платье, — прошептала я скорее по привычке, чем потому, что мне было не все равно.

— Хм, — прохрипел Дарк, а затем его язык снова нырнул в мою киску, лаская меня, как человек, умирающий от жажды.

Я смотрела в ночное небо, позволяя ему делать то, что он хочет, и купаясь в блаженном послесвечении моего оргазма. Потом его губы исчезли, и моя юбка зашуршала. Его лицо в маске появилось над моей головой, квадратная челюсть и ухмыляющиеся губы блестели от моих соков.

Он поцеловал меня, его язык завладел моим ртом. Мускусный вкус расцвел на моем языке, странно эротичный. Он отстранился и вытер рот, ухмылка стала более заметной.

— Нам следует вернуться на бал для обязательного танца, прежде чем мы вновь уйдем, чтобы ты могла подарить мне другой свой первый опыт, — прохрипел он.

Я вздрогнула от требовательного звука его голоса, мое сердце снова сжалось. Пока я пыталась привести в порядок прическу и одежду, мы приплыли обратно на пристань. Как только мы пришвартовались, он встал и помог мне выйти из лодки, как истинный джентльмен, когда его постельные манеры были совсем иными.

— Мои трусики, — сказала я, обыскивая гондолу в поисках недостающего предмета одежды.