Конец крымской орды
Часть 20 из 85 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Татары находились к ним спинами, и выжить в таких условиях у них шанса не было никакого. Только их старший, который прятался за остовом печи, был ранен. Он завопил на всю округу так, словно с него живого сдирали кожу.
Этот крик услышали фланговые ратники опричных сотен Батаря. Тут же пошла атака на стан крымчаков с болота. Большая часть татар полегла в начале схватки. В сече пал и мурза Хаджи. Потом крымчаки организовались, встали в круг под защитой коней. Вторая атака нанесла им меньший урон. Но лес для них был так же чужд и враждебен, как для русских горные массивы далекого Крыма. Они не умели драться в таких условиях.
Мурза Ахмад попытался увести людей на север, но стрелы лучников Батаря преградили им путь. То же самое произошло на юге. Тогда крымчаки вышли на дорогу и угодили в кольцо. Они готовили засаду, но сами попали в капкан, выхода из которого у них не было. А тут еще от слободы подошла полусотня, ведомая Малютой Скуратовым.
Сеча длилась недолго. Крымчаки бились отчаянно, но бесполезно. Сильные опричные дружины рубили их повсюду. Вскоре нукер мурзы Ахмада поднял на острие копья белую тряпку и замахал ею. Но сотня Лавра Батаря продолжала рубить татар.
Бордак подал команду:
– Прекратить бой! Пленить крымчаков, прежде всего мурзу. Ко мне его!
Сотник Батарь, привыкший к строгой дисциплине в опричной слободе, повторил наказ воеводы. Сеча сразу прекратилась. Татары бросили оружие и сели на корточки. Остался стоять мурза, рядом нукер. К ним приблизились опричники, схватили под руки и вывели на околицу села Треблино.
Мурзу дружинники подвели к Бордаку и Парфенову, поставили на колени. Нукера они бросили к другим пленным.
Михайло посмотрел на мурзу и спросил по-татарски:
– Как звать?
Крымский вельможа удивился.
– Ты так хорошо знаешь наш язык?
– Пришлось научиться. Повторяю вопрос. Кто ты?
– Мурза Ахмад.
– Где Хаджи?
На физиономии татарского начальника вновь нарисовалось удивление.
– Ты и о нем знаешь?
– Я о многом знаю. Так где он?
– Погиб. Тело где-то в лесу. Можно найти при желании. Мои люди, которые сдались в плен, и найдут его.
– Нет больше у тебя людей.
– Ты понял, что я хотел сказать.
– Понял. Скоро сюда подъедет государь. Он уже знает, что по велению Девлет-Гирея ты руководил теми сотнями, которые должны были захватить или убить его…
Мурза прервал Бордака:
– Это не так. Старшим был назначен мурза Хаджи. Он родственник нашего повелителя. Я был всего лишь его помощником.
Бордак подозвал Лекана.
– А ну, Степа, поведай нам, о чем говорили мурзы в лесу.
Лекан сделал это. Мурза побледнел.
– Ты предал и своего господина, и людей, которые были в вашем подчинении. Жалко стало терять награбленное добро? Надеялся, что государя русского убьют ваши лучники?
– Я же сам сдался. А повинную голову меч не сечет.
– Иван Васильевич и не будет тебя казнить. Он просто передаст через верных людей весточку в Крым о твоем предательстве и сдаче в плен, а тебя отпустит. Долго ли ты проживешь на этом свете, когда Девлет узнает об измене?
– Твой мужик лжет! Не было такого разговора, – воскликнул мурза.
– А это уже не важно. Хотя царь может поступить и по-иному. Он волен принимать любые решения.
– Ты только, воевода, не забудь сказать ему, что мурза Ахмад сам сдался в полон.
– Обязательно. Ты действительно сдался, но когда сил сопротивляться уже не было, и тебе грозила неминуемая смерть. Вот если бы ты вывел сотни на дорогу до сечи, разоружил их, дождался бы поезда царя и бил бы ему челом взять под себя, то другое дело. Тогда ты не был бы обделен милостью. То, как ты поступил, говорит всего лишь о твоей подлости и трусости. Ты не воин, мурза, а обычный разбойник. У нас на Руси с такими разговор короткий…
Бордак хотел еще что-то сказать пленному мурзе, как сзади раздался крик:
– Царь с дружиной!
К месту недавней схватки во весь опор шла полусотня опричников. Возглавлял ее государь Иван Васильевич.
Он соскочил с коня. Все пали ниц.
– Встаньте, воины! Вы не должны в пыли валяться! – выкрикнул царь.
Люди поднялись.
Бордак двинулся к нему.
– Дозволь доложить, государь?
– Да вижу я все без доклада. Лишил ты меня, Михайло Алексеевич, возможности схлестнуться с крымчаками в открытом бою.
– Ты сожалеешь об этом?
– Да, у меня великий долг псу Девлету. Его возвернуть надо.
– О чем ты, государь? – спросил Парфенов.
– Хан сжег Москву, разорил наши земли, захватил множество людей в полон. Я должен отплатить ему сторицей, перебить все его поганое племя. Так то и будет.
Неожиданно голос подал мурза Ахмад:
– Государь русский, прошу, не вели казнить. Я всего лишь исполнял наказы Девлет-Гирея и мурзы Хаджи.
– Это кто такой? – осведомился Иван Васильевич.
Бордак начал было объяснять, но вперед вышел Малюта Скуратов и проговорил:
– Вот он, собака! Я от Москвы рать вел, подозревал, что Девлет между столицей и Александровской слободой тоже засады выставит, чтобы не дать нам вовремя подойти к Треблино. Так и случилось. В тридцати верстах от слободы ертаул наш обнаружил сотню крымчаков, над которой начальствовал мурза Бабак. Мы ее разбили, мурзу в полон взяли и оставили в слободе, чтобы не тащить с собой. По дороге я допросил его. Он показал, что Девлет-Гирей здесь за старшего оставил его. – Скуратов саблей указал на Ахмада.
– Ложь! – провыл плененный мурза.
Иван Васильевич поморщился и распорядился:
– Закройте ему рот и вместе со всеми полонянами гоните в слободу. Малюта, ко мне!
Скуратов подъехал к царю, Бордаку и Парфенову.
– Благодарю вас, верные мои вельможи, – сказал Иван Васильевич. – К сожалению, мы не смогли отстоять Москву, но не отдали врагу Русь. Девлет прислал мне оскорбительное послание, требовал возвращения Казани и Астрахани, выплаты прежней дани. Если бы кто знал, как мне хотелось ответить ему так же, но слова ничто, дело решает все. Да, я согласился на переговоры по Астрахани, но повторяю, все это пустое. Хан грозится на следующий год вернуться и до конца разорить наши земли. Нам надо время на то, чтобы подготовить достойный отпор врагу, разгромить его, дабы он надолго забыл дорогу, ведущую в наши земли. Много предстоит сделать, но об этом позже. Михайло, останься. Остальным вести войска в Александровскую слободу, оттуда на Москву. Как ни тяжко, но я должен быть там, среди пострадавших людей.
Скуратов и Парфенов поклонились и отошли. Вскоре послышались их команды. Опричные отряды стали строиться в походный порядок.
Царь отвел Бордака в сторону от дороги и заявил:
– Дело у меня к тебе, Михайло.
– Слушаю, государь. Все, что накажешь, сделаю.
– Не сомневаюсь. Надо тебе скрытно отправляться в Крым, где ты уже бывал.
Бордак удивился и спросил:
– В Крым? Зачем, государь?
– Мне надо знать точные, истинные намерения Девлет-Гирея на следующий год. Угрозы этого татарина не напрасны. Сейчас он на вершине блаженства, величия. Как же, и Москву сжег, и рать русскую разбил.
– Но этого не было, государь! – не удержался Бордак.
Царь строго взглянул на него:
– А вот перебивать меня не следует.
– Извиняй, государь.
– Зная его натуру, могу уверенно сказать, что он пойдет на Москву. Людей у него будет гораздо больше, чем ранее. Не упустит своего и хозяин этого пса Селим Второй, властитель Оттоманской Порты. Новый поход на Русь требует тщательной подготовки. Бдительность в Крыму будет притуплена. Там празднуют победу, считают, что дни Москвы сочтены. В этих условиях Девлет-Гирею придется вести много переговоров, принимать решения и утверждать их. Да, у нас осталось посольство в Крыму, но отношение к нему после успеха Девлета станет другим. Значит, и возможности посла сократятся. Ты же имеешь друзей в Крыму, у тебя есть связи, позволяющие прознать то, что тому невозможно. В общем, Михайло, готовься и отправляйся в Крым. Но до того на Литву. Оттуда в Кафу под видом торговца. Ты уже представлялся таковым. Деньги получишь у Скуратова. Оделишь ими за услуги крымских мурз на свое усмотрение. Кроме того, что возьмешь с собой, тысяча рублей будет переправлена твоему старому знакомцу, который сейчас вновь при посольстве. Это Осип Тугай. Он найдет тебя. Будь осторожен, постарайся, чтобы о тебе не прознали татары. Задание сложное, но ты справишься. Запомни, Михайло, мне надо знать все подробности предстоящего похода Девлет-Гирея. Это все.
– Уразумел, государь.
– У тебя семья как, выжила?
– Выжила, слава Богу, ушла по реке в вотчину Парфенова. Жена родит вот-вот.
– Да, в такой момент мужу надо быть рядом с женой, поддержать ее, помочь. Но, Михайло, придется тебе поступиться этим. Очень уж важное задание. Хотя ты ведь говоришь, что супруга твоя сейчас в вотчине княжича?
Этот крик услышали фланговые ратники опричных сотен Батаря. Тут же пошла атака на стан крымчаков с болота. Большая часть татар полегла в начале схватки. В сече пал и мурза Хаджи. Потом крымчаки организовались, встали в круг под защитой коней. Вторая атака нанесла им меньший урон. Но лес для них был так же чужд и враждебен, как для русских горные массивы далекого Крыма. Они не умели драться в таких условиях.
Мурза Ахмад попытался увести людей на север, но стрелы лучников Батаря преградили им путь. То же самое произошло на юге. Тогда крымчаки вышли на дорогу и угодили в кольцо. Они готовили засаду, но сами попали в капкан, выхода из которого у них не было. А тут еще от слободы подошла полусотня, ведомая Малютой Скуратовым.
Сеча длилась недолго. Крымчаки бились отчаянно, но бесполезно. Сильные опричные дружины рубили их повсюду. Вскоре нукер мурзы Ахмада поднял на острие копья белую тряпку и замахал ею. Но сотня Лавра Батаря продолжала рубить татар.
Бордак подал команду:
– Прекратить бой! Пленить крымчаков, прежде всего мурзу. Ко мне его!
Сотник Батарь, привыкший к строгой дисциплине в опричной слободе, повторил наказ воеводы. Сеча сразу прекратилась. Татары бросили оружие и сели на корточки. Остался стоять мурза, рядом нукер. К ним приблизились опричники, схватили под руки и вывели на околицу села Треблино.
Мурзу дружинники подвели к Бордаку и Парфенову, поставили на колени. Нукера они бросили к другим пленным.
Михайло посмотрел на мурзу и спросил по-татарски:
– Как звать?
Крымский вельможа удивился.
– Ты так хорошо знаешь наш язык?
– Пришлось научиться. Повторяю вопрос. Кто ты?
– Мурза Ахмад.
– Где Хаджи?
На физиономии татарского начальника вновь нарисовалось удивление.
– Ты и о нем знаешь?
– Я о многом знаю. Так где он?
– Погиб. Тело где-то в лесу. Можно найти при желании. Мои люди, которые сдались в плен, и найдут его.
– Нет больше у тебя людей.
– Ты понял, что я хотел сказать.
– Понял. Скоро сюда подъедет государь. Он уже знает, что по велению Девлет-Гирея ты руководил теми сотнями, которые должны были захватить или убить его…
Мурза прервал Бордака:
– Это не так. Старшим был назначен мурза Хаджи. Он родственник нашего повелителя. Я был всего лишь его помощником.
Бордак подозвал Лекана.
– А ну, Степа, поведай нам, о чем говорили мурзы в лесу.
Лекан сделал это. Мурза побледнел.
– Ты предал и своего господина, и людей, которые были в вашем подчинении. Жалко стало терять награбленное добро? Надеялся, что государя русского убьют ваши лучники?
– Я же сам сдался. А повинную голову меч не сечет.
– Иван Васильевич и не будет тебя казнить. Он просто передаст через верных людей весточку в Крым о твоем предательстве и сдаче в плен, а тебя отпустит. Долго ли ты проживешь на этом свете, когда Девлет узнает об измене?
– Твой мужик лжет! Не было такого разговора, – воскликнул мурза.
– А это уже не важно. Хотя царь может поступить и по-иному. Он волен принимать любые решения.
– Ты только, воевода, не забудь сказать ему, что мурза Ахмад сам сдался в полон.
– Обязательно. Ты действительно сдался, но когда сил сопротивляться уже не было, и тебе грозила неминуемая смерть. Вот если бы ты вывел сотни на дорогу до сечи, разоружил их, дождался бы поезда царя и бил бы ему челом взять под себя, то другое дело. Тогда ты не был бы обделен милостью. То, как ты поступил, говорит всего лишь о твоей подлости и трусости. Ты не воин, мурза, а обычный разбойник. У нас на Руси с такими разговор короткий…
Бордак хотел еще что-то сказать пленному мурзе, как сзади раздался крик:
– Царь с дружиной!
К месту недавней схватки во весь опор шла полусотня опричников. Возглавлял ее государь Иван Васильевич.
Он соскочил с коня. Все пали ниц.
– Встаньте, воины! Вы не должны в пыли валяться! – выкрикнул царь.
Люди поднялись.
Бордак двинулся к нему.
– Дозволь доложить, государь?
– Да вижу я все без доклада. Лишил ты меня, Михайло Алексеевич, возможности схлестнуться с крымчаками в открытом бою.
– Ты сожалеешь об этом?
– Да, у меня великий долг псу Девлету. Его возвернуть надо.
– О чем ты, государь? – спросил Парфенов.
– Хан сжег Москву, разорил наши земли, захватил множество людей в полон. Я должен отплатить ему сторицей, перебить все его поганое племя. Так то и будет.
Неожиданно голос подал мурза Ахмад:
– Государь русский, прошу, не вели казнить. Я всего лишь исполнял наказы Девлет-Гирея и мурзы Хаджи.
– Это кто такой? – осведомился Иван Васильевич.
Бордак начал было объяснять, но вперед вышел Малюта Скуратов и проговорил:
– Вот он, собака! Я от Москвы рать вел, подозревал, что Девлет между столицей и Александровской слободой тоже засады выставит, чтобы не дать нам вовремя подойти к Треблино. Так и случилось. В тридцати верстах от слободы ертаул наш обнаружил сотню крымчаков, над которой начальствовал мурза Бабак. Мы ее разбили, мурзу в полон взяли и оставили в слободе, чтобы не тащить с собой. По дороге я допросил его. Он показал, что Девлет-Гирей здесь за старшего оставил его. – Скуратов саблей указал на Ахмада.
– Ложь! – провыл плененный мурза.
Иван Васильевич поморщился и распорядился:
– Закройте ему рот и вместе со всеми полонянами гоните в слободу. Малюта, ко мне!
Скуратов подъехал к царю, Бордаку и Парфенову.
– Благодарю вас, верные мои вельможи, – сказал Иван Васильевич. – К сожалению, мы не смогли отстоять Москву, но не отдали врагу Русь. Девлет прислал мне оскорбительное послание, требовал возвращения Казани и Астрахани, выплаты прежней дани. Если бы кто знал, как мне хотелось ответить ему так же, но слова ничто, дело решает все. Да, я согласился на переговоры по Астрахани, но повторяю, все это пустое. Хан грозится на следующий год вернуться и до конца разорить наши земли. Нам надо время на то, чтобы подготовить достойный отпор врагу, разгромить его, дабы он надолго забыл дорогу, ведущую в наши земли. Много предстоит сделать, но об этом позже. Михайло, останься. Остальным вести войска в Александровскую слободу, оттуда на Москву. Как ни тяжко, но я должен быть там, среди пострадавших людей.
Скуратов и Парфенов поклонились и отошли. Вскоре послышались их команды. Опричные отряды стали строиться в походный порядок.
Царь отвел Бордака в сторону от дороги и заявил:
– Дело у меня к тебе, Михайло.
– Слушаю, государь. Все, что накажешь, сделаю.
– Не сомневаюсь. Надо тебе скрытно отправляться в Крым, где ты уже бывал.
Бордак удивился и спросил:
– В Крым? Зачем, государь?
– Мне надо знать точные, истинные намерения Девлет-Гирея на следующий год. Угрозы этого татарина не напрасны. Сейчас он на вершине блаженства, величия. Как же, и Москву сжег, и рать русскую разбил.
– Но этого не было, государь! – не удержался Бордак.
Царь строго взглянул на него:
– А вот перебивать меня не следует.
– Извиняй, государь.
– Зная его натуру, могу уверенно сказать, что он пойдет на Москву. Людей у него будет гораздо больше, чем ранее. Не упустит своего и хозяин этого пса Селим Второй, властитель Оттоманской Порты. Новый поход на Русь требует тщательной подготовки. Бдительность в Крыму будет притуплена. Там празднуют победу, считают, что дни Москвы сочтены. В этих условиях Девлет-Гирею придется вести много переговоров, принимать решения и утверждать их. Да, у нас осталось посольство в Крыму, но отношение к нему после успеха Девлета станет другим. Значит, и возможности посла сократятся. Ты же имеешь друзей в Крыму, у тебя есть связи, позволяющие прознать то, что тому невозможно. В общем, Михайло, готовься и отправляйся в Крым. Но до того на Литву. Оттуда в Кафу под видом торговца. Ты уже представлялся таковым. Деньги получишь у Скуратова. Оделишь ими за услуги крымских мурз на свое усмотрение. Кроме того, что возьмешь с собой, тысяча рублей будет переправлена твоему старому знакомцу, который сейчас вновь при посольстве. Это Осип Тугай. Он найдет тебя. Будь осторожен, постарайся, чтобы о тебе не прознали татары. Задание сложное, но ты справишься. Запомни, Михайло, мне надо знать все подробности предстоящего похода Девлет-Гирея. Это все.
– Уразумел, государь.
– У тебя семья как, выжила?
– Выжила, слава Богу, ушла по реке в вотчину Парфенова. Жена родит вот-вот.
– Да, в такой момент мужу надо быть рядом с женой, поддержать ее, помочь. Но, Михайло, придется тебе поступиться этим. Очень уж важное задание. Хотя ты ведь говоришь, что супруга твоя сейчас в вотчине княжича?