Колдун. Жнец
Часть 22 из 28 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ну ты же знаешь, что именно случилось — пожал я плечами.
— Как они умерли? Что на самом деле случилось? Это же ваших рук дело?
— Я их всех убил — вздохнул я, и начал свой рассказ. А когда закончил, у полицейского был вид попугая, на глазах которого сломали его клетку. Видел такой ролик в сети — у какаду гребешок вверх, клюв раскрыт и глаза вытаращены. Только попугай сразу начал орать и материться, а майор продолжал молчать. А когда речь у него прорезалась, медленно сказал:
— Скажите, Великий Колдун…а вы только убивать умеете? А лечить?
— И лечить умею — кивнул я — Кого надо вылечить? Кстати, мне нужны билеты на ближайший рейс самолета до Москвы. Устроите? И вот еще что — мне надо, чтобы меня провели мимо металлодетекторов. У меня тут небольшой груз, не хотелось бы, чтобы зазвенело на входе.
Я достал мешочек и высыпал из него на стол кучку монет. Их тут было восемьдесят штук — 15 рупий 1916 года. И снова глаза полицейского выпучились, как у надутой лягушки. Золото! Это золото!
— Знаете что…я бы их лучше продал — сказал я, собирая монеты в мешочек. Может подскажете, где это можно сделать?
— Сделать? — майор засуетился — я сейчас! Сейчас узнаю!
Он сфотографировал несколько монет на свой айфон, и выскочил из кабинета, хлопнув дверью («Я сейчас вернусь!»). Появился минут через пятнадцать — довольный, как сытый кот на подстилке.
— Сейчас поедем к одному человеку, он у вас все купит оптом! Он разбирается в монетах!
Мы уселись в «лендкрузер» с опознавательными знаками полиции. Кроме нас в машине был водитель и охранник с автоматической винтовкой в руках. Машина рыкнула мощным движком и понеслась по улице, распугивая толпы «тырчиков» и другого колесного железа пронзительным звуком сирены.
Остановился «кукурузер» через полчаса у ворот в высоком заборе, «украшенным» по гребню заостренными пиками. Ворота тут же отъехали в сторону, и вот мы на территории поместья. Я огляделся по сторонам — если бы не знал, что нахожусь в Эфиопии, решил бы, что поместье находится где-то в Британии — стриженые газоны, кустарник, постриженный причудливыми фигурами и длинными стенами, цветники, фонтан — самый настоящий фонтан. Не было бы пальм — точно, старая добрая Англия!
Когда поздоровался за руку с хозяином поместья и влез к нему в голову — все понял. Один из местных олигархов, которые реально правят этой страной. Кукловод, если можно так его назвать.
И цену монет я узнал, честно сказать — удивился. Чтобы за такое дерьмо давали пять-шесть тысяч долларов? А то и десять, если хорошо сохранились!
Когда я вывалил на стол перед хозяином поместья все восемьдесят монет, он довольно сощурился, и покосился на полицейского. Тот тоже довольно улыбался, явно предвкушая наживу. Ну что же…посмотрим, как вы на мне наживетесь! Чисто интересно!
— Очень хорошие монеты! Где вы их взяли? — очень доброжелательно спросил мужчина, рассматривая монеты под большой лупой — Очень хорошо! Я вам могу дать за все монеты пять тысяч долларов!
Я с трудом удержался от хохота! Он мне дает за все монеты столько, сколько стоит одна! Вот ведь чудак на букву «М»! Нет, надо это дело прекращать. Ишь, расхулиганились!
— Здесь восемьдесят монет. Каждая стоит от пяти тысяч долларов. Я понимаю, что вам тоже нужно заработать, потому снижаю цену до четырех тысяч. Итого вы должны мне триста двадцать тысяч американских долларов. Продаю я все, или ничего. Итак? Ваше решение?
— А вы не боитесь…? — начал олигарх, и тут же запнулся. На его лице проступило такое удивление, что мне стало смешно.
— Нет, не боюсь — хмыкнул я, и предложил — Несите триста двадцать тысяч, пока я не передумал. Они могут превратиться и в пятьсот тысяч. А то и в миллион.
Хозяин поместья кивнул мужчине, который тихо и безмолвно стоял у него за спиной, тот вышел и через десять минут вернулся с дипломатом. Положил его на стол, и снова встал за спинкой кресла хозяина. Тот же открыл дипломат и показал мне содержимое:
— Тут триста двадцать тысяч сотенными купюрами.
— Если это фальшивые деньги, вам будет очень плохо — предупредил я — Это будет означать, что вы хотите нанести мне вред. Вас будет неудержимо рвать, пока я…
Олигарх сложился едва не пополам в приступе рвоты, и несколько минут его драло какой-то полупереваренной массой, пока в желудке не осталась только желчь. Но и при этом его все равно полоскало так, что я даже слегка обеспокоился — не дай бог сейчас удар хватит! Кому потом продавать монеты?!
— Я не знал, что деньги фальшивые! — пролепетал майор — Это он сам! Я ничего не знал! Я предложил ему монеты со своими комиссионными, он согласился, вот и все!
— Я тебя не виню — успокоил я полицейского, и участливо спросил у побагровевшего, вымазанного в блевотине богача — Все, проблевался? Тогда давай сюда честыреста тысяч долларов.
— Почему четыреста? Было же триста двадцать! — простонал боач, продолжая сгибаться в позывах рвоты.
— Это было раньше. До того, как ты попытался меня обмануть! — нахмурился я — А если сейчас денег не будет, я уйду, а ты будешь блевать, пока не сдохнешь.
— Али, принеси! — приказал богач, и помощник буквально галопом убежал за дверь, чтобы появиться с таким же дипломатом, в котором лежали фальшивки.
— Все нормальные деньги? Не фальшивые? — бодро спросил я, считая упакованные в банковские ленты пачки — Точно тут четыреста тысяч? Пересчитывать не нужно?
— Не нужно! Освободи! Помоги! — простонал олигарх, и я тут ему ответил:
— Хорошо. Хватит! Перестань блевать. Ты не нанес мне вреда. Но если еще раз попытаешься нанести мне вред — выблюешь свои внутренности. Кстати сказать — и тебя касается — обернулся я к майору — Все, поехали!
И мы поехали. Майор был слегка удручен, но в конце концов даже развеселился и назвал олигарха тупым зебу — ведь он ему сказал, что едет с колдуном! А этот дебил попытался кинуть великого колдуна — как всегда пытается кинуть любого своего партнера! Так и нажил состояние, кидаловом, и еще наживет — если не убьют. Что-то он уж слишком круто взял, зарвался. Главное теперь успеть снять с него свои комиссионные, по сто баксов за монету. Но никуда он не денется, демон хитрозадый, отдаст! Он, майор, тоже не зебу деланный, и на этого придурка у него найдется управа!
Я не стал комментировать — не мои проблемы. Почему-то мне кажется, что «тупой зебу» вертел этого майора на одном месте. А может и сразу на двух. Киданет он его.
От олигарха мы домой не поехали. Я потребовал отвезти меня в банк, который может прямо сегодня выдать мне дебетовую карту, и на счет этой карты я положу свои деньги — чтобы снять их уже в Москве. Или где захочу. То есть мне нужен банк с представительствами в России, например — в Москве. Или просто карта, с которой можно снять деньги в России, пусть даже и потеряв в процентах. Я уже выиграл, забрав лишние восемьдесят тысяч долларов за моральный ущерб, так что мне пофиг эти проценты за снятие или перевод.
Но меня ждал облом. Карты надо было где-то там печатать, готовить, ждать недели…и не факт, что по ним смогу снять деньги в России. Потому я плюнул и приказал отвезти меня в отель. Но когда ехали, полицейский несмело попросил:
— Эээ…Великий…помните, я спрашивал про то, что можете ли вы лечить? Мой начальник…у него болен сын. Если вам не трудно, не могли бы мы отправиться к нему? Вы сможете его вылечить?
Мы вернулись в полицейское управление, и поднялись на третий этаж, где майор попросил меня подождать в приемной на кожаном диване рядом со столом темнокожей, довольно-таки милой молодой секретарши в юбке до колен. Она с интересом поглядывала на меня, как наверное смотрела бы любая секретарша в России, если бы к ее начальнику пришел…хмм…негр. Интересно же! Зачем негру ее начальник! Или начальнику — негр.
А может девушке хотелось попробовать секс с белым. Мечтают же некоторые белые женщины о сексе с неграми! Так чем негритянские женщины хуже? Им хочется белого! Хе хе… Чего только не придет в голову, пока ждешь в безвременьи…всякая чушь!
Через несколько минут дверь распахнулась, и оттуда вылетел небольшой полноватый человек в голубовато-сером мундире и фуражке с огромной тульей, изукрашенной золотыми узорами. Типичный африканский начальник-командир, какими я не раз видел их на картинках и в роликах фильмов. Просто-таки карикатурный африканский диктатор. Он как-то дико посмотрел на меня, а потом протянул свою пухлую руку, оказавшуюся на удивление твердой и сухой. В нескольких словах он обрисовал ситуацию, и через десять минут мы уже сидели в длинном белом лимузине типа «майбах», а впереди и сзади нас ехала охрана в белых же крузаках.
Хорошо живется власти в отдельно взятой Эфиопии! Нищая страна, точно. Только в нищих странах власть живет так хорошо. Показательно хорошо.
Мальчишка лет десяти умирал, ему оставалось жить максимум неделю, может две. И это притом, что вокруг него толпились сразу трое колдунов, или лучше сказать — целителей. Ауры у них были слабенькими, даже не знаю, с чем сравнить — с нашими ведьмами самого низшего пошиба? Так…легкие отголоски колдовства. Не более того. Зато разодеты как настоящие…хмм…даже не знаю, с чем сравнить. На ум приходит только Киркоров с его совершенно дебильными, аляповатыми, безвкусными костюмами. Тут и перья, и золото, и вышивка серебром, и куча амулетов из драгоценных камней, золота и серебра. Ну и ко всему прочему — барабаны, в которые они упорно били, веера, которыми обмахивали, и колокольчики (серебряные!), в которые названивали. Возле них суетились помощницы — молоденькие симпатичные девицы, больше напоминающие о телесных утехах, чем о душевных страданиях.
Увидев нашу группу, эти эпичные колдуны запели, заголосили с гораздо большей энергией, видимо рассчитывая на более щедрое вознаграждение. Бубны загрохотали, голоса возвысились, сливаясь в стройный хор.
Вдруг откуда-то сбоку, из дверей выскочил еще один колдун — толстенький, невысокий, но одетый так же ярко и богато, как и остальные. Над этим аура светилась покрепче, это был настоящий колдун, хотяне дотягивал и до уровня Дамбадзу. А я сейчас сильнее Дамбадзу…не знаю в сколько раз, но…гораздо, гораздо сильнее!
Увидев меня колдун замер, вытаращив глаза, а потом спросил куда-то в пустоту, не обращаясь ни к кому конкретно:
— Что здесь делает этот белый?! Он все испортит! Белые только портят!
— По-моему это ты тут все испортил, тухлый навоз зебу! — ответил я по амхарски — Едва не довел до смерти мальчишку, бездарь!
— Гоните отсюда этого белого! Иначе я откажусь лечить! Он все испортит! Он наведет порчу!
Колдун верещал так, что у меня уши заложило. По щекам его катились капли пота, нижняя губа тряслась то ли от возмущения, то ли от страха. Я шагнул к нему, схватил за руку, и…колдун сразу затих, обмяк. Через минуту я уже все знал.
Бездарь и правда не умел лечить. Он был неплохим заклинателем — делал амулеты, приворотные зелья, другие полезные штуки. Немного лечил, да. Но совсем немного — на уровне бородавок, остановки крови и устранения боли. Тяжелые болезни ему были не по плечу. Потенциал у него имелся, и силы хватало — если бы он был заточен под лечение болезней. Однако нет, не мог. Напустить проклятие мог, а снять — практически нет.
Я отпустил его руку, он мне был уже не интересен. И теперь не может навредить. Может с него денег потребовать? Пусть принесет! За лечение бабла получил, и неслабо по здешним меркам — десять тысяч баксов. Правда это на всю гоп-компанию, вместе с малосильными помощниками и штатом «медсестер». Но после недолгого раздумья, решил: ну его к черту. Пусть валит отсюда. Убивать его не буду, тут не саванна, за убийство могут быть проблемы, но и видеть этих ряженых я не хочу.
У парнишки был рак печени, и на лечение у меня ушло около часа. Пришлось выжигать все гнезда «порчи», которые темнели по телу, как вбитые в него ржавые гвозди. Работать приходилось очень осторожно — организм ослаблен, лишние нагрузки для него смертельны.
Когда я выходил из комнаты, мальчишка спал — розовый, без малейших следов желтизны в лице и глазах. Когда меня спросили, что я хочу за свои услуги (по дороге к больному, еще в машине), я сразу сказал, что мне нужен спокойный и свободный выезд из страны. Билеты в бизнес-класс мне и моей подруге. Больше ничего. Можно был бы конечно стрясти с них денег — все-таки заместитель министра внутренних дел, не какой-то там простой постовой коп! Но я не захотел. Деньги у меня есть — лучше пускай меня вывезут из страны, которая надоела мне так, что и не передать. «Не нужен мне берег турецкий, и Африка мне не нужна».
Меня отвезли в отель, где ждала, волнуясь, Варя-Жози. Увидев меня, она едва не расплакалась, сказала, что ожидала чего-то плохого. Уж больно страна такая…суматошная! Поскорее бы домой, в глухой уголок Тверской губернии, в деревню Кучкино, в которой никогда и ничего не случается. Хмм…не случалось, пока я туда не приехал. Но это уже частности.
Вылет завтра, в десять утра по местному времени. Хмм…как ни смешно — и по Московскому! Время в Аддис-Абебе и в Москве полностью совпадают.
Кстати, сегодня сделал еще одно открытие: оказывается, я говорил не только на языке мурси и сури, но и на амхарском языке! И не просто говорил — я читал на нем, и наверное — могу писать. Официальный язык Эфиопии — амхарский, на нем разговаривает большинство местных жителей. Ну а долина Омо и дальше, к границе — язык мурси и сури, который суть одно и то же. Они понимают друг друга.
Вечер провели в безделье — никуда не ходили, кроме как в ресторан, нас никто не беспокоил. Дверь в номер заменили на новую, у выхода из отеля теперь дежурил охранник с автоматом — не знаю, может из-за нас, а может поставили после теракта, но факт есть факт — охраняли.
Ночь провели как два молодожена, полночи не спали, только когда небо стало сереть — успокоились и заснули. Встали в семь утра — еле-еле, сонные и вялые. В самолете отоспимся! А пока — в душ, причесаться (это я, Варе причесывать нечего, ежик на голове), одеться и ждать, когда за нами приедут.
Приехали в девять часов. Я уже начал слегка переживать — время-то уже на регистрацию идти! А еще паспортный контроль и все такое! Но меня успокоили — без нас самолет не улетит, это строгий приказ заместителя внутренних дел страны. Паспортный контроль мы пройдем со свистом — сопровождающий, молодой мужчина в строгом черном костюме, наводящем на мысль о похоронном агентства, пообещал быстро проставить все нужные штампы.
В общем — нас загрузили в машину, и с сиреной, с почестями так сказать — доставили в аэропорт буквально за пятнадцать минут. Машина проехала прямо на летное поле, остановившись у самолета, и сопровождающий рысью помчался внутрь здания, выполнять свое обещание. Через пятнадцать минут мы поднимались по трапу в «боинг», еще через несколько минут сидели в удобных «купе»-кабинках бизнес-класса, где можно было не только сидеть, но и лежать. Перед кабинкой в стене экран телевизора — все удобства, однако! Кабинка Вари рядом, так что мы могли с ней свободно говорить.
Но честно сказать — говорить особо и не хотелось. После бурной ночи меня хорошенько пробило на сон, так что я как только плюхнулся в кресло — тут же, моментально стал дремать. Разбудила миленькая смуглая стюардесса в темно-зеленом костюме, которая попросила меня пристегнуть ремень безопасности. Самолет уже разогревал движки, так что…скоро родина!
Интересно, как я сумею протащить свой дипломат с четырьмястами тысячами долларов? Придется, наверное, заполнять декларацию. А что с изумрудами и алмазами? Если их у меня обнаружат незадекларированными…будут проблемы. Придется колдовать!
Ну что же…поколдую, не в первый раз. Главное — я теперь не в хижине из говна и палок, а вернулся в нормальную цивилизацию.
Интересно, что там дома делается? Ведь все потеряли меня. Машина есть — а меня нет. Небось в розыск подали. В машине и телефон остался… Может стоило позвонить домой из Эфиопии? Но только как я объясню, что оказался в Африке? Да и зачем… Ни к чему лишним людям знать о моих проблемах. Если только Самохину можно было позвонить…но…днем раньше, днем позже — какая разница? Лучше сам появлюсь и все расскажу. Ну…почти все — кроме того, чего рассказывать не надо. Об убийствах колдунов, например. Об уничтожении десятков и сотен мурси. Ну и вообще…надо меньше рассказывать людям о своих способностях. Пора мне залечь на дно…если получится, конечно.
Ну а пока что я залягу на свое ложе — классно! Ох, классно! Может шампанского еще заказать? Закажу. И обед скоро принесут! Красота! Никогда в бизнес-классе не летал, просто слов нет, как здорово. Интересно, сколько это все стоит… В обычном классе самолета сидеть ужасно. Ноги упираются в спинку, а они у меня довольно-таки длинные… И девать их некуда. Корчишься, корчишься… Сдается мне, что производители самолетов это все нарочно сделали — чтобы вынуждать пассажиров покупать дорогие билеты в бизнес-класс. Иначе не могу объяснить такую дискриминацию людей с ростом 180 и выше. Салоны самолетов реально рассчитаны на карликов.
Самолет начал набирать высоту — все выше, выше, выше…скоро выйдет на крейсерскую скорость, и…
И тут жахнуло. Так жахнуло, что у меня заложило уши! И дым. Запах дыма!
Крики. Ужасные крики и ледяной ветер!
Я все понял. И такая меня взяла досада! Так бездарно, так тупо все закончилось! После того, что я перенес, после того, чему научился, после всего пережитого — и превратиться в куски обгоревшего мяса?! Да что же это такое?! Да не бывать такому!
И я уже действовал как автомат. Самолет падал, и в салоне возникла невесомость. Прямо передо мной в воздухе плавал мой дипломат — я уцепил его за ручку, и оттолкнувшись от стены ногой поплыл, полетел туда, где на кресле-лежанке замерла, вытаращив глаза перепуганная Варя-Жози. Я не стал ее отцеплять — плюхнулся на нее, так же сжимая в руке дипломат с деньгами, и…представив себе то самое место, где стояла брошенная мной машина — пожелал туда перенестись! Перенестись — вместе с Варей, дипломатом, со всем, что у меня было! И я знал, что у меня получится!
Вспышка, звон в ушах, и…солнце! Яркое июньское солнце! И велосипедист, который везет в пакете на багажнике янтарную бутылку пива, просвечивающую сквозь тонкий пластик.
— Вы это…откуда взялись?! — недоверчиво спросил мужик, бритый дня четыре назад и теперь заросший седым клочковатым волосом — Вас же не было!
— Мы были всегда! — веско сказал я, поднимаясь с травы и подавая руку Варе — Мужик, те чо надо? Едешь — ну и поезжай себе!
Мужик что-то пробормотал, покосившись на голые коленки Вари, встал на педаль, катнул свой древний аппарат и тот кряхтя завилял по дорожке.
Дома! Я — дома! О боги…никак не могу осознать эту мысль! ДОМА!
— Как они умерли? Что на самом деле случилось? Это же ваших рук дело?
— Я их всех убил — вздохнул я, и начал свой рассказ. А когда закончил, у полицейского был вид попугая, на глазах которого сломали его клетку. Видел такой ролик в сети — у какаду гребешок вверх, клюв раскрыт и глаза вытаращены. Только попугай сразу начал орать и материться, а майор продолжал молчать. А когда речь у него прорезалась, медленно сказал:
— Скажите, Великий Колдун…а вы только убивать умеете? А лечить?
— И лечить умею — кивнул я — Кого надо вылечить? Кстати, мне нужны билеты на ближайший рейс самолета до Москвы. Устроите? И вот еще что — мне надо, чтобы меня провели мимо металлодетекторов. У меня тут небольшой груз, не хотелось бы, чтобы зазвенело на входе.
Я достал мешочек и высыпал из него на стол кучку монет. Их тут было восемьдесят штук — 15 рупий 1916 года. И снова глаза полицейского выпучились, как у надутой лягушки. Золото! Это золото!
— Знаете что…я бы их лучше продал — сказал я, собирая монеты в мешочек. Может подскажете, где это можно сделать?
— Сделать? — майор засуетился — я сейчас! Сейчас узнаю!
Он сфотографировал несколько монет на свой айфон, и выскочил из кабинета, хлопнув дверью («Я сейчас вернусь!»). Появился минут через пятнадцать — довольный, как сытый кот на подстилке.
— Сейчас поедем к одному человеку, он у вас все купит оптом! Он разбирается в монетах!
Мы уселись в «лендкрузер» с опознавательными знаками полиции. Кроме нас в машине был водитель и охранник с автоматической винтовкой в руках. Машина рыкнула мощным движком и понеслась по улице, распугивая толпы «тырчиков» и другого колесного железа пронзительным звуком сирены.
Остановился «кукурузер» через полчаса у ворот в высоком заборе, «украшенным» по гребню заостренными пиками. Ворота тут же отъехали в сторону, и вот мы на территории поместья. Я огляделся по сторонам — если бы не знал, что нахожусь в Эфиопии, решил бы, что поместье находится где-то в Британии — стриженые газоны, кустарник, постриженный причудливыми фигурами и длинными стенами, цветники, фонтан — самый настоящий фонтан. Не было бы пальм — точно, старая добрая Англия!
Когда поздоровался за руку с хозяином поместья и влез к нему в голову — все понял. Один из местных олигархов, которые реально правят этой страной. Кукловод, если можно так его назвать.
И цену монет я узнал, честно сказать — удивился. Чтобы за такое дерьмо давали пять-шесть тысяч долларов? А то и десять, если хорошо сохранились!
Когда я вывалил на стол перед хозяином поместья все восемьдесят монет, он довольно сощурился, и покосился на полицейского. Тот тоже довольно улыбался, явно предвкушая наживу. Ну что же…посмотрим, как вы на мне наживетесь! Чисто интересно!
— Очень хорошие монеты! Где вы их взяли? — очень доброжелательно спросил мужчина, рассматривая монеты под большой лупой — Очень хорошо! Я вам могу дать за все монеты пять тысяч долларов!
Я с трудом удержался от хохота! Он мне дает за все монеты столько, сколько стоит одна! Вот ведь чудак на букву «М»! Нет, надо это дело прекращать. Ишь, расхулиганились!
— Здесь восемьдесят монет. Каждая стоит от пяти тысяч долларов. Я понимаю, что вам тоже нужно заработать, потому снижаю цену до четырех тысяч. Итого вы должны мне триста двадцать тысяч американских долларов. Продаю я все, или ничего. Итак? Ваше решение?
— А вы не боитесь…? — начал олигарх, и тут же запнулся. На его лице проступило такое удивление, что мне стало смешно.
— Нет, не боюсь — хмыкнул я, и предложил — Несите триста двадцать тысяч, пока я не передумал. Они могут превратиться и в пятьсот тысяч. А то и в миллион.
Хозяин поместья кивнул мужчине, который тихо и безмолвно стоял у него за спиной, тот вышел и через десять минут вернулся с дипломатом. Положил его на стол, и снова встал за спинкой кресла хозяина. Тот же открыл дипломат и показал мне содержимое:
— Тут триста двадцать тысяч сотенными купюрами.
— Если это фальшивые деньги, вам будет очень плохо — предупредил я — Это будет означать, что вы хотите нанести мне вред. Вас будет неудержимо рвать, пока я…
Олигарх сложился едва не пополам в приступе рвоты, и несколько минут его драло какой-то полупереваренной массой, пока в желудке не осталась только желчь. Но и при этом его все равно полоскало так, что я даже слегка обеспокоился — не дай бог сейчас удар хватит! Кому потом продавать монеты?!
— Я не знал, что деньги фальшивые! — пролепетал майор — Это он сам! Я ничего не знал! Я предложил ему монеты со своими комиссионными, он согласился, вот и все!
— Я тебя не виню — успокоил я полицейского, и участливо спросил у побагровевшего, вымазанного в блевотине богача — Все, проблевался? Тогда давай сюда честыреста тысяч долларов.
— Почему четыреста? Было же триста двадцать! — простонал боач, продолжая сгибаться в позывах рвоты.
— Это было раньше. До того, как ты попытался меня обмануть! — нахмурился я — А если сейчас денег не будет, я уйду, а ты будешь блевать, пока не сдохнешь.
— Али, принеси! — приказал богач, и помощник буквально галопом убежал за дверь, чтобы появиться с таким же дипломатом, в котором лежали фальшивки.
— Все нормальные деньги? Не фальшивые? — бодро спросил я, считая упакованные в банковские ленты пачки — Точно тут четыреста тысяч? Пересчитывать не нужно?
— Не нужно! Освободи! Помоги! — простонал олигарх, и я тут ему ответил:
— Хорошо. Хватит! Перестань блевать. Ты не нанес мне вреда. Но если еще раз попытаешься нанести мне вред — выблюешь свои внутренности. Кстати сказать — и тебя касается — обернулся я к майору — Все, поехали!
И мы поехали. Майор был слегка удручен, но в конце концов даже развеселился и назвал олигарха тупым зебу — ведь он ему сказал, что едет с колдуном! А этот дебил попытался кинуть великого колдуна — как всегда пытается кинуть любого своего партнера! Так и нажил состояние, кидаловом, и еще наживет — если не убьют. Что-то он уж слишком круто взял, зарвался. Главное теперь успеть снять с него свои комиссионные, по сто баксов за монету. Но никуда он не денется, демон хитрозадый, отдаст! Он, майор, тоже не зебу деланный, и на этого придурка у него найдется управа!
Я не стал комментировать — не мои проблемы. Почему-то мне кажется, что «тупой зебу» вертел этого майора на одном месте. А может и сразу на двух. Киданет он его.
От олигарха мы домой не поехали. Я потребовал отвезти меня в банк, который может прямо сегодня выдать мне дебетовую карту, и на счет этой карты я положу свои деньги — чтобы снять их уже в Москве. Или где захочу. То есть мне нужен банк с представительствами в России, например — в Москве. Или просто карта, с которой можно снять деньги в России, пусть даже и потеряв в процентах. Я уже выиграл, забрав лишние восемьдесят тысяч долларов за моральный ущерб, так что мне пофиг эти проценты за снятие или перевод.
Но меня ждал облом. Карты надо было где-то там печатать, готовить, ждать недели…и не факт, что по ним смогу снять деньги в России. Потому я плюнул и приказал отвезти меня в отель. Но когда ехали, полицейский несмело попросил:
— Эээ…Великий…помните, я спрашивал про то, что можете ли вы лечить? Мой начальник…у него болен сын. Если вам не трудно, не могли бы мы отправиться к нему? Вы сможете его вылечить?
Мы вернулись в полицейское управление, и поднялись на третий этаж, где майор попросил меня подождать в приемной на кожаном диване рядом со столом темнокожей, довольно-таки милой молодой секретарши в юбке до колен. Она с интересом поглядывала на меня, как наверное смотрела бы любая секретарша в России, если бы к ее начальнику пришел…хмм…негр. Интересно же! Зачем негру ее начальник! Или начальнику — негр.
А может девушке хотелось попробовать секс с белым. Мечтают же некоторые белые женщины о сексе с неграми! Так чем негритянские женщины хуже? Им хочется белого! Хе хе… Чего только не придет в голову, пока ждешь в безвременьи…всякая чушь!
Через несколько минут дверь распахнулась, и оттуда вылетел небольшой полноватый человек в голубовато-сером мундире и фуражке с огромной тульей, изукрашенной золотыми узорами. Типичный африканский начальник-командир, какими я не раз видел их на картинках и в роликах фильмов. Просто-таки карикатурный африканский диктатор. Он как-то дико посмотрел на меня, а потом протянул свою пухлую руку, оказавшуюся на удивление твердой и сухой. В нескольких словах он обрисовал ситуацию, и через десять минут мы уже сидели в длинном белом лимузине типа «майбах», а впереди и сзади нас ехала охрана в белых же крузаках.
Хорошо живется власти в отдельно взятой Эфиопии! Нищая страна, точно. Только в нищих странах власть живет так хорошо. Показательно хорошо.
Мальчишка лет десяти умирал, ему оставалось жить максимум неделю, может две. И это притом, что вокруг него толпились сразу трое колдунов, или лучше сказать — целителей. Ауры у них были слабенькими, даже не знаю, с чем сравнить — с нашими ведьмами самого низшего пошиба? Так…легкие отголоски колдовства. Не более того. Зато разодеты как настоящие…хмм…даже не знаю, с чем сравнить. На ум приходит только Киркоров с его совершенно дебильными, аляповатыми, безвкусными костюмами. Тут и перья, и золото, и вышивка серебром, и куча амулетов из драгоценных камней, золота и серебра. Ну и ко всему прочему — барабаны, в которые они упорно били, веера, которыми обмахивали, и колокольчики (серебряные!), в которые названивали. Возле них суетились помощницы — молоденькие симпатичные девицы, больше напоминающие о телесных утехах, чем о душевных страданиях.
Увидев нашу группу, эти эпичные колдуны запели, заголосили с гораздо большей энергией, видимо рассчитывая на более щедрое вознаграждение. Бубны загрохотали, голоса возвысились, сливаясь в стройный хор.
Вдруг откуда-то сбоку, из дверей выскочил еще один колдун — толстенький, невысокий, но одетый так же ярко и богато, как и остальные. Над этим аура светилась покрепче, это был настоящий колдун, хотяне дотягивал и до уровня Дамбадзу. А я сейчас сильнее Дамбадзу…не знаю в сколько раз, но…гораздо, гораздо сильнее!
Увидев меня колдун замер, вытаращив глаза, а потом спросил куда-то в пустоту, не обращаясь ни к кому конкретно:
— Что здесь делает этот белый?! Он все испортит! Белые только портят!
— По-моему это ты тут все испортил, тухлый навоз зебу! — ответил я по амхарски — Едва не довел до смерти мальчишку, бездарь!
— Гоните отсюда этого белого! Иначе я откажусь лечить! Он все испортит! Он наведет порчу!
Колдун верещал так, что у меня уши заложило. По щекам его катились капли пота, нижняя губа тряслась то ли от возмущения, то ли от страха. Я шагнул к нему, схватил за руку, и…колдун сразу затих, обмяк. Через минуту я уже все знал.
Бездарь и правда не умел лечить. Он был неплохим заклинателем — делал амулеты, приворотные зелья, другие полезные штуки. Немного лечил, да. Но совсем немного — на уровне бородавок, остановки крови и устранения боли. Тяжелые болезни ему были не по плечу. Потенциал у него имелся, и силы хватало — если бы он был заточен под лечение болезней. Однако нет, не мог. Напустить проклятие мог, а снять — практически нет.
Я отпустил его руку, он мне был уже не интересен. И теперь не может навредить. Может с него денег потребовать? Пусть принесет! За лечение бабла получил, и неслабо по здешним меркам — десять тысяч баксов. Правда это на всю гоп-компанию, вместе с малосильными помощниками и штатом «медсестер». Но после недолгого раздумья, решил: ну его к черту. Пусть валит отсюда. Убивать его не буду, тут не саванна, за убийство могут быть проблемы, но и видеть этих ряженых я не хочу.
У парнишки был рак печени, и на лечение у меня ушло около часа. Пришлось выжигать все гнезда «порчи», которые темнели по телу, как вбитые в него ржавые гвозди. Работать приходилось очень осторожно — организм ослаблен, лишние нагрузки для него смертельны.
Когда я выходил из комнаты, мальчишка спал — розовый, без малейших следов желтизны в лице и глазах. Когда меня спросили, что я хочу за свои услуги (по дороге к больному, еще в машине), я сразу сказал, что мне нужен спокойный и свободный выезд из страны. Билеты в бизнес-класс мне и моей подруге. Больше ничего. Можно был бы конечно стрясти с них денег — все-таки заместитель министра внутренних дел, не какой-то там простой постовой коп! Но я не захотел. Деньги у меня есть — лучше пускай меня вывезут из страны, которая надоела мне так, что и не передать. «Не нужен мне берег турецкий, и Африка мне не нужна».
Меня отвезли в отель, где ждала, волнуясь, Варя-Жози. Увидев меня, она едва не расплакалась, сказала, что ожидала чего-то плохого. Уж больно страна такая…суматошная! Поскорее бы домой, в глухой уголок Тверской губернии, в деревню Кучкино, в которой никогда и ничего не случается. Хмм…не случалось, пока я туда не приехал. Но это уже частности.
Вылет завтра, в десять утра по местному времени. Хмм…как ни смешно — и по Московскому! Время в Аддис-Абебе и в Москве полностью совпадают.
Кстати, сегодня сделал еще одно открытие: оказывается, я говорил не только на языке мурси и сури, но и на амхарском языке! И не просто говорил — я читал на нем, и наверное — могу писать. Официальный язык Эфиопии — амхарский, на нем разговаривает большинство местных жителей. Ну а долина Омо и дальше, к границе — язык мурси и сури, который суть одно и то же. Они понимают друг друга.
Вечер провели в безделье — никуда не ходили, кроме как в ресторан, нас никто не беспокоил. Дверь в номер заменили на новую, у выхода из отеля теперь дежурил охранник с автоматом — не знаю, может из-за нас, а может поставили после теракта, но факт есть факт — охраняли.
Ночь провели как два молодожена, полночи не спали, только когда небо стало сереть — успокоились и заснули. Встали в семь утра — еле-еле, сонные и вялые. В самолете отоспимся! А пока — в душ, причесаться (это я, Варе причесывать нечего, ежик на голове), одеться и ждать, когда за нами приедут.
Приехали в девять часов. Я уже начал слегка переживать — время-то уже на регистрацию идти! А еще паспортный контроль и все такое! Но меня успокоили — без нас самолет не улетит, это строгий приказ заместителя внутренних дел страны. Паспортный контроль мы пройдем со свистом — сопровождающий, молодой мужчина в строгом черном костюме, наводящем на мысль о похоронном агентства, пообещал быстро проставить все нужные штампы.
В общем — нас загрузили в машину, и с сиреной, с почестями так сказать — доставили в аэропорт буквально за пятнадцать минут. Машина проехала прямо на летное поле, остановившись у самолета, и сопровождающий рысью помчался внутрь здания, выполнять свое обещание. Через пятнадцать минут мы поднимались по трапу в «боинг», еще через несколько минут сидели в удобных «купе»-кабинках бизнес-класса, где можно было не только сидеть, но и лежать. Перед кабинкой в стене экран телевизора — все удобства, однако! Кабинка Вари рядом, так что мы могли с ней свободно говорить.
Но честно сказать — говорить особо и не хотелось. После бурной ночи меня хорошенько пробило на сон, так что я как только плюхнулся в кресло — тут же, моментально стал дремать. Разбудила миленькая смуглая стюардесса в темно-зеленом костюме, которая попросила меня пристегнуть ремень безопасности. Самолет уже разогревал движки, так что…скоро родина!
Интересно, как я сумею протащить свой дипломат с четырьмястами тысячами долларов? Придется, наверное, заполнять декларацию. А что с изумрудами и алмазами? Если их у меня обнаружат незадекларированными…будут проблемы. Придется колдовать!
Ну что же…поколдую, не в первый раз. Главное — я теперь не в хижине из говна и палок, а вернулся в нормальную цивилизацию.
Интересно, что там дома делается? Ведь все потеряли меня. Машина есть — а меня нет. Небось в розыск подали. В машине и телефон остался… Может стоило позвонить домой из Эфиопии? Но только как я объясню, что оказался в Африке? Да и зачем… Ни к чему лишним людям знать о моих проблемах. Если только Самохину можно было позвонить…но…днем раньше, днем позже — какая разница? Лучше сам появлюсь и все расскажу. Ну…почти все — кроме того, чего рассказывать не надо. Об убийствах колдунов, например. Об уничтожении десятков и сотен мурси. Ну и вообще…надо меньше рассказывать людям о своих способностях. Пора мне залечь на дно…если получится, конечно.
Ну а пока что я залягу на свое ложе — классно! Ох, классно! Может шампанского еще заказать? Закажу. И обед скоро принесут! Красота! Никогда в бизнес-классе не летал, просто слов нет, как здорово. Интересно, сколько это все стоит… В обычном классе самолета сидеть ужасно. Ноги упираются в спинку, а они у меня довольно-таки длинные… И девать их некуда. Корчишься, корчишься… Сдается мне, что производители самолетов это все нарочно сделали — чтобы вынуждать пассажиров покупать дорогие билеты в бизнес-класс. Иначе не могу объяснить такую дискриминацию людей с ростом 180 и выше. Салоны самолетов реально рассчитаны на карликов.
Самолет начал набирать высоту — все выше, выше, выше…скоро выйдет на крейсерскую скорость, и…
И тут жахнуло. Так жахнуло, что у меня заложило уши! И дым. Запах дыма!
Крики. Ужасные крики и ледяной ветер!
Я все понял. И такая меня взяла досада! Так бездарно, так тупо все закончилось! После того, что я перенес, после того, чему научился, после всего пережитого — и превратиться в куски обгоревшего мяса?! Да что же это такое?! Да не бывать такому!
И я уже действовал как автомат. Самолет падал, и в салоне возникла невесомость. Прямо передо мной в воздухе плавал мой дипломат — я уцепил его за ручку, и оттолкнувшись от стены ногой поплыл, полетел туда, где на кресле-лежанке замерла, вытаращив глаза перепуганная Варя-Жози. Я не стал ее отцеплять — плюхнулся на нее, так же сжимая в руке дипломат с деньгами, и…представив себе то самое место, где стояла брошенная мной машина — пожелал туда перенестись! Перенестись — вместе с Варей, дипломатом, со всем, что у меня было! И я знал, что у меня получится!
Вспышка, звон в ушах, и…солнце! Яркое июньское солнце! И велосипедист, который везет в пакете на багажнике янтарную бутылку пива, просвечивающую сквозь тонкий пластик.
— Вы это…откуда взялись?! — недоверчиво спросил мужик, бритый дня четыре назад и теперь заросший седым клочковатым волосом — Вас же не было!
— Мы были всегда! — веско сказал я, поднимаясь с травы и подавая руку Варе — Мужик, те чо надо? Едешь — ну и поезжай себе!
Мужик что-то пробормотал, покосившись на голые коленки Вари, встал на педаль, катнул свой древний аппарат и тот кряхтя завилял по дорожке.
Дома! Я — дома! О боги…никак не могу осознать эту мысль! ДОМА!