Когда заканчиваются сказки

– Тут говорится о мече Велеса, похоже, это какой-то артефакт. – Целитель ткнул пальцем в строчку, в которой Атли с трудом угадывал отдельные буквы. – Нужно узнать, что это за меч, но не это меня заинтересовало, а вот это…

Лель показал отчёт об убийстве красного Аспида по имени Пламенный, а потом перевернул страницу. Это был отчёт о победе над чёрным Аспидом по имени Жнец.

– Перед этим и после этого об Аспидах ни слова, – сказал Лель. – Но…

– Если верить этой книге, – Атли кивнул на том Казимира Полоза, который всё ещё держал в руках, – Аспидов было всего три: красный, белый и чёрный.

– И посмотрите вот сюда. – Лель ткнул пальцем в корявую строчку. – Холод уничтожен. – Он перевернул страницу. – Пламенный уничтожен. – Следующая страница. – А Жнец…

– «Пленён Гвардией и доставлен в гарнизон для изучения, – прочитал Атли и выхватил у Леля записи, не веря написанному. – Аспид был тайно перевезён в гарнизон в Даргороде. Командующий Белогор утверждает, что Жнец, возможно, в будущем может быть использован в качестве оружия для обороны Даргорода». Что за бред?!

Атли швырнул записи на стол и принялся мерить шагами комнату.

– Хочешь сказать, что все эти годы у нас в гарнизоне жил Аспид? – прошептала Аньяна вмиг севшим голосом. В глазах её застыл ужас. – Нет. Нет, кто-то бы точно знал об этом. Так ведь? Как утаишь такую громадину? А на нас мог напасть совершенно другой чёрный Аспид!

– Или это тот же самый Аспид, и он вырвался из заточения. – Атли скрестил руки на груди и присел на край стола. – Или… что ещё хуже, его кто-то выпустил.

– Но чтобы его выпустить, надо для начала знать, что он вообще есть. Но даже ты об этом не знал, хотя ты – капитан! – Аньяна потёрла виски и устало обвела Атли и Леля взглядом.

– Если об этом знали Белогор и Всадники, значит, мог знать и кто-то ещё, – заметил Лель. – Если мы допустим, что Аспид действительно все эти годы был заточён в Гвардии, то если бы он вырвался, кто-то бы это точно заметил. Не обошлось бы без разрушений.

Атли кивнул:

– Он на раз раскрошил крышу Звёздной Башни, просто сев на неё. Больше похоже, что его кто-то выпустил и вывел. Кто-то, кто мог им управлять.

– Или это был совсем другой Аспид, – предприняла ещё одну попытку уйти от ужасающей мысли Аньяна. – А этот Жнец уже давно издох, если его вообще довезли до гарнизона. И я всё равно не верю. Командиры, что, дураки, скрывать такое ото всех? Это же опасно.

– Вот именно, что это опасно. – Атли снова зашагал по комнате, не зная, куда себя деть от волнения и злости. – Представляешь, какая бы поднялась шумиха, если бы все узнали, что в Гвардии содержат такое чудище? Его немедленно потребовали бы уничтожить. Похоже, нам пора смириться с тем, что у Белогора и остальных были свои страшные тайны. И начать разгребать за ними последствия.

– Может быть, заглянем в хранилище? – предложил Лель. – Если этот меч Велеса правда артефакт, то должен быть там. А уж оружие против Аспида нам точно не помешает.

– Сейчас. – Аньяна принялась перебирать стопку отложенных в сторону книг. – Кажется, я видела что-то про этот меч.

Она выудила книгу из низа стопки, второпях чуть не повалив на пол все остальные, так что Лелю и Атли пришлось их ловить. Пробормотав извинения, она тут же зашуршала пыльными страницами.

– Вот! – воскликнула Аньяна.

На картинке был нарисован Велес – хозяин лесов, грозный бог в шкуре чёрного медведя, которая превращалась во вьющуюся клубами тьму. У ног его вились змеи, на голове росли бычьи рога, а в руке Велес держал сияющий меч.

Аньяна начала читать вслух:

«Когда боги ступили в мир наш, был он полон страшных чудищ и непроглядной тьмы. Нечисть властвовала над землями и была её полновластной хозяйкой, а люди влачили жалкое, подобное звериному существование в пещерах и норах, не зная покоя, но с рождения познав страх.

Разжёг тогда Даждьбог солнце, Мокошь наполнила поля и реки жизнью, Перун даровал людям оружие и щиты, Велес прогнал с земель поганую нечисть, а Морена заточила её в своих подземных чертогах».

– А что про меч? – нетерпеливо подтолкнул Атли. – Сказ о Сотворении мы все слышали.

– Да, сейчас. Тут зачем-то такое большое вступление. – Аньяна перелистнула несколько страниц вперёд. – Ты прав, мы и без него поймём, в чём суть.

Пришлось пролистать ещё с десяток страниц, прежде чем сказитель решил перейти к делу:

«…Тогда выковал Велес для дочери своей зачарованный меч…»

– Погоди, для какой дочери? – снова перебил Атли.

Аньяна перевернула одну страницу назад.

– Написано, что дочь Велеса и смертной женщины – первая богатырша Марья Моревна. Давай отсюда начнём.

«Как родилась у Велеса дочь, пророчили ей стать самой прекрасной невестой, что только видывал свет. Да воспротивилась Марья судьбе такой и взяла в руки острый меч, чтобы чудищ рубить да добрый люд защищать. Долго уговаривал Велес её оставить меч, оттого как боялся, что сложит Марья голову в битве. Но непреклонна была его дочь и отказывалась и от несметных богатств, и от добрых женихов ради битв и спасения жизней.

Тогда выковал Велес для дочери своей зачарованный меч, что не знал преград да усталости. И не было в мире ничего, что не мог разрубить тот меч, потому как выковал Велес его из самой тьмы, неба и звёзд. И так силён и страшен был тот меч, что даже самих богов он мог лишить жизни. И быстро Марья Моревна с тем мечом заслужила славу добрую, что почитать её многие стали аки божество.

Испугались тогда боги – Перун и Даждьбог – да затеяли недоброе. Пригласили они Марью Моревну на великий пир в её честь, где хвалили и ласкали её, обещая место среди богов. Только мёд, что подавали они богатырше, был непростой, а с Мёртвой водой, что принесли они из царства Морены.

Обессилила тогда Марья Моревна и упала без чувств, а Перун и Даждьбог изрубили её на мелкие кусочки да предали огню, чтобы ни Морена, ни Велес не смогли те кусочки собрать воедино.

Как узнал Велес о том, что с дочерью его приключилось, разгневался на братьев своих, навсегда покинул чертоги небесные и меч свой унёс с собой. Клятва мешала ему пойти против братьев, а потому придумал он другую кару. Отдал меч свой Велес людям, да утаил кому и как, чтобы навсегда в сердцах его братьев поселился страх, что однажды объявится в их чертогах тот, кто оборвёт божественную жизнь».

Аньяна посмотрела на друзей и закрыла книгу. Никто из них не смог скрыть разочарования.

– Очень сильный меч, – заключил Лель. – Впрочем, можно было догадаться.


– Ладно, просто пойдём в хранилище и проверим, – сказал Атли.



Хранилищем заведовал старый Ворон по имени Мирон, один из немногих воинов, доживших до седин. У Мирона не было правой ноги, левого уха и глаза. Каждый участок не закрытой одеждой кожи белел росчерками шрамов. Он выдавал гвардейцам оружие и приглядывал за сохранностью магических вещиц, что те приносили с заданий.

– Велесов меч, – проговорил Мирон, звеня ключами от хранилища. Голос у него был хриплый, надтреснутый из-за трёх глубоких шрамов на шее. – Есть такой. Занимательная вещица. Разрубает любую материю, будь то шёлк, железо или камень.

– Как он к нам попал? – спросила Аньяна, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

Мирон заскрежетал ключом в замочной скважине. Замков на двери было целых шесть, и каждый светился рунами.

– А мне почём знать? Я тогда ещё не служил. И меч сам увидел совсем недавно. Его ж Мира носила при себе всегда, а как преставилась, Аргорад мне меч её на хранение и принёс.

Последний замок щёлкнул, и Мирон с трудом отворил тяжёлую дверь, пропуская командиров в хранилище.

– Прекрасно. Значит, у нас есть оружие против Аспида. – Атли переступил порог, озираясь.

Это была просторная комната без окон. На стенах висели мечи и луки самых разных форм и размеров, в пыльных витринах тускло блестели ножи и кинжалы. На полках стояли прикованные цепями книги, рядом с ними – самые разные шкатулки: деревянные, золотые и серебряные. Большая же часть артефактов хранилась в закрытых сундуках. В ящиках валялись амулеты, медальоны и другие артефакты, отобранные у чернокнижников и преступивших закон ведьм с ведьмаками.

Мирон подошёл к одному из сундуков и заглянул внутрь. Что-то загремело.

– Перепутал, что ли, – забормотал он, закрыл сундук и открыл следующий. – Нет, не мог я перепутать. А ну-ка, тут…

После четвёртого сундука Мирон закряхтел, распрямился, поморщившись, схватился за поясницу и растерянно посмотрел на капитанов единственным глазом.

– Ничего не понимаю. Велесов меч, стало быть, пропал.

По спине Атли пробежал липкий холодок. Аньяна едва слышно чертыхнулась. А Лель обеспокоенно нахмурился.

– Может ли это значить… – начал он.

– …что чернокнижники всё же пробрались в Гвардию? – закончил за него Атли.





* * *


Впервые с момента принятия звания главнокомандующего Аньяна вернулась из гарнизона в свой маленький домик с красной крышей за второй Даргородской стеной. Она обессиленно рухнула на лавку возле холодной печки и закрыла глаза. Ей нужна была передышка. Несколько мгновений спокойствия без пристального взгляда Атли, без беспокойного взгляда Леля. Они ничего ей не говорили, но она нутром чуяла груз ожиданий и надежд одного и переживания другого. И от обоих ей отчаянно хотелось спрятаться. Отец назвал бы это побегом от ответственности, сдачей позиций и просто её врождённой негодностью. Только вот он уже больше ничего не скажет, и в этом её – Аньяны – вина.

На глаза навернулись слёзы. Она не видела мать и сестру с тризны и не могла заставить себя посмотреть им в глаза. Взять себя в руки и работать, стиснуть зубы и тащить ярмо, не подвести Гвардию – она должна была это сделать, но не знала, откуда взять силы.

Чернокнижники пробрались в Гвардию и устроили нападение на город – ещё одна мысль, что не давала Аньяне покоя, что гадюкой сжималась в груди, капала ядом и заставляла волосы на затылке шевелиться. Она даже не знала, как они выглядят. Истории рисовали их чудовищами в чёрных балахонах, с уродливыми лицами и когтистыми пальцами. В историях они были мало похожи на людей. Настоящих же чернокнижников люди не видели уже десятки лет, только редкие слухи долетали из лесов и отдалённых деревень. Как они выглядят? Вряд ли как в старых сказках. Обычные люди, похожие на неё и её друзей. И если их не отличить от обычных гвардейцев, то как же их отыскать?

Она не знала, что делать, как вести поиски и как потом с чернокнижниками бороться. Она целительница, простая – бес его возьми – целительница. Не глава Гвардии, не воин и не спаситель. Она не выбирала быть спасителем.

Аньяна заплакала – единственное, на что у неё сейчас хватало сил. Пока никто не видит.

В дверь постучали. Аньяна вздрогнула, вытерла слёзы, одёрнула измятый кафтан и пошла открывать. Это оказался Дарен, без стражи, измученный едва ли не больше, чем она сама.

– Отец снова напился. И на этот раз это видели все, – сказал он бесцветным голосом. – Он разбил окно в тронном зале и нассал прямо на двух придворных. Мы оттащили его в спальню, но, кажется, нужна твоя помощь.

Аньяна не смогла сдержать тяжёлый вздох.



У покоев царя собралась стайка любопытных слуг и оказавшихся поблизости дворян. Судя по запаху от одной из дам, помочился царь именно на неё. Дарен кивнул страже, и они принялись расталкивать зевак, открывая дорогу Аньяне и царевичу.

Царь Радомир разгромил спальню, не оставив целой ни одной вещи. Стол раскурочен, балдахин порван, сундуки вывернуты. Радомир тыкал саблей в столбик кровати и грязно матерился.

– Отец, тебе нужно успокоиться, – осторожно сказал Дарен. – Я привёл Журавля.

– Я здоров! – с трудом выговаривая слова, ответил Радомир, даже не взглянув на сына. – Убирайтесь оба, пока я не позвал стражу, и эту заберите!

Он ткнул пальцем в столбик кровати и замахнулся на него саблей.

– Изменила мне! С-су-ук… – Царь покачнулся, сделал несколько шагов назад и рухнул на ковёр. Сабля выскользнула из рук и проскользила к ногам Дарена.

Аньяна присела рядом с Радомиром и положила руку ему на лоб. Он был горячий и влажный.

– Я могу только очистить его тело от вина, не больше, – сказала она в итоге.