Когда герои падают[=When Heroes Fall]

Адди усмехнулся.

— Да, мы и вправду на тебя влияем.

У меня вырвался вздох, когда я попыталась выплеснуть часть своего отчаяния.

— Ладно, я не планирую покидать офис до полудня. Я напишу тебе. Но ради Бога, пожалуйста, не провожай меня в мой кабинет, как ребенка. Это моя работа. Я бы хотела сохранить профессионализм, который еще могу сохранить.

Он моргнул, и на мгновение мне показалось, что он не тронулся с места, но потом он протянул руку и похлопал меня — сильно — по плечу в знак согласия. Я видела, как он повернулся и вышел из здания, где прислонился к стеклянной стене рядом с дверями и закурил.

Я вздохнула, понимая, что это самое лучшее, что могло быть.

Но когда я проходила через охрану и заходила в лифт, на моем лице заиграла улыбка.

Потому что, очевидно, не только Данте заботился о моей безопасности, но и парни тоже.

И это чувствовалось лучше, чем должно было быть.



Я обедала в конференц-зале, пока пыталась понять, что делать с обвинениями Данте в незаконных азартных играх и рэкете, когда движение у двери привлекло внимание.

— Привет, Елена, — почти смущенно сказала Бэмби, занавес из густых светлых волос струился над ее плечом, частично скрывая лицо. — Прости, что побеспокоила тебя на работе, но я… я хотела продолжить тот разговор, который мы так и не смогли провести.

— Конечно, — сразу же предложила я, перекладывая бумаги и пластиковую миску с салатом на столе, освобождая ей место напротив. — Кажется, я дала тебе свой номер телефона?

— Да, но я подумала, что должна поговорить с тобой лично.

Она села спиной к двери, затем посмотрела через стекло на адвокатов, проходящих через зал, и встала, чтобы пересесть на стул с моей стороны, чтобы видеть зал, не поворачиваясь.

Хм.

Мой интерес разгорелся, я скрестила ноги и сложила руки на коленях.

— Я в твоем распоряжении.

Она почти судорожно пожевала губу, глядя на свои руки.

— Я не замужем, и не вдова. Ты знала об этом? Вот почему Данте заботится об Авроре и обо мне. Когда я родила ее вне брака, мои родители… они не были счастливы.

Нет, я могу себе представить, что они не были бы счастливы.

Когда я была недолго беременна ребенком Дэниела, а потом потеряла его из-за внематочной, мама была снисходительна к тому, что мы не были женаты. Я задавалась вопросом, было ли это потому, что я всегда считала, что это лишь вопрос времени, когда я стану женой Дэниела, или мама была менее жестко традиционной, чем я могла бы ей приписать. Я знала женщин в Неаполе, которых изгоняли из семейных домов за секс до брака, не говоря уже о рождении внебрачного ребенка.

— Мне жаль, — сказала я Бэмби, хотя эти слова показались мне банальными.

Меня злило, что к женщинам предъявляются такие невозможные требования, и было больно за эту милую голубоглазую женщину, которой пришлось пройти через все это в одиночку.

— Grazie [125], — любезно сказала она. — Авроре было два года, когда мы познакомились с Данте. Мой родной брат не разговаривал со мной, но позволил мне за дополнительные деньги заниматься уборкой в его доме, и однажды Данте оказался там. Он увидел, как Аврора сначала играла с метёлкой, а потом присел, чтобы поиграть с ней. — в ее взгляде была мечтательность, на губах застыла мягкая улыбка.

Я задалась вопросом, была ли Бэмби влюблена в Данте, и очень надеялась, по причинам, в которые я не хотела вдаваться, что нет.

— Позже он нашел меня в ванной, когда я чистила унитаз, и он был таким огромным, что едва помещался в дверную раму. Сначала я подумала, что он будет кричать на меня за то, что я привела Аврору на работу, но он только спросил, как меня зовут и могу ли я по четвергам убираться у него дома. — она засмеялась, покачав головой. — Я не знала, что делать с его смешанным акцентом, с его властностью и обаянием. Это было такое чуждое сочетание. Но я согласилась. Он был капо. Что еще мне оставалось делать?

Я сочувствовала ей, поскольку Данте уже попадал в похожую, но гораздо более напряженную ситуацию, когда заставил меня переехать к нему.

— Один день недели превратился в два, потом в три, а потом он вдруг стал нанимать меня на полный рабочий день, чтобы я присматривала за его домом. Он нашел для нас с Авророй лучшую квартиру неподалеку и настоял на том, чтобы я платила ему за аренду по явно заниженной цене. Это было воплощение мечты, правда.

Это звучало как мечта, начало сказки, где нищенка влюбилась в темного принца.

Я была поражена, когда поняла, что в каком-то смысле это очень похоже на мою собственную историю с мафиози. Я родилась в неапольских трущобах, Данте же был сыном герцога вересковых пустошь Англии. Даже если я выросла отдельно от него, его дело все равно принесло бы мне деньги и успех, о которых я всегда мечтала, а это уже был своего рода счастливый конец.

Не так ли?

Я не смела надеяться на что-то большее.

Хотя, судя по румянцу на щеках Бэмби, было очевидно, что она надеялась.

— Мой брат даже снова начал общаться со мной из-за Данте. Я обязана ему всем, правда. Вот почему я здесь. — она посмотрела на меня огромными голубыми глазами, полными суровой решимости. — Мне нужен адвокат.

— Хорошо, — легко согласилась я, желая помочь ей. — Зачем?

— В моей жизни появился мужчина, и в последнее время он меня пугает. — ее голос дрогнул. — Пугает Аврору.


Злость пронзила меня.

— Он причинил тебе боль?

— Только один раз, — призналась она, закусив губу так сильно, что пошла кровь. — Но я ходила в больницу и все такое, так что у них это зафиксировано. Он ударил меня кулаком в живот, и я два дня не могла стоять прямо.

— Он… член Семьи? — спросила я негромко, гадая, не поэтому ли она так старалась скрыть свою мольбу о помощи.

Мне было все равно, кто причиняет ей боль и пугает Аврору. Я сделала бы все, что в моих силах, чтобы освободить их от этого ублюдка.

Она слабо кивнула, но страх в ее глазах решил все для меня.

— Ты можешь сказать мне, кто это? — я мягко надавила, наклонившись вперед, легонько касаясь пальцами ее колена. — Это может помочь мне сохранить тебя в безопасности.

Она неистово замотала головой.

— Нет. Я не хочу говорить тебе, кто это. У нас ведь нет этой штуки с молчанием адвоката и клиента, верно?

— Нет, — признала я. — Если это проблема с одним из людей Данте, это будет конфликтом интересов для меня. И это домашнее происшествие, так что мне придется направить тебя к кому-то, кто занимается этой областью права.

— Ладно, я так и предполагала, — призналась она. — Я не знаю многих законов, а ты всегда была так добра к Авроре и ко мне. Я просто знала, что ты поможешь.

Ее похвала согрела меня, и я почувствовала себя ужасно за свой минутный приступ ревности.

— Ты не думала попросить Данте об отпуске, чтобы ты могла отлучиться, пока мы во всем разберемся? — предложила я. — Вдруг у тебя с этим с мужчиной что-то произойдет до того, как мы успеем подать запретительный судебный приказ.

— Я смогу, если все станет плохо, — согласилась она. — Но я не хочу оставлять Данте в беде.

— Он поймет, — пообещала я, потому что знала, что он поймет.

Бессердечный капо, каким я его представляла во время нашей первой встречи, был лишь миражом. У настоящего Данте могли быть черные глаза преступника, но у него было золотое сердце для тех, о ком он заботился.

— Как думаешь, почему этот человек ведет себя так по отношению к тебе сейчас? — спросила я с любопытством.

Она поморщилась, будто надеялась, что я не спрошу об этом.

— Мне тяжело, понимаешь? Даже несмотря на то, что он делает какие-то… плохие вещи, он мне небезразличен.

В детстве многие девочки, с которыми я ходила в школу, выходили замуж за членов Каморры, и многих из них мужья избивали, насиловали или пренебрегали ими. Мне была неприятна мысль о том, что милая, симпатичная Бэмби окажется в руках какого-нибудь бандита.

Она не сказала, что это был ее парень, но это было достаточно легко прочитать между строк. Только сильная любовь могла удержать ее от того, чтобы выдать его, хотя она знала, что он поступает неправильно.

Эта мысль прозвучала слишком близко к сердцу, поэтому я слабо улыбнулась и продолжила.

— Я понимаю, но, Бэмби, ты и Аврора должны быть на первом месте. Я позвоню своей подруге Тильде из другой юридической фирмы и поручить ей дело. Она занимается семейным правом и была одной из лучших в нашей группе в Нью-Йоркском университете, так что она позаботится о тебе.

— Ты хорошо заботишься обо мне, — поправила она, потянувшись, сжимая мою руку. — Я понимаю, почему Данте так восхищается тобой.

— Я могу сказать то же самое, — предложила я, отодвигая ревность в сторону, потому что Бэмби была хорошей женщиной, и я хотела, чтобы она знала, что заслуживает большего, чем этот придурок-мужик.

Ее ответная улыбка была усталой, пока она ждала, что я просмотрю телефон. Я только успела нажать кнопку «Отправить» на номере Тильды, как Бэмби остудила меня до костей, добавив:

— Ох, спроси ее, знает ли она, как составить завещание, хорошо?





Глава 25

Данте




Я полюбил Нью-Йорк сразу же, как только приехал в город, и с годами эта любовь только усилилась. Это место кишело человечеством, не только телами на улицах, но и бесчисленными мыслями и поступками людей, воплощенными в возвышающихся зданиях и ухоженных парках. Это был такой смертный город, пронизанный изъянами, такими как тесные переулки, полные преступлений и греха, и славой, такие как закаты, пробивающиеся сквозь трещины созданной человеком городской среды, время от времени освещая своим золотым светом даже эти мрачные трущобы.

Как и рыжеволосая итальянка, которая преследовала мои мысли, она была хаосом противоречий, которые я хотел бы распутать всю свою жизнь.

Когда меня что-то интересовало, я бросался в погоню за тем, чтобы узнать это как можно лучше. Сейчас я как раз занимался одним из таких исследований с Еленой, но уже потратил годы на изучение причуд и истории Нью-Йорка, чтобы лучше понять их.

Чтобы лучше ими пользоваться.

Сейчас я стоял в месте, которое было результатом этих исследований, глубоко под парковкой у основания моего многоквартирного дома в Верхнем Ист-Сайде. Я выбрал эту квартиру не из-за ее стиля или района с хорошими школами.