Код Ореста

Для «т» в большом круге получаем «Ю».





Готово!

Теперь у нас получилось зашифрованное сообщение, которое очень трудно расшифровать.

(Если не знать ключа.)



Окей. Я врубилась, что этот самый шифр Виженера куда сложнее, чем шифр Цезаря, где буквы заменяются по одному принципу. Здесь при помощи кодового слова, или ключа, это происходит по-разному. Но, елки-палки, как тогда разгадать шифр? Если не знать ключа?

Если верить книжке, лучший способ – использовать мощный компьютер. Я задумалась, можно ли заменить мощный компьютер темноволосым мальчиком, синей ручкой и библиотечным ПК. Вероятно – если в запасе у тебя около трехсот лет…

Я взглянула через плечо, чтобы посмотреть на мониторе, что там делает Орест.

Судя по всему, он обнаружил в интернете программу дешифровки. Но, похоже, даже с ней дело шло неважно. Загрузить в нее шифр и получить расшифрованный текст не вышло – это решение не сработало.

– Послушай, – обратилась я к Оресту. Он поднял на меня глаза. – Ты подумал о том, что текст, возможно, не на шведском?

Орест посмотрел на зашифрованный текст, потом снова на экран. Не говоря ни слова, он запустил новый поиск и заменил шведский текст английским. Вместо запроса «расшифровать шифр Виженера» он ввел в командную строку «Vigenere + code + break». Ему тут же выпало несколько ссылок.

– Возможно, это и не по-английски, – продолжила я. – Это может быть любой язык. Французский. Или латынь. Или… да всё что угодно!

Орест не ответил. Он молча вбивал длинный зашифрованный текст в окошко на мониторе.

Орест не сдавался, однако лично мне ситуация всё больше казалась безнадежной. Я посмотрела за окно, на серую асфальтированную парковку. Начинало темнеть. Я подумала о незнакомце в меховой шапке, вручившем мне письмо. Кто он такой? Откуда появился? Где он сейчас?

Так я и сидела рядом с Орестом, уставившись в одну точку, пока не заметила маму в спортивном костюме, подбегающую к парковке. Я скомкала свой лист, запихнула в карман, а «Искусство предвидеть будущее», прежде чем выбежать ей навстречу, засунула на самое дно рюкзака. И, только уже сидя в машине, подумала, что надо было спросить Ореста, не подвезти ли его до дома.



В тот вечер папа рано ушел спать. Мы с мамой сидели вместе на диване и смотрели американский сериал, который она любит. Он о парнях, которые занимаются научными исследованиями в области математики, физики и всё такое. Они постоянно в прострации – буквально пообедать сами не могут… А еще у них есть соседка – крутая девушка, которая пытается им помочь. У мамы на работе полно таких рассеянных ученых, так что она всегда смеется до слез! Но сама она такая же, моя мамочка.

Мы просидели допоздна, так что я была очень уставшая, когда добралась до кровати. Но заснуть мне всё равно не удалось. Я снова начала думать о шифрах, ключах и обо всём таком. И об Оресте, который пошел в библиотеку, ничего мне не сказав.

Почему он не позвал меня с собой? Сначала пришла мысль, что, может, это со мной что-то не так – к примеру, от меня плохо пахнет, или я слишком навязчива, или еще что-то? Но потом я подумала: ведь это не я хожу в школу в рубашке и с портфелем. И, пожалуй, меня устроит, что я не стала любимицей Ореста.

Он-то наверняка до сих пор сидит и ломает голову над шифром. Наверное, всю ночь бьется, только вот безуспешно. Кстати, откуда он узнал, что тут использован именно шифр Виженера? «Книга шифров» очень толстая, в ней наверняка сотни других шифров.

Я подумала о том, что этот Аксель написал в конце письма. «Лишь тот, кто сам умен, отыщет след». Выходит, мы недостаточно хорошо соображаем – Орест и я?

«То, что привыкли мы видеть вокруг, новой картиной сменяется вдруг», – написал Аксель. И потом: «Это ключ». Ключ! Вот он! Сердце у меня отчаянно забилось.

Я включила ночник, направив его на стену, чтобы свет не был виден под дверью. Затем тихонько встала и притащила к кровати рюкзак, лист бумаги и ручку. Забравшись обратно под одеяло, я расправила свою копию письма. «Одна попытка, – подумала я. – Попробую разочек, потом буду спать…»

Для начала я начертила шифровальный круг – как тот, что показал мне Орест.

Я переписала первую строчку текста, а затем написала наверху кодовое слово.

Кодовое слово: ЛЕРУМ. Это здесь. Название места, где мы живем. Именно здесь Аксель писал свое письмо. Я помнила – даже не заглядывая в листок, – что первая страница была подписана: «Лерум, 3 декабря 1892 года».





Первые двадцать семь букв получились вот так.





Для первой буквы зашифрованного текста я повернула колесо так, чтобы ключ встал против «Л», для второй – поставила против ключа «Е»…

Кончик ручки дрожал, когда я помечала пробелы между словами.



То, что привыкли мы видеть вокруг.




Стоит ли говорить, что в ту ночь я так и не смогла заснуть?





8




К утру я поняла: мне придется рассказать Оресту всё, что удалось выяснить, – хотя он ни чуточки не заслуживает моей помощи. И я по-прежнему сержусь на него за то, что он пытался от меня отделаться. И если он так сильно хочет сам разгадать шифр, пусть сидит и исписывает тетрадку тайными знаками – лет триста или больше.

Но сообщение, которое мне удалось получить, когда я разобралась в криптограмме, адресовано ему. Каким-то образом я должна заставить его это понять. Ради будущего. И! Должна признаться, круто будет увидеть физиономию Ореста, когда он узнает, что я разгадала шифр. Я – а не он!



Школьный день тянулся невыносимо долго. Я ждала, когда же он наконец закончится. Нас связывает тайна, о которой мы должны поговорить, когда рядом не будет двадцати четырех любопытных одноклассников. В полусонном состоянии я пережила шесть длиннющих уроков и три скучные перемены. Всё это время приходилось делать вид, что всё как обычно. На Ореста я даже смотреть не решалась. Усталость накатывала так, что во время английского я чуть не уронила голову на парту. К тому же еще до всего этого я договорилась с Александрой из параллельного класса порепетировать «Грезы» Шумана после уроков в помещении четвертого класса. У них есть хорошее пианино, на котором Александра сможет мне подыграть. А я обычно приношу свою собственную виолончель.

Так что на часах было уже почти пять, когда я наконец двинулась по лесной тропинке, волоча на себе рюкзак и виолончель. Большой черный футляр с виолончелью не тяжелый, но очень неудобный. Я шла по тропинке, и мне приходилось нести его перед собой, иначе он всё время цеплялся за ветки.

Когда кусты расступились, я тут же увидела Ореста. Он сидел на корточках в саду позади дома и полол сорняки. По-прежнему в рубашке и костюмных брюках! Впрочем, когда он поднялся, я заметила, что это не та одежда, которую он носил в школе. Брюки были короткие и грязные, а рукава рубашки покрыты пятнами. Его младшая сестра Электра бегала кругами, гоняясь за сорокой.

Мама Ореста тоже ходила по саду. На ней было яркое оранжево-красное платье, и она прогуливалась вдоль дома с лейкой в руках.

Заметив меня, Орест отложил лопату. Я решила наплевать на дежурные фразы типа: «Привет, чем занимаешься?» или «Какой у вас прекрасный сад! А морковка в нем растет?». Похоже, Ореста мало интересуют светские разговоры. Поэтому я сразу показала ему расшифровку загадочного письма.

– Что ты сделала? – спросил он, даже не взглянув на мое решение.

– Ключ такой: Лерум, – сказала я, сразу почувствовав себя профессиональным шпионом и чрезвычайно талантливым взломщиком шифров. Я не смогла сдержать улыбку.

Мое заявление Ореста не обрадовало, но явно не оставило равнодушным.

Мы присели на большой камень в углу сада, подальше от его мамы, занятой посадками в цветочные горшки на веранде. День стоял солнечный. Наконец-то! Птицы пели так, словно очень спешили, – как обычно бывает весной. Будто боялись, что всё закончится до того, как они допоют. А тепло камня грело нас снизу.

Орест несколько раз прочел текст.

То, что привыкли мы видеть вокруг,

Новой картиной сменяется вдруг.

Ныне пришел Рудокоп, а за ним —

Скрежет и грохот, гуденье и дым.

Везде и всюду, до края земли

Сети блестящих дорог пролегли.

Скоро ль, дитя, что с лозою грядешь,

Силы заветной источник найдешь?

Самой короткою ночью, когда

Красная с желтой сойдется звезда,

Там, где людские скрестились пути,

Стрелка небесных часов привести

Сможет тебя непременно к тому,

Что не открылось досель никому.

Звездные вмиг развернутся поля,

Мощные токи извергнет земля.

Птицы вослед за тобой полетят

И о победе твоей возвестят.