Книга странствий

Когда Эмбер добралась до священного леса, приготовления к празднованию Мабона были уже в самом разгаре. Она любила Ведьмину пустошь. Любила молчаливый туман, что, заплутав среди скалистых гор, беззвучно стекает в долину, любила бескрайние степи, расстилавшиеся так далеко, насколько хватает глаз, любила запах свободы, который разливается в воздухе. После долгого, пожалуй, даже слишком долгого, обучения в Лунных землях девушка радовалась каждому дню в родных краях. Здесь, среди сосновых лесов, неприступных скал и пронизывающих ветров, она наконец-то дышала полной грудью.

Однако сегодня свободолюбивая Пустошь мало походила на себя. Сейчас она скорее напоминала неопытную девчонку, которая волнуется перед своим первым балом. И от этого Эмбер было не по себе.

Ковены собрались вместе, чтобы вознести хвалу Богине за многочисленные дары природы и щедрый урожай, а также почтить память предков. В руках у многих ведьм и ведьмаков можно было заметить пучки горящих трав. Эмбер втянула носом воздух – вербена, гиацинты и, кажется, розмарин. «Хороший выбор. Их аромат позволит утончить грань между мирами», – размышляла она, прокладывая себе путь через толпу. Девушка пыталась отыскать сестер по ковену. Как знать, возможно, для нее еще найдется какое-нибудь дело. За работой время летит быстрее.

От высоких костров, что вздымались до самых небес, искры летели во все стороны. Одна из них едва не прожгла Эмбер платье, но она успела потушить огонек, стремительно одернув подол. Платье ощущалось чем-то чужеродным на теле, привыкшем к тренировочным костюмам и штанам из мягкой кожи.

По своей воле Эмбер ни за что бы не облачилась в наряд, предполагающий юбку, но традиции есть традиции. Мабон – не время для сдержанности и скромности. К слову, это одна из причин, по которой она не хотела идти на праздник. «Женственность делает тебя беззащитной», – так считала девушка. Другие же ведьмы совершенно не видели в этом проблемы и с удовольствием наряжались в священную ночь в свои лучшие платья, вплетали в волосы цветы и кристаллы. Эмбер все это было чуждо. Она любила состязания, магию, работу на результат. В этом была логика, это подчинялось ее воле.

Слишком высокая, слишком мускулистая, с бритыми висками и копной кудрявых черных волос, собранных в вечный хвост на затылке, – Эмбер не обладала исконной женственностью ведьм. Единственное, что не позволяло назвать внешность девушки совсем уж заурядной, – ее необычные янтарные глаза, выделявшиеся на темной коже. Даже сегодня ведьма выбрала максимально простой наряд: черное платье без рукавов и с разрезами по бокам. Прямое, строгое, без изысков – в таком удобно двигаться, и оно соответствует требованиям Верховной. А большего и не требуется.

– Эмбер, – приветственно махнула рукой Карлотта, – пойдем, поможешь мне с угощениями.

Девушка неохотно подчинилась. Кулинария не относилась к числу ее талантов, но ничего не поделаешь – каждый должен внести свой вклад в приготовления к Мабону. К тому же, как неустанно напоминала Верховная, смирение – одна из главных добродетелей будущей Энси.

Если быть совсем уж честной, то именно эта добродетель никак не желала покоряться Эмбер, но она боролась с собой. Делала то, что необходимо, сжав зубы и наплевав на собственные желания. «Долг превыше всего», – твердила она себе, слишком рано уяснив, что собственная жизнь ей не принадлежит. Она – слуга Эреша.

– Показывай, что делать, Карлотта.

– Для начала попробуй улыбнуться. Мы же на празднике, помнишь? Здесь полагается веселиться.

В ответ Эмбер только пожала плечами и принялась за готовку. С рвением и полной отдачей. Впрочем, по-другому она не умела.

Они работали в тишине, пока у Карлотты не вырвался смешок.

– Что? – подняла на нее взгляд Эмбер.

– Да так.

– Говори же!

– Ну, просто у тебя такое лицо, будто ты не кукурузные лепешки готовишь, а в битве с ними сражаешься.

Эмбер не нашлась что ответить. Она никогда до конца не понимала, как реагировать на шутки. Возможно, именно поэтому ей не удавалось сблизиться ни с кем в ковене.

Когда они закончили, лес уже окутала блаженная тьма. Песни ведьм и ведьмаков звучали громче, глаза сияли ярче, а костры разгорались все жарче. Смех, улыбки, пестрые наряды – казалось, пьянящую атмосферу праздника можно разливать по бокалам и подавать вместо тыквенного пунша. Лишь Эмбер не разделяла всеобщего веселья. Она все острее ощущала тревогу, ледяной коркой расползавшуюся в груди.

Голоса и перешептывания смолкли, когда в центр круга ступила Верховная. Царственная, величественная, свободная, она будто была живым воплощением Богини, сошедшей на землю. Над пламенем, пылавшем в ее душе, оказались не властны ни время, ни горести, ни лишения. Черные с проседью волосы свободно рассыпались по плечам, привлекая внимание к лицу ведьмы. Его черты не были идеальны: чересчур крупный рот, нос с небольшой горбинкой, крошечный шрам на левой скуле. Но все это оставалось незамеченным, стоило лишь раз встретиться с пронзительным взглядом зеленых глаз. В них отражалась истинная красота непокорного духа.

– Хвала Богине! – начала она.

– Да прославят Ее звезды и небеса! – отозвался нестройный хор голосов.

– Братья и сестры, в эту ночь ковен Полной Луны возглавит празднество, чтобы ровно через месяц перенять правление на будущий год.

Верховная вдруг резко замолчала. Вернее, Эмбер сначала так показалось, но уже в следующий миг она заметила, что губы Табиршасс продолжали шевелиться. Она говорила, но слова, словно сталкивались с невидимой преградой, сгорали в жарком пламени костров и растворялись в ночи. Внезапно молодая ведьма обнаружила, что смолк не только голос Верховной, но утихли и все звуки окружающего мира. Вокруг разливалась абсолютная, всепоглощающая тишина. Мир будто замер на вдохе.

Эмбер вглядывалась во встревоженные лица ведьм и ведьмаков, силясь отыскать в толпе других претендентов на титул Энси: Лойшу и Райденна. Наконец ведьма встретилась взглядом с Лойшей и кивнула в сторону Верховной. Он понял девушку без слов: толкнул Лунного в плечо и стал осторожно прокладывать себе путь к Табиршасс. Эмбер последовала его примеру. Будь ее воля, она бы рванула к Верховной, расталкивая всех на своем пути. Но поступить так – значит выказать сомнения в силе и власти Табиршасс. К тому же не стоило привлекать к себе излишнего внимания.

Эмбер успела сделать всего несколько шагов, прежде чем ощутила это. Земля задрожала, тени стали плотнее. Ветер пробирал до костей. Казалось, он уносит с собой не только тепло, но и жизненные силы. Пылающие повсюду костры больше не давали жара.

– Так и знала, что надо было остаться в штанах, – пробормотала себе под нос Эмбер и вытащила кинжал. Лучше держать оружие ближе. От претендентов все ожидают магии, но лишь немногие вспоминают о том, что боевым искусствам они тоже обучены.

Эмбер боялась. Она чувствовала, что страх притаился в ее теле. Мерзким холодком засел между лопаток, стремясь пленить волю, сковать движения, рассеять внимание. Ведьма не пыталась его отрицать. Ведь суть не в том, чтобы не бояться (ничего не боятся только идиоты), а в том, чтобы принять и осознать свой страх, обостривший все чувства и инстинкты. Страх приносит пользу, когда не парализует. Эмбер знала, что боится, а значит, была во всеоружии. Она обнажила кинжал и твердо посмотрела перед собой.

Звуки наполнили мир внезапно. И первое, что услышала ведьма, – шепот, полный ужаса, неверия и суеверного трепета. «Ковен мести», «Древние», «Песчаные ведьмы», «Ярштай», – раздавалось со всех сторон.

Эмбер вытянула шею, чтобы рассмотреть хоть что-то, и вскоре она увидела.

Три фигуры в тяжелых черных плащах, расшитых золотыми рунами, скользили по земле, будто не соприкасаясь с ней. Толпа расступалась перед ними, или это сила ковена мести вынуждала собравшихся невольно сделать шаг назад. Когда Песчаные ведьмы прошли рядом с Эмбер, ей не удалось разглядеть их лиц, скрытых капюшонами. Она ощутила лишь исходивший от них холод, от которого хотелось спрятаться, сбежать как можно дальше, но девушка лишь еще выше задрала подбородок и еще больше расправила плечи. «Страх – лишь эмоция, а они в нашей власти», – повторила она про себя.

Должно быть, Верховная Табиршасс знала, что это случится. Знала или по крайней мере догадывалась. Приход ковена мести – всегда предзнаменование великих перемен. А любые перемены, как известно, сопровождаются болью и потерями.

Три фигуры замерли напротив Верховной. Мгновение на поляне царила напряженная тишина. Наконец одна из них – та, что в середине, – шагнула вперед.

– Здравствуй, Табиршасс.

– Здравствуй, Ивона.

– Не боишься звать меня по имени? – В голосе слышались удивление и насмешка.

– Ты всего лишь ведьма, пусть и утратившая душу.


– Как знать. Возможно, скоро ты узнаешь, как сильно ошибаешься, называя меня «всего лишь ведьмой».

– Я слишком стара для угроз, Ивона. Я не боюсь Ярштай. И уж тем более не боюсь тебя. Говори, что вам нужно, и уходи. Сегодня ночь Мабона.

– Что ж, перейду сразу к сути. Должно быть, Табиршасс забыла, что такое гостеприимство, – развела она руками, обращаясь к толпе, – но нам не привыкать. Просто передай правление нашему ковену, и мы уйдем. Сегодня, – добавила она, понизив голос.

– Для этого нет никаких оснований.

– Разве? – Ивона хмыкнула. – Если мне не изменяет память, правление каждого ковена длится ровно цикл, а затем переходит к следующему. Разве не так, Табиршасс?

– Все так, Ивона. Правление равномерно разделено между двенадцатью ковенами.

– Тринадцатью, ты хотела сказать.

– Вы продали свои души. Вы давно не наши сестры.

– Ахаха-а-а-а, – загоготала Ивона, и ее каркающий безумный смех разнесся по ночному лесу. – Это не тебе решать, – добавила она, даже не пытаясь скрыть издевательскую ухмылку. – Я задала вопрос лишь из вежливости. У тебя нет выбора, Табиршасс. Через месяц ты передашь правление нам.

– Этого не будет.

– Тогда ты не даешь мне альтернативы… – В голосе Песчаной ведьмы послышалось удовлетворение. – Придется оставить тебе черную метку. – Ивона вытянула руки перед собой, намереваясь произнести заклинание, но Эмбер и ее кинжал оказались быстрее. В считанные секунды девушка преодолела разделявшее их расстояние и приставила лезвие к горлу Ивоны.

– Дернешься, и я перережу тебе горло.

От резкого движения капюшон сполз с головы ведьмы. Ее каштановые волосы мягкими волнами обрамляли фарфоровую кожу изумительно прекрасного лица, чьи точеные черты напоминали творение самого искусного скульптора. А медовые глаза… От них невозможно было отвести взгляд. Сейчас они смотрели на Эмбер с интересом. Примерно так разглядывают диковинную зверушку, забредшую на королевский обед.

– Эмбер… – Верховная разочарованно покачала головой.

– Ну что ты, Табиршасс, это даже забавно. А в моем возрасте хорошая шутка – редкое удовольствие. Нечасто встретишь такую смелость. – Ее губы растянулись в улыбке: – И глупость. – Ивона резким движением попыталась выбить у Эмбер кинжал, но та держала крепко. Ведьма лишь оцарапала ее.

– Ха, – выдохнула Ивона. Глаза колдуньи засияли, и капли крови, стекавшие по предплечью Эмбер, поплыли по воздуху и впитались в кристалл на шее ведьмы.

Табиршасс пыталась вмешаться, но ведьмы, сопровождавшие Ивону, выступили вперед и отразили ее заклятие. Кровь была надежно запечатана в сосуде Песчаной ведьмы.

– Что ж, кажется, сегодня я развлеклась достаточно. У вас месяц на принятие решения. Откажетесь – и метка станет активной. Ярштай всегда приходит за непокорными. Всегда, – с явным удовольствием, растягивая слова, произнесла она. – Править будем мы. В любом случае. Вопрос лишь в том, прольется ли кровь. Лично меня устроят оба варианта.

«Неужели все эти сказки про похищение их ковеном младенцев и кровавые ванны не так уж далеки от истины?» – спросила себя Эмбер, но закончить свою мысль она не успела. Ивона произнесла заклинание, подула на ладонь, и черная сияющая метка поплыла по воздуху по направлению к девушке. Эмбер отскочила в сторону и даже выставила щит, но все тщетно. Метка настигла ее. В ту самую секунду, когда зачарованное клеймо коснулось кожи, девушке показалось, что ее прожгли каленым железом. Ей хотелось закричать, но она лишь плотнее сжала зубы.

– Сильная девочка. Тем слаще будет твоя кровь, – шепнула, приблизившись к ней, Ивона и широко улыбнулась, демонстрируя заточенные железные зубы. От неожиданности Эмбер отшатнулась, чем вызвала смех ведьмы. Сейчас ее улыбка вновь была ослепительно-жемчужной. «Иллюзия?» – мелькнуло в голове Эмбер. Вот только что именно из увиденного было иллюзией?

Напоследок окинув Эмбер насмешливым взглядом, Ивона развернулась и царственно прошествовала с поляны. Две молчаливые фигуры последовали за ней, будто тени.

Едва ведьмы из Песчаного ковена скрылись, как воздух потеплел, а поляна наполнилась взволнованным гомоном.

– Что дальше? Они будут мстить? – Вопросы сыпались отовсюду, обеспокоенные голоса смешивались и сливались в единую тревожную песнь, мешая Эмбер сосредоточиться.

Сейчас она смотрела только на Верховную. На ее серьезное лицо, высоко поднятый подбородок и встревоженный взгляд.

– Ты ненормальная? – Лойша ткнул Эмбер в плечо.

– А что я должна была делать? – огрызнулась она.

– Дай-ка подумать! Как насчет ничего?

– Тебе-то что?

– Завидно мне. Теперь только у тебя метка.

Эмбер посмотрела на него с недоверием, пытаясь определить, шутит он или говорит серьезно. Ее размышления прервал ровный, полный спокойного достоинства голос Верховной.

– Братья и сестры! Сегодня мы собрались, чтобы отпраздновать ночь Мабона и почтить нашу Богиню. Да, нас прервали. Все вы слышали и видели, что случилось. Мы обсудим эту угрозу. Позднее. А сейчас мы будем праздновать. Эту ночь им у нас не отнять!

Толпа загудела, и праздник начался. Вот только дух веселья, что еще недавно бродил по лесным просторам, безвозвратно исчез. Все знали: грядет смерть.

Черные метки ковена мести всегда настигают своих жертв. Всегда.





Глава 19