Ключ от прошлого

– Ну что, Тим, ты хорошо устроился?

– Ага. То есть да. Спасибо.

Мальчик краем глаза наблюдал за Вайолет, но та совсем на Тима не смотрела. Она была слишком сосредоточена на Колине, который протягивал в её сторону два кулака. Вайолет ударила его по тыльной стороне одной из рук, и Колин быстро перевернул кулак, демонстрируя пустую ладонь. Затем он снова сжал кулак, и Вайолет опять ударила по руке – на этот раз в ладони, как по волшебству, оказался клочок бумаги. Девочка рассмеялась, и Тим уставился на неё так, словно впервые слышал этот звук.

Сэйди стояла возле большой духовки с широкой улыбкой на лице.

– Присаживайся, Смиттерс, – пригласила Сэйди.

– Если вы настаиваете, – сказал дворецкий и театрально скользнул на один из пустых стульев у стола. Сэйди осталась стоять.

– Сегодня, дамы и господа, – заявила Сэйди, стоя чуть прямее и говоря чуть громче, чем было необходимо, – я с огромным удовольствием представляю вам – впервые в истории – «СэйдиМат» номер семь!

Эйприл задумалась, нужно ли хлопать, а Колин наклонился к ней и прошептал:

– Вряд ли ты захочешь знать, что случилось с «СэйдиМатами» с первого по шестой.

– Это замечательно, Сэйди, – сказала мисс Нельсон, но Эйприл заметила, что женщина немного отодвинулась от стола, а Смиттерс покосился на огнетушитель у двери.

– Все готовы? – спросила Сэйди.

– Может, стоит сначала заняться завтраком, пока он ещё горячий? – предложила мисс Нельсон.

– О, но это тоже часть завтрака. Видите? – Сэйди потянула рычаг, который Эйприл до этого не замечала. Немного погодя дверь духовки открылась, и из неё выехал лист для выпечки, полный оладий. Эйприл зачарованно смотрела, как лист соскальзывает на чистую каменную столешницу.

Мисс Нельсон зааплодировала, а Смиттерс сказал:

– Отличная работа, Сэйди.

Но девочка шикнула на них и заявила:

– Это ещё не всё.

– Боже мой, – прошептала мисс Нельсон.

Тут Эйприл заметила цепь, которая бежала по потолку от полки с кастрюлями к светильнику над столом. По ней скользила дюжина лопаточек. Оказавшись прямо над листом с оладьями, они опустились, подцепили угощение и медленно понесли его по воздуху в сторону стола.

– Ох, очень мило, – сказала мисс Нельсон.

– Теперь Смиттерсу не придётся вставать, если он забудет что-нибудь в духовке, – заявила Сэйди.

– И правда, очень удобно, – ответил Смиттерс, и это была, наверное, самая странная беседа, которую когда-либо слышала Эйприл. Все были настолько… добры. И девочка не могла понять, зачем они так себя ведут.

– А теперь ешьте, пока горячее, ребята, – сказал Смиттерс, и Эйприл схватила печенье. Потом ещё одно. Потом третье – для полного счастья. Они были самыми тёплыми, мягкими, маслянистыми на ощупь печеньями, которые когда-либо трогала Эйприл, и девочка на мгновение закрыла глаза, наслаждаясь ощущениями.

Наверное, именно поэтому она не смогла увернуться.

– Осторожно, – закричал Колин, но его заглушил звон бьющегося стекла. На стол хлынул апельсиновый сок.

Эйприл посмотрела наверх как раз вовремя, чтобы заметить летящую в неё оладью. К счастью, та пролетела мимо девочки, но зато ударилась о стол и отскочила, уронив стакан с водой и перевернув тарелку с яичницей Колина. Все застыли, когда ещё одна шальная оладья угодила в большую керамическую миску, полную соуса, наклонив её и отправив содержимое в воздух.

– Эйприл! – закричала мисс Нельсон, но слишком поздно. Дымящаяся волна соуса уже летела на девочку. Эйприл могла бы увернуться. Эйприл могла бы сбежать. Но она осталась на месте, и девочку захлестнуло самое вкусное в мире цунами, пачкая и пропитывая новую одежду и превращая печенья в руках в мокрую кашу.

Цепь запуталась среди кастрюль и сковородок, и чем настойчивее она пыталась освободиться, тем быстрее летали по комнате оладьи, сбивая стаканы с апельсиновым соком и кружки с кофе.

– Эйприл! – К девочке поспешила мисс Нельсон. – С тобой всё хорошо? Ты не обожглась?

– Нет, – сказала Эйприл, хотя ей хотелось заплакать, потому что её печенья были пропитаны соусом. Хотя это, конечно, не сделало их несъедобными, так что Эйприл откусила одно. А затем, чтобы не бросать дело на полпути, съела его целиком. – Всё хорошо, – сказала она с набитым ртом.

– Ты точно не обожглась? – слова мисс Нельсон звучали так, словно ей правда был небезразличен ответ. Смиттерс принёс влажное полотенце, и женщина начала вытирать горячий соус с лица и рук Эйприл.

– Всё хорошо. Я и похуже обжигалась, – сказала девочка, откусывая второе печенье.

– Правда? – голос мисс Нельсон звучал забавно.

– Правда. Ожоги считаются, только когда остаются волдыри, правильно?

Это правило действовало почти во всех домах, где жила Эйприл, но заметив, как переглянулись Смиттерс и мисс Нельсон, девочка предположила, что здесь могли быть другие правила.

– Поднимайся в спальню и прими прохладный душ, дорогая. Потом я принесу тебе поднос с завтраком, если ты голодна.

Но Эйприл уже выяснила, что, даже промокнув, печенья оставались вполне съедобными, так что девочка доела и третье. Возможно, она взяла бы ещё одно, но все смотрели на неё, а Эйприл ненавидела, когда на неё смотрят, поэтому поднялась из-за стола. Она уже шла к двери, когда заметила Сэйди.


– Не получилось. – Губы девочки дрожали, в глазах стояли слёзы, и Эйприл не знала, что ей сказать.

– Конечно, тебе ещё есть над чем поработать, – сказала мисс Нельсон. – Но посмотри, на этот раз нам даже не понадобился огнетушитель.

– Так… вы говорите… мои изобретения… становятся лучше? – пробормотала Сэйди, хотя Эйприл не считала, что мисс Нельсон имела в виду именно это. Но женщина улыбнулась и заключила Сэйди в объятия.

Эйприл на секунду задумалась, каково это, но у неё не было никаких догадок.



Может, всему виной был пропитавший одежду и начинающий остывать соус или понимание, что все обитатели этого дома сейчас сидят на тёплой кухне без неё, но, когда Эйприл зашагала в сторону широкой главной лестницы, дом Винтерборнов показался ей особенно холодным.

Похоже, не все картины семьи Винтерборнов погибли на пожаре в музее, потому что на стенах висело несколько портретов. Серебристые глаза наблюдали за Эйприл, и девочке казалось, что люди на картинах поворачиваются вслед за ней. Эйприл могла бы поклясться, что в доме находился кто-то ещё. Хотя эта мысль была довольно странной.

«А может, и нет», – подумала Эйприл, свернув за угол и обнаружив там мужчину в костюме-тройке, который смотрел на стену так, словно она была самой интересной вещью в мире.

– Эм… здравствуйте? – сказала Эйприл, и мужчина дёрнулся, услышав звук её голоса.

– Здравствуй, – сказал он, разглядывая девочку во всей её залитой соусом красе. – Я Иверт Винтерборн. А ты кто?

– Я Эйприл.

– А фамилия? – спросил мужчина.

– В смысле?

Похоже, на лице девочки читалась растерянность, потому что Иверт уточнил:

– Какая фамилия у твоего отца?

– Не знаю. – Эйприл всё равно не поняла вопроса. У неё не было отца. А если и был, девочка всё равно не знала, какая у него фамилия.

– Вот как. И как давно ты находишься в доме Винтерборнов?

– Не знаю, – снова сказала Эйприл. – Сколько сейчас времени?

Девочка не собиралась шутить, но Иверт, видимо, подумал иначе. Он рассмеялся, хотя его глаза остались такими же печальными.

Эйприл видела Иверта в библиотеке вместе с фальшивой невестой, Смиттерсом и мисс Нельсон, но думала, что он после этого ушёл. Хотя, возможно, он просто знал, чего ожидать от «СэйдиМата» номер семь, поэтому и не показался на кухне. Мужчина смотрел на девочку, её грязные волосы и пропитавшуюся соусом одежду как на пятно на его фамильном гербе.

– Соус пролился, – сказала Эйприл, словно это что-то объясняло.

Завыл ветер, дом заскрипел, но Иверт стоял неподвижно и смотрел на девочку так, словно она без приглашения вломилась в его дом.

– Вы были в музее, – сказала Эйприл. – То есть я вас там видела. На такие мероприятия нужно приносить свои собственные гигантские ножницы? Где их вообще берут? Их используют для чего-то ещё? Если бы у меня были гигантские ножницы, я бы пользовалась ими всё время. Просто ради веселья, понимаете? Представляете, что будет, если вытащить их в первый школьный день? – бормотала Эйприл, не в силах остановиться. – А что вы здесь делаете? – спросила она. Её языком словно управлял кто-то другой – точно не сама Эйприл.

– Я мистер Винтерборн. Это мой дом. Я здесь вырос. – Мужчина тихо выдохнул, затем набрал в грудь побольше воздуха, словно борясь со словами, которые он хотел сказать. Мужчина нежно погладил деревянную стену, как будто искал на ней… что-то. – Этот дом… как бы сказать… моё сокровище.

– Вы здесь живёте?

– Нет, Эйприл. Он здесь не живёт, – сказала мисс Нельсон, подходя к девочке со спины. – Иверт, я и не догадывалась, что ты ещё здесь, иначе пригласила бы тебя на завтрак. Там был отличный соус.

– Я вижу. – Мужчина пристально посмотрел на Эйприл. – И я как раз собирался уйти.

– Я тебя провожу, – сказала мисс Нельсон и оглянулась на девочку. – Иди, милая. Всё в порядке.

Но Эйприл сомневалась в её словах и ничего не могла с этим поделать. Сомнения помогли ей дожить до этого момента, и девочка не видела причин отказываться от них сейчас.





11. Уроки




Выяснилось, что на вчерашней экскурсии Сэйди показала новичкам не всё.

– Я должна была что-то оставить и на второй день, – заявила она, поднимаясь по третьему пролёту лестницы всё выше и выше, дальше и дальше от Смиттерса и его тёплой кухни.

Пока дети шли по длинному коридору в дальней части дома, Эйприл чувствовала, как ветер с моря проникает через щели в старых дребезжащих окнах. С каждым шагом дышать становилось всё труднее, и ключ на шее казался всё тяжелее. Осмотр всех комнат в доме Винтерборнов обещал занять целую вечность и ещё один день. К тому времени как Эйприл найдёт, к чему подходит её ключ, она станет старой, как Смиттерс. Если ей не повезёт.

А Эйприл никогда не везло.