Клятва ворона

– Начало уже настораживает. Не слышу вокруг тебя шума улицы, ты что, еще в институте?

– Нет, мам, я у Ирки, у нее тут кое-что случилось, – на выдохе выдала я, соображая, в какую сторону повернуть беседу. Всяческого рода виляния никогда не были моей сильной стороной, так что лучше действовать по старинке, то есть в лоб и с размаха. – Можно я останусь у нее сегодня с ночевкой?

– Обалдела? Понедельник, завтра на пары, какая ночевка?

– Ой, ма, завтра их всего две, – закатила я глаза.

– И первая, насколько я помню, физкультура.

– Ну… Значит, у меня будет одна, – прыснула я.

– Очень хорошо. Мы за что деньги платим? Чтобы ты не ходила на учебу?

– Я ничего такого не пропущу. Отработаю в конце семестра, первый раз, что ли? А Ирке нужна поддержка, они с Лешей поругались, – ввернула я, решив попробовать надавить на женскую солидарность. – Ты в моем возрасте что бы сделала? Осталась с подругой или поехала бы домой ради физкультуры первой парой?

– В твоем возрасте я уже была беременна и мне было не до ночевок.

– Я-то не беременна, чего ты это сюда приплетаешь? – возмутилась я.

– А Ирка?

– Мам!

– Ты сказала, «кое-что» случилось. Учитывая ваш возраст и…

– Мама. Я не беременна. Ирка не беременна. И, похоже, мне потребуется ведерко мороженого, чтобы это отпраздновать, – хмуро сообщила я, ежась от одной мысли о подгузниках, погремушках и пеленках.

– Иди, празднуй, – неожиданно сдался следователь в маме. – Но чтобы завтра была дома. Придешь из института, уберешь квартиру.

– Спасибо, мам! Без проблем!

Убрав телефон, я облегченно выдохнула, потянув на себя дверь. Все прошло лучше, чем могло бы быть, но хуже, чем я ожидала. Беременность. Разуваясь, я покачала головой, не понимая, как ей это в голову пришло.

В тихом омуте, конечно, черти водятся, но ребенок в наши с Иркой двадцать – это не то что омут, а трясина, ступать в которую мы не собирались еще лет пять. Тут хотя бы диплом «выносить»…

Стуча когтями по полу и оповещая весь дом трехкратным «гав!» о моем прибытии, с кухни выбежал Кельт.

– Привет, красавчик! – просияла я, зарываясь в шерсть пса на шее. – Как твои дела?

Дела у Кельта, судя по тому, как лукаво горели глаза и вилял хвост, были лучше всех. Уделив внимание не только шее, но и ушам с подбородком и груди, я все же сумела оторваться от него и зайти на кухню. Влад сидел за барной стойкой, вычерчивая что-то карандашом на обыкновенном тетрадном листке в клеточку.

– Миссия выполнена? – с легкой улыбкой поинтересовался парень, отрываясь от своего занятия и убирая рисунок в карман джинсов прежде, чем я смогла его увидеть.

– Да. Даже почти без потерь, – поделилась я, оглядываясь. – Помнится, кто-то обещал мясо на косточке?

– В холодильнике. Бери все, что приглянется, – указал себе за спину ведьмак. – Мне нужно немного поработать на чердаке, кое-что проверить.

Выглядел Влад едва ли лучше, чем когда вышел из машины Березина. Какова бы ни была причина этой отчужденности, понятно, что мое временное отсутствие только поспособствовало ее укоренению.

– Справишься с готовкой?

В незнакомой кухне чужого дома, понятия не имея, что и где лежит? Да запросто!

– Ну не тебе же ее доверять, мистер «Пригоревшие сосиски», – съехидничала я.

– Меня радует твой инстинкт самосохранения, – усмехнулся темный, выходя из комнаты в компании Кельта.

Впрочем, пес вернулся на кухню почти сразу, наверняка решив, что наблюдать за моим квестом по готовке куда забавнее, чем сторожить лестницу на чердак и ждать хозяина. Открыв дверцу холодильника, я вытаращилась на забитые до отказа полки. У Влада что, полк маленьких невидимых слуг, следящих за тем, чтобы ни одного сантиметра не оставалось свободным? Или же запасливая мама, знающая, что ее сын далек от кулинарии, как и она сама, судя по упаковкам еды быстрого приготовления и пластиковым контейнерам с салатами, продающимися в супермаркетах?

Взяв ради интереса один, я приоткрыла его крышку и повела носом, тут же сморщившись. Судя по запаху, количество майонеза в нем несовместимо с жизнью. Поставив эту убийственную смесь крупно нарубленных овощей на место, я вернулась к поискам мяса, вскоре обнаруживая его на третьей полке.

После продуктов настало время экспедиции за посудой. Чувствуя себя слегка не в своей тарелке, то и дело косясь на рабочую зону матери Влада, я поочередно открывала все дверцы, находя то миксер с мультиваркой, то пустые банки, то полмешка картошки и мусорное ведро. Сковородки и кастрюли оказались в самом крайнем от меня отсеке, составленные в аккуратную стопку и посверкивающие стеклянными крышками. Не удивлюсь, если в них ни разу не готовили.

Постепенно осваиваясь с непривычной техникой и месторасположением всего, вскоре я начала наслаждаться простором кухни. Разговаривая с Кельтом, точнее, рассказывая псу все, что делаю (сама не знаю зачем), я отправила две отбивные на сковороду, хорошенько искупав их в яйце. Трель телефона застала меня за нарезкой салата, и, осторожно положив нож, чтобы он не упал и не дай бог задел растянувшегося у моих ног Кельта, я вышла в прихожую.

Эсэмэска была не от Ирки, как я ожидала, а от Самойловой.

«Привет. Будешь завтра на физкультуре?»

Быстро набрав ответ, что завтра пропускаю учебу, я нахмурилась, удивляясь такому вниманию от Ярославы за последнее время. Конечно, мы и раньше общались, но никогда за пределами универа.

Вернувшись на кухню, я перебирала моменты, когда Самойлова первой начинала разговор. Догнала меня на улице и рассказала про странное поведение Ирки на следующий же день после первой встречи с Яблоневым. Кстати, нужно бы кое-что спросить у Влада, все время забываю… Потом она писала мне после нападения Алены.

Смутно что-то подозревая, я так и не поняла, что меня смущает. Может быть, я накручиваю себя из-за практикующих и фамильярства, свалившихся мне на голову, и теперь везде ищу то, чего нет. Понятно же, что Ярослава очень одинокий человек, а друг нужен даже самому ярому затворнику.


Протяжный стон от двери вывел меня из задумчивости, и, обернувшись, я увидела Влада, прислонившегося к косяку.

– Что?

– Так вкусно в этом доме еще не пахло, – улыбнулся парень.

– Вижу, твое настроение улучшилось?

– Оно и было нормальным.

– О да, – покивала я, отворачиваясь к плите. – То-то ты молчал всю дорогу.

– Говорю же, я думал.

– Мой Князь, Князь тишины… – запела я, размахивая лопаточкой. – И горе мне, если впал я в безмолвие…

– Или уставился на лик луны, – допел Влад.

– Да-да, дни полнолуния… Так сказать, «эти» дни практикующих, – прыснула я, проигрывая в голове известную рекламу предмета женской гигиены. – Все перенесешь, если фамильяра с собой возьмешь… – сымпровизировала я на мотив рекламной песенки, ставя тарелки с картошкой и отбивными на стойку. – Чего сидишь? Мешай салат.

Яблонев расхохотался, покорно берясь за ложку и салатницу. Пока я отправляла в раковину пострадавшую в процессе готовки посуду и заливала сковородку водой, ведьмак достал из холодильника бутылку газировки, кетчуп и пакет с уже нарезанным хлебом из верхнего шкафчика.

– Я хотела кое-что спросить, – начала я, наконец-то запрыгнув на барный стул и набрав себе в тарелку всего и побольше. Есть хотелось жутко, тем более когда рядом такие ароматные отбивные… Еле переборола искушение отрезать и пожевать кусочек сырого мяса.

– Вообще не удивила, – хмыкнул Влад.

– Но сначала я поем, – показала я язык, тут же забивая рот картошкой.

– Слава богам, – возвел парень глаза к потолку. – Так мы поняли, что поесть для тебя важнее, чем что-то узнать. – Я пихнула его локтем в бок, радуясь, что газировка не пошла носом. – Кстати, между едой и сном ты бы что выбрала?

– Ничего. Ты назвал правильную последовательность, – помотала я вилкой, прежде чем наколоть на нее следующий кусочек мяса.

– А если бы все-таки нужно было выбирать?

– Тогда сон, – решила я, чуть подумав. – Без еды прожить можно больше, чем без сна.

– Логично, – покивал Влад.

– А к чему был вопрос?

– Проверяю, насколько сильны у тебя собачьи инстинкты, – подмигнул Яблонев, прежде чем прыснуть.

– Влад!

– Ты кушай-кушай и практикующего слушай, – напутствовал ведьмак, все еще посмеиваясь.

Недовольно сузив глаза, одним взглядом передавая, какие инстинкты и куда он может себе засунуть, я, вспомнив о косточке, до которой как раз добралась, сосредоточила все внимание на ней. Только через пару минут обгрызания и обсасывания до меня дошло, как это смотрится со стороны. Позабыв о вилке, девушка, крепко держа уже обглоданный кончик, ездит зубами по косточке, выискивая последние жилки. Вот ведь… Засада. Обычно я позволяю себе такое удовольствие только дома, вдали от посторонних глаз, чтобы никто не видел этого дикого варварства. Теперь же мой блестящий жиром рот и лязгающие зубы, не говоря уже о выражении лица, наверняка чем-то средним между хищностью и самозабвенной дебильностью, засветились Яблоневу. То есть перед тем, кто был бы самым последним в очереди на такое представление. Какой позор!

– Очаровательно, – отметил Влад, когда, застыв, я медленно повернулась к нему. – Знаешь, если бы сейчас проводилось соревнование между тобой и Кельтом, кто быстрее отполирует кость зубами, ты победила бы с завидным преимуществом.

– Не смейся, мне и так стыдно, – промямлила я, потянувшись за салфетками. – Это… это неконтролируемый процесс. Не могу удержаться, и все.

– Тут нечего стыдиться, и точно не передо мной. Мы не на приеме у английской королевы и не под взглядами общественности, а наедине, – серьезно проговорил ведьмак. – Запомни: в моем доме тебе никогда не нужно сдерживаться и казаться нормальной, согласно сомнительным стандартам, навязанным серой массой посредственностей. Будь собой и не смей за это извиняться.

Пробормотав, что мне нужно в ванную, я вышла из кухни, мысленно разгоняясь и встречаясь лбом со стеной. Наваждение какое-то! В компании Влада я начисто забываю о сдерживающих факторах и в результате почти всегда чувствую себя идиоткой! То снег ртом ловлю, то кость грызу, то ведусь на почесывание за ухом! Не говоря уже о реакции на укусы…

Сполоснув лицо холодной водой, я посмотрелась в зеркало над раковиной. В карих глазах заметно проступали янтарные крапинки. Последнее время они появлялись слишком часто. Или вовсе никуда не пропадали?

Вернувшись на кухню, я обнаружила Влада за мытьем посуды, и это походило на восьмое чудо света. Почему-то я не могла представить Яблонева в роли посудомойки, и то, что я видела сейчас, не особо помогало. Все равно смотрелось нелепо. Примерно так же, как балерина в угольной шахте.

– Ты умеешь мыть посуду? – глупо спросила я, не сумев сдержать удивления.

– Агата, – я знала, что он закатил глаза. – Я могу снимать двенадцатиколенные родовые проклятья. Ты правда считаешь, что это легче, чем помыть пару тарелок?

– «Родовое проклятье» – звучит ужасно, – поежилась я, наливая себе еще газировки.

– Выглядит не лучше. Любая его разновидность.

– А их много?

– Столько же, сколько фантазий у человека. Есть проклятья конкретно на мужчин рода через разные рычаги воздействия, например, через стихии, некротического толка, психологического и так далее. Есть на женщин, направленные на смерть, разрушение личных отношений, быстрое старение, ухудшение физического и эмоционального здоровья… Все проклятья объединяет определенная цикличность и завязка на конкретных числах. Как правило, суть проклятья напрямую связана с его причиной. – Влад протер столешницу и бросил мне сухое полотенце, убирая посуду по местам. – Например, если женщина разрушила чужой брак и пострадавшая сторона отважилась на проклятье, то, скорее всего, дело закончится невозможностью создания крепкой семьи у всей женской линии разлучницы.

– Чем больше колен завязано, тем сложнее его снять?