Кентарх
Часть 22 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Извини, господин, но я не возьмусь отвечать за такие больше деньги.
– Вот как?
– Я неграмотен, – пожал плечами парень. – Непременно обсчитаюсь.
– Ты не выглядишь таковым.
– И тем не менее. Выдели мне своего казначея, и тогда я возьмусь сделать то, о чем говорил.
– Хорошо. Будь по-твоему. За золото я спрошу с казначея. С тебя только за выполненную работу.
– Как скажешь, господин, – легко согласился Михаил.
Глава 20
Поселок
– Мой господин желает знать, когда будет результат, – войдя в комнату к Михаилу, с порога произнес Зосима.
Романов закончил писать, закрыл таблички и посмотрел на управляющего, приставленного к нему Комниным. Правильно все же он тогда сделал, что настоял на присутствии в поселке представителя молодого вельможи. Это сколько же он у него выпил бы крови, если Михаил вел бы всю отчетность сам.
Да оно и понятно. Не на деньги императора выкупались невольники, ставился поселок и вооружались пограничники. Все это взвалил на свои плечи сам Алексей. Землю получил в дар, а дальше все траты из своего кармана. Михаил же и не думал мелочиться. Можно, конечно, и в стеганку обрядить пограничников. Но к чему маяться ерундой? В каждого из них вкладывается даже не столько золото, сколько силы и время. Сделать воинов из вчерашних крестьян, да еще и конных, та еще задачка. Так что их жизни лучше поберечь.
Выкупом одних только мужчин Романов не ограничился. Так уж вышло, что пленниками оказались русичи. Поляне, древляне, вятичи, кривичи и иже с ними, это все понятно. Только для византийцев все они русичи, так как пришли из Руси. И наплевать им на то, что это и вовсе отдельная группа. Признаться, Михаилу до этого тоже не было никакого дела. Вот никакого желания разбираться в племенных хитросплетениях славян.
Как водится, половцы хватали невольников не в чистом поле, а брали на меч поселения. Как в свое время то, где родился реципиент. А потому и продавали они их целыми семьями. В смысле, конечно, можно и в розницу. Но Михаил с головой еще дружит, чтобы разделять родных, а потом еще и требовать от них службы верной. Такое возможно провернуть только с детьми. Но опять же, процесс не быстрый, потому как их придется вырастить.
Вот так и вышло, что выкупил Романов не сто мужчин, а сотню семей. Причем со стариками в придачу. Не все они выдержали долгий путь, но выживших отделять от родни никак нельзя.
Торговался Михаил за каждого отдельно и скопом. Беззастенчиво бравировал именем Комнина, отгоняя от живого товара других покупателей. Пришлось даже пободаться с императорским чиновником. Но Романов и не думал отступать. Наметив тех, кого будет выкупать, он уперся так, что не сдвинешь, и никого к ним не подпускал.
Дошло даже до того, что половецкий хан заявил, что если у него не выкупят пленников по назначенной им цене, то он просто всех зарубит. На что Михаил ответил согласием. Мол, режь. Но больше назначенной мною суммы я не заплачу. И торговля пошла по новой. В итоге, убедившись, что толку не будет, половец принял условия покупателя.
И все одно вышло изрядно. Две тысячи номисм из выделенных одиннадцати. С другой стороны, удалось выкупить четыреста шесть человек. Да, они из разных поселков и даже племен. Но их объединяла общая беда, вынужденное проживание на чужбине и язык. Остальное, как говорится, дело техники.
Первое, с чего начал Михаил, это создал совет поселка, куда вошли по одному представителю от каждого рода. Ему только межплеменных распрей не хватало. Пусть уж лучше так договариваются. Ну в смысле под его единоначалием. По прежним наблюдениям еще в своем мире знал, что договориться им не получится. Во всяком случае, на первых порах.
Признаться, ему этот совет нужен был только для совета. Угу. Вот такой каламбур. Ну не семи пядей он во лбу. А так забросит идею, они ее обсосут со всех сторон, он взвесит все «за» и «против», посмотрит на вопрос под разными углами и примет решение.
Хотя славяне – это не ромеи с их четкой сословной иерархией. Они ведь на родине и князю слово поперек сказать могли. А тут соплежуй какой-то приказы отдает. Когда одно из решений парнишки не понравилось совету и они начали за грань заступать, пришлось одного особо ретивого укоротить на голову. Лично срубил, дабы неповадно было. Не то попустит, а там и в кучу не соберет. А на границе это может стоить дорого. Очень дорого. Так что он готов выслушать советы, но когда решение принято, его следует выполнять. Точка.
А тут еще и управляющий Комнина, каждый раз хватающийся за сердце, когда этот молодой русич тянул свои загребущие ручонки к казне господина. Да сам Алексей, требующий чуть не сиюминутного результата. Мало того, еще и время от времени дергал Романова к себе в Константинополь.
Между прочим, больше сотни километров верхом, да потом еще и переправляться через пролив. Но, признаться, оно того стоило. Потому как в личной беседе удавалось убедить молодого аристократа в том, что поспешность тут ни к чему хорошему не приведет. Но вот опять этот далеко не глупый паренек накрутил хвоста своему управляющему. А все оттого, что Михаил уже вылез за рамки выделенных ему средств. Ну вот так. Никогда еще расчетная смета не соответствовала реальной.
– Хорошо, что ты зашел, Зосима. Вот еще список потребного, – передвигая по столу восковую табличку, произнес Михаил.
– Прибыл гонец. Он сообщил о том, что турки опять совершили набег. Причем прошли они рядом с нами. Мой господин требует результата.
– Раз требует, значит, получит. А сейчас необходимо закупить семена. Пора сеять, – вновь подталкивая к управляющему табличку, произнес Михаил.
– Ты издеваешься?! На создание этого поселения господин уже затратил тринадцать тысяч номисм, хотя изначально речь шла только об одиннадцати. А ты требуешь еще!
– Кто я такой, чтобы требовать у Комнина? – покачав головой, возразил Михаил. – Я всего лишь прошу.
– То, как ты себя ведешь, говорит об обратном.
– Тебе показалось, Зосима. Всего лишь показалось.
И вновь так легонечко подтолкнул таблички. Вообще-то бумага уже известна, и ее производят в Константинополе. Но пока объемы скромные, а сама она дорогая. Вот и пользуется основная масса древним способом. В принципе для ежедневных записей очень удобно. И исправить нетрудно. Перевернул стилус и загладил ошибку. Да только дело это все же недолговечное. А еще и требует определенного навыка. Это не шариковой ручкой писать. Но в случае Михаила полчаса занятий по правописанию.
– Я доложу господину о твоем поведении и недобросовестности.
– Непременно, Зосима, так и поступи. Только вместе со своим докладом не забудь представить Алексею и вот этот список.
Управляющий поджал губы, стрельнул в Романова недовольным взглядом и, забрав таблички, вышел из комнаты. Вот и ладушки. Вроде бы договорились. Ох уж ему этот скряга. Себе бы такого завести, так можно было бы не переживать по поводу всяких разных казнокрадов. Этот беззаветно предан Комнину и готов костьми лечь за господское добро.
Михаил потянулся, предчувствуя очередной скорый вызов пред светлы очи начальства. Убеждать Алексея в своей правоте все труднее. Но что тут поделать, если так уж все сложилось. За прошедшие месяцы ему более или менее удалось наладить боевую подготовку и даже получить положительные результаты.
Разделил мужиков на десятки да приставил к каждому из них воинов из своего прежнего. Вообще-то тем куда больше нравилось совершать вылазки на вражескую территорию, а не заниматься обучением мужичья. Тут и выгода от подобных набегов, и кровь молодая быстрее струится по жилам. Так что сидение в этом поселке и ежедневные занятия они расценили как наказание. Однако выбора были лишены.
Один только Арсений не проявлял недовольства. Этот грек отчего-то с легкостью воспринял лидерство Михаила и был готов ему помогать во всем. Возможно, оттого, что сам не имел своей семьи и видел в парне если не сына, то воспитанника.
Как уже говорилось, в фемном войске существовала практика, когда на участок земли, с которого полагалось содержать воина, садились несколько семей и вскладчину снаряжали одного всадника, пехотинца или моряка. Вот таким воином и был уже на протяжении многих лет Арсений. И то, что за все эти годы он так и не позволил себя убить, устраивало всех. Сам же он так и остался холостым, не имея за плечами ничего, кроме нескончаемой службы.
Михаил вышел на крыльцо своего домика и осмотрелся. А посмотреть было на что. Ведь на ровном месте за каких-то четыре месяца вырос настоящий укрепленный поселок. Эдакий городок с аккуратными улочками. Не хватает только зелени. Но это дело времени, так как повсюду имеются саженцы. Хозяевам усадеб вменено в обязанность следить за их сохранностью.
У ромеев принято строить жилье из камня. Что, в общем-то, и понятно, этого материала в империи хватает, ну и долговечнее так. Однако их поселок поставили в долине, от которой до гор не так чтобы и близко. Зато под ногами хватает глины. Как говорится, дешево и сердито. А главное, быстро. Конечно, дома еще до конца не просохли из-за зимней сырости. Но за лето этот недостаток исчезнет.
Вообще-то новые поселенцы не были знакомы с саманом. Ну вот незачем им было обзаводиться такими домами? У них все больше дерево в ходу. Но сложного в нем ничего нет. Учитывая же богатый опыт Михаила в строительном деле, так и подавно. Глины вокруг – хоть попой жуй. Брали ее в основном из рва, который выкопали по периметру поселка. Вынутый грунт лишь частично пошел на вал, основная масса на строительство. И на стены периметра в том числе.
До крепостной, понятно, как до Шанхая… Пешком, в общем. Но для обороны без применения осадных машин годится. А в набеги, как известно, ходят налегке. Так что вполне достаточно, чтобы противостоять таким шайкам. Навестивший поселок Комнин заметил, что его устройство отдаленно напоминает лагерь римских легионов. Ну что же, очень может быть. Признаться, Михаил с удовольствием ознакомился бы с военными трактатами римлян. Что-то ему подсказывало, что он почерпнет оттуда много полезного. Ну и просто любопытно.
Улицы получились прямые, с перпендикулярными переулками. Участки домовладений не такие уж и просторные, как хотелось бы, но ты поди обустрой все это в выгороженном периметре. Поэтому никаких огородов. Максимум небольшой клочок под грядки. Подворья стандартные, как под копирку. Вот некогда ему было изысками заниматься.
Жилой дом, хлев для скотины со смежной конюшней. Каждый мужчина обязан иметь минимум одного боевого коня. Постройки с запасом, на вырост поголовья. Так, в хлеву, кроме пары быков и коровы, вполне поместятся еще четыре головы, в конюшне встанут и три лошади.
Ограда невысокая. Обычный плетень. Но обозначить границы домовладения нужно. Вообще Михаилу было интересно заниматься обустройством поселка. Шутка сказать, он сам был его основателем. Кстати, и законы, по которым жили пограничники, написаны им. Пришлось поморщить лоб да потом отстаивать каждый пункт у Комнина. Причем это была всего лишь заготовка, которая постоянно обтесывалась и дополнялась.
Признаться, если бы не мягкий климат, то черта с два что у них получилось бы. По ощущениям Михаила, за всю зиму температура ни разу не упала ниже плюс пяти. Прохладно и зябко из-за зимней сырости, не без того. Но в общем и целом тепло. Тем более русичам, прибывшим из куда более холодных регионов.
Кстати, удивили земляки его своими рассказами. Оказывается, часть из них попали в полон к половцам не просто так. По всему выходит, что кочевников призвал на помощь князь Олег Святославич[31] из-за поднявшейся меж князьями очередной свары. А в качестве платы дал позволение пограбить людишек. О как! И степняки ни разу не стесняются, жгут поселения, уводят в полон.
Михаил как бы привык думать, что князья защищают своих подданных. Ну, заключают союзы с половцами, не без того. Но чтобы расплачиваться с ними таким немудреным способом? Вот же сучье племя! Поделать он с этим ничего не поделает, но и принять не может.
Его подворье мало чем отличалось от других. Разве только конюшня отдельная, на три головы. Кроме коня, он там собирается содержать еще и пару мулов, намереваясь их использовать в качестве приводной силы для механизмов. Есть у него кое-какие планы. Вот и вся живность, в которой он нуждается.
Вместо хлева устроил большую постройку, в которой разместил кузницу и мастерскую. Набрал себе шестерых малолетних помощников. Выбирал младших сыновей, чтобы не лишать семью работника, но и уже приспособленных к работе. Не детский сад.
Перед домом Романова расположен плац. Он же и центральная площадь поселка. Сейчас там занимается спешенным боем первый аллагион. Если по-нормальному, то полусотня. Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Поэтому и подразделения называются так, как принято у ромеев. Два аллагиона составляют центурию, только командир ее зовется уже кентархом. Получается, это Романов. Напротив, через площадь, пустует довольно просторный участок, выделенный под строительство церкви. Уже приезжали представители духовенства полюбопытствовать, как тут вообще обстоят дела с благочестием. Место выделили, но к строительству не подступались. Своих средств у жителей пока нет. Комнин же не готов возложить на себя еще и это.
Церковная братия настаивала на том, что храм непременно нужно ставить из камня. Михаил гнул свою линию, мол, из самана получится ничуть не хуже. Вон на Руси из дерева ставят, и ничего, стоят. Но пока только лишь нарвался на епитимью. На которую положил с прибором. Додавит, согласятся на саманный дом божий. Никуда не денутся. А Зосиму предупредил, что господину своему он может докладывать что угодно. Это его долг. Но если Романов узнает, что тот наушничает церковникам, прирежет, как барана.
Из мастерской доносится звон металла. Ребятня выполняет поставленную им задачу. Кузнеца бы взрослого подобрать. Да откуда его взять-то? Вот если бы был среди пленников, то за свой счет выкупил бы из неволи. Но такового не оказалось.
Из расспросов новых поселенцев выяснил, что кузнецы обычно гибли при штурме поселений, потому как мужики зачастую дюжие и бьются люто. Случалось, и вязали. Как же без этого. Но сразу отделяли и вместе с семьей под охраной уводили прямиком в стойбище.
Эх, а кузнец нужен. Там, где железо, без него никак. В воинском же поселении металла хватает. Да и сельхозинвентарь все время в починке нуждается. Кстати, в табличках есть пункт и по кузнецу. Михаил его каждый раз повторяет, но Комнин словно не замечает. Хотя, может, просто нет мастера, чтобы прислать на поселение. Остальные-то пункты пусть и через недовольство, но пока выполняет.
Михаил вышел на улицу и присел на лавку у забора рядом с расположившимся там Арсением. Не принято тут как-то у подворий ладить лавки. Да и нигде, в общем-то, такого нет. Но Романов решил поставить у себя, да еще и навес сделал. Не абы как, а все ладно и прилично. Сам ведь требует, чтобы подворья содержались в надлежащем виде.
Но затея понравилась, потому лавки уже у половины дворов стоят. Вечерами соседи посиделки устраивают. Молодежь Михаил сразу отделил. Специально в углу пустырь оставил да навес там смастерили от непогоды. Рядом кострище. Все как дома, только не дикарями, а организованно.
– Как успехи, Арсений? – кивая на отрабатывающих приемы мужиков, поинтересовался Михаил.
– Ленятся. Занимаются только потому, что обязались. Сам погляди. Тот щит как надо не держит. Этот мечом ткнул, словно палкой в дерьмо. На рубке и вовсе машут будто топорами. В стрельбе из лука старание проявляют только те, у кого хоть что-то получается. Остальные разводят руками, мол, ничего не поделаешь, неспособный.
– Значит, встряска нужна?
– Нужна.
– Можем многих потерять.
– Можем. На то ты и кентарх, чтобы думать, как и в бой повести этих увальней, и жизни им сохранить. А так-то толку от них не будет. Пахать еще ладно, дело это знакомое и не бесполезное. Правда, еще год покормить за счет Комнина, и тут лениться начнут.
– Вот и Алексей требует, чтобы мы уже что-то делали. Опять набег был. И снова мимо нас. Коменданты крепостей сразу уловили свою выгоду и сбросили на нас наш участок границы. А мы ведь только обустраиваемся. Вот и турки быстренько прочувствовали это.
– Значит, начинаем высылать патрули?
– Нет. Готовим поход.
– А вот это совсем дурная затея. – Ленцу с Арсения как ветром сдуло.
– Трясти так трясти, – решительно рубанул Михаил. – К тому же сдается мне, что от Комнина помощи больше не будет. Иссяк ручеек. Теперь отдачу будет ждать.
Глава 21
Лапотники
– Вот как?
– Я неграмотен, – пожал плечами парень. – Непременно обсчитаюсь.
– Ты не выглядишь таковым.
– И тем не менее. Выдели мне своего казначея, и тогда я возьмусь сделать то, о чем говорил.
– Хорошо. Будь по-твоему. За золото я спрошу с казначея. С тебя только за выполненную работу.
– Как скажешь, господин, – легко согласился Михаил.
Глава 20
Поселок
– Мой господин желает знать, когда будет результат, – войдя в комнату к Михаилу, с порога произнес Зосима.
Романов закончил писать, закрыл таблички и посмотрел на управляющего, приставленного к нему Комниным. Правильно все же он тогда сделал, что настоял на присутствии в поселке представителя молодого вельможи. Это сколько же он у него выпил бы крови, если Михаил вел бы всю отчетность сам.
Да оно и понятно. Не на деньги императора выкупались невольники, ставился поселок и вооружались пограничники. Все это взвалил на свои плечи сам Алексей. Землю получил в дар, а дальше все траты из своего кармана. Михаил же и не думал мелочиться. Можно, конечно, и в стеганку обрядить пограничников. Но к чему маяться ерундой? В каждого из них вкладывается даже не столько золото, сколько силы и время. Сделать воинов из вчерашних крестьян, да еще и конных, та еще задачка. Так что их жизни лучше поберечь.
Выкупом одних только мужчин Романов не ограничился. Так уж вышло, что пленниками оказались русичи. Поляне, древляне, вятичи, кривичи и иже с ними, это все понятно. Только для византийцев все они русичи, так как пришли из Руси. И наплевать им на то, что это и вовсе отдельная группа. Признаться, Михаилу до этого тоже не было никакого дела. Вот никакого желания разбираться в племенных хитросплетениях славян.
Как водится, половцы хватали невольников не в чистом поле, а брали на меч поселения. Как в свое время то, где родился реципиент. А потому и продавали они их целыми семьями. В смысле, конечно, можно и в розницу. Но Михаил с головой еще дружит, чтобы разделять родных, а потом еще и требовать от них службы верной. Такое возможно провернуть только с детьми. Но опять же, процесс не быстрый, потому как их придется вырастить.
Вот так и вышло, что выкупил Романов не сто мужчин, а сотню семей. Причем со стариками в придачу. Не все они выдержали долгий путь, но выживших отделять от родни никак нельзя.
Торговался Михаил за каждого отдельно и скопом. Беззастенчиво бравировал именем Комнина, отгоняя от живого товара других покупателей. Пришлось даже пободаться с императорским чиновником. Но Романов и не думал отступать. Наметив тех, кого будет выкупать, он уперся так, что не сдвинешь, и никого к ним не подпускал.
Дошло даже до того, что половецкий хан заявил, что если у него не выкупят пленников по назначенной им цене, то он просто всех зарубит. На что Михаил ответил согласием. Мол, режь. Но больше назначенной мною суммы я не заплачу. И торговля пошла по новой. В итоге, убедившись, что толку не будет, половец принял условия покупателя.
И все одно вышло изрядно. Две тысячи номисм из выделенных одиннадцати. С другой стороны, удалось выкупить четыреста шесть человек. Да, они из разных поселков и даже племен. Но их объединяла общая беда, вынужденное проживание на чужбине и язык. Остальное, как говорится, дело техники.
Первое, с чего начал Михаил, это создал совет поселка, куда вошли по одному представителю от каждого рода. Ему только межплеменных распрей не хватало. Пусть уж лучше так договариваются. Ну в смысле под его единоначалием. По прежним наблюдениям еще в своем мире знал, что договориться им не получится. Во всяком случае, на первых порах.
Признаться, ему этот совет нужен был только для совета. Угу. Вот такой каламбур. Ну не семи пядей он во лбу. А так забросит идею, они ее обсосут со всех сторон, он взвесит все «за» и «против», посмотрит на вопрос под разными углами и примет решение.
Хотя славяне – это не ромеи с их четкой сословной иерархией. Они ведь на родине и князю слово поперек сказать могли. А тут соплежуй какой-то приказы отдает. Когда одно из решений парнишки не понравилось совету и они начали за грань заступать, пришлось одного особо ретивого укоротить на голову. Лично срубил, дабы неповадно было. Не то попустит, а там и в кучу не соберет. А на границе это может стоить дорого. Очень дорого. Так что он готов выслушать советы, но когда решение принято, его следует выполнять. Точка.
А тут еще и управляющий Комнина, каждый раз хватающийся за сердце, когда этот молодой русич тянул свои загребущие ручонки к казне господина. Да сам Алексей, требующий чуть не сиюминутного результата. Мало того, еще и время от времени дергал Романова к себе в Константинополь.
Между прочим, больше сотни километров верхом, да потом еще и переправляться через пролив. Но, признаться, оно того стоило. Потому как в личной беседе удавалось убедить молодого аристократа в том, что поспешность тут ни к чему хорошему не приведет. Но вот опять этот далеко не глупый паренек накрутил хвоста своему управляющему. А все оттого, что Михаил уже вылез за рамки выделенных ему средств. Ну вот так. Никогда еще расчетная смета не соответствовала реальной.
– Хорошо, что ты зашел, Зосима. Вот еще список потребного, – передвигая по столу восковую табличку, произнес Михаил.
– Прибыл гонец. Он сообщил о том, что турки опять совершили набег. Причем прошли они рядом с нами. Мой господин требует результата.
– Раз требует, значит, получит. А сейчас необходимо закупить семена. Пора сеять, – вновь подталкивая к управляющему табличку, произнес Михаил.
– Ты издеваешься?! На создание этого поселения господин уже затратил тринадцать тысяч номисм, хотя изначально речь шла только об одиннадцати. А ты требуешь еще!
– Кто я такой, чтобы требовать у Комнина? – покачав головой, возразил Михаил. – Я всего лишь прошу.
– То, как ты себя ведешь, говорит об обратном.
– Тебе показалось, Зосима. Всего лишь показалось.
И вновь так легонечко подтолкнул таблички. Вообще-то бумага уже известна, и ее производят в Константинополе. Но пока объемы скромные, а сама она дорогая. Вот и пользуется основная масса древним способом. В принципе для ежедневных записей очень удобно. И исправить нетрудно. Перевернул стилус и загладил ошибку. Да только дело это все же недолговечное. А еще и требует определенного навыка. Это не шариковой ручкой писать. Но в случае Михаила полчаса занятий по правописанию.
– Я доложу господину о твоем поведении и недобросовестности.
– Непременно, Зосима, так и поступи. Только вместе со своим докладом не забудь представить Алексею и вот этот список.
Управляющий поджал губы, стрельнул в Романова недовольным взглядом и, забрав таблички, вышел из комнаты. Вот и ладушки. Вроде бы договорились. Ох уж ему этот скряга. Себе бы такого завести, так можно было бы не переживать по поводу всяких разных казнокрадов. Этот беззаветно предан Комнину и готов костьми лечь за господское добро.
Михаил потянулся, предчувствуя очередной скорый вызов пред светлы очи начальства. Убеждать Алексея в своей правоте все труднее. Но что тут поделать, если так уж все сложилось. За прошедшие месяцы ему более или менее удалось наладить боевую подготовку и даже получить положительные результаты.
Разделил мужиков на десятки да приставил к каждому из них воинов из своего прежнего. Вообще-то тем куда больше нравилось совершать вылазки на вражескую территорию, а не заниматься обучением мужичья. Тут и выгода от подобных набегов, и кровь молодая быстрее струится по жилам. Так что сидение в этом поселке и ежедневные занятия они расценили как наказание. Однако выбора были лишены.
Один только Арсений не проявлял недовольства. Этот грек отчего-то с легкостью воспринял лидерство Михаила и был готов ему помогать во всем. Возможно, оттого, что сам не имел своей семьи и видел в парне если не сына, то воспитанника.
Как уже говорилось, в фемном войске существовала практика, когда на участок земли, с которого полагалось содержать воина, садились несколько семей и вскладчину снаряжали одного всадника, пехотинца или моряка. Вот таким воином и был уже на протяжении многих лет Арсений. И то, что за все эти годы он так и не позволил себя убить, устраивало всех. Сам же он так и остался холостым, не имея за плечами ничего, кроме нескончаемой службы.
Михаил вышел на крыльцо своего домика и осмотрелся. А посмотреть было на что. Ведь на ровном месте за каких-то четыре месяца вырос настоящий укрепленный поселок. Эдакий городок с аккуратными улочками. Не хватает только зелени. Но это дело времени, так как повсюду имеются саженцы. Хозяевам усадеб вменено в обязанность следить за их сохранностью.
У ромеев принято строить жилье из камня. Что, в общем-то, и понятно, этого материала в империи хватает, ну и долговечнее так. Однако их поселок поставили в долине, от которой до гор не так чтобы и близко. Зато под ногами хватает глины. Как говорится, дешево и сердито. А главное, быстро. Конечно, дома еще до конца не просохли из-за зимней сырости. Но за лето этот недостаток исчезнет.
Вообще-то новые поселенцы не были знакомы с саманом. Ну вот незачем им было обзаводиться такими домами? У них все больше дерево в ходу. Но сложного в нем ничего нет. Учитывая же богатый опыт Михаила в строительном деле, так и подавно. Глины вокруг – хоть попой жуй. Брали ее в основном из рва, который выкопали по периметру поселка. Вынутый грунт лишь частично пошел на вал, основная масса на строительство. И на стены периметра в том числе.
До крепостной, понятно, как до Шанхая… Пешком, в общем. Но для обороны без применения осадных машин годится. А в набеги, как известно, ходят налегке. Так что вполне достаточно, чтобы противостоять таким шайкам. Навестивший поселок Комнин заметил, что его устройство отдаленно напоминает лагерь римских легионов. Ну что же, очень может быть. Признаться, Михаил с удовольствием ознакомился бы с военными трактатами римлян. Что-то ему подсказывало, что он почерпнет оттуда много полезного. Ну и просто любопытно.
Улицы получились прямые, с перпендикулярными переулками. Участки домовладений не такие уж и просторные, как хотелось бы, но ты поди обустрой все это в выгороженном периметре. Поэтому никаких огородов. Максимум небольшой клочок под грядки. Подворья стандартные, как под копирку. Вот некогда ему было изысками заниматься.
Жилой дом, хлев для скотины со смежной конюшней. Каждый мужчина обязан иметь минимум одного боевого коня. Постройки с запасом, на вырост поголовья. Так, в хлеву, кроме пары быков и коровы, вполне поместятся еще четыре головы, в конюшне встанут и три лошади.
Ограда невысокая. Обычный плетень. Но обозначить границы домовладения нужно. Вообще Михаилу было интересно заниматься обустройством поселка. Шутка сказать, он сам был его основателем. Кстати, и законы, по которым жили пограничники, написаны им. Пришлось поморщить лоб да потом отстаивать каждый пункт у Комнина. Причем это была всего лишь заготовка, которая постоянно обтесывалась и дополнялась.
Признаться, если бы не мягкий климат, то черта с два что у них получилось бы. По ощущениям Михаила, за всю зиму температура ни разу не упала ниже плюс пяти. Прохладно и зябко из-за зимней сырости, не без того. Но в общем и целом тепло. Тем более русичам, прибывшим из куда более холодных регионов.
Кстати, удивили земляки его своими рассказами. Оказывается, часть из них попали в полон к половцам не просто так. По всему выходит, что кочевников призвал на помощь князь Олег Святославич[31] из-за поднявшейся меж князьями очередной свары. А в качестве платы дал позволение пограбить людишек. О как! И степняки ни разу не стесняются, жгут поселения, уводят в полон.
Михаил как бы привык думать, что князья защищают своих подданных. Ну, заключают союзы с половцами, не без того. Но чтобы расплачиваться с ними таким немудреным способом? Вот же сучье племя! Поделать он с этим ничего не поделает, но и принять не может.
Его подворье мало чем отличалось от других. Разве только конюшня отдельная, на три головы. Кроме коня, он там собирается содержать еще и пару мулов, намереваясь их использовать в качестве приводной силы для механизмов. Есть у него кое-какие планы. Вот и вся живность, в которой он нуждается.
Вместо хлева устроил большую постройку, в которой разместил кузницу и мастерскую. Набрал себе шестерых малолетних помощников. Выбирал младших сыновей, чтобы не лишать семью работника, но и уже приспособленных к работе. Не детский сад.
Перед домом Романова расположен плац. Он же и центральная площадь поселка. Сейчас там занимается спешенным боем первый аллагион. Если по-нормальному, то полусотня. Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Поэтому и подразделения называются так, как принято у ромеев. Два аллагиона составляют центурию, только командир ее зовется уже кентархом. Получается, это Романов. Напротив, через площадь, пустует довольно просторный участок, выделенный под строительство церкви. Уже приезжали представители духовенства полюбопытствовать, как тут вообще обстоят дела с благочестием. Место выделили, но к строительству не подступались. Своих средств у жителей пока нет. Комнин же не готов возложить на себя еще и это.
Церковная братия настаивала на том, что храм непременно нужно ставить из камня. Михаил гнул свою линию, мол, из самана получится ничуть не хуже. Вон на Руси из дерева ставят, и ничего, стоят. Но пока только лишь нарвался на епитимью. На которую положил с прибором. Додавит, согласятся на саманный дом божий. Никуда не денутся. А Зосиму предупредил, что господину своему он может докладывать что угодно. Это его долг. Но если Романов узнает, что тот наушничает церковникам, прирежет, как барана.
Из мастерской доносится звон металла. Ребятня выполняет поставленную им задачу. Кузнеца бы взрослого подобрать. Да откуда его взять-то? Вот если бы был среди пленников, то за свой счет выкупил бы из неволи. Но такового не оказалось.
Из расспросов новых поселенцев выяснил, что кузнецы обычно гибли при штурме поселений, потому как мужики зачастую дюжие и бьются люто. Случалось, и вязали. Как же без этого. Но сразу отделяли и вместе с семьей под охраной уводили прямиком в стойбище.
Эх, а кузнец нужен. Там, где железо, без него никак. В воинском же поселении металла хватает. Да и сельхозинвентарь все время в починке нуждается. Кстати, в табличках есть пункт и по кузнецу. Михаил его каждый раз повторяет, но Комнин словно не замечает. Хотя, может, просто нет мастера, чтобы прислать на поселение. Остальные-то пункты пусть и через недовольство, но пока выполняет.
Михаил вышел на улицу и присел на лавку у забора рядом с расположившимся там Арсением. Не принято тут как-то у подворий ладить лавки. Да и нигде, в общем-то, такого нет. Но Романов решил поставить у себя, да еще и навес сделал. Не абы как, а все ладно и прилично. Сам ведь требует, чтобы подворья содержались в надлежащем виде.
Но затея понравилась, потому лавки уже у половины дворов стоят. Вечерами соседи посиделки устраивают. Молодежь Михаил сразу отделил. Специально в углу пустырь оставил да навес там смастерили от непогоды. Рядом кострище. Все как дома, только не дикарями, а организованно.
– Как успехи, Арсений? – кивая на отрабатывающих приемы мужиков, поинтересовался Михаил.
– Ленятся. Занимаются только потому, что обязались. Сам погляди. Тот щит как надо не держит. Этот мечом ткнул, словно палкой в дерьмо. На рубке и вовсе машут будто топорами. В стрельбе из лука старание проявляют только те, у кого хоть что-то получается. Остальные разводят руками, мол, ничего не поделаешь, неспособный.
– Значит, встряска нужна?
– Нужна.
– Можем многих потерять.
– Можем. На то ты и кентарх, чтобы думать, как и в бой повести этих увальней, и жизни им сохранить. А так-то толку от них не будет. Пахать еще ладно, дело это знакомое и не бесполезное. Правда, еще год покормить за счет Комнина, и тут лениться начнут.
– Вот и Алексей требует, чтобы мы уже что-то делали. Опять набег был. И снова мимо нас. Коменданты крепостей сразу уловили свою выгоду и сбросили на нас наш участок границы. А мы ведь только обустраиваемся. Вот и турки быстренько прочувствовали это.
– Значит, начинаем высылать патрули?
– Нет. Готовим поход.
– А вот это совсем дурная затея. – Ленцу с Арсения как ветром сдуло.
– Трясти так трясти, – решительно рубанул Михаил. – К тому же сдается мне, что от Комнина помощи больше не будет. Иссяк ручеек. Теперь отдачу будет ждать.
Глава 21
Лапотники