Кехо

Ерикан не спешил прояснить ситуацию, занимаясь своим привычным делом — многозначительно молчал, искоса поглядывая на Юти. Точно ждал чего-то. Девочка тоже первое время пыталась показать, что равнодушно относится к полученной информации. Однако на четвертый день пути не выдержала.

— Я знаю твою последнюю способность в направлении развития тела, — сказала она ни с того, ни с сего.

— Думаешь? — на секунду усмехнулся старик, после чего вновь стал серьезным.

— Да. — Юти даже выдержала небольшую драматическую паузу. Совсем крохотную, потому что терпеть больше не было мочи, — бессмертие!

Девочка смотрела на учителя, невероятно довольная собой, и ждала его реакции. Ерикан же чуть сощурился, провел рукой по волосам и лицо старика неожиданно приобрело лукавое выражение. То самое, которое появлялось, когда он хотел ткнуть Юти в очевидное несоответствие ее выводов.

— Получается, если с огромной высоты упадет камень, то я встану, отряхнусь и пойду дальше?

— Ну… — смутилась Юти. — Наверное, нет.

— А если мой живот распорют мечом, то я даже не замечу подобной неприятности? — спросил Ерикан. В голосе его слышалась робкая надежда, но глаза откровенно смеялись.

— Нет, — сердито ответила Одаренная.

— В чем же заключается твое бессмертие?

— Но вы видели Аншару!

Глаза Ерикана стали грустными и будто бы даже потеряли последние остатки цвета. Наставник молчал так долго, что Юти решила — их разговор закончен. А потом стал говорить тихо, почти шепотом.

— Она была прекрасна. Как яркая красивая птичка, которую ты видишь первый раз в жизни. Аншару нельзя было назвать красавицей, однако стоило ей появиться на площади, как все затихали. Она обладала необъяснимой притягательностью. Не по годам мудрая, серьезная и… живая. Больше четырех сотен лет прошло, а я до сих пор помню ее улыбку.

Юти даже дышать боялась. Четыре сотни лет. Задолго до образования Пределов, войны западных Королевств, восстания северных лордов. Четыре сотни лет! Вся история Центрального материка, с возникновением культа богини, возведением храмов, объединением Одаренных против нового врага, все это происходило на глазах у Ерикана.

Но больше всего девочку интересовало другое. Та сила, которой обладала Аншара. Поэтому вопрос Юти напрашивался сам собой.

— Сколько у нее было обручей?

— Обручей? — Ерикан вздрогнул, словно его грубо выволокли за грудки из дворца на измазанную навозом улицу. — Обручей?… У нее было пять обручей.

— Пять? — разочарованно протянула Юти.

Даже у Ерикана их оказалось больше. Конечно, у того в руках крупные козыри, которые можно было коротко обозначить, как четыре сотни лет. Да и то, по мнению Юти, даже девять обручей — небольшой улов за такой срок. А у богини их было всего пять.

— Пять обручей, — кивнул старик. — Один — кехо, один — миели, один — элементи, один — сиел…

— Погоди, учитель, — перебила его Юти, все еще не оправившись от разочарования. — Ты где-то ошибся. Если у нее было по одному обручу…

— По каждому из известных Одаренным обручу, — повторил учитель, — и один обруч, которому нет названия. Потому что более никому не удавалось им овладеть.

Вот теперь Юти замерла. Будто заняла стойку, как легавая, которая нагнала затаившуюся птицу. Историю о мифическом обруче без названия она слышала впервые. И нечто подсказывало ей, что Ерикан не пытался ее обмануть.

— Учитель, — так вкрадчиво сказала она, как только могла. — Расскажи о пятом обруче.

— Он опоясывает шею, — указал наставник себе на горло, — и получить его можно только собрав по обручу из каждого направления. Как — никому неизвестно. Подобное удалось лишь Аншаре.

— И что он дает? — Юти казалось, будто сейчас ее нервы оголены и по ним водят острым ножом.

— Аншара умела заглядывать в грядущее и прошлое. Ей не нужны были двери, чтобы войти в дом. Она могла исцелить от любой болезни. Может, еще что-то. Я встретил ее слишком поздно.

У Юти было много вопросов, и об Аншаре, и о таинственном обруче, однако учитель жестом остановил ее.

— Очередной урок в том, что во всем необходима точность. Если ты ударишь на два пальца ниже точки, где энергия разума переходит в жизненную, то не добьешься ничего. А если все сделаешь правильно, то парализуешь противника. Я не бессмертный, а лишь отличаюсь поразительным для всех смертных людей долголетием. Согласись, разница существенна.

После этого до самой Ямы, или Источника, как называл его Лидс, они добрались перебрасываясь редкими фразами. Сын Ерикана предрекал им путь длиною в одну неделю, им же удалось преодолеть его всего за пять дней. Наставник подарил Юти надежду на новое кольцо, пообещав помочь с неведомой тварью. И девочка уже примеряла на левую руку обруч мастера. Первый, в своей жизни. И, как ей хотелось надеяться, далеко не последний.

Когда плотные ряды деревьев расступились, обнажая крохотную полянку с небольшим провалом, в котором вяло покачивалась Скверна, Ерикан остановился. Это место будто специально было выбрано для схватки. Многочисленные пригорки и холмы ушли в сторону, предоставив путникам относительно ровную площадку с еще зеленой травой.

Юти стояла, ежась под мелкими бусинами дождя, не в силах отвести взгляда от Ямы. Та находилась совсем недалеко, шагах в тридцати. Ее чрево не просто жило, оно манило девочку. Точно незнакомец говорил на чужом языке, но ты мог понимать его по бурной артикуляции. Скверна звала. Обещала невиданную силу и мощь. А самое главное — не требовала ничего взамен. Приди и возьми!

Одаренной понадобилось немалых усилий, чтобы отвести взгляд от мягко покачивающейся грязной жижи.

— Молодец, — погладил ее по голове Ерикан. — Немногие в твоем возрасте способны противиться ей.

— Ты не смог?

— Я смог. Но мой выбор был намеренным. Настанет день, и я тебе все расскажу.

— Если он настанет, — хмыкнула Юти. Она успела привыкнуть, что в словах учителя немалое место занимают оговорки. Те самые детали, на которые он недавно ей указывал.

Ерикан не стал разубеждать ее. Он поднял правую руку над головой, и обруч на запястье вспыхнул ярким светом. Дождь замедлил свой ход, превращаясь в крупные снежинки. Те падали на зеленую траву, застилая ее тонким холодным покрывалом.


— Это моя тебе помощь, — сказал наставник, — в борьбе с оборотнем.

— С оборотнем? — похолодело все внутри у Юти.

— Одаренным, которому повезло свалиться в Яму примерно в одно и то же время, что и лесному зверю, — объяснил Ерикан, осматривая поляну. — Я это сразу понял. Раньше он был кехо. Видимо, не самым последним, если способен становиться невидимым.

— И я должна буду убить его? Сама?!

— Ты же хочешь получить кольцо, — пожал плечами учитель. — Значит, ты должна одолеть его.

— А если у меня не получится? — девочка сильнее сжала копье, с которым теперь не расставалась.

— То это будет означать, что я потратил много времени впустую, — ответил старик, топнув ногой.

Вокруг наставника образовался прозрачный купол. Снежинки падали сверху, накрывая его кудрявой шапкой. Сам Ерикан зевнул и уселся на скрещенные ноги. Он лишь поднял палец, когда в лесу затрещали ветки. Зверь приближался. Причем делал это так быстро, что у Юти похолодело внутри. Слишком быстро для оскверненной твари, но привычная скорость для кехо с горящим кольцом.

Когда звуки в лесу стихли и тварь стала передвигаться бесшумно, Одаренная оценила помощь учителя. Да, она не сможет увидеть оборотня. Однако тонкий снежный ковер выдаст оскверненную тварь.

Пусть горный волк не смог одолеть оборотня. Пушок не чувствовал, не слышал и не видел обидчика. Но это не значит, что на подобное не способна Юти. Самое важное, что понимало девочка — действовать надо так быстро, как только возможно. Когда снежная пелена превратится в многочисленную вереницу следов, ее преимущество пропадет.

Поэтому стоило треснуть веткам неподалеку от нее, у кромки леса, а снегу заскрипеть под весом массивной твари, Юти сорвалась с места. Почти все кольца на ее озябших пальцах мрачно чернели густой тушью, тогда как горело всего лишь одно. Девочка могла бы отрастить себе уши, чтобы лучше слышать или сотворить подобие псиного носа. Вот только если у горного волка ничего не получилось… Защитить небольшую часть тела каменной кожей? Однако какую именно? Для заживления ран было и вовсе рано.

В данный момент на помощь Юти пришла лишь скорость. По сути, она напоминала себе того самого кехо, который впервые вышел на арену Шестого Предела. Однако с тех пор Одаренная не раз обагрила свои руки кровью. Она убивала и людей, и тварей. Не без сожаления, дрожи и страха. Но этот опыт у нее был. Поэтому теперь Юти не сомневалась ни на секунду.

Первый выпад она провела размашистой широкой дугой. Подобной техникой почти не пользовались у нее на родине, считая излишне безрассудной. Ерикан говорил, что в риске нет ничего страшного, если он оправдан. Сейчас был именно такой случай.

Юти почувствовала, как наконечник коснулся чего-то плотного, неподатливого. Ощутила, как потяжелело копье в ее руках, наткнувшись на невидимую преграду. Услышала едва уловимый скрип разрезаемой шкуры. И тут же ушла в сторону.

Весьма вовремя. Потому что ее проводил холодный поток воздуха, появившийся от резкого взмаха незримой лапы. Капли чужой крови упали на снег зернами спелого граната. Однако Юти не обольщалась на этот счет. Оборотень оказался слишком быстр. И там, где белоснежная пелена раскрашивалась алым цветом, чудовища уже не было. Да и девочке представлялось, что ранение являлось пустячным.

Одаренная ориентировалась лишь по следам, ловко уворачиваясь от незримых атак. Прощупывала противника, покуда позволяло пространство полянки, примеривалась к длине его шагов, чтобы…

Единственное кольцо на правой руке взорвалось ярким светом. Юти не жалела силы, понимая. что второго шанса может и не быть. Земля вздыбилась, сбрасывая со своих плеч драгоценный горностаевый мех снега, и заключая незримого противника в ловушку.

Одаренная по взметнувшемуся белому покрывалу поняла, что оборотень рухнул на землю. И даже успел перевернуться, пытаясь высвободиться из земляных капканов, однако кольцо на руке девочки горело зло, не суля пощады. Трава заскользила ядовитыми змеями, оплетая пленника.

У Юти дрожали колени, сила уходила слишком быстро. Однако она понимала, стоит на мгновение замешкаться, дать слабину, и противник ей этого не простит. И Одаренная не жалела себя, если не исчерпав свой колодец силы досуха, то точно рассмотрев заиленное дно. А потом взяла копье поудобнее и направила туда, где по ее разумению, должно было находиться горло.

И тогда произошло самое неожиданное. Травяные ловушки, прежде державшие могущественное существо, опали, подобно плохо стянутым путам. А оборотень обрел зримые черты. Черты молодого голого мужчины с единственной отметкой зверя Скверны на лице. Егеря. Он посмотрел на Юти испуганным взглядом сочных зеленых глаз. Вытянул перед собой руку с двумя кольцами, точно закрываясь от возможного удара. И умоляюще прошептал дрожащими губами.

— Пожалуйста, не убивайте меня.

Глава 19

Юти на мгновение ослабила хватку, чуть опустила копье, уже не угрожая проткнуть молодого егеря, судя по татуировке, осуществившего свою первую вылазку в Пустошь. Ее привел в себя лишь хруст снега рядом. Ерикан решил, что сражение закончено и вылез из своего защитного кокона.

Одаренная тут же прижала копье к горлу незнакомца и даже немного надавила куда-то в район кадыка, отчего по бледной коже побежала тоненькая струйка крови. Запоздало понимая, что именно сейчас у этой… этого существа была возможность броситься на нее. Она стиснула зубы, кляня себя за секундную слабость, во время которой разглядывала молодое, полное здоровья тело мужчины.

У оборотня действительно возник момент для нападения, однако он его благополучно упустил. Травяные силки вновь сковывали тело егеря, а девочка все думала, почему противник не бросился на нее?

— Пожалуйста, — медленно прошептал оборотень, смотря на Юти глазами полными слез. — Я не хотел причинить вам вреда.

— Ты напал на меня, — буркнула Одаренная.

— Вообще-то это вы напали на меня. Я лишь почувствовал людей, которых не видел очень давно. И захотел посмотреть.

Юти смущенно взглянула на Ерикана, на губах которого застыла кривая улыбка. Старик явно получал удовольствие от происходящего.

— Что смешного? — не удержалась она.

— Еще минуту назад ты хотела убить его, а теперь почти передумала, — присел на корточки наставник, разглядывая плененного.

— Потому что он прав! — гневно дыша, громко, даже чересчур, произнесла Юти. — Напала я первая. И его смерть не сделает меня сильнее.

— Не сделает, — согласился Ерикан, поднимаясь на ноги. При этом учитель не опирался на колени, как сама же Одаренная, будто те четыреста лет, о которых он сказал ей, были ироничной выдумкой. — Кехо с двумя кольцами. Давно ты стал егерем, сынок?

— Это мой второй выход в Пустошь, — оборотня начало заметно потряхивать, точно он собирался вот-вот отдать богине душу. — На заставе надо мной все издевались. Говорили, что мне никогда не стать настоящим охотником.

— И что же случилось? — поинтересовался наставник.

— Я заблудился. Несколько дней не ел. А потом вышел сюда, — стучал зубами незадачливый егерь. — Возле этой…

— Ямы, — подсказал Ерикан.