Карусель теней

– Что всегда их род в таких случаях предпринимает – отказалась от своей силы и в землю ее зарыла, в льняном мешочке с нужными словами. Старинный обряд, мучительный и тягостный, сначала очень больно физически, потом морально. Она же, по сути, часть себя живьем выдрала из себя же. Лично я только о двух таких случаях и слышал за все время службы. Любовь, мать ее так, иногда чудеса творит.

– Зато вон как прошлое в внуках сказалось – затянулся сигаретой Нифонтов – Что не говори, а наследственность – великая сила.

– Чего только на свете не встретишь – проникся я – Семейный подряд прямо. «Сверхъестественное» и все такое.

– Что-то вроде, только эти ребятишки такие деньги за свои услуги требуют, что не всякий согласится с ними сотрудничать.

– Зато если берутся, можно быть уверенным в том, что тебя не кинут. Сам же знаешь – если Запалины согласились работать, то они пойдут до конца, что бы не случилось – потянулся Михеев – Честное слово в наше время дешево стоить не может, потому что это невероятная редкость. Кстати, мне рассказывали, что каждое новое деловое предложение прежде их бабка рассматривает, и только после Сергей дает свое согласие заказчику. Вот так-то.

– А вы где деньги на них взяли? – заинтересовался я – Сам же говорил – мы бюджетники, то, се.

– Должок за ними значился – пояснил Пал Палыч – Вот мы его и использовали.

– Вернее – просрали – поправил его Николай – Чего? Так и есть.

– Сами виноваты – не без удовольствия произнес я – Не наводил бы тень на плетень, вчера мне позвонил, сказал, что Хвощов в своем доме безобразничает – и все. Уж всяко бы оно вашей конторе дешевле обошлось.

– Когда ты мне список сбросил, Антон уже в Москву прибыл. И потом – кто же знал, что ты настолько шустрым стал? Прямо подметки на ходу режешь.

– Покурил? – спросил Михеев у напарника – Тогда поехали.

– Паш, этот парень еще какого-то Хранителя кладов упомянул – обратился я к Михееву – А это кто?

– Ну, а ты сам как думаешь-то? – изумился тот – Смолин, не тупи. Хранитель кладов это тот, кто зарытыми в землю сокровищами командует. Ты – душами распоряжаешься, он – кладами. Захотел Хранитель – тот дался в руки кому сказано, не захотел – вообще его никто никогда не найдет.

– Клады – они бывают разные – затушил носком ботинка сигарету Нифонтов – Какие-то лежат в земле и ждут, пока их выкопают. Какие-то совершенно этого не хотят. А какие-то попросту опасны для того, кто их попробует забрать себе.

– Ишь, как ты закрутил – отметил Михеев – Эту фразу прямо как аннотацию к какому-нибудь роману средней руки в стиле «городское фэнтези» можно использовать.

– Интересный промысел – впечатлился я, забираясь в салон микроавтобуса – Нервотрепки никакой, и при деньгах всегда. Нет, не тем я занимаюсь.

– Иллюзия – Николай уселся на водительское место – Поверь, у этого парня проблем хватает.

– И главная его проблема постоянно трется где-то поблизости от него – добавил Павел – Причем всячески настраивая против сотрудничества с нами.

Я понял, что речь идет о некой особе женского пола, но уточнять что к чему не стал. Вряд ли наши пути с этим Хранителем кладов когда-нибудь пересекутся, так на кой мне нужна лишняя информация?

– С Валерой хрен такие штучки пройдут – Николай повернул ключ в замке зажигания – Другое дело, что у него своих тараканов в башке будь здоров сколько. Плюс Женька в тот раз здорово напортачила. И кто ее за язык тянул? Ладно, не суть. Саш, ты самое главное скажи – ты же этого Хвощова допросил, перед тем как его в небытие отправить?

– И да, и нет – уклончиво ответил я.

– Слушай, давай без всех этих словесных извивов обойдемся, а? – попросил меня Нифонтов – Сам же говорил – цель у нас одна, потому говори, как есть.

У меня, разумеется, имелись кое-какие контрдоводы, ставящие его высказывание под сомнение, но я решил пока их придержать при себе, потому предельно честно выложил все, что услышал от призрака.

– Стало быть, мы имеем пирожок ни с чем – дослушав меня, вздохнул Николай – Саш, без обид, но лучше бы Антон этого духа отработал.

– Ты не прав – осек его Михеев, чем меня немало удивил – То же на то же бы и вышло в информационном плане. Что он Сашке толком ничего не сказал, что с нами бы молчал. Антон не инквизитор и не экзекутор, он заставить говорить духа не может. Схомутать – да, но и только. К тому же прозвучало главное – его хозяин теперь осведомлен о том, что кто-то пошел по его следу. Да, он в тени. Да, мы ничего пока о его новом лице или убежище не знаем. Но и он покуда не в курсе, кто за ним идет. Про нас, возможно, догадается, но Смолина вряд ли в расчет возьмет, поскольку он про него просто не знает. И это наш шанс, который следует использовать по уму.

– Остальных искать нужно – добавил я – Тогда мы Кузьму Петровича заставим дергаться, плюс что-то еще про его планы узнать сможем. Да и в любом случае – чем их меньше, там нам проще.

– Таких прецедентов, как с этим Хвощовым, в Москве и области больше не случалось – сообщил мне Нифонтов – Я проверил. Остальные фигуранты из твоего списка в работе.

Меня так и подмывало спросить о том, с чего они столько времени тянули с ликвидацией Хвощова, но я не стал этого делать. Все равно соврут чего-нибудь или разговор в сторону уведут. Да и истинная причина могла оказаться весьма тривиальной, вроде – Антон как смог, так и прибыл.

Хотя, с другой стороны – с другими призраками они как-то управлялись же? Хвощов не первый и не последний. Или они всякий раз Антона вызывают? Сильно сомневаюсь в этом.

Мутят ребята воду. Ой, мутят. Но меня отчего-то это даже не раздражает. Просто я понял – работа у них такая. У меня своя, у них своя, и у каждого в конкретной данной сложившейся ситуации имеются свои резоны и свои интересы. Такова жизнь.

Но именно по этой же причине я никогда им доверять до конца больше не стану. Как другой я, тот, что двухлетней давности.

Микроавтобус подъехал к старинному желтому зданию, которое я в свое время только с помощью навигатора смог найти, и лихо развернулся, став задом к дому, а передом к узкому жерлу дворовой арки.

– Ого, кого вы с собой притащили! – встретил меня на выходе из автомобиля задорный девичий голос – Смолин, ты ли это? Хотя можешь не отвечать, и так вижу, что ты.

– Хорошо, не стану – покладисто согласился я.

– Что не станешь? – уточнила Мезенцева, стоящая на крыльце и грызущая огромное краснобокое яблоко.

– Отвечать. Ну, раз ты сама все видишь. Я лучше к твоему начальнику пойду, он меня на чай с сушками звал.

– Не-а, не получится – с ноткой злорадства выдала Евгения.

– Чего, Ровнин уехал? – нахмурился Николай – Вроде не собирался никуда.


– К нему генерал нагрянул. Ремезов. Ну, тот, у которого шеи нет, зато щеки как мои плечи – пояснила девушка – Уж не знаю, с проверкой или с просьбой, но они уже час как у шефа в кабинете заседают.

– С просьбой – уверенно заявил Михеев – Мы у него давно под грифом «бюро добрых и бесплатных услуг» проходим. Опять нам с тобой, Колька, завтра куда-то переться придется.

– Зато он нас прикрывает в Управлении – резонно заметил Нифонтов – Симбиоз, однако. Саш, может, чайку? Ты как?

– Можно – согласился я – Только мне бы сначала…

– А, ну да – Михеев и Нифонтов обменялись понимающими взглядами – Это тебе на второй этаж надо. Сейчас покажу куда.

Мезенцева фыркнула, бросила недоеденное яблоко в урну и зашла в здание, закрыв дверь прямо перед моим носом.





Глава 19




Смешно. Я не знаю, что мне сказать Виктории. Вернее – с чего начать разговор. В последний раз такое со мной случалось в средней школе. И само главное – причина этого внезапного небольшого ступора мне не слишком понятна. Ну да, два года назад мне показалось, что между нами проскочило нечто такое, возможно, та самая искра, о которой столь охотно пишут романисты и поэты.

А сейчас… Не знаю. Слишком много времени прошло. К тому же за это время пришло осознание того, какова разница между ведьмаком и сотрудницей отдела, изначально созданного для того, чтобы за такими как я, надзирать. Может, Нифонтов в аналогичной ситуации на что-то и рассчитывает, а вот я от романтического взгляда на мир давно отказался. Реалистом стал.

И все равно – не знаю, с чего начать разговор. Может, сразу задать тот вопрос, который мне два года покоя не давал?

Дверь, перед которой я стоял, скрипнула, открываясь, и передо мной оказалась Виктория, держащая в руках папку синего цвета.

– Саша? – удивленно спросила она и поправила волосы – Смолин? А ты как здесь оказался? Что вернулся из вояжа – знаю, уже рассказали. Но не ожидала тебя так скоро на пороге своего кабинета увидеть.

– Шеф ваш в гости позвал – еле сдержав облегченный вздох, ответил я – Мол – заезжай, чайку попьем. А сам взял и с каким-то генералом уединился, понимаешь ли.

– Да? – она глянула на папку – Значит, зря я к нему собралась. Спасибо, что предупредил.

– Не за что.

– А ты ко мне? Какой-то вопрос? Да ты проходи, присаживайся.

– Есть такое – я устроился на стуле с гнутыми ножками, стоящем у стены – В смысле – вопрос.

– Ну? – девушка уселась за стол, заваленный бумагами, карандашами, амулетами и тому подобным хламом – Спрашивай.

– Даже не знаю, как верно сформулировать – я потер лоб – Скажи, Вик, ты же можешь вылечить те хвори, которые формально считаются неизлечимыми? Особенно если пустить в ход кое-что из тех средств, которые отрицает официальная медицина.

– Так ты и сам вроде в лекарском мастерстве не из последних будешь? – ответила вопросом на вопрос она.

– Да бог с тобой – рассмеялся я – Так, любитель, не более. А вот ты – эксперт.

– Что-то серьезное?

– Кровь. Счет идет на дни.

– Кто-то из твоей родни? Или друзей?

– Да как тебе сказать – замялся я – Скорее – знакомые.

– Погоди – сузила глаза девушка – Ряжские? Верно?

– Верно – кивнул я.

– Ясно – Вика повернулась к столу и взялась за мышку от компьютера – Нет.

Если бы голосом можно было замораживать людей, я уже превратился бы в ледяную статую. И еще я буквально ощутил, что между нами встала глухая стена. Возможно, даже в три кирпича толщиной.

– Ты не поняла – я встал со стула и подошел к ней – Никто не говорит о лечении родственницы Ряжских, хоть девчонку жалко. Она хорошо держится и уходит красиво, что достойно уважения. А еще не похожа она на свою сестрицу абсолютно, одно это свидетельствует в ее пользу. И о деньгах речь не идет. Это был теоретический вопрос, мне просто интересно – возможно такое или нет. Вика, я не засланец с той стороны и не переговорщик. Не стоит к моим многочисленным грехам и недостаткам лишнее навешивать.

Виктория оторвала взгляд от экрана монитора и перевела его на меня.

– И, если можно, глянь бронхи – попросил я ее – Кашель замучал.

– Ты о чем?

– Ты сейчас очень на рентген-аппарат смахиваешь, словно просвечиваешь меня насквозь. Вот я про бронхи и вспомнил.