Карнавал лжи
Часть 32 из 90 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Глядя на неё, Герланд усмехнулся. Затянувшись, медленно выдохнул дым – наверняка снова вишнёвый.
– Я заметил, что ты не возражала против этого безумия.
– Нет. – Таша поправила полотенце на груди; взгляд альва заставлял её чувствовать себя не слишком уютно. Под таким взглядом начнёшь оправлять даже платье с горлом и юбкой до пола, не то что кусок махровой ткани, кое-как обмотанный вокруг туловища. – И не буду.
– Неужели ты не боишься?
– Я почти убила амадэя один раз. Если понадобится, убью во второй.
Она не стала говорить то, что не хотела озвучивать, – по крайней мере, ему. То, что бояться Лиара она перестала уже давно. Она могла бояться его трюков, того, что он способен сделать с теми, кто ей дорог, но только не встречи с ним.
Ненависть вытесняет страх.
Таше хотелось верить, что причина её бесстрашия именно в этом.
…как бы там ни было, до сего момента каждая их встреча с врагом подтверждала: если она и погибнет в процессе игры, то точно не от его руки. И едва ли он ждёт, что она полезет прямиком в его логово, зная, кто встретит её там. А их летняя встреча на Равнине показала, что единственный её шанс победить – сыграть на эффекте неожиданности.
– Даже если так, – сказал Герланд, выражая сомнение всем своим видом, – амадэй вернётся, как ты уже могла убедиться. И будет очень зол.
– Зато я знаю кое-кого, кто может упокоить его навсегда.
В дверь постучали.
Не тратя время и слова на прощания, альв коснулся стекла с той стороны, – и в идеальной черноте, покрывшей зеркальную гладь, Таша не смогла различить даже собственного отражения.
– Кто там? – настороженно крикнула девушка, оставшись одна.
– Ужин!
В мужском голосе, откликнувшемся из коридора, вроде не было ничего особенного. Но почему-то от звучания его Ташу слегка передёрнуло, точно она надкусила гнилое яблоко. Странно знакомое ощущение… Дамнары, будь у неё какая-нибудь возможность распознавать эйрдалей издали…
…расслоившаяся память вдруг выдернула воспоминание о том, что у неё есть такая возможность, – и Таша осознала, что на короткое время забыла о том, что она оборотень. Превратилась в ту фальшивую, беспомощную Ташу Кармайкл, которую сотворил Арон: которая никогда не превращалась в кошку, которая не была наследницей трона.
Это было странно и страшно, но сейчас у неё не было времени пугаться. Во всяком случае, этого.
Таша втянула носом воздух… и вонь тлеющих фиалок и нарциссов ударила в ноздри с такой силой, словно она забрела на кладбище цветов.
Попятившись к подоконнику, девушка лихорадочно дёрнула на себя оконные створки. Мороз отрезвил, прогнал запах эйрдалей и дрожь в руках.
– Спасибо, – наконец повернувшись к двери, произнесла она как можно дружелюбнее – и даже не слишком напуганно. – Я не голодна.
За дверью повисло тяжёлое молчание.
– Что ж, – изрёк навестивший её эйрдаль, – может, это заставит тебя проголодаться.
Она услышала шум упавшего тела. Затем – мычание, будто сквозь кляп, обернувшееся криком:
– Таша, не смей открывать!..
Знакомый голос вынудил её ненадолго застыть под зимним ветром, сквозившим из распахнутого окна, щекотавшим обнажённую шею, – и, рванув вперёд, опустить дверную ручку.
Гаст стоял на коленях у порога, пока нависший над ним эйрдаль выкручивал ему запястье.
– Сменила облик, Ищущая? Недурно. Впрочем, уже поздно, – благодушно заметил эйрдаль. Запахи тлеющих фиалок и нарциссов хлестнули Ташу по лицу; эйрдаль был не очень молод, не очень красив, но чёрные звёзды в неестественно зелёных, будто стеклянных глазах оттягивали на себя всё внимание, заставляя забыть об этом. – Никто в трактире вам не поможет, я об этом позаботился. Проще было бы всех прикончить, но резня в наши планы не входит, так что пришлось очаровывать. Теперь либо выходи из комнаты, либо будь гостеприимной хозяйкой и пригласи меня войти. А то твой дружок озаботился наложить защитные чары, чтоб их.
Запахи…
Таша вдохнула их снова. Просто чтобы убедиться: кроме запаха тлеющих цветов она не чувствует ничего.
– Если я приглашу тебя, ты убьёшь нас обоих.
Странно, но Таша была на удивление спокойна. Сердце билось ровно, голова соображала ясно. В сознании царил ясный, кристально чистый холод: такой же, как воздух вокруг неё.
Неожиданно, учитывая то, что она поняла – и что собиралась делать.
– Деточка, ты не в том положении, чтобы торговаться. – Свободная рука эйрдаля оказалась на горле коленопреклонённого юноши. Пощекотала ему сонную артерию острым, неестественно длинным ногтем; небрежно царапнула её тонким пальцем, и по шее парня, зашипевшего от боли, потекла струйка крови. – Будешь думать слишком долго… кто знает, вдруг моя рука дрогнет?
Тот, что стоял на коленях, умоляюще смотрел на неё, – и под этим взглядом Таша ощутила, как вместо испуга в ней вскипает гнев. Этих тварей послали убить её и её друзей, и они ещё пытаются провести её таким дешёвым маскарадом…
…тлеющие фиалки. И нарциссы. А вот у оборотня в человеческой личине нет никаких отличительных признаков. Мысли её читать они не могут – не после визита к феям.
Они не могли знать, что она оборотень. Что она догадалась. И что у неё есть план.
Таша попятилась прочь от порога – маленькими шажками перепуганной девчонки, которая в панике пятится от собственной смерти. Уткнувшись спиной в подоконник, так, что створки распахнутого настежь окна оказались по обе стороны от неё, прижала руки к груди, ослабляя узел на полотенце.
– Хорошо, – произнесла Таша. – Ты можешь войти.
Эйрдаль улыбнулся жестокой улыбкой триумфатора.
…наверное, умнее было бы просто отсидеться в комнате. И безопаснее – для неё. Но эти твари пришли за ней, пришли убить её, и едва ли согласились бы беспомощно сидеть под дверью, пока не вернётся Алексас. В конце концов, в трактире полным-полно очарованных людей; если вырезать всех в их планы не входило, то убить парочку постояльцев, если Таша откажется выходить – совсем другое дело.
Она не имела права рисковать ничьей жизнью, кроме собственной.
Эйрдаль вскинул руки жестом обезоруженной жертвы.
Юноша, стоявший на коленях, поднялся на ноги – и, глядя Таше в глаза, рассмеялся.
– Куда же ты, деточка? – Он провёл ладонью по щеке, точно снимая паутину; повинуясь движению его пальцев, лицо Гаста истаяло, перетекая в другое – холодное, с чёрными звёздами зрачков в фосфоресцирующих глазах. – Впрочем, если хочешь выпрыгнуть из окна, мешать не будем. Далеко не убежишь.
Таша разжала руки, и полотенце легко соскользнуло к её ногам.
Раз…
– Я вам не деточка, – выплюнула она, переваливаясь через подоконник спиной назад.
…два…
Эйрдали умеют двигаться очень быстро. Но сейчас они не видели особой нужды торопиться, а потому чужие руки лишь царапнули воздух над девичьей пяткой.
Ещё одна роковая ошибка, не считая той, что они не ворвались в комнату сразу. Впрочем, едва ли Таша не успела бы среагировать.
Секунда, которую девушка падала вниз, растянулась в вечность – в течение которой тьму пронзила серебристая вспышка.
…три.
У самой земли Таша поймала ветер расправленными крыльями – и, под оторопелыми взглядами эйрдалей взмывая ввысь, залилась торжествующим клёкотом.
…зло, конечно, сильнее добра, но это не отменяло его слабостей.
Побеждать злодеев было бы куда сложнее, не отличай их пристрастие поиздеваться и помучить тебя напоследок.
* * *
– Он мой, – пропела незнакомка, приближаясь к Гасту.
Девушка была потрясающе красива. Даже учитывая, что во тьме пустого переулка (Гаст побежал туда, когда понял, что за ним следят) её глаза мерцали кровавым багрянцем, а кожа светилась снежной, мертвенной белизной. Но это всё не важно, конечно, не важно: он ошибался, когда бежал, она не причинит ему вреда…
– Уступаю даме, – засмеялся юноша, заходивший с другой стороны.
Слабый голос внутри Гаста кричал, что он не должен просто стоять и смотреть, прижавшись к стене, что надо бежать, спасаться, звать на помощь… но зачем? Куда ты побежишь с подгибающимися коленями…
Сияющие глаза девушки оказались прямо перед его собственными; подушечки тонких пальцев, лаская, коснулись его щеки. Гаст поднял беспомощный взгляд, глядя на мигающий поодаль фонарь. Всё-таки это странно, что все фонари вдруг погасли, когда он забежал сюда, и всего за миг до того, как Гаст обнаружил, что переулок утыкается в тупик…
– Тебе будет хорошо, мальчик, – цветочное дыхание обожгло ему губы. – Очень хорошо. Обещаю.
Сердце – и кое-что пониже – сладко дрогнуло от предвкушения.
– Погоди, – произнёс её спутник.
…невероятным усилием воли повернув голову, Гаст увидел, что незнакомец встревоженно вглядывается в улицу, оставшуюся позади.
– Что? – спросила девушка досадливо.
– Ты ничего не слышала?
– Нет!
– Мне показалось…
Её спутник осёкся на полуслове со странным бульканьем. Ещё мгновение стоял неподвижно.
Затем упал, и голова его откатилась в сторону, оставляя кровавую дорожку на выбеленной мостовой.
Девушка закричала. Снег под её ногами взвился в воздух вьюжным коконом, но она мигом оказалась у стены дома напротив… и удивлённо уставилась на свою руку, которую кто-то незримый, схватив, отвёл в сторону.
– Я заметил, что ты не возражала против этого безумия.
– Нет. – Таша поправила полотенце на груди; взгляд альва заставлял её чувствовать себя не слишком уютно. Под таким взглядом начнёшь оправлять даже платье с горлом и юбкой до пола, не то что кусок махровой ткани, кое-как обмотанный вокруг туловища. – И не буду.
– Неужели ты не боишься?
– Я почти убила амадэя один раз. Если понадобится, убью во второй.
Она не стала говорить то, что не хотела озвучивать, – по крайней мере, ему. То, что бояться Лиара она перестала уже давно. Она могла бояться его трюков, того, что он способен сделать с теми, кто ей дорог, но только не встречи с ним.
Ненависть вытесняет страх.
Таше хотелось верить, что причина её бесстрашия именно в этом.
…как бы там ни было, до сего момента каждая их встреча с врагом подтверждала: если она и погибнет в процессе игры, то точно не от его руки. И едва ли он ждёт, что она полезет прямиком в его логово, зная, кто встретит её там. А их летняя встреча на Равнине показала, что единственный её шанс победить – сыграть на эффекте неожиданности.
– Даже если так, – сказал Герланд, выражая сомнение всем своим видом, – амадэй вернётся, как ты уже могла убедиться. И будет очень зол.
– Зато я знаю кое-кого, кто может упокоить его навсегда.
В дверь постучали.
Не тратя время и слова на прощания, альв коснулся стекла с той стороны, – и в идеальной черноте, покрывшей зеркальную гладь, Таша не смогла различить даже собственного отражения.
– Кто там? – настороженно крикнула девушка, оставшись одна.
– Ужин!
В мужском голосе, откликнувшемся из коридора, вроде не было ничего особенного. Но почему-то от звучания его Ташу слегка передёрнуло, точно она надкусила гнилое яблоко. Странно знакомое ощущение… Дамнары, будь у неё какая-нибудь возможность распознавать эйрдалей издали…
…расслоившаяся память вдруг выдернула воспоминание о том, что у неё есть такая возможность, – и Таша осознала, что на короткое время забыла о том, что она оборотень. Превратилась в ту фальшивую, беспомощную Ташу Кармайкл, которую сотворил Арон: которая никогда не превращалась в кошку, которая не была наследницей трона.
Это было странно и страшно, но сейчас у неё не было времени пугаться. Во всяком случае, этого.
Таша втянула носом воздух… и вонь тлеющих фиалок и нарциссов ударила в ноздри с такой силой, словно она забрела на кладбище цветов.
Попятившись к подоконнику, девушка лихорадочно дёрнула на себя оконные створки. Мороз отрезвил, прогнал запах эйрдалей и дрожь в руках.
– Спасибо, – наконец повернувшись к двери, произнесла она как можно дружелюбнее – и даже не слишком напуганно. – Я не голодна.
За дверью повисло тяжёлое молчание.
– Что ж, – изрёк навестивший её эйрдаль, – может, это заставит тебя проголодаться.
Она услышала шум упавшего тела. Затем – мычание, будто сквозь кляп, обернувшееся криком:
– Таша, не смей открывать!..
Знакомый голос вынудил её ненадолго застыть под зимним ветром, сквозившим из распахнутого окна, щекотавшим обнажённую шею, – и, рванув вперёд, опустить дверную ручку.
Гаст стоял на коленях у порога, пока нависший над ним эйрдаль выкручивал ему запястье.
– Сменила облик, Ищущая? Недурно. Впрочем, уже поздно, – благодушно заметил эйрдаль. Запахи тлеющих фиалок и нарциссов хлестнули Ташу по лицу; эйрдаль был не очень молод, не очень красив, но чёрные звёзды в неестественно зелёных, будто стеклянных глазах оттягивали на себя всё внимание, заставляя забыть об этом. – Никто в трактире вам не поможет, я об этом позаботился. Проще было бы всех прикончить, но резня в наши планы не входит, так что пришлось очаровывать. Теперь либо выходи из комнаты, либо будь гостеприимной хозяйкой и пригласи меня войти. А то твой дружок озаботился наложить защитные чары, чтоб их.
Запахи…
Таша вдохнула их снова. Просто чтобы убедиться: кроме запаха тлеющих цветов она не чувствует ничего.
– Если я приглашу тебя, ты убьёшь нас обоих.
Странно, но Таша была на удивление спокойна. Сердце билось ровно, голова соображала ясно. В сознании царил ясный, кристально чистый холод: такой же, как воздух вокруг неё.
Неожиданно, учитывая то, что она поняла – и что собиралась делать.
– Деточка, ты не в том положении, чтобы торговаться. – Свободная рука эйрдаля оказалась на горле коленопреклонённого юноши. Пощекотала ему сонную артерию острым, неестественно длинным ногтем; небрежно царапнула её тонким пальцем, и по шее парня, зашипевшего от боли, потекла струйка крови. – Будешь думать слишком долго… кто знает, вдруг моя рука дрогнет?
Тот, что стоял на коленях, умоляюще смотрел на неё, – и под этим взглядом Таша ощутила, как вместо испуга в ней вскипает гнев. Этих тварей послали убить её и её друзей, и они ещё пытаются провести её таким дешёвым маскарадом…
…тлеющие фиалки. И нарциссы. А вот у оборотня в человеческой личине нет никаких отличительных признаков. Мысли её читать они не могут – не после визита к феям.
Они не могли знать, что она оборотень. Что она догадалась. И что у неё есть план.
Таша попятилась прочь от порога – маленькими шажками перепуганной девчонки, которая в панике пятится от собственной смерти. Уткнувшись спиной в подоконник, так, что створки распахнутого настежь окна оказались по обе стороны от неё, прижала руки к груди, ослабляя узел на полотенце.
– Хорошо, – произнесла Таша. – Ты можешь войти.
Эйрдаль улыбнулся жестокой улыбкой триумфатора.
…наверное, умнее было бы просто отсидеться в комнате. И безопаснее – для неё. Но эти твари пришли за ней, пришли убить её, и едва ли согласились бы беспомощно сидеть под дверью, пока не вернётся Алексас. В конце концов, в трактире полным-полно очарованных людей; если вырезать всех в их планы не входило, то убить парочку постояльцев, если Таша откажется выходить – совсем другое дело.
Она не имела права рисковать ничьей жизнью, кроме собственной.
Эйрдаль вскинул руки жестом обезоруженной жертвы.
Юноша, стоявший на коленях, поднялся на ноги – и, глядя Таше в глаза, рассмеялся.
– Куда же ты, деточка? – Он провёл ладонью по щеке, точно снимая паутину; повинуясь движению его пальцев, лицо Гаста истаяло, перетекая в другое – холодное, с чёрными звёздами зрачков в фосфоресцирующих глазах. – Впрочем, если хочешь выпрыгнуть из окна, мешать не будем. Далеко не убежишь.
Таша разжала руки, и полотенце легко соскользнуло к её ногам.
Раз…
– Я вам не деточка, – выплюнула она, переваливаясь через подоконник спиной назад.
…два…
Эйрдали умеют двигаться очень быстро. Но сейчас они не видели особой нужды торопиться, а потому чужие руки лишь царапнули воздух над девичьей пяткой.
Ещё одна роковая ошибка, не считая той, что они не ворвались в комнату сразу. Впрочем, едва ли Таша не успела бы среагировать.
Секунда, которую девушка падала вниз, растянулась в вечность – в течение которой тьму пронзила серебристая вспышка.
…три.
У самой земли Таша поймала ветер расправленными крыльями – и, под оторопелыми взглядами эйрдалей взмывая ввысь, залилась торжествующим клёкотом.
…зло, конечно, сильнее добра, но это не отменяло его слабостей.
Побеждать злодеев было бы куда сложнее, не отличай их пристрастие поиздеваться и помучить тебя напоследок.
* * *
– Он мой, – пропела незнакомка, приближаясь к Гасту.
Девушка была потрясающе красива. Даже учитывая, что во тьме пустого переулка (Гаст побежал туда, когда понял, что за ним следят) её глаза мерцали кровавым багрянцем, а кожа светилась снежной, мертвенной белизной. Но это всё не важно, конечно, не важно: он ошибался, когда бежал, она не причинит ему вреда…
– Уступаю даме, – засмеялся юноша, заходивший с другой стороны.
Слабый голос внутри Гаста кричал, что он не должен просто стоять и смотреть, прижавшись к стене, что надо бежать, спасаться, звать на помощь… но зачем? Куда ты побежишь с подгибающимися коленями…
Сияющие глаза девушки оказались прямо перед его собственными; подушечки тонких пальцев, лаская, коснулись его щеки. Гаст поднял беспомощный взгляд, глядя на мигающий поодаль фонарь. Всё-таки это странно, что все фонари вдруг погасли, когда он забежал сюда, и всего за миг до того, как Гаст обнаружил, что переулок утыкается в тупик…
– Тебе будет хорошо, мальчик, – цветочное дыхание обожгло ему губы. – Очень хорошо. Обещаю.
Сердце – и кое-что пониже – сладко дрогнуло от предвкушения.
– Погоди, – произнёс её спутник.
…невероятным усилием воли повернув голову, Гаст увидел, что незнакомец встревоженно вглядывается в улицу, оставшуюся позади.
– Что? – спросила девушка досадливо.
– Ты ничего не слышала?
– Нет!
– Мне показалось…
Её спутник осёкся на полуслове со странным бульканьем. Ещё мгновение стоял неподвижно.
Затем упал, и голова его откатилась в сторону, оставляя кровавую дорожку на выбеленной мостовой.
Девушка закричала. Снег под её ногами взвился в воздух вьюжным коконом, но она мигом оказалась у стены дома напротив… и удивлённо уставилась на свою руку, которую кто-то незримый, схватив, отвёл в сторону.