Капкан на спонсора

— А милиция кинется тебя охранять двадцать четыре часа в сутки, потому что ты видела труп, который ожил, чтобы через два дня попасть в аварию.

— Что-то сделать в милиции обязаны, — проворчала я.

— Конечно. Кто ж спорит? Они на смех нас поднимут: одну чуть машина не сбила, другая эссенцию пьет… Посоветуют пить чай, а тебе переходить дорогу в положенном месте.

— Я все поняла, — останавливаясь и вынудив Женьку притормозить, заявила я. — Ты не хочешь идти в милицию, потому что ты авантюристка и дура. Допустим, это аргумент. Но я хочу, чтобы ты знала: если нас все-таки укокошат, то произойдет это по твоей милости.

— Типун тебе на язык, — обиделась подружка. — у нас есть два варианта выхода из данной неприятной ситуации Вариант первый: сидим тихо, никуда не лезем, убийца видя нашу занятость, успокаивается и оставляет нас в по кое. Вариант второй: мы находим его раньше, чем он нас успевает укокошить, и вот тогда двигаем в ментовку. Нам подарят часы и нагрудный значок «Юный друг милиции».

— Венок нам подарят, один на двоих, — вздохнула я мы как раз вошли в подъезд моего дома, я начала думать о пельменях и к разговору охладела.

В квартире Женька сразу прошла в кухню, включила магнитофон и кофеварку, а я направилась в ванную переодеться. Флакон с шампунем лежал в раковине. Я взяла его в руки, повертела и позвала Женьку.

— Чего ты? — недовольно спросила она, возникая пороге.

— Шампунь лежит в раковине.

— А должен где?

— Должен стоять на полке, — разозлилась я.

— Так… Пройдись-ка по жилищу, может, еще че приметишь. У меня были гости, почему бы им не заглянуть и к тебе?

Осмотр квартиры ровным счетом ничего не дал. То мне казалось, что все вещи на своих местах, то вроде бы стоят или лежат немного иначе, поручиться я не могла ни за то, ни за другое, оттого расстроилась: уж знать, так наверняка.

— Шампунь мог сам свалиться, — подсказала Женька.

— Стоял, стоял и упал, — съязвила я.

— Точно, стоял, стоял и устал, оттого лег… — Женька потерла нос и спросила тоскливо: — Как думаешь, кофе выпить мы можем?

— Что за глупость? — нахмурилась я.

— А если отрава? — Такая мысль не приходила мне в голову, но теперь угнездилась в ней основательно и, судя по всему, надолго.

— Как же теперь жить? — охнула я.

— Будем есть пельмени, — утешила Женька. — Мы их принесли с собой. А вместо кофе и кипяточек сгодится, не помрем. Вообще питаться можно в кафе. Деньги у тебя есть, меня как-нибудь прокормишь.

Перспектива не особенно вдохновляла, мы принялись пельмени, а я попробовала рассуждать здраво.

— Вряд ли они станут травить нас мышьяком. Тебе раствор подменили, а не яд сунули, значит, хотели выдать убийство за несчастный случай.

— Ну… — с набитым ртом кивнула Женька.

— Ну. — сморщилась я. — Думаю, кофе вполне можно выпить.

— Пей, — согласилась Женька. — Я сейчас не хочу, может, попозже…

Кофе я выпила, чутко прислушиваясь к тому, что происходит в моем организме, Женька с любопытством за мной наблюдала, потом не выдержала и тоже выпила, после чего я пошла принять душ, а она стала звонить по телефону, удобно расположившись в моем кресле.

Я вернулась из ванной и застала Женьку в сильной задумчивости и с постным выражением лица.

— Удалось узнать что-нибудь интересное? — попробовала я оторвать ее от тяжких дум и энергично предложила: — Пораскинем мозгами, выстроим версию…

— Хана всем версиям, — возвестила подружка. — Считай, приехали. Сидим тихо, о милиции даже не думаем и ежедневно ходим в церковь: авось Господь поможет, грехов на нас, поди, не больше, чем на прочих, и положительные качества, безусловно, имеются.

Я хмыкнула и поинтересовалась:

— И кто у нас живет на Гороховой, тридцать?

— Замечательный человек, краса и гордость нашего края…

— Губернатор, — подсказала я.

— Не смеши, — презрительно фыркнула Женька. — Наш губернатор не отгораживается заборами от избирателей, он у нас демократичен и живет в одном подъезде со своим народом. А вот на Гороховой, тридцать проживает Николай Петрович Козырев, по кличке Козырной. Слыхала о таком?

— Нет, — покачала я головой. — Но догадываюсь, что он мужчина приятный во всех отношениях.

— Точно, я тебе больше скажу: исключительно редких достоинств человек. Например, денег столько, что он просто не знает, бедняга, что с ними делать. И раздает налево и направо, и в городе, и в области, говорят, и в столице уже раздает, причем помногу и с большим для себя шиком.

— Ясно, — мысленно себе посочувствовав, сказала я. А чем твой Козырной занимается?

— Всем, — обрадовала Женька. — От наркоты до сельского хозяйства. Колбасу, к примеру, делает. А мы пойдем на фарш. — Женька была расстроена по-настоящему, да и мне появление какого-то мафиози совсем не нравилось но кто-то из нас обязан не падать духом, значит, сейчас моя очередь.


— Мы с тобой уже решили: убийца не профессионал, Бандиты мудрить бы не стали. Встретили у подъезда — и дел на три минуты. А эти возились с трупом, занятие не из приятных, и все почему? Потому что не было у них алиби на вторник. Пришлось покойничку умирать еще раз — в пятницу. Бандитам такое даже в голову не пришло бы.

— А зачем тогда Аверин послал рукопись этому Козыреву? — ядовито поинтересовалась Женька.

— Ты ж говоришь, мужику деньги девать некуда, может, он хотел издать меня в сафьяновом переплете с золотым тиснением, — нашлась я.

— Дура ты, Анфиса, и я дура. Может, правду говорят, что дуракам везет?

Часа два мы еще сидели и толкли воду в ступе, плюнуть и забыть не получалось, а гениальные идеи отсутствовали. Женька сделала несколько звонков, но ничего существенного они к тому, что мы уже знали, не прибавили. В конце концов мы выпили валерьянки, проверили замки на входной двери и легли спать.

— Кошка сдохла, хвост облез, кто заговорит, тот ее съест, — громко сказала Женька и отвернулась от меня, чему я, признаться, порадовалась, потому что хотела спать, а не вести пустопорожние разговоры.

Я и в самом деле уснула, правда ненадолго. Спала крепко, без сновидений, а проснулась от дикого вопля. Вскочила, охнула, включила ночник и никого в комнате не обнаружила, за исключением вопящей Женьки. Та сидела в постели голая (она всегда спит нагишом), с вытаращенными глазами на совершенно безумном лице, а темные и очень короткие волосы на ее голове стояли дыбом.

Я схватила подушку, треснула ею Женьку, а потом надавила покрепче на ее физиономию, чтобы она заткнулась или хоть орала потише, не то весь подъезд поднимется по тревоге: люди решат, пожар, потому что Женькины вопли очень напоминали пожарную сирену.

Подружка все еще таращила глаза, но орать перестала.

— Чего ты? — пролепетала я, сильно сомневаясь, слышит ли она меня. В ответ Женька что-то промычала, я немного подумала и приподняла подушку.

— Господи, — заохала она, а я сказала обиженно:

— Чокнулась совсем? Ну чего ты орала? Женька села, повращала глазами, жалобно поскуливая, и вдруг заявила:

— Это мистика…

— Чего? — Только мистики нам и не хватало.

— Анфиса, ты крещеная?

— Вот вылью на тебя сейчас кастрюлю холодной воды, может, мозги-то на место встанут. — Я здорово разозлилась такому подружкиному поведению и собиралась выполнить угрозу. Женька меня хорошо знала и нужные интонации в голосе уловила правильно.

— Анфиса, — сказала она со вздохом, — кто-то с нами играет: воспроизводит описанное тобой в детективе.

Пока я пыталась сообразить, что за чушь она несет, Женька устроилась поудобнее и, загибая дрожащие пальцы, начала объяснять:

— С чего начинается твой роман? Молодая девушка знакомится с мужчиной. Так?

— Так, — пожала я плечами.

— Она замечает в его поведении некоторые странности. Так?

— Ну что ты мне мой роман пересказываешь? — вновь начала злиться я. — Я его еще не забыла.

— Вот именно. Твоя героиня приезжает к нему и обнаруживает его убитым. Так?

— Так, — хмуро кивнула я.

— А ты обнаружила Аверина, и перед этим он вел себя странно. Что дальше по сюжету, ну-ка вспомни? — Я, конечно, вспомнила и насторожилась.

— Покушение на героиню и ее подругу…

— Причем одну из них пытались отравить.

Это точно, тут уж, как говорится, что есть — то есть.

Я хмуро посмотрела на Женьку в крайнем недоумении она продолжила:

— Одну из подруг от смерти спасает чистая случайность, меня то есть, а другую — молодой человек, которая весьма вовремя явился в критическую минуту.

— Парень на джипе! — ахнула я.

— Ага. И он, по твоему блестящему замыслу, является одним из убийц; Входит в доверие…

— Подожди, подожди… Это все притянуто за уши. Там к ней на улице шпана пристала, да и тебя, то есть подругу, хотели отравить грибами.

— Ну и что? Смотри в суть, не отвлекайся на частности. Далее возникает мафиози, у которого при загадочных обстоятельствах погибла жена, она же, кстати, была любовницей убитого бизнесмена, того, что вел себя странно. Если завтра выяснится, что Козырев вдовец…

— Сейчас без мафиози ни один детектив не обходится, — пролепетала я, изо всех сил стараясь не паниковать.

— Точно, именно мафиози в твоем романе, укокошив жену, провел сложную комбинацию, чтобы никто ни в чем его не заподозрил, а потом при помощи своих дружков начал убирать свидетелей этого преступления, и первой жертвой стал любовник жены, потому что он знал подмене…

— Господи боже! — все-таки запаниковала я. Доведя меня до состояния, близкого к истерике, Женька сама заметно успокоилась и теперь сидела, хмурясь, и сосредоточенно о чем-то размышляла.