Капкан для наследницы

Ладно, пойдем дальше. Комната была большая, и я двигалась по периметру, осматривая каждый предмет, попадавшийся мне по пути. Гостевая комната, да и только, ни одной фотографии, ни одной открыточки, подписанной к празднику или дню рождения. Документов никаких тоже не было, ничего, что меня подтолкнуло бы к воспоминаниям о собственной персоне.

Хорошо, пока все оставим так как есть, подожду тетку, подкреплюсь, а затем буду думать, что делать дальше и как себя вести.

Тетка не заставила себя долго ждать и вскоре появилась с подносом в руках. Мои слова о том, чтобы принести чего-нибудь легкого, в смысле питания, она поняла буквально. На подносе стояла чашечка кофе, маленькая баночка йогурта и два тоста размером со спичечный коробок.

Не знаю кто, но они явно экономили на моем рационе, и это при том, что меня только вчера выписали из больницы. По логике вещей я должна получать полноценное высококалорийное питание, а что на самом деле? Три корочки хлеба? Я ущипнула себя за бок. Жировая складка в пределах допустимого, значит, в разгрузочных днях я не нуждаюсь.

Все принесенное — и йогурт, и мелкокалиберные тосты — в одно мгновение исчезли в моем давно пустом желудке. Тетка подождала, пока я сделаю последний глоток, и спросила:

— Принести вам что-то еще?

— Нет, не надо, — больше из скромности, чем от сытости ответила я. Сразу надо было тащить побольше. Но упрекнуть мне ее было не в чем, я сама заказала такой завтрак.

— Я пойду?

— Нет. Посиди, пожалуйста, со мною и расскажи, что здесь произошло за то время, пока я была в больнице, — осторожно попросила я.

— Да я толком не знаю. Два дня всего здесь работаю. Когда вы с лошади свалились, хозяин в сердцах всю вашу прежнюю прислугу рассчитал, никого не оставил, а потом взял на работу меня и повариху. Так что я Вера, а повариху Лидой кличут.

«Ага! Я здесь, получается, не в гостях, я хозяйка. Что ж, неплохо, судя по интерьеру, моя семья не бедствует. А в больницу я попала оттого, что с лошади упала? А я думала, куда серьезней на голову страдаю. Если после ушиба я ничего не помню, то, возможно, память со временем вернется. Странно, но я не заметила на теле ни одного синяка. Хотя все равно лучше лежать в травматологии, чем провести время в психбольнице с каким-нибудь хитрым диагнозом», — порадовалась я за себя.

— А муж мой дома?

— Нет, Никита Петрович только к вечеру приедет, весь в делах, в заботах, но ему позвонили, сказали, что вы проснулись. А в час доктор должен приехать. Вчера он вас привез, любезный такой, обходительный. Укольчик вам сделал, чтобы, значит, вы спали спокойно. А я подле вас всю ночь просидела, вдруг, думаю, проснетесь, чего-то захотите — водички попить или чего другого. Всю ночь глаз не сомкнула.

— Вера, я не вижу в спальне часов. Принеси, пожалуйста, хоть будильник. Я плохо себя чувствую, когда не ориентируюсь во времени. Вот сейчас который час?

— Да полпервого, через полчаса сериал начинается. Ой, что я говорю, — смутилась Вера. — А часы я вам сейчас принесу. В зале их в трех местах натыкали, можно одни взять и здесь поставить, поди, хозяин разрешит. Пойду я. — Она забрала посуду и вышла за порог.

«Глуповатая она какая-то, эта Вера. Так за часами умчалась, будто пинками ее вытолкали, наверное, сериал хочет посмотреть, — догадалась я. — А то, что она глаз ночью не сомкнула, думаю, врет. Где она была, когда я очнулась? А что она говорила о докторе? Какие уколы он мне ставил? Не нравится мне все это. Не узнаю я себя. Вернее сказать, не помню».

Я лежала и напряженно пыталась разобраться в самой себе, интуитивно понимая, что вокруг меня все чужое, неблизкое и незнакомое. Это меня пугало. Но еще больше меня волновало, смогу ли я все вспомнить? Почему-то казалось, что прежде у меня была совсем другая жизнь и стоит мне немного постараться, напрячь свою память, и все станет на свои места.





* * *


Сундуков уже несколько часов был за рулем. Боль потихоньку отступала, но все равно вести машину было чрезвычайно трудно, тошнота не проходила, должно быть, удар был настолько сильным, что без сотрясения мозга не обошлось. Игорь вглядывался в темноту, боясь хоть на минуту потерять из виду машину, от напряжения резало в глазах. На счастье, в салоне оказалась бутылка минеральной воды, половину он вылил на голову, ладонью вытер лицо, другую половину выпил, и ему стало легче.

«Только бы не заснуть и не упустить их», — подумал Игорь и тут же заметил, как габаритные огни впереди идущей машины стали стремительно приближаться. Он сбавил скорость и спустя несколько минут увидел стоявший на обочине серебристый «Лэндровер». Водитель из машины не выходил, два других типа мирно стояли спиной к автодороге. Разглядеть, что делается в салоне, не давали затемненные стекла.

«Похоже, мужики решили справить нужду. Ну что ж, очень кстати. Надеюсь, все на месте и при этом живы и здоровы». Игорь обогнал джип, запомнил номер и с умеренной скоростью поехал вперед. На сердце отлегло, марка и номера автомашины известны, а это не так уж и мало.

Через какое-то время «Рено» с ветерком обогнало уже известное авто. Сундуков, чтобы не примелькаться, немного отстал. «Лэндровер» то разгонялся, выжимая из мотора всю мощь имеющихся лошадиных сил, то сбавлял скорость по неизвестной причине. Игорь упрямо держался на расстоянии, стараясь не отставать и не упускать джип из виду. На горизонте замаячили огни Симферополя, поди знай, куда они свернут. Но «Лэндровер» уверенно вырулил на объездную дорогу, продолжая движение.

«Они собираются выехать за пределы Крыма, — догадался Игорь. — Только какой дорогой? Мне известны две. Следующий населенный пункт Джанкой, вот и посмотрим, какую дорогу выберут».

Трасса была практически пустой, Игорь значительно отстал — боялся, что на него могут обратить внимание, «Лэндровер» был виден как на ладони, значит, так же хорошо заметен и его автомобиль.

При въезде в Джанкой джип свернул влево. «Ага, стало быть, все-таки движемся на запад. Ну что ж, на запад, так на запад», — Сундуков крутанул руль и съехал с основной магистрали.

Утренние сумерки постепенно рассеивались, когда две машины покинули полуостров. Преследование начало утомлять Игоря, он бросил взгляд на приборы: «Так и есть, четыреста километров со вчерашнего дня уже накатал. Ни разу не ездил по этой дороге. Интересно, заправка скоро? Бензин почти на нуле».

Задача с бензином разрешилась сама собой. Джип на первой заправке свернул вправо. Водитель залил бензобак бензином, отъехал в сторону, поставил машину на стоянку, и вся троица отправилась перекусить в кафе.

Сундуков последовал их примеру, подрулил к заправщику, сунул ему деньги, а сам, прогуливаясь, подошел к джипу. Машина стояла на сигнализации, но Игорь исхитрился прилипнуть к боковому стеклу и кое-что рассмотрел. На заднем сиденье спала женщина. У Сундукова возникли подозрения, что женщина спит под действием какого-то наркотического средства — очень уж глубокий у нее был сон. Она не проснулась ни от хлопанья дверей, ни от громких разговоров своих похитителей.

Игорь решил пока не вмешиваться, идти одному против трех глупо, силы явно не равные. В этой ситуации нужно брать не силой, а умом.

Скоро троица со свертками продуктов покинула кафе, очевидно, они решили не тратить время и перекусить в пути. Провиант загрузили в багажник, и джип выехал со стоянки.

Сундуков со скоростью света метнулся в кафе, кто знает, придется ли ему в этой жизни еще поесть. У барной стойки скучала официантка.

— Голубушка, мечи сюда все, что не требует приготовления. И живо! — последнее слово больше походило на рык тигра, чем на просьбу, но именно оно и произвело эффект разорвавшейся гранаты.

Испуганная официантка стала наполнять пакет разной снедью: чипсами, печеньем, баночками с йогуртами, консервами. Она все делала быстро и молча, стараясь не смотреть на Игоря, ее уже неоднократно грабили, как вести себя в такой ситуации, девушка знала.

— Все, достаточно! Сколько с меня? — Игорь остановил перепуганную официантку.

— Вы что, хотите заплатить? — не поняла официантка и от изумления часто заморгала глазами.


— Да ты, голуба, не за того меня приняла. — Игорь схватил пакет и, не дав девушке посчитать, во сколько ему обошлись покупки, кинул на барную стойку купюру крупного достоинства и пулей вылетел из кафе.

«Придется теперь наверстывать, минут пять я потерял». — Он подбежал к машине и бросился догонять джип. «Рено» только разогнался, как вновь пришлось затормозить, на обочине Игорь заметил мирно жующую троицу.

«Ну надо же, я переживаю, а они завтракать изволят. Нет, эти нервные издержки меня в гроб вгонят. Так и до инфаркта недалеко!» — Сундуков поехал медленнее и, последовав примеру похитителей, принялся запихивать в рот все подряд: чипсы, булки, колбасу, печенье. Голод не тетка, тут не до раздельного питания.

Ко второй половине дня обе машины проехали не одну сотню километров по дорогам трех областей и наконец достигли конечного пункта. Не доезжая города, джип повернул на проселочную дорогу и вскоре въехал на территорию коттеджного поселка.

Поселок был живописно расположен вдоль небольшого озера. От трассы его отделяла гряда холмов, за одним из которых Игорь увидел заброшенную ферму. Здесь он оставил машину, а сам прошелся пешком в сторону домов.

В целом поселок был не достроен. Кое-где велись строительные работы, кое-где была сделана только планировка земли, но некоторые особняки стояли обжитыми. Игорь еще с пригорка заметил дом, рядом с которым остановился «Лэндровер». К его великой радости, особняк граничил с заброшенным участком, на котором возвышалась только коробка будущего дома. Никаких рабочих на площадке и в помине не было. Должно быть, стены построили, а потом деньги закончились или хозяева передумали здесь жить, мало ли что в жизни случается.

«Лучшего пункта для наблюдения мне не сыскать, и к машине если бежать, то минуты за четыре можно успеть», — подумал Игорь и пошел обживать новое место.

Он взобрался на частично перекрытый чердак, с высоты которого прекрасно был виден парадный вход, окна первого и второго этажей соседнего строения. На площадке перед домом стоял джип с распахнутыми дверьми, внутри уже никого не было. Рядом о чем-то беседовали двое из джипа и какой-то лысый мужичок. Расстояние между домами было небольшое, Игорю удалось даже расслышать обрывки разговора.

— Да, все обошлось. Девка хорошо сработала, сделала, как просили: накормила, напоила и сама потом остатки вылакала. Она даже не почувствовала, как Леха ее уколол, уже спала как убитая.

Леха кивнул головой и спросил:

— А правда, что она ничего помнить не будет?

— Если, конечно, проснется. Точно никаких следов не оставили? — Лысый с тревогой посмотрел на собеседника, ситуация ему чем-то не нравилась.

— Точно. В комнате ничего не оставили, вроде как и не было жилички. Лерка только вчера на работу устроилась, ее там никто не знает, да и спрашивать ее некому.

— Хорошо, поезжайте за доктором, пускай осмотрит ее. Что-то неспокойно мне, как бы лишнего она не выпила.

«Ну, и что мне теперь делать? На первый взгляд шутейное дело — элементарная слежка за неверной женой — обросло таким комом, что мне одному без потерь до конца его не довести. Не хотелось бы признаться в своей несостоятельности, но, видно, другого выхода нет, придется звонить в контору, вызывать подкрепление. Очень похоже на похищение, а там, кто его знает, что за штучка эта дамочка». — Игорь полез в куртку за мобильным телефоном.

— Максимыч! Ситуация вышла из-под контроля. — Игорь в двух словах рассказал шефу о произошедшем. — Пришлешь подмогу? Мы ее отобьем!

— Отобьем! — передразнил Сундукова шеф. — Это я тебе все отобью! Ты узнал, у кого она сейчас? Кто хозяин? И как ты собираешься отбивать ее, она что, в розыске? Может, она по доброй воле? И кого я тебе вышлю? Сам все брошу, поеду? Или Витьку в гипсе пришлю? Сам знаешь, вдвоем с калекой остался, всех разобрали, сезон. Эх, лучше бы ты в гипсе лежал, хлопот было бы меньше. Ну, удружил, Геракл хренов, отрастил груду мышц, а в голове ни шиша. В каком городе, ты говоришь? Слушай сюда, там у меня служит однокашник, Мишка Григорьев, разыщешь его, он поможет. И докладывай, звони, не мне, так Витьке, он всегда на месте со своим гипсом.

Игорь положил трубку в карман и со вздохом приступил к изучению дома напротив. Энтузиазма разговор с шефом ему не прибавил, да, собственно, ничего хорошего от разговора он и не ожидал, за такие вещи по голове не гладят.





Глава 7




Мои мысли были прерваны приходом Веры. Она, как вышколенный дворецкий, зашла и громко возвестила:

— Доктор пришел. Сергей Ильич.

— Пусть войдет, — разрешила я и тихо добавила для себя. — Вот и разберемся с этим доктором, узнаем, что со мной приключилось и куда подевалась моя память.

В дверном проеме появился мужчина средних лет. Дойдя до середины комнаты, он остановился. Я с любопытством стала его разглядывать. Это и есть доктор? Мужчина был одет в легкий светло-серый льняной пиджак, такие же льняные брюки, только несколько более темного оттенка, и темно-зеленую футболку. В руках он держал кожаный саквояж.

Доктор стойко выдержал мой взгляд и в свою очередь начал пялиться на меня. Пока мы обменивались взглядами, я пришла к выводу, что выглядит он элегантно и демократично, держится уверенно и, если судить по дорогой одежде, с клиентурой у него все в порядке. Слегка отечное лицо подсказывало мне о проблемах со здоровьем у самого доктора.

Наконец он решил прервать затянувшееся молчание:

— Здравствуйте, душечка Эмма Львовна. Рад видеть вас во здравии. Выглядите молодцом.

Голос его мне не понравился, он был слащавым и приторно любезным. Обычно таким голосом общаются с грудными детьми или с душевнобольными. Из детского возраста я, пожалуй, уже давно вышла, а вот за душевное состояние у меня появились серьезные опасения. Совершенно нелепая манера разговора меня начала раздражать с первой же минуты. Я поморщилась и только кивнула головой в знак приветствия.

Вероятно, приняв мой кивок за приглашение сесть, он подвинул пуфик поближе к кровати и вольготно на нем расположился, запрокинув ногу за ногу.

— Как мы себя сегодня чувствуем? — Доктор продолжал в том же сюсюкающем духе.

Я боялась не сдержаться и нагрубить, понимая, что в моих же интересах не надо этого делать. В любом случае нужно создать о себе приятное впечатление, даже если собеседник вызывает у вас антипатию. Единственно, в чем я не смогла себе отказать, так это намекнуть ему относительно навязчивого «мы».

— «Мы» — это как, совокупно с вами или в отдельности, каждый сам по себе? О себе еще что-то могу сказать, а о вас — увольте, в первый раз вижу.

— О, Эмма Львовна, у вас появилось чувство юмора, значит, выздоравливаете. Это радует. Конечно же, речь идет только о вас, дорогая. Вы так нас напугали! Пока вы были без сознания, Никита Петрович места себе не находил. Три дня лежали без признаков жизни. Вы-то помните, как все случилось?

— Смутно. Можно сказать, что нет. А что я должна помнить?

Доктор как будто ждал этого вопроса. Он подсел ко мне ближе. Голос его обрел доверительные оттенки: