Как завести дракона
Часть 6 из 58 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
А на подкорке четкое правило — зачаровывать от пламени всю одежду, даже если на это будут потрачены последние монеты.
Рагу из дракона
В любом месте, где собирается много оторванных от дома… пусть будет существ, скованных одной цепью и вынужденных проживать вместе достаточное время, появляется и место, куда их будет тянуть, чтобы там снова почувствовать тепло очага. Во всех смыслах.
Не удивительно, что в нашем попаданском здании этим местом оказалась столовая.
Это была длинная комната с полом разного уровня — я предположила, что помост был предназначен в свое время для хозяйского стола, а на другом уровне полагалось сидеть тем, кто ниже по рангу. Сейчас же все столы были расставлены хаотично, разнокалиберные стулья и скамьи — тем более, а с той стороны, где прежде, наверное, размещались резные буфеты с дорогостоящей посудой, был прорублен в кухню довольно грубо сделанный проем, куда и ставились миски с едой — в начале трапезы полные, а после — пустые.
В целом, столовая представлялась местом сумрачным и неприятным даже. Высоко над головой висели закопченные балки, а бугристо-каменные стены были лишь местами прикрыты ветхими гобеленами, свет же давали узкие окна, а по вечерам — тусклые абажуры. Но для нас этот антураж значил гораздо меньше, чем возможность посидеть где-то вместе, в тепле и относительной сытости, не заплатив при этом ни монеты.
С монетами у каждого было туго.
Поговаривали, что однажды в столицу Азерберт попал молодой принц из другого мира — во всем его принцевом великолепии, при драгоценностях, короне и вышитых одеждах. Вот он-то устроился нормально. У прочих же была только жалкая стипендия — которую еще надо заслужить — и те вещи, что были при попадании.
В моем случае это удобнейшая одежда — которую было не позволительно здесь носить — любимая блестящая сумочка с угасшим телефоном, смятыми банкнотами и, действительно, сокровищами по меркам любой девочки — косметичкой с помадой, расческой и пудрой.
Телефон я не оставляла надежды зарядить когда-нибудь, не ради звонка родителям, конечно, а ради фотографий и воспоминаний.
Как всегда, когда я вспоминала про семью, настроение испортилось.
Вряд ли мое исчезновение — даже гибель — папа и мама восприняли нормально. Но меня искренне утешал тот факт, что я была не единственной, а тот ребенок, который средний и по имени Андрей, как раз перед моим перемещением сообщил, что они с его подругой ждут своего ребенка.
Хнык.
— Ты чего? — Симона оторвалась от созерцания своей тарелки.
— Ничего, — вздохнула и взяла себя в руки. По негласному правилу рассказы о своих оставленных семьях мы большую часть времени придерживали, чтобы окончательно не погружаться в уныние. Меньшую — я аж два раза — выплакивали на плечах друзей, воздевая руки к потолку с криками «За что-о?»
— А я думала по поводу еды страдаешь, — вздохнула девушка.
— А что с ней не так? — заинтересовалась. — Я еще не пробовала.
— Может и не будешь начинать?
— И лечь спать голодной? Ну уж нет, — решительно отрезала кусок… ну пусть будет мяса и засунула его в рот. Поскольку сами попаданцы и готовили, и у всех свое представление об адекватном питании, а у нашего казначея — свое о том, сколько надо тратить на продукты — каждый прием пищи превращался в викторину.
Угадай, из чего это сделано.
Угадай, какой мир сегодня дежурил.
Хуже всего — угадай, кто сумеет забаррикадироваться в туалете первым.
— Ой, — разжевала странную субстанцию.
— Я тебе говорила, — вздохнула Симона.
— Ну не так уж и плохо, — протянула с некоторым сомнением, — просто привкус странный и консистенция… из дракона они его сделали, это рагу, что ли?
Раздавшееся с разных сторон шипение показывает, как большинство воспринимает такие шутки.
Мне нравилось их бесить, хоть я и понимала — не их вина, что они вышли из патриархальных миров. С Афлеком и Симоной мы сошлись именно по этому поводу. Как давно забывшие о таком пережитке, как монархия и белая кость, а также подобострастие по отношению к тому и другому.
А с девушкой еще и потому, что её дар тоже оказался нестандартным.
Она видела невинность — хоть в помыслах, хоть в теле.
— Это за мою прошлую жизнь наказание, — процедила та, когда узнала впервые о даре.
Прошлая жизнь Симоны проходила в публичном доме, но как я ни пыталась вызнать подробности, не получалось. И не потому, что она не хотела ничего говорить — печать мешала. Что, понятное дело, подстегивало мое любопытство и фантазии…
— Сдаюсь, — все-таки бросила приборы подруга, — Пошли на кухню — там можно разжиться простым хлебом.
На нас посмотрели с уважением — мы провели здесь уже несколько месяцев, а значит, заслужили и хлеба, и звания старожилов.
Только драконов — не трогать.
Это правило преследовало на протяжении всей учебы.
Не трогать, не говорить о них лишний раз, не задевать.
Не знаю, какого эффекта хотели достичь наставники, но у меня они планомерно добивались лишь настороженного неприятия.
И все бы у них получилось, если бы не один случай.
Поправка семнадцать-три
— … конец века Мечей и Клыков стал для королевства Азерберт серьезным испытанием. В тогда еще маленьком королевстве пресеклась прямая ветвь наследования претензии на престол страны выдвинуло несколько кандидатов, в том числе Вайеты, Кингсамны, Сивенсоны, Баллиоли и Хардманы. Кто мне ответит, что общего было у этих славных фамилий? — наставник резко поднял голову от серьезного фолианта, а я тут же сделала вид, что увлеченно записываю.
За четыре года в университете делать старательный вид я научилась в совершенстве.
— Они все были драконами! — восторженно пискнул голос справа.
— Именно, — удовлетворенно крякнул наставник, — И поскольку в те времена наше королевство развивалось под протекцией более сильного… и не существующего нынче королевства Блэрия, именно правитель Блэрии вынес решение в пользу Хардманов. Но он просчитался. Его расчет был на то, что ставленник усмирит гордых мятежников и упрочит протекторат. Но он не догадывался, что именно Хардманы тайно стояли у истоков всех волнений и попыток сбросить чуждую власть. И при поддержке все тех же сильных родов закрепились на троне, добились уважения азербертцев, а когда Блэрия ввела войска, чтобы наладить новый кровавый режим, подняли восстание. Как вы помните, спустя несколько лет им удалось выиграть ту войну, а позже и серьезно подвинуть Блэрию, что стало началом ослабления прежде великого королевства…
Помним помним.
Уж фамилию нынешней королевской ветви мы точно помним — кажется, это первое, что нам рассказали, когда мы попали в класс.
Стоило отдать должное тем, кто готовил попаданцев к «большому миру».
С нами и правда занимались — историей, географией, законами и традициями, учили основным речевым оборотам, а также тем поведенческим навыкам, которые могут пригодиться позже. Осваивались мы и со своими дарами — кто хуже, кто лучше, а некоторые сразу знакомились и с будущими профессиями.
Магия здесь была больше связана с возможностями оборотней обращаться в животных и вытекающими отсюда физическими свойствами — ускоренной регенерацией, магическим огнем, скоростью, крыльями, лапами и хвостами. А также с дарами, что, как пояснил как-то один из наставников, ехидно на меня поглядывая, во многом был завязан на особенности «нрава и ваших примет по рождению».
Так что у кого-то был теперь дар видеть болезни в виде потемнения частей тела, кому-то далась способность воздействовать на предметы, а кто-то так и продолжал краснеть, если вдруг на спине появлялся идиотский гребень…
Афлек оказался одним из самых перспективных — ему был даже присвоен высокий ранг и запись в вверительных документах «подающий надежды». Его гибкость и острый ум оказались дополнены в Гроуридже способностью открывать почти любые замки, а также умением «толкать» противников с помощью направленного воздуха.
— Ты же первый на очередь теперь в помощники Крестного отца, — восхищалась я, когда он, наконец, разобрался со всеми возможностями и был направлен на специальное «боевое» обучение.
После вопросов пришлось рассказать про итальянскую мафию, но моего друга это не впечатлило — кажется, кое-кто обладал патологической честностью, тогда как я уже посматривала в сторону нарушения закона.
Но до этого не дошло — из-за очередной случайности, которые, как известно, не случаются.
В тот день мы втроем отправились гулять и осматривать город — несмотря на бурчание, даже Афлека очаровывали каменные закоулки, узкие домики, некоторые из которых были раскрашены в яркие цвета, а также миленькие загогулинки и палисаднички, разбитые возле симпатичных особнячков Блэтфорта.
Нам было интересно и весело, сверху светило яркое солнышко, цветочки манили своими ароматами.
В общем-то сразу было понятно, что дело шло к беде…
Мы углубились в хитросплетения каменных коридоров и закоулках, в поисках неведомых сокровищ, а нашли группку непонятных личностей, которые при нашем появление гадко осклабились. Уж не знаю, чем они там занимались прежде, но судя по тому, как насторожились и переглянулись, стало понятно — займутся теперь нами.
Они и двинулись к нам — ну там трубку курительную попросить или солнечные часы…
Золотом я, понятное дело, не засветилась от предвкушения радости.
Афлек, пусть и был тонкий как щепка, тут же задвинул нас с Симоной за спину.
А та подытожила мрачно:
— Не невинные, это точно.
Мы приготовились драться не на жизнь, а насмерть — тем более, что кое-какие приемы Афлеку уже освоил, и когда первый мужик сделал резкий рывок, сумел сбить его с ног резким порывом — и не известно, чем бы все закончилось, но в этот момент раздался повелительный голос, как-то резко затормозивший эту мизансцену:
— Стоять.
Из проулка выдвинулся… дракон.
Не то, что я бы определяла их на глазок, но сложно было не заметить чешуек на лице и сияющих зрачков, которые появлялись у представителей этой расы при частичной трансформации.
Он был молодым — не старше меня — невысоким и изящным даже, да еще и с белокурыми длинными локонами. Может кого-то это сделало похожим на девчонку, но точно не в этом случае. От его некрупной фигуры так и несло смертельной опасностью.
— Нападение… Да еще на беззащитных попаданцев… — начал он лениво, коротко глянув на наши браслеты, а потом повернулся к банде, — Серьезно? Хотите чтобы сюда сбежались все окрестные стражники? Впрочем, не важно, что вы там думали — я и так вижу, что идиоты. Считайте, что уже сбежались — даю вам пару секунд, чтобы исчезнуть, а потом применяю поправку семнадцать-три.
Рагу из дракона
В любом месте, где собирается много оторванных от дома… пусть будет существ, скованных одной цепью и вынужденных проживать вместе достаточное время, появляется и место, куда их будет тянуть, чтобы там снова почувствовать тепло очага. Во всех смыслах.
Не удивительно, что в нашем попаданском здании этим местом оказалась столовая.
Это была длинная комната с полом разного уровня — я предположила, что помост был предназначен в свое время для хозяйского стола, а на другом уровне полагалось сидеть тем, кто ниже по рангу. Сейчас же все столы были расставлены хаотично, разнокалиберные стулья и скамьи — тем более, а с той стороны, где прежде, наверное, размещались резные буфеты с дорогостоящей посудой, был прорублен в кухню довольно грубо сделанный проем, куда и ставились миски с едой — в начале трапезы полные, а после — пустые.
В целом, столовая представлялась местом сумрачным и неприятным даже. Высоко над головой висели закопченные балки, а бугристо-каменные стены были лишь местами прикрыты ветхими гобеленами, свет же давали узкие окна, а по вечерам — тусклые абажуры. Но для нас этот антураж значил гораздо меньше, чем возможность посидеть где-то вместе, в тепле и относительной сытости, не заплатив при этом ни монеты.
С монетами у каждого было туго.
Поговаривали, что однажды в столицу Азерберт попал молодой принц из другого мира — во всем его принцевом великолепии, при драгоценностях, короне и вышитых одеждах. Вот он-то устроился нормально. У прочих же была только жалкая стипендия — которую еще надо заслужить — и те вещи, что были при попадании.
В моем случае это удобнейшая одежда — которую было не позволительно здесь носить — любимая блестящая сумочка с угасшим телефоном, смятыми банкнотами и, действительно, сокровищами по меркам любой девочки — косметичкой с помадой, расческой и пудрой.
Телефон я не оставляла надежды зарядить когда-нибудь, не ради звонка родителям, конечно, а ради фотографий и воспоминаний.
Как всегда, когда я вспоминала про семью, настроение испортилось.
Вряд ли мое исчезновение — даже гибель — папа и мама восприняли нормально. Но меня искренне утешал тот факт, что я была не единственной, а тот ребенок, который средний и по имени Андрей, как раз перед моим перемещением сообщил, что они с его подругой ждут своего ребенка.
Хнык.
— Ты чего? — Симона оторвалась от созерцания своей тарелки.
— Ничего, — вздохнула и взяла себя в руки. По негласному правилу рассказы о своих оставленных семьях мы большую часть времени придерживали, чтобы окончательно не погружаться в уныние. Меньшую — я аж два раза — выплакивали на плечах друзей, воздевая руки к потолку с криками «За что-о?»
— А я думала по поводу еды страдаешь, — вздохнула девушка.
— А что с ней не так? — заинтересовалась. — Я еще не пробовала.
— Может и не будешь начинать?
— И лечь спать голодной? Ну уж нет, — решительно отрезала кусок… ну пусть будет мяса и засунула его в рот. Поскольку сами попаданцы и готовили, и у всех свое представление об адекватном питании, а у нашего казначея — свое о том, сколько надо тратить на продукты — каждый прием пищи превращался в викторину.
Угадай, из чего это сделано.
Угадай, какой мир сегодня дежурил.
Хуже всего — угадай, кто сумеет забаррикадироваться в туалете первым.
— Ой, — разжевала странную субстанцию.
— Я тебе говорила, — вздохнула Симона.
— Ну не так уж и плохо, — протянула с некоторым сомнением, — просто привкус странный и консистенция… из дракона они его сделали, это рагу, что ли?
Раздавшееся с разных сторон шипение показывает, как большинство воспринимает такие шутки.
Мне нравилось их бесить, хоть я и понимала — не их вина, что они вышли из патриархальных миров. С Афлеком и Симоной мы сошлись именно по этому поводу. Как давно забывшие о таком пережитке, как монархия и белая кость, а также подобострастие по отношению к тому и другому.
А с девушкой еще и потому, что её дар тоже оказался нестандартным.
Она видела невинность — хоть в помыслах, хоть в теле.
— Это за мою прошлую жизнь наказание, — процедила та, когда узнала впервые о даре.
Прошлая жизнь Симоны проходила в публичном доме, но как я ни пыталась вызнать подробности, не получалось. И не потому, что она не хотела ничего говорить — печать мешала. Что, понятное дело, подстегивало мое любопытство и фантазии…
— Сдаюсь, — все-таки бросила приборы подруга, — Пошли на кухню — там можно разжиться простым хлебом.
На нас посмотрели с уважением — мы провели здесь уже несколько месяцев, а значит, заслужили и хлеба, и звания старожилов.
Только драконов — не трогать.
Это правило преследовало на протяжении всей учебы.
Не трогать, не говорить о них лишний раз, не задевать.
Не знаю, какого эффекта хотели достичь наставники, но у меня они планомерно добивались лишь настороженного неприятия.
И все бы у них получилось, если бы не один случай.
Поправка семнадцать-три
— … конец века Мечей и Клыков стал для королевства Азерберт серьезным испытанием. В тогда еще маленьком королевстве пресеклась прямая ветвь наследования претензии на престол страны выдвинуло несколько кандидатов, в том числе Вайеты, Кингсамны, Сивенсоны, Баллиоли и Хардманы. Кто мне ответит, что общего было у этих славных фамилий? — наставник резко поднял голову от серьезного фолианта, а я тут же сделала вид, что увлеченно записываю.
За четыре года в университете делать старательный вид я научилась в совершенстве.
— Они все были драконами! — восторженно пискнул голос справа.
— Именно, — удовлетворенно крякнул наставник, — И поскольку в те времена наше королевство развивалось под протекцией более сильного… и не существующего нынче королевства Блэрия, именно правитель Блэрии вынес решение в пользу Хардманов. Но он просчитался. Его расчет был на то, что ставленник усмирит гордых мятежников и упрочит протекторат. Но он не догадывался, что именно Хардманы тайно стояли у истоков всех волнений и попыток сбросить чуждую власть. И при поддержке все тех же сильных родов закрепились на троне, добились уважения азербертцев, а когда Блэрия ввела войска, чтобы наладить новый кровавый режим, подняли восстание. Как вы помните, спустя несколько лет им удалось выиграть ту войну, а позже и серьезно подвинуть Блэрию, что стало началом ослабления прежде великого королевства…
Помним помним.
Уж фамилию нынешней королевской ветви мы точно помним — кажется, это первое, что нам рассказали, когда мы попали в класс.
Стоило отдать должное тем, кто готовил попаданцев к «большому миру».
С нами и правда занимались — историей, географией, законами и традициями, учили основным речевым оборотам, а также тем поведенческим навыкам, которые могут пригодиться позже. Осваивались мы и со своими дарами — кто хуже, кто лучше, а некоторые сразу знакомились и с будущими профессиями.
Магия здесь была больше связана с возможностями оборотней обращаться в животных и вытекающими отсюда физическими свойствами — ускоренной регенерацией, магическим огнем, скоростью, крыльями, лапами и хвостами. А также с дарами, что, как пояснил как-то один из наставников, ехидно на меня поглядывая, во многом был завязан на особенности «нрава и ваших примет по рождению».
Так что у кого-то был теперь дар видеть болезни в виде потемнения частей тела, кому-то далась способность воздействовать на предметы, а кто-то так и продолжал краснеть, если вдруг на спине появлялся идиотский гребень…
Афлек оказался одним из самых перспективных — ему был даже присвоен высокий ранг и запись в вверительных документах «подающий надежды». Его гибкость и острый ум оказались дополнены в Гроуридже способностью открывать почти любые замки, а также умением «толкать» противников с помощью направленного воздуха.
— Ты же первый на очередь теперь в помощники Крестного отца, — восхищалась я, когда он, наконец, разобрался со всеми возможностями и был направлен на специальное «боевое» обучение.
После вопросов пришлось рассказать про итальянскую мафию, но моего друга это не впечатлило — кажется, кое-кто обладал патологической честностью, тогда как я уже посматривала в сторону нарушения закона.
Но до этого не дошло — из-за очередной случайности, которые, как известно, не случаются.
В тот день мы втроем отправились гулять и осматривать город — несмотря на бурчание, даже Афлека очаровывали каменные закоулки, узкие домики, некоторые из которых были раскрашены в яркие цвета, а также миленькие загогулинки и палисаднички, разбитые возле симпатичных особнячков Блэтфорта.
Нам было интересно и весело, сверху светило яркое солнышко, цветочки манили своими ароматами.
В общем-то сразу было понятно, что дело шло к беде…
Мы углубились в хитросплетения каменных коридоров и закоулках, в поисках неведомых сокровищ, а нашли группку непонятных личностей, которые при нашем появление гадко осклабились. Уж не знаю, чем они там занимались прежде, но судя по тому, как насторожились и переглянулись, стало понятно — займутся теперь нами.
Они и двинулись к нам — ну там трубку курительную попросить или солнечные часы…
Золотом я, понятное дело, не засветилась от предвкушения радости.
Афлек, пусть и был тонкий как щепка, тут же задвинул нас с Симоной за спину.
А та подытожила мрачно:
— Не невинные, это точно.
Мы приготовились драться не на жизнь, а насмерть — тем более, что кое-какие приемы Афлеку уже освоил, и когда первый мужик сделал резкий рывок, сумел сбить его с ног резким порывом — и не известно, чем бы все закончилось, но в этот момент раздался повелительный голос, как-то резко затормозивший эту мизансцену:
— Стоять.
Из проулка выдвинулся… дракон.
Не то, что я бы определяла их на глазок, но сложно было не заметить чешуек на лице и сияющих зрачков, которые появлялись у представителей этой расы при частичной трансформации.
Он был молодым — не старше меня — невысоким и изящным даже, да еще и с белокурыми длинными локонами. Может кого-то это сделало похожим на девчонку, но точно не в этом случае. От его некрупной фигуры так и несло смертельной опасностью.
— Нападение… Да еще на беззащитных попаданцев… — начал он лениво, коротко глянув на наши браслеты, а потом повернулся к банде, — Серьезно? Хотите чтобы сюда сбежались все окрестные стражники? Впрочем, не важно, что вы там думали — я и так вижу, что идиоты. Считайте, что уже сбежались — даю вам пару секунд, чтобы исчезнуть, а потом применяю поправку семнадцать-три.