Как поцелуй феи
Часть 33 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ты должна смириться со своей миссией, – сказал Рубин. – Без тебя мы обречены на погибель. Ты – хранительница печати. Только ты сможешь объединить и уничтожить печати.
Звучало как фраза из фильма категории B. Я слишком часто смотрела отвратительные фильмы со Скай. Почему, собственно, Кассиан и отец ничего мне не говорили? Разве они не должны были защищать меня? Или, по крайней мере, один из них?
– Мы будем сражаться на твоей стороне, – сказал Квирин. – Ты не одинока.
– Мне нужно прилечь. – Бабушка поднялась со стула. – Он забрал у меня воспоминания? – уточнила она у Рубина.
– Ему было нелегко, – ответил он, и у него на лице было написано, как ему не хотелось вести этот разговор.
– А потом он женился на твоей матери?
Интересно, откуда она это знала?
– Любил ли он ее? – неумолимо продолжала она.
– Я так не думаю. Но она ему нравилась.
Бабуля кивнула, а затем позволила папе отвести ее в комнату. Мне было ее бесконечно жаль.
Тем временем на улице стало светать. Скоро на кухне появятся мама с Финном.
Рубин повернулся к Кассиану. Каждое движение, казалось, причиняло боль, потому что он скривил лицо.
– Я принес твой посох. Элизьен забрала его в Лейлин.
Посох был прислонен к стене. Как только Рубин протянул его Кассиану, на лице эльфа отразилось облегчение.
– Он понадобится тебе в Вечном лесу.
– Спасибо.
– Не за что. Когда вы отправляетесь? – поинтересовался у меня он.
– Я хочу убедить Элизу сопровождать меня.
Я вздохнула.
– Будь благоразумным. Я не смогу пойти с тобой. Рубин нуждается во мне.
Лицо Кассиана словно окаменело. Это был не лучший ответ.
– Мне ты нужна больше, – тихо заметил он. – Вот что должно иметь значение, если ты действительно любишь меня. В конце концов, я отказался от своего мира ради тебя.
Рубин закатил глаза.
– Если я не сделаю того, чего от меня требуют, мира скоро не будет. Я делаю это и ради тебя, Кассиан. В первую очередь ради тебя.
Он сам выбрал пойти со мной. Я бы никогда не потребовала сопровождать меня, знай, чем это обернется для него. Он что, хотел вознаграждения за эту жертву?
– Я и в самом деле считала, что ты пошел со мной, потому что любишь меня. – Даже в моих собственных ушах это прозвучало более укоризненно, чем мне бы того хотелось. Разумеется, он любил меня по-своему, по-собственнически.
Квирин вежливо закрыл уши, когда я произнесла слово на букву Л, и, честно говоря, я бы предпочла говорить об этом с Кассианом наедине. Рубин, однако, не проронил ни слова, но и не вступался ни за меня, ни за Кассиана. Кассиан никак не ответил на мой упрек. Никто больше не говорил.
– Ты не хочешь пойти к Кадиру прямо сейчас? – спросила я через некоторое время, тянувшееся целую вечность.
Он не сказал, что любит меня. Неужели его чувствам всегда что-то мешало? И будем ли мы когда-нибудь жить в обстоятельствах, когда будут важны лишь наши чувства друг к другу? Неужели я хотела слишком многого? Может, была слишком наивной? Не понимала, что такое любовь? Возлагала на нее много надежд? Я растерялась от того, что ничего не понимала, а Кассиан выглядел таким потерянным, что мне снова стало его жаль. Нужно будет поговорить об этом в другой раз. Несмотря на поддержку трости, он покачнулся, когда повернулся ко мне.
– Когда мы отправляемся? – спросил он, и его голос звучал достаточно холодно.
– Уже вполне светло, – ответила я. – Я провожу тебя. Кадир будет тебя ждать.
Рубин прорычал что-то невнятное, а Квирин покачал головой. Я схватила Кассиана за руку и повернула кольцо. Мы молча прошли к дубу через сад. Я прикоснулась к коре дерева, и одно лишь прикосновение подарило мне утешение. Печать висела на моей шее, тяжелая, словно камень. Кассиан притянул меня к своей груди, как только дуб подхватил нас. Эльф с отчаянием целовал меня, заглушал мой гнев своими прикосновениями. Но это не будет работать вечно. Поэтому я не сдамся.
По другую сторону дуба нас ждал Перикл. Он посмотрел на Кассиана, который тяжело вдохнул. На его лице виднелось облегчение, и на мгновение он выглядел таким счастливым, что чувство вины тяжелым комом застряло в моем горле. Для меня воздух был таким же, как и с другой стороны, но Кассиану, очевидно, все казалось иначе. Возможно, мне и вправду было невдомек, какую жертву он принес ради меня.
– Как Рубин? – спросил кентавр, поприветствовав нас. – Он серьезно ранен?
Я покачала головой.
– Боли еще остались, но в остальном он в порядке. Предоставит ли Кадир убежище Кассиану? – Мы все-таки не решили вопрос окончательно из-за появления Дэмиана.
Перикл кивнул.
– Иначе бы меня здесь не было.
– Передавай ему мою глубочайшую благодарность. – Я повернулась к Кассиану. – У меня много дел, – напряженным голосом сказала я. – Береги себя.
– Я действительно хочу, чтобы ты осталась со мной, – прошептал он, приложив руку к моей щеке.
Я тоже этого хотела.
– Я не собираюсь прятаться. Слишком многие стали жертвой этой битвы.
Я подумала о бабушке и Эльдорине. Их любовь стала первой жертвой. Рука Кассиана опустилась. Мои слова не должны были прозвучать как упрек, но, вероятно, именно так и прозвучали.
– Я буду навещать тебя, – предложила я.
– Не беспокойся об этом. – Кассиан отошел от меня к Периклу.
Я бросилась обратно к старому дубу, чтобы не расплакаться.
– Он очень неуверенный в себе мальчик, – прогудело дерево. – Не обижайся на него. Ему тяжело принять то, что он не оправдал твоих ожиданий.
– У меня нет никаких ожиданий, – фыркнула я. – Пусть он просто меня любит. Это не так уж и много.
После всех наших ссор.
– Любовь – самое тяжелое испытание, которое дает нам жизнь. Поверь мне, дитя. Мне почти тысяча лет, и я повидал людей, потерпевших в нем неудачу.
Совсем не те ободряющие слова, которые девушка хочет слышать в подобной ситуации.
Кассиан никогда не сможет жить со мной в моем мире, это я теперь понимала. Я даже не думала, что он рассматривал такую возможность, но знать об этом было приятно Все мои мысли и планы заканчивались его признанием в любви, когда он наконец-то понимал, что для него это важнее всего на свете. Я не думала о будущем. Вероятно, именно поэтому в фильмах о любви после хеппи-энда ничего нет. Никому не хотелось знать, будет ли пара из голливудского ромкома позже ссориться из-за того, что кто-то не закрыл крышку зубной пасты, кто поведет детей в школу, а кто будет чистить туалет. Разумеется, наша проблема была сложнее. Но могу ли я представить свою жизнь в мире эльфов? Что случится с моими родителями, Финном и друзьями? Смогу ли я жить в двух мирах? Справлюсь ли с осознанием того, что, пока я буду с Кассианом в Лейлине, время в моем мире остановится? А если мы заведем детей, о которых мои родители вообще не узнают? Папа смог бы нас навестить, но мама, бабушка и Финн – точно нет. Или Элизьен разрешила бы и это? Что я буду делать в Лейлине целыми днями напролет? Мое историческое образование вряд ли принесет там какую-то пользу. Практическая сторона такой жизни никогда не была мне ясна. Как жили Рэйвен и Питер? Обоим родителям Питера, по крайней мере, было известно о волшебном мире. Кроме того, Питер перенял наследие доктора Эриксона и стал посвященным. А Рэйвен будет преемницей Элизьен. Мне довольно сложно было представить, каково это – быть женатым на королеве эльфов. Нам с Кассианом, вероятно, лучше уже сейчас понять, что не подходим друг другу. Если бы только это не было так больно! Как будто кто-то пронзил сердце ножом. Будет ли ему лучше в Вечном лесу без меня? Или он просто рад снова оказаться в своем мире? Может, он поклялся себе больше не прикасаться ко мне, чтобы не поддаться искушению сделать что-то глупое? Будет ли Ларимар доставать его? Или, может, она уже над ним издевалась? Может, мне стоило облегчить ему задачу и отпустить его.
Глава 13
Фрейзер положил руки на одно из древних надгробий. Несмотря на пронизывающий холод, я спряталась здесь, чтобы спокойно поразмышлять, но друг, разумеется, нашел меня. Где-то через час на улице уже стемнеет. Пахло снегом. Прошло четыре дня с Рождества, и с тех пор от Рубина ничего не было слышно. Я не посещала Вечный лес, хотя быть в неведении о том, как поживает Кассиан, было невыносимо. Что Дэмиан сделает с Рубином, узнав, что его сын шпионит за ним и планирует свержение? Я попыталась сосредоточиться на Фрейзере.
– Я смирился с тем, что она меня не полюбит, – сказал он. – Не так, как любила Виктора. Хотя этот свинтус вообще ее не заслуживал. – Он, опустив голову, не смотрел на меня. – Я этого не выдержу, Элиза.
– Не говори так о нем, – сказала я, измученная своими размышлениями. – У него были свои причины.
– Ой. У него были свои причины! – передразнил меня Фрейзер. – Конечно, они были, и я даже могу их понять. У меня, в конце концов, не каменное сердце. Но… – Он замолчал и шагнул ближе ко мне. – Ему не следовало втягивать Скай в это. Этого я ему не прощу. Он был эгоистичным придурком. И должен был понимать, какой опасности подвергал ее. Нельзя было позволять ей влюбляться. Он не имел на это права.
Лицо Фрейзера исказилось от гнева, и я притянула его в свои объятия. Он казался слишком расстроенным, чтобы его могли привести в чувство мои разумные доводы. Кроме того, их у меня не было. Действительно эгоистично со стороны Виктора требовать любви от Скай, учитывая, что он всегда этого желал. Чего мы все желали. Безоговорочно, не думая о возможных ошибках. Кто этого не хотел? Фрейзер дрожал в моих объятиях, и из него вырывались всхлипывания. Но он не плакал и совершенно трогательным образом пытался взять себя в руки. Я лишь крепче обняла его, пусть и сама готова была расплакаться. Я многое бы отдала за то, чтобы он снова мог развлекаться с какими-нибудь девушками, как раньше. Но он уже не мог этого делать.
– Вообще-то я хотел попрощаться, – выдавил он спустя некоторое время. Казалось, для этого ему потребовалось немало сил.
Я испугалась.
– Что? Куда ты собираешься? Ты не можешь уехать… Не сейчас. Ты мне нужен. Ты нужен нам.
– Мне пора возвращаться в Эдинбург, в университет. Через пару дней начинается новый семестр, и мне нужно наверстать. Я, в отличие от Скай, не болен.
– А что насчет Скай? Она поедет с тобой? Ты ведь нужен ей!
В рождественский вечер они выглядели такими счастливыми. Я даже подумала, что… Ах, ерунда. Воспоминания о Викторе были еще чересчур свежи.
Фрейзер опечаленно покачал головой.
– Я ей больше не нужен. Может, она никогда и не нуждалась во мне по-настоящему. Во всяком случае, не так сильно, как я надеялся. Но больше продолжать не могу. Понимаешь, Элиза? Это слишком больно.
– Не делай этого, – просила его я. – Не уходи. Разумеется, ты ей нужен. Ты не можешь оставить ее одну. Вы поссорились? Что-то случилось?
Вчера я разговаривала со Скай по телефону, и уже тогда мне показалось, что она снова стала немногословной.
Может, мое решение отвести ее к Наде стало ошибкой? Может, она не была к этому готова? Мне показалось, что малышка ей понравилась. Но, возможно, это было иллюзией.
– Она хочет, чтобы я ушел, – нерешительно ответил Фрейзер. – Отослала меня прочь. Еще три дня назад. Я вернулся к родителям. Мне нужно было немного побыть одному. Ты не сможешь меня переубедить.
Звучало как фраза из фильма категории B. Я слишком часто смотрела отвратительные фильмы со Скай. Почему, собственно, Кассиан и отец ничего мне не говорили? Разве они не должны были защищать меня? Или, по крайней мере, один из них?
– Мы будем сражаться на твоей стороне, – сказал Квирин. – Ты не одинока.
– Мне нужно прилечь. – Бабушка поднялась со стула. – Он забрал у меня воспоминания? – уточнила она у Рубина.
– Ему было нелегко, – ответил он, и у него на лице было написано, как ему не хотелось вести этот разговор.
– А потом он женился на твоей матери?
Интересно, откуда она это знала?
– Любил ли он ее? – неумолимо продолжала она.
– Я так не думаю. Но она ему нравилась.
Бабуля кивнула, а затем позволила папе отвести ее в комнату. Мне было ее бесконечно жаль.
Тем временем на улице стало светать. Скоро на кухне появятся мама с Финном.
Рубин повернулся к Кассиану. Каждое движение, казалось, причиняло боль, потому что он скривил лицо.
– Я принес твой посох. Элизьен забрала его в Лейлин.
Посох был прислонен к стене. Как только Рубин протянул его Кассиану, на лице эльфа отразилось облегчение.
– Он понадобится тебе в Вечном лесу.
– Спасибо.
– Не за что. Когда вы отправляетесь? – поинтересовался у меня он.
– Я хочу убедить Элизу сопровождать меня.
Я вздохнула.
– Будь благоразумным. Я не смогу пойти с тобой. Рубин нуждается во мне.
Лицо Кассиана словно окаменело. Это был не лучший ответ.
– Мне ты нужна больше, – тихо заметил он. – Вот что должно иметь значение, если ты действительно любишь меня. В конце концов, я отказался от своего мира ради тебя.
Рубин закатил глаза.
– Если я не сделаю того, чего от меня требуют, мира скоро не будет. Я делаю это и ради тебя, Кассиан. В первую очередь ради тебя.
Он сам выбрал пойти со мной. Я бы никогда не потребовала сопровождать меня, знай, чем это обернется для него. Он что, хотел вознаграждения за эту жертву?
– Я и в самом деле считала, что ты пошел со мной, потому что любишь меня. – Даже в моих собственных ушах это прозвучало более укоризненно, чем мне бы того хотелось. Разумеется, он любил меня по-своему, по-собственнически.
Квирин вежливо закрыл уши, когда я произнесла слово на букву Л, и, честно говоря, я бы предпочла говорить об этом с Кассианом наедине. Рубин, однако, не проронил ни слова, но и не вступался ни за меня, ни за Кассиана. Кассиан никак не ответил на мой упрек. Никто больше не говорил.
– Ты не хочешь пойти к Кадиру прямо сейчас? – спросила я через некоторое время, тянувшееся целую вечность.
Он не сказал, что любит меня. Неужели его чувствам всегда что-то мешало? И будем ли мы когда-нибудь жить в обстоятельствах, когда будут важны лишь наши чувства друг к другу? Неужели я хотела слишком многого? Может, была слишком наивной? Не понимала, что такое любовь? Возлагала на нее много надежд? Я растерялась от того, что ничего не понимала, а Кассиан выглядел таким потерянным, что мне снова стало его жаль. Нужно будет поговорить об этом в другой раз. Несмотря на поддержку трости, он покачнулся, когда повернулся ко мне.
– Когда мы отправляемся? – спросил он, и его голос звучал достаточно холодно.
– Уже вполне светло, – ответила я. – Я провожу тебя. Кадир будет тебя ждать.
Рубин прорычал что-то невнятное, а Квирин покачал головой. Я схватила Кассиана за руку и повернула кольцо. Мы молча прошли к дубу через сад. Я прикоснулась к коре дерева, и одно лишь прикосновение подарило мне утешение. Печать висела на моей шее, тяжелая, словно камень. Кассиан притянул меня к своей груди, как только дуб подхватил нас. Эльф с отчаянием целовал меня, заглушал мой гнев своими прикосновениями. Но это не будет работать вечно. Поэтому я не сдамся.
По другую сторону дуба нас ждал Перикл. Он посмотрел на Кассиана, который тяжело вдохнул. На его лице виднелось облегчение, и на мгновение он выглядел таким счастливым, что чувство вины тяжелым комом застряло в моем горле. Для меня воздух был таким же, как и с другой стороны, но Кассиану, очевидно, все казалось иначе. Возможно, мне и вправду было невдомек, какую жертву он принес ради меня.
– Как Рубин? – спросил кентавр, поприветствовав нас. – Он серьезно ранен?
Я покачала головой.
– Боли еще остались, но в остальном он в порядке. Предоставит ли Кадир убежище Кассиану? – Мы все-таки не решили вопрос окончательно из-за появления Дэмиана.
Перикл кивнул.
– Иначе бы меня здесь не было.
– Передавай ему мою глубочайшую благодарность. – Я повернулась к Кассиану. – У меня много дел, – напряженным голосом сказала я. – Береги себя.
– Я действительно хочу, чтобы ты осталась со мной, – прошептал он, приложив руку к моей щеке.
Я тоже этого хотела.
– Я не собираюсь прятаться. Слишком многие стали жертвой этой битвы.
Я подумала о бабушке и Эльдорине. Их любовь стала первой жертвой. Рука Кассиана опустилась. Мои слова не должны были прозвучать как упрек, но, вероятно, именно так и прозвучали.
– Я буду навещать тебя, – предложила я.
– Не беспокойся об этом. – Кассиан отошел от меня к Периклу.
Я бросилась обратно к старому дубу, чтобы не расплакаться.
– Он очень неуверенный в себе мальчик, – прогудело дерево. – Не обижайся на него. Ему тяжело принять то, что он не оправдал твоих ожиданий.
– У меня нет никаких ожиданий, – фыркнула я. – Пусть он просто меня любит. Это не так уж и много.
После всех наших ссор.
– Любовь – самое тяжелое испытание, которое дает нам жизнь. Поверь мне, дитя. Мне почти тысяча лет, и я повидал людей, потерпевших в нем неудачу.
Совсем не те ободряющие слова, которые девушка хочет слышать в подобной ситуации.
Кассиан никогда не сможет жить со мной в моем мире, это я теперь понимала. Я даже не думала, что он рассматривал такую возможность, но знать об этом было приятно Все мои мысли и планы заканчивались его признанием в любви, когда он наконец-то понимал, что для него это важнее всего на свете. Я не думала о будущем. Вероятно, именно поэтому в фильмах о любви после хеппи-энда ничего нет. Никому не хотелось знать, будет ли пара из голливудского ромкома позже ссориться из-за того, что кто-то не закрыл крышку зубной пасты, кто поведет детей в школу, а кто будет чистить туалет. Разумеется, наша проблема была сложнее. Но могу ли я представить свою жизнь в мире эльфов? Что случится с моими родителями, Финном и друзьями? Смогу ли я жить в двух мирах? Справлюсь ли с осознанием того, что, пока я буду с Кассианом в Лейлине, время в моем мире остановится? А если мы заведем детей, о которых мои родители вообще не узнают? Папа смог бы нас навестить, но мама, бабушка и Финн – точно нет. Или Элизьен разрешила бы и это? Что я буду делать в Лейлине целыми днями напролет? Мое историческое образование вряд ли принесет там какую-то пользу. Практическая сторона такой жизни никогда не была мне ясна. Как жили Рэйвен и Питер? Обоим родителям Питера, по крайней мере, было известно о волшебном мире. Кроме того, Питер перенял наследие доктора Эриксона и стал посвященным. А Рэйвен будет преемницей Элизьен. Мне довольно сложно было представить, каково это – быть женатым на королеве эльфов. Нам с Кассианом, вероятно, лучше уже сейчас понять, что не подходим друг другу. Если бы только это не было так больно! Как будто кто-то пронзил сердце ножом. Будет ли ему лучше в Вечном лесу без меня? Или он просто рад снова оказаться в своем мире? Может, он поклялся себе больше не прикасаться ко мне, чтобы не поддаться искушению сделать что-то глупое? Будет ли Ларимар доставать его? Или, может, она уже над ним издевалась? Может, мне стоило облегчить ему задачу и отпустить его.
Глава 13
Фрейзер положил руки на одно из древних надгробий. Несмотря на пронизывающий холод, я спряталась здесь, чтобы спокойно поразмышлять, но друг, разумеется, нашел меня. Где-то через час на улице уже стемнеет. Пахло снегом. Прошло четыре дня с Рождества, и с тех пор от Рубина ничего не было слышно. Я не посещала Вечный лес, хотя быть в неведении о том, как поживает Кассиан, было невыносимо. Что Дэмиан сделает с Рубином, узнав, что его сын шпионит за ним и планирует свержение? Я попыталась сосредоточиться на Фрейзере.
– Я смирился с тем, что она меня не полюбит, – сказал он. – Не так, как любила Виктора. Хотя этот свинтус вообще ее не заслуживал. – Он, опустив голову, не смотрел на меня. – Я этого не выдержу, Элиза.
– Не говори так о нем, – сказала я, измученная своими размышлениями. – У него были свои причины.
– Ой. У него были свои причины! – передразнил меня Фрейзер. – Конечно, они были, и я даже могу их понять. У меня, в конце концов, не каменное сердце. Но… – Он замолчал и шагнул ближе ко мне. – Ему не следовало втягивать Скай в это. Этого я ему не прощу. Он был эгоистичным придурком. И должен был понимать, какой опасности подвергал ее. Нельзя было позволять ей влюбляться. Он не имел на это права.
Лицо Фрейзера исказилось от гнева, и я притянула его в свои объятия. Он казался слишком расстроенным, чтобы его могли привести в чувство мои разумные доводы. Кроме того, их у меня не было. Действительно эгоистично со стороны Виктора требовать любви от Скай, учитывая, что он всегда этого желал. Чего мы все желали. Безоговорочно, не думая о возможных ошибках. Кто этого не хотел? Фрейзер дрожал в моих объятиях, и из него вырывались всхлипывания. Но он не плакал и совершенно трогательным образом пытался взять себя в руки. Я лишь крепче обняла его, пусть и сама готова была расплакаться. Я многое бы отдала за то, чтобы он снова мог развлекаться с какими-нибудь девушками, как раньше. Но он уже не мог этого делать.
– Вообще-то я хотел попрощаться, – выдавил он спустя некоторое время. Казалось, для этого ему потребовалось немало сил.
Я испугалась.
– Что? Куда ты собираешься? Ты не можешь уехать… Не сейчас. Ты мне нужен. Ты нужен нам.
– Мне пора возвращаться в Эдинбург, в университет. Через пару дней начинается новый семестр, и мне нужно наверстать. Я, в отличие от Скай, не болен.
– А что насчет Скай? Она поедет с тобой? Ты ведь нужен ей!
В рождественский вечер они выглядели такими счастливыми. Я даже подумала, что… Ах, ерунда. Воспоминания о Викторе были еще чересчур свежи.
Фрейзер опечаленно покачал головой.
– Я ей больше не нужен. Может, она никогда и не нуждалась во мне по-настоящему. Во всяком случае, не так сильно, как я надеялся. Но больше продолжать не могу. Понимаешь, Элиза? Это слишком больно.
– Не делай этого, – просила его я. – Не уходи. Разумеется, ты ей нужен. Ты не можешь оставить ее одну. Вы поссорились? Что-то случилось?
Вчера я разговаривала со Скай по телефону, и уже тогда мне показалось, что она снова стала немногословной.
Может, мое решение отвести ее к Наде стало ошибкой? Может, она не была к этому готова? Мне показалось, что малышка ей понравилась. Но, возможно, это было иллюзией.
– Она хочет, чтобы я ушел, – нерешительно ответил Фрейзер. – Отослала меня прочь. Еще три дня назад. Я вернулся к родителям. Мне нужно было немного побыть одному. Ты не сможешь меня переубедить.