Как мы принимаем решения
Часть 7 из 23 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Ранние годы Ганди и Хаммаршёльда максимально различались. Ганди жил в обстановке неопределённости, суматохи, лёгкого хаоса. Сложно представить, как это привело к изменившему мир решению. Хаммаршёльда характеризовал плавный и упорядоченный восходящий прогресс, и его изменившему мир решению сопутствовала бóльшая лёгкость.
Родившийся в 1869 году в штате Порбандар в прибрежной западной Индии, Ганди вырос в стране с уникальной древней культурой, которая веками была колонией и контролировалась различными европейскими силами. К середине 1800-х Индия стала известна как «жемчужина в британской короне». Семья Ганди была большой, состоятельной, влиятельной, но вместе с тем скромной. Как и его предки, отец Ганди занимал ряд местных административных должностей в колониальном правительстве, высшей из которых стала должность премьер-министра Порбандара, занимаемая им на момент рождения Мохандаса. Мать Ганди – четвёртая жена его отца – была набожной последовательницей веры Пранами. Она была крайне сосредоточена на тесной связи с божественным и проводила много времени молясь и держа посты.
Молодого Мохандаса нельзя назвать выдающимся ребёнком: он не был особо интеллектуально одарён и на самом деле считался некрасивым, хотя, по-видимому, обладал определённым очарованием. Он восхищался мирской силой отца и в то же время был очень близок к своей религиозной матери. Избалованный, младший ребёнок в семье с двумя дочерьми и двумя сыновьями, он жил вполне средней, по индийским меркам, жизнью, которая включала в себя традицию раннего брака, в его случае в тринадцать лет (невесте также было тринадцать). Через три года они стали родителями.
Отец Ганди умер в 1885 году, незадолго до того, как сам Мохандас стал отцом. Совмещённый опыт смерти и рождения оказался эмоциональным потрясением. В то же время положение семьи резко ухудшилось. Оно пошатнулось, когда отца Ганди перевели в менее желательный индийский штат. Обучение праву в Лондоне привлекало молодого Ганди, это позволило бы ему лучше обеспечивать свою увеличившуюся семью.
К 1891 году Ганди вернулся в Индию, готовый заниматься юридической практикой. Там он узнал, что, боясь расстроить его и помешать успешно закончить учёбу, семья скрыла от него известие о смерти матери.
Начало юридической карьеры Ганди было неблагоприятным; слишком косноязычный для того, чтобы вести перекрёстный допрос свидетеля, он с треском провалился на первом же судебном заседании. Благодаря связям вскоре его отправили в Южную Африку заниматься юридической работой другого вида, что должно было помочь ему освоиться, прежде чем снова вернуться в Индию и приступить к выполнению своих обязанностей. Вы знаете, что случилось с ним в Южной Африке, которую, похоже, не сильно заботило, что одна из её стран-сестёр в Британской империи считалась «жемчужиной».
Теперь обратим внимание на Швецию, где в привилегированной, относившейся к «политической элите» семье в 1905 году родился Хаммаршёльд, младший из четырёх сыновей. Он вырос в Уппсале, одном из городов исторической территории Уппланд, где его отец был губернатором, а во время Первой мировой войны служил стране в качестве премьер-министра. Такое семейное наследие оказало большое влияние на Хаммаршёльда. Он говорил:
От поколений солдат и государственных служащих со стороны моего отца я унаследовал веру в то, что не может быть более достойной доли, чем самоотверженное служение своей стране – и человечеству. От учёных и священнослужителей со стороны матери я унаследовал убеждённость в том, что в коренном понимании Евангелия все люди равны как дети божьи, и мы должны встречать и относиться к ним как к нашим господам в Боге.
Хаммаршёльд преуспел и в академической деятельности, и в карьере государственного служащего. Он был классическим «разносторонним человеком»[16], что определяется словарём Merriam-Webster как «талантливый или одарённый человек, обладающий значительными ресурсами или потенциалом».
В двадцать лет он с отличием окончил Уппсальский университет, став специалистом в лингвистике, литературе и истории. Он изучал экономику и десять лет спустя получил степень в юриспруденции, также в Уппсале. Переехав в Стокгольм, чтобы занять правительственный пост, он продолжил изучать экономику и в 1933 году получил докторскую степень в Стокгольмском университете, где учился в течение года. Он отлично зарекомендовал себя, продвигаясь по службе в шведском Министерстве финансов и Министерстве иностранных дел. Он занимал пост председателя совета Национального банка Швеции и был назначен заместителем министра иностранных дел в 1951 году. Внутренние и международные торговые и финансовые вопросы, а также сопутствующие им дипломатия и переговоры были основой его деятельности на благо Швеции. Он никогда не присоединялся к какой-либо политической партии.
В 1953 году Хаммаршёльда назначили генеральным секретарём ООН, созданной в 1945 году. Он был хорошо известен в этой молодой организации, поскольку руководил шведской делегацией на двух генеральных ассамблеях. Но его назначение на высший пост практически для всех стало сюрпризом. Посоветовавшись с отцом, Хаммаршёльд согласился занять должность – решение, которое дало ему уникальную возможность служить и преуспевать на мировом уровне. Его достижения за семь лет на посту генерального секретаря основывались на убежденности в том, что тихая (или превентивная) дипломатия в отличие от конфронтации была единственным нравственным способом решения конфликтов и, что более важно, их избежания. Такой подход, закреплённый в уставе ООН, довольно сложно осуществим даже в малом масштабе или в аналогичных ситуациях. В мировом масштабе, с иным размером, разнообразием и долгой исторической памятью обид, он кажется невыполнимым.
* * *
Получил ли кто-то из этих людей признание, став лауреатом Нобелевской премии мира?
Для Хаммаршёльда ответ короткий и приятный: да. Нобелевская премия была присуждена практически сразу же после его смерти в 1961 году и не была рефлекторной реакцией в момент скорби. Определённо, у генерального секретаря были свои недоброжелатели, даже смертельные враги (вспомните подозрительную причину рокового крушения). Но казалось, что миру необходимо незамедлительно почтить очевидный весомый вклад Хаммаршёльда в форме единственного посмертного присуждения, когда-либо осуществлённого Нобелевским комитетом. Хаммаршёльд был награждён за независимость, которую продемонстрировал в своём руководстве ООН, за работу по сохранению мира во время Суэцкого кризиса 1956 года и усилия по достижению мира в Конго – непосредственную деятельность на момент его смерти.
Для Ганди ответ тоже короткий и не такой приятный, нет. За свою долгую карьеру активиста он накопил многочисленных личных и политических почитателей и врагов; как и в случае с Хаммаршёльдом, вспомните, как умер «отец Индии». Несмотря на усилия его сторонников, которые номинировали его в 1937, 1938, 1939, 1947 и 1948 годах (за считаные дни до убийства), Нобелевской премии ему не присудили. Однако Нобелевский комитет дважды «кивнул» в сторону Ганди: в 1948 году не было вручено ни одной премии мира, а награждение далай-ламы в 1989 году было сопровождено комментарием председателя Нобелевского комитета: «Отчасти это дань уважения памяти Махатмы Ганди».
В завещании Альфреда Нобеля 1896 года, который сам был разносторонне талантливым шведом, учреждались и финансировались ежегодные премии за вклады в пяти областях: физике, химии, физиологии/медицине, литературе и деле мира. Экономика была добавлена в 1968 году как отдельно финансируемая награда. Присуждение каждой премии управляется отдельным органом (на момент своей смерти Хаммаршёльд был членом Шведской Академии, арбитром литературной премии). Премии необязательно должны присуждаться ежегодно в каждой категории. В 1974 году неофициальное предпочтение не выдавать премии посмертно стало официальной политикой; только Хаммаршёльд и ещё один человек удостоились этой чести[17].
Нет никаких подтверждений, что Ганди и Хаммаршёльд когда-либо встречались, но можете ли вы представить их разговор, если бы он состоялся? Этих двух разносторонних людей объединяло ключевое сходство, которое стояло выше их принадлежности к разным эпохам и разным культурам, разным расам и религиям. Оно вдохновляло их лидерство: Ганди использовал сатьяграху, а Хаммаршёльд – дипломатию.
Хьюберт Хамфри[18] хорошо сказал об этом в своей речи «Живое наследие Ганди», которую произнес в колледже Дага Хаммаршёльда в Вашингтоне, округ Колумбия, 18 ноября 1969 года: «Взаимосвязь очень легко проследить. Существует чёткое философское правопреемство от человека, который принёс на политическую арену концепцию ненасилия, к человеку, который стремился институционализировать ненасилие среди наций. Оба посвятили свои сердца и умы целям, всё ещё первостепенным для проблем человечества».
Это «философское правопреемство» определённо коренилось в духовности этих двух личностей, которую они унаследовали от матерей и развили своим уникальным опытом. Духовность любого человека, разумеется, глубоко лична и не может быть познана внешним наблюдателем. Но её результаты постижимы; взгляните на жизни и достижения Ганди и Хаммаршёльда. Они были не диванными теоретиками, а людьми действия, которые воплотили свои убеждения в практике.
Эта глава началась с цитаты Хаммаршёльда о его опыте принятия решений. Она взята из книги дневниковых и других личных записей, опубликованных после его смерти, «Заметки». В его словах можно ощутить некую мистическую духовность. Так что я закончу утверждением, сформулированным Ганди, когда последователь попросил у него совета по поводу принятия решений. В словах Ганди чувствуется истинная духовность:
«Если вы сомневаетесь, используйте следующий тест. Вспомните лицо самого бедного и самого слабого человека, которого вы когда-либо видели, и спросите себя, будет ли для него какая-либо польза от шага, который вы обдумываете. Он от этого что-то получит? Вернёт ли это ему контроль над его собственной жизнью и судьбой?»
Вот основные уроки по принятию решений от Ганди и Хаммаршёльда, над которыми стоит поразмышлять:
1. Делайте то, что правильно, независимо от того, какую цену за это придется заплатить. Но учитывайте, что вам нужно выжить, и примите меры, чтобы гарантировать, что так и будет.
2. Выявляйте своих врагов и уважайте их… но никогда не позволяйте им взять верх.
3. Будьте бдительны и осознавайте весь свой опыт и всё, что оказало на вас влияние.
4. Будьте гибкими в оценке ситуаций; некоторые требуют незамедлительной реакции, другие могут подождать.
5. Знайте свои ключевые ценности. Проецируйте их на принимаемые решения.
6. Будьте в курсе того, как ваши решения повлияют на других, прямо или примером, которые они подают.
7. Знайте, когда пришло время поразмышлять и дать оценку, а когда – подняться с кресла и применить теории на практике.
8. Осознайте, что если вы делаете то, что правильно, то в конечном итоге победите.
Глава 5. Маргарет Тэтчер
Я пришла к выводу, что мне придётся принимать большинство важных решений самостоятельно.
Маргарет Тэтчер
«Напористая и расчётливая», – написала The New York Times в некрологе леди Маргарет Тэтчер 8 апреля 2013 года. Дурной отзыв о покойной? Не совсем.
Маргарет Тэтчер, в которой некоторые видели реинкарнацию культовой королевы Елизаветы I, но еще и обременённую прозвищем Железная Леди, эти и другие качества были необходимы как премьер-министру Великобритании. Когда в 1979 году она вступила в должность, её страна, казалось, находилась в постоянном упадке. Когда она проиграла свои последние выборы и в 1990 году, её государственная служба закончилась, она могла удовлетвориться тем, что Британия вернула свой международный авторитет. Разумеется, она возглавляла принятие многих успешных решений. Так что, когда Маргарет Тэтчер – мировой лидер, которым я давно восхищаюсь, – написала в автобиографии, что одним из её лучших решений было выйти замуж за Дэниса Тэтчера, я подумал: а что о других решениях, которые были хорошими? Какие из них в действительности изменили мир?
Давайте взглянем на первое значительное решение, которое послужило проверкой её характера как премьер-министра – на самом деле это был ряд решений, – как искусно она разобралась с 11-недельной Фолклендской войной против Аргентины в апреле – мае 1982 года. Если бы Великобритания не одержала победу в этом конфликте, вряд ли ее внутренний и международный авторитет восстановился бы. Вероятнее всего, трёхлетнее пребывание Тэтчер на посту премьер-министра и её политическая карьера на этом бы закончились.
Для начала определим, что за женщиной была Маргарет Тэтчер и как это повлияло на её способность принимать решения, необходимые для успешного ведения войны?
Как и в случае Малалы Юсуфзай, о которой я пишу в последней главе этой книги, на Тэтчер большое влияние оказал её отец, Альфред Робертс. Не столько в выборе карьеры (хотя она учла пример, который он подал, участвуя в работе местных политических органов в их родном городе Грантем, в Линкольншире), а скорее в плане личных черт, которые он передал ей. Перешагнув порог дома номер 10 на Даунинг-стрит[19] в мае 1979 года, только что избранная в качестве премьер-министра Тэтчер ответила на вопрос репортёра: «Я практически всем обязана отцу».
Завершив формальное образование в тринадцать лет, мистер Робертс был бакалейщиком в маленьком городе и в конечном итоге стал местным муниципальным служащим и проповедником методистской церкви. Он был строг во всех аспектах собственной жизни и в своих ожиданиях от дочерей. Казалось, он мало чем наслаждался, кроме работы. Один из биографов Тэтчер отметил, что «воспитание Маргарет было неестественно строгим из-за стесненных обстоятельств и родителей-пуритан».
Семья Робертс (жена Беатрис, столь же строгая, как и её муж; тёща Фиби Стивенсон, от которой Беатрис унаследовала свою строгость; дочери Мюриэль, родившаяся в 1921 году, и Маргарет, родившаяся в 1925 году) жила «над магазином». Это было удобно, потому что работой в бакалейной лавке было необходимо заниматься с утра до ночи шесть дней в неделю. Став достаточно взрослой, Маргарет работала «за прилавком» (по сути, доской из красного дерева, которую постоянно полировали и которую она использует в автобиографии как метафору для своей жизни). Детство Маргарет было не простым, а скорее суровым, особенно когда годы Депрессии сменились эпохой Гитлера и Второй мировой войной. Не было даже простых бытовых радостей: музыкальные радиопрограммы нельзя было слушать, позволялись только новости и интервью. Отпуск и «свободное время» были неизвестными понятиями. Непрерывный труд определял юность Маргарет и стал одной из отличительных черт ее взрослой жизни.
Седьмой день недели в семье Робертс отводился богослужению. Мистер Робертс был активным служителем методистской церкви, проповедуя на нескольких службах в разных местах в своём «округе» каждое воскресенье, всегда в сопровождении семьи. (Интересно, что элементом этих воскресных служб была музыка.) Невзирая на отсутствие у него формального образования, мистер Робертс много читал, любил сочинять и имел репутацию убедительного оратора. Его собственная политическая карьера, связанная с ежедневными круглосуточными требованиями от избирателей, началась в 1927 году, когда он был «независимым налогоплательщиком». Позже он десять лет прослужил олдерменом[20] и год был мэром Грантема в 1940-х.
Собственные амбиции Маргарет простирались за пределы Грантема и семейного бизнеса, их можно было реализовать только с помощью образования. На каждом этапе пути она получала крайне необходимые ей стипендии. Школьное образование, окончание Оксфорда в 1947 году и степень по химии («дорога в будущее», как думала она) увенчались четырьмя годами работы в качестве химика-исследователя в нескольких фирмах в Лондоне и за его пределами. Что касается независимости… С деньгами на такие удовольствия, как хорошая одежда и парикмахерские, было так же туго, как и раньше в Грэнтеме, но биографы утверждают, что Маргарет начинала наслаждаться жизнью. Однако её всегда тянуло к политике, и в ранние годы дома, в школе и в университете, и когда она начала свою карьеру.
В 1949 году общие друзья, которых она знала по деятельности в политическом комитете, познакомили Маргарет с Дэнисом Тэтчером. Он не был ни политиком, ни наследником владельца магазина и не зависел от стипендий. Дэнис был прежде женатым ветераном войны, также изучавшим химию. Он происходил из семьи, владевшей огромным художественным бизнесом под названием Atlas Preservatives, и «жил в достатке».
На самом деле биографы Тэтчер дают понять, что финансовые характеристики Дэниса делали его «хорошим уловом» для амбициозной молодой женщины со скудными материальными ресурсами. В её автобиографии особое внимание уделяется неустанной поддержке, которую он ей оказывал на каждом шагу их совместной жизни.
Пара обручилась в середине первой предвыборной кампании Маргарет в 1951 году, но этот факт скрыли из страха, что голосующие могут счесть несерьезной женщину, вскоре собирающуюся замуж. Несмотря на это, она проиграла выборы, забросила химию и незамедлительно вышла замуж за Дэниса. Последовал очень короткий период «праздности», а затем Маргарет начала изучать право. Говоря сегодняшним языком, она «жонглировала» материнством, своими собственными обязанностями и карьерой Дэниса как возможного генерального директора Atlas Preservatives, а после её продажи – как директора многочисленных компаний без распорядительных полномочий. Их двойняшки, дочь и сын, родились в 1953 году, а в 1954 году Маргарет приняли в коллегию адвокатов. После пяти лет юридической практики и политической деятельности она решительно победила на выборах в парламент в 1959 году и оставила адвокатуру. Двадцать лет спустя она стала первой женщиной премьер-министром в западном мире.
Находясь на посту примерно неделю, в приветственной речи, адресованной немецкому канцлеру Гельмуту Шмидту, её первому гостю – главе государства, Тэтчер чётко изложила свою правительственную философию: «Я буду очень разборчива в определении интересов Британии и намереваюсь решительно их защищать».
События на Фолклендских островах полностью соответствовали такому видению мира.
Фолклендские острова площадью в 4700 квадратных миль, считавшиеся британской заморской территорией, являются архипелагом из двух больших и почти 800 маленьких островов в Южном Атлантическом океане. Они находятся в 300 милях от берега Аргентины, на расстоянии 8000 миль от Великобритании и в 850 милях к северу от Южного полярного круга. Их климат, география, флора и фауна соответствуют географическому положению, а проживающие там люди обладают весьма независимым духом. Даже сегодня на главной странице официального сайта правительства сказано: «Фолклендские острова – это независимая страна… Мы, жители Фолклендских островов, имеем право на самоопределение, закреплённое в международном законодательстве».
А какая у Фолклендских островов история! Первыми их заметили португальцы в 1600-х годах. Французские моряки наткнулись на необитаемые острова в 1764 году, а год спустя это же сделали британские мореплаватели, которые назвали их в честь города в Шотландии. В 1770 году испанцы прибыли, чтобы вступить во владение островами, и началась долгая череда их столкновений с британцами. В разное время территорию отстаивала Аргентина и переименовывала в Мальвины, но управление неизменно возвращалось к Британии. В какой-то момент наступило своего рода затишье. Когда Маргарет Тэтчер стала премьер-министром, острова и 1800 их жителей оставались лишь крошечным напоминанием о том времени, когда «солнце никогда не заходило над Британской империей».
Но ничто не остается неизменным в течение долгого времени. Перемены в конце 1970-х и начале 1980-х вновь сделали острова привлекательным игровым полем как для Аргентины, так и для британского национализма, достаточно важным, чтобы заслужить войны за определение, кто будет ими владеть.
Со стороны Аргентины новый диктаторский режим стремился к экономической и международной легитимности. Со стороны Британии уступить прежний контроль империи даже на йоту было проклятьем для её национальной идентичности и безусловно противоречило правительственной философии решительной защиты территорий, провозглашенной Тэтчер.
Хронология Фолклендской войны представляет собой довольно чёткую картину провокации со стороны Аргентины, реакции Великобритании, «содействия» того или иного рода со стороны США, Франции и Объединённых Наций, задумчивого присутствия на заднем плане Советского Союза и населения, попавшего под перекрёстный огонь.
Вот хронология трёхмесячной войны:
19 марта 1992 года – первое вторжение Аргентины на острова в форме несанкционированного появления списанных судов
2 апреля – вторжение аргентинских военных сил
3 апреля – Аргентина продолжает продвигаться вперёд, вовлечение ООН
5 апреля – «отплытие» первых британских сил
15 апреля – Соединённое Королевство начинает возвращать себе острова
1, 2, 4 мая – бомбёжка и ракетные удары со стороны британских сил
14, 15 мая – дополнительные успешные британские налёты на аргентинские войска
20 мая – провал мирных переговоров ООН
Родившийся в 1869 году в штате Порбандар в прибрежной западной Индии, Ганди вырос в стране с уникальной древней культурой, которая веками была колонией и контролировалась различными европейскими силами. К середине 1800-х Индия стала известна как «жемчужина в британской короне». Семья Ганди была большой, состоятельной, влиятельной, но вместе с тем скромной. Как и его предки, отец Ганди занимал ряд местных административных должностей в колониальном правительстве, высшей из которых стала должность премьер-министра Порбандара, занимаемая им на момент рождения Мохандаса. Мать Ганди – четвёртая жена его отца – была набожной последовательницей веры Пранами. Она была крайне сосредоточена на тесной связи с божественным и проводила много времени молясь и держа посты.
Молодого Мохандаса нельзя назвать выдающимся ребёнком: он не был особо интеллектуально одарён и на самом деле считался некрасивым, хотя, по-видимому, обладал определённым очарованием. Он восхищался мирской силой отца и в то же время был очень близок к своей религиозной матери. Избалованный, младший ребёнок в семье с двумя дочерьми и двумя сыновьями, он жил вполне средней, по индийским меркам, жизнью, которая включала в себя традицию раннего брака, в его случае в тринадцать лет (невесте также было тринадцать). Через три года они стали родителями.
Отец Ганди умер в 1885 году, незадолго до того, как сам Мохандас стал отцом. Совмещённый опыт смерти и рождения оказался эмоциональным потрясением. В то же время положение семьи резко ухудшилось. Оно пошатнулось, когда отца Ганди перевели в менее желательный индийский штат. Обучение праву в Лондоне привлекало молодого Ганди, это позволило бы ему лучше обеспечивать свою увеличившуюся семью.
К 1891 году Ганди вернулся в Индию, готовый заниматься юридической практикой. Там он узнал, что, боясь расстроить его и помешать успешно закончить учёбу, семья скрыла от него известие о смерти матери.
Начало юридической карьеры Ганди было неблагоприятным; слишком косноязычный для того, чтобы вести перекрёстный допрос свидетеля, он с треском провалился на первом же судебном заседании. Благодаря связям вскоре его отправили в Южную Африку заниматься юридической работой другого вида, что должно было помочь ему освоиться, прежде чем снова вернуться в Индию и приступить к выполнению своих обязанностей. Вы знаете, что случилось с ним в Южной Африке, которую, похоже, не сильно заботило, что одна из её стран-сестёр в Британской империи считалась «жемчужиной».
Теперь обратим внимание на Швецию, где в привилегированной, относившейся к «политической элите» семье в 1905 году родился Хаммаршёльд, младший из четырёх сыновей. Он вырос в Уппсале, одном из городов исторической территории Уппланд, где его отец был губернатором, а во время Первой мировой войны служил стране в качестве премьер-министра. Такое семейное наследие оказало большое влияние на Хаммаршёльда. Он говорил:
От поколений солдат и государственных служащих со стороны моего отца я унаследовал веру в то, что не может быть более достойной доли, чем самоотверженное служение своей стране – и человечеству. От учёных и священнослужителей со стороны матери я унаследовал убеждённость в том, что в коренном понимании Евангелия все люди равны как дети божьи, и мы должны встречать и относиться к ним как к нашим господам в Боге.
Хаммаршёльд преуспел и в академической деятельности, и в карьере государственного служащего. Он был классическим «разносторонним человеком»[16], что определяется словарём Merriam-Webster как «талантливый или одарённый человек, обладающий значительными ресурсами или потенциалом».
В двадцать лет он с отличием окончил Уппсальский университет, став специалистом в лингвистике, литературе и истории. Он изучал экономику и десять лет спустя получил степень в юриспруденции, также в Уппсале. Переехав в Стокгольм, чтобы занять правительственный пост, он продолжил изучать экономику и в 1933 году получил докторскую степень в Стокгольмском университете, где учился в течение года. Он отлично зарекомендовал себя, продвигаясь по службе в шведском Министерстве финансов и Министерстве иностранных дел. Он занимал пост председателя совета Национального банка Швеции и был назначен заместителем министра иностранных дел в 1951 году. Внутренние и международные торговые и финансовые вопросы, а также сопутствующие им дипломатия и переговоры были основой его деятельности на благо Швеции. Он никогда не присоединялся к какой-либо политической партии.
В 1953 году Хаммаршёльда назначили генеральным секретарём ООН, созданной в 1945 году. Он был хорошо известен в этой молодой организации, поскольку руководил шведской делегацией на двух генеральных ассамблеях. Но его назначение на высший пост практически для всех стало сюрпризом. Посоветовавшись с отцом, Хаммаршёльд согласился занять должность – решение, которое дало ему уникальную возможность служить и преуспевать на мировом уровне. Его достижения за семь лет на посту генерального секретаря основывались на убежденности в том, что тихая (или превентивная) дипломатия в отличие от конфронтации была единственным нравственным способом решения конфликтов и, что более важно, их избежания. Такой подход, закреплённый в уставе ООН, довольно сложно осуществим даже в малом масштабе или в аналогичных ситуациях. В мировом масштабе, с иным размером, разнообразием и долгой исторической памятью обид, он кажется невыполнимым.
* * *
Получил ли кто-то из этих людей признание, став лауреатом Нобелевской премии мира?
Для Хаммаршёльда ответ короткий и приятный: да. Нобелевская премия была присуждена практически сразу же после его смерти в 1961 году и не была рефлекторной реакцией в момент скорби. Определённо, у генерального секретаря были свои недоброжелатели, даже смертельные враги (вспомните подозрительную причину рокового крушения). Но казалось, что миру необходимо незамедлительно почтить очевидный весомый вклад Хаммаршёльда в форме единственного посмертного присуждения, когда-либо осуществлённого Нобелевским комитетом. Хаммаршёльд был награждён за независимость, которую продемонстрировал в своём руководстве ООН, за работу по сохранению мира во время Суэцкого кризиса 1956 года и усилия по достижению мира в Конго – непосредственную деятельность на момент его смерти.
Для Ганди ответ тоже короткий и не такой приятный, нет. За свою долгую карьеру активиста он накопил многочисленных личных и политических почитателей и врагов; как и в случае с Хаммаршёльдом, вспомните, как умер «отец Индии». Несмотря на усилия его сторонников, которые номинировали его в 1937, 1938, 1939, 1947 и 1948 годах (за считаные дни до убийства), Нобелевской премии ему не присудили. Однако Нобелевский комитет дважды «кивнул» в сторону Ганди: в 1948 году не было вручено ни одной премии мира, а награждение далай-ламы в 1989 году было сопровождено комментарием председателя Нобелевского комитета: «Отчасти это дань уважения памяти Махатмы Ганди».
В завещании Альфреда Нобеля 1896 года, который сам был разносторонне талантливым шведом, учреждались и финансировались ежегодные премии за вклады в пяти областях: физике, химии, физиологии/медицине, литературе и деле мира. Экономика была добавлена в 1968 году как отдельно финансируемая награда. Присуждение каждой премии управляется отдельным органом (на момент своей смерти Хаммаршёльд был членом Шведской Академии, арбитром литературной премии). Премии необязательно должны присуждаться ежегодно в каждой категории. В 1974 году неофициальное предпочтение не выдавать премии посмертно стало официальной политикой; только Хаммаршёльд и ещё один человек удостоились этой чести[17].
Нет никаких подтверждений, что Ганди и Хаммаршёльд когда-либо встречались, но можете ли вы представить их разговор, если бы он состоялся? Этих двух разносторонних людей объединяло ключевое сходство, которое стояло выше их принадлежности к разным эпохам и разным культурам, разным расам и религиям. Оно вдохновляло их лидерство: Ганди использовал сатьяграху, а Хаммаршёльд – дипломатию.
Хьюберт Хамфри[18] хорошо сказал об этом в своей речи «Живое наследие Ганди», которую произнес в колледже Дага Хаммаршёльда в Вашингтоне, округ Колумбия, 18 ноября 1969 года: «Взаимосвязь очень легко проследить. Существует чёткое философское правопреемство от человека, который принёс на политическую арену концепцию ненасилия, к человеку, который стремился институционализировать ненасилие среди наций. Оба посвятили свои сердца и умы целям, всё ещё первостепенным для проблем человечества».
Это «философское правопреемство» определённо коренилось в духовности этих двух личностей, которую они унаследовали от матерей и развили своим уникальным опытом. Духовность любого человека, разумеется, глубоко лична и не может быть познана внешним наблюдателем. Но её результаты постижимы; взгляните на жизни и достижения Ганди и Хаммаршёльда. Они были не диванными теоретиками, а людьми действия, которые воплотили свои убеждения в практике.
Эта глава началась с цитаты Хаммаршёльда о его опыте принятия решений. Она взята из книги дневниковых и других личных записей, опубликованных после его смерти, «Заметки». В его словах можно ощутить некую мистическую духовность. Так что я закончу утверждением, сформулированным Ганди, когда последователь попросил у него совета по поводу принятия решений. В словах Ганди чувствуется истинная духовность:
«Если вы сомневаетесь, используйте следующий тест. Вспомните лицо самого бедного и самого слабого человека, которого вы когда-либо видели, и спросите себя, будет ли для него какая-либо польза от шага, который вы обдумываете. Он от этого что-то получит? Вернёт ли это ему контроль над его собственной жизнью и судьбой?»
Вот основные уроки по принятию решений от Ганди и Хаммаршёльда, над которыми стоит поразмышлять:
1. Делайте то, что правильно, независимо от того, какую цену за это придется заплатить. Но учитывайте, что вам нужно выжить, и примите меры, чтобы гарантировать, что так и будет.
2. Выявляйте своих врагов и уважайте их… но никогда не позволяйте им взять верх.
3. Будьте бдительны и осознавайте весь свой опыт и всё, что оказало на вас влияние.
4. Будьте гибкими в оценке ситуаций; некоторые требуют незамедлительной реакции, другие могут подождать.
5. Знайте свои ключевые ценности. Проецируйте их на принимаемые решения.
6. Будьте в курсе того, как ваши решения повлияют на других, прямо или примером, которые они подают.
7. Знайте, когда пришло время поразмышлять и дать оценку, а когда – подняться с кресла и применить теории на практике.
8. Осознайте, что если вы делаете то, что правильно, то в конечном итоге победите.
Глава 5. Маргарет Тэтчер
Я пришла к выводу, что мне придётся принимать большинство важных решений самостоятельно.
Маргарет Тэтчер
«Напористая и расчётливая», – написала The New York Times в некрологе леди Маргарет Тэтчер 8 апреля 2013 года. Дурной отзыв о покойной? Не совсем.
Маргарет Тэтчер, в которой некоторые видели реинкарнацию культовой королевы Елизаветы I, но еще и обременённую прозвищем Железная Леди, эти и другие качества были необходимы как премьер-министру Великобритании. Когда в 1979 году она вступила в должность, её страна, казалось, находилась в постоянном упадке. Когда она проиграла свои последние выборы и в 1990 году, её государственная служба закончилась, она могла удовлетвориться тем, что Британия вернула свой международный авторитет. Разумеется, она возглавляла принятие многих успешных решений. Так что, когда Маргарет Тэтчер – мировой лидер, которым я давно восхищаюсь, – написала в автобиографии, что одним из её лучших решений было выйти замуж за Дэниса Тэтчера, я подумал: а что о других решениях, которые были хорошими? Какие из них в действительности изменили мир?
Давайте взглянем на первое значительное решение, которое послужило проверкой её характера как премьер-министра – на самом деле это был ряд решений, – как искусно она разобралась с 11-недельной Фолклендской войной против Аргентины в апреле – мае 1982 года. Если бы Великобритания не одержала победу в этом конфликте, вряд ли ее внутренний и международный авторитет восстановился бы. Вероятнее всего, трёхлетнее пребывание Тэтчер на посту премьер-министра и её политическая карьера на этом бы закончились.
Для начала определим, что за женщиной была Маргарет Тэтчер и как это повлияло на её способность принимать решения, необходимые для успешного ведения войны?
Как и в случае Малалы Юсуфзай, о которой я пишу в последней главе этой книги, на Тэтчер большое влияние оказал её отец, Альфред Робертс. Не столько в выборе карьеры (хотя она учла пример, который он подал, участвуя в работе местных политических органов в их родном городе Грантем, в Линкольншире), а скорее в плане личных черт, которые он передал ей. Перешагнув порог дома номер 10 на Даунинг-стрит[19] в мае 1979 года, только что избранная в качестве премьер-министра Тэтчер ответила на вопрос репортёра: «Я практически всем обязана отцу».
Завершив формальное образование в тринадцать лет, мистер Робертс был бакалейщиком в маленьком городе и в конечном итоге стал местным муниципальным служащим и проповедником методистской церкви. Он был строг во всех аспектах собственной жизни и в своих ожиданиях от дочерей. Казалось, он мало чем наслаждался, кроме работы. Один из биографов Тэтчер отметил, что «воспитание Маргарет было неестественно строгим из-за стесненных обстоятельств и родителей-пуритан».
Семья Робертс (жена Беатрис, столь же строгая, как и её муж; тёща Фиби Стивенсон, от которой Беатрис унаследовала свою строгость; дочери Мюриэль, родившаяся в 1921 году, и Маргарет, родившаяся в 1925 году) жила «над магазином». Это было удобно, потому что работой в бакалейной лавке было необходимо заниматься с утра до ночи шесть дней в неделю. Став достаточно взрослой, Маргарет работала «за прилавком» (по сути, доской из красного дерева, которую постоянно полировали и которую она использует в автобиографии как метафору для своей жизни). Детство Маргарет было не простым, а скорее суровым, особенно когда годы Депрессии сменились эпохой Гитлера и Второй мировой войной. Не было даже простых бытовых радостей: музыкальные радиопрограммы нельзя было слушать, позволялись только новости и интервью. Отпуск и «свободное время» были неизвестными понятиями. Непрерывный труд определял юность Маргарет и стал одной из отличительных черт ее взрослой жизни.
Седьмой день недели в семье Робертс отводился богослужению. Мистер Робертс был активным служителем методистской церкви, проповедуя на нескольких службах в разных местах в своём «округе» каждое воскресенье, всегда в сопровождении семьи. (Интересно, что элементом этих воскресных служб была музыка.) Невзирая на отсутствие у него формального образования, мистер Робертс много читал, любил сочинять и имел репутацию убедительного оратора. Его собственная политическая карьера, связанная с ежедневными круглосуточными требованиями от избирателей, началась в 1927 году, когда он был «независимым налогоплательщиком». Позже он десять лет прослужил олдерменом[20] и год был мэром Грантема в 1940-х.
Собственные амбиции Маргарет простирались за пределы Грантема и семейного бизнеса, их можно было реализовать только с помощью образования. На каждом этапе пути она получала крайне необходимые ей стипендии. Школьное образование, окончание Оксфорда в 1947 году и степень по химии («дорога в будущее», как думала она) увенчались четырьмя годами работы в качестве химика-исследователя в нескольких фирмах в Лондоне и за его пределами. Что касается независимости… С деньгами на такие удовольствия, как хорошая одежда и парикмахерские, было так же туго, как и раньше в Грэнтеме, но биографы утверждают, что Маргарет начинала наслаждаться жизнью. Однако её всегда тянуло к политике, и в ранние годы дома, в школе и в университете, и когда она начала свою карьеру.
В 1949 году общие друзья, которых она знала по деятельности в политическом комитете, познакомили Маргарет с Дэнисом Тэтчером. Он не был ни политиком, ни наследником владельца магазина и не зависел от стипендий. Дэнис был прежде женатым ветераном войны, также изучавшим химию. Он происходил из семьи, владевшей огромным художественным бизнесом под названием Atlas Preservatives, и «жил в достатке».
На самом деле биографы Тэтчер дают понять, что финансовые характеристики Дэниса делали его «хорошим уловом» для амбициозной молодой женщины со скудными материальными ресурсами. В её автобиографии особое внимание уделяется неустанной поддержке, которую он ей оказывал на каждом шагу их совместной жизни.
Пара обручилась в середине первой предвыборной кампании Маргарет в 1951 году, но этот факт скрыли из страха, что голосующие могут счесть несерьезной женщину, вскоре собирающуюся замуж. Несмотря на это, она проиграла выборы, забросила химию и незамедлительно вышла замуж за Дэниса. Последовал очень короткий период «праздности», а затем Маргарет начала изучать право. Говоря сегодняшним языком, она «жонглировала» материнством, своими собственными обязанностями и карьерой Дэниса как возможного генерального директора Atlas Preservatives, а после её продажи – как директора многочисленных компаний без распорядительных полномочий. Их двойняшки, дочь и сын, родились в 1953 году, а в 1954 году Маргарет приняли в коллегию адвокатов. После пяти лет юридической практики и политической деятельности она решительно победила на выборах в парламент в 1959 году и оставила адвокатуру. Двадцать лет спустя она стала первой женщиной премьер-министром в западном мире.
Находясь на посту примерно неделю, в приветственной речи, адресованной немецкому канцлеру Гельмуту Шмидту, её первому гостю – главе государства, Тэтчер чётко изложила свою правительственную философию: «Я буду очень разборчива в определении интересов Британии и намереваюсь решительно их защищать».
События на Фолклендских островах полностью соответствовали такому видению мира.
Фолклендские острова площадью в 4700 квадратных миль, считавшиеся британской заморской территорией, являются архипелагом из двух больших и почти 800 маленьких островов в Южном Атлантическом океане. Они находятся в 300 милях от берега Аргентины, на расстоянии 8000 миль от Великобритании и в 850 милях к северу от Южного полярного круга. Их климат, география, флора и фауна соответствуют географическому положению, а проживающие там люди обладают весьма независимым духом. Даже сегодня на главной странице официального сайта правительства сказано: «Фолклендские острова – это независимая страна… Мы, жители Фолклендских островов, имеем право на самоопределение, закреплённое в международном законодательстве».
А какая у Фолклендских островов история! Первыми их заметили португальцы в 1600-х годах. Французские моряки наткнулись на необитаемые острова в 1764 году, а год спустя это же сделали британские мореплаватели, которые назвали их в честь города в Шотландии. В 1770 году испанцы прибыли, чтобы вступить во владение островами, и началась долгая череда их столкновений с британцами. В разное время территорию отстаивала Аргентина и переименовывала в Мальвины, но управление неизменно возвращалось к Британии. В какой-то момент наступило своего рода затишье. Когда Маргарет Тэтчер стала премьер-министром, острова и 1800 их жителей оставались лишь крошечным напоминанием о том времени, когда «солнце никогда не заходило над Британской империей».
Но ничто не остается неизменным в течение долгого времени. Перемены в конце 1970-х и начале 1980-х вновь сделали острова привлекательным игровым полем как для Аргентины, так и для британского национализма, достаточно важным, чтобы заслужить войны за определение, кто будет ими владеть.
Со стороны Аргентины новый диктаторский режим стремился к экономической и международной легитимности. Со стороны Британии уступить прежний контроль империи даже на йоту было проклятьем для её национальной идентичности и безусловно противоречило правительственной философии решительной защиты территорий, провозглашенной Тэтчер.
Хронология Фолклендской войны представляет собой довольно чёткую картину провокации со стороны Аргентины, реакции Великобритании, «содействия» того или иного рода со стороны США, Франции и Объединённых Наций, задумчивого присутствия на заднем плане Советского Союза и населения, попавшего под перекрёстный огонь.
Вот хронология трёхмесячной войны:
19 марта 1992 года – первое вторжение Аргентины на острова в форме несанкционированного появления списанных судов
2 апреля – вторжение аргентинских военных сил
3 апреля – Аргентина продолжает продвигаться вперёд, вовлечение ООН
5 апреля – «отплытие» первых британских сил
15 апреля – Соединённое Королевство начинает возвращать себе острова
1, 2, 4 мая – бомбёжка и ракетные удары со стороны британских сил
14, 15 мая – дополнительные успешные британские налёты на аргентинские войска
20 мая – провал мирных переговоров ООН