Ярость воды

– Привет, ты, должно быть, мисс Либерт, коллега Уилла?

Я ненадолго замерла, но не подала вида.

– Киа, – поправила я. – А ты?..

– Алесса, – спокойно произнесла она. – Но на самом деле меня так всегда называл только папа. Для остальных я всегда была Лесса или Лес.

– Рада познакомиться, Лес.

На ней была красная пушистая пижама в белый горошек.

– Вы надолго останетесь? – поинтересовалась она и, не дожидаясь ответа, схватила меня за руку. – Хочешь посмотреть остальную часть квартиры?

К нам повернулся Уилл.

– Прости, малышка, – мягко проговорил он. – Нам нужно ехать прямо сейчас, у нас много дел. Я просто хотел кое-что передать маме.

Он протянул матери мятый коричневый пакет, который достал из внутреннего кармана кожаной куртки. Она взяла его и одарила Уилла улыбкой, которая не затронула глаз. Потом ее взгляд метнулся ко мне, и Уилл сделал шаг в сторону.

– Мама, это Киана Либерт, мы работаем вместе.

Стараясь изобразить вежливую улыбку, я протянула руку.

– Здравствуйте…

– Катарина, – представилась она, заметив мое колебание. – Катарина Лоу. – Женщина схватила меня за руку, я почувствовала слабое давление и ледяной холод. Ее голос звучал так же низко, как и у дочери, но было еще кое-что. Создавалось впечатление, будто она разговаривает с нами издалека.

Краем глаза я заметила, как напрягся Уилл, когда его мать представилась, и мне стало интересно, неужели он беспокоится, что я могу неадекватно на нее отреагировать. Улыбнулась еще шире.

– Пожалуйста, извините за поздний визит, миссис Лоу.

Она не ответила на мою улыбку.

– Уильям предупредил меня, – невыразительно выдохнула она и посмотрела на что-то прямо у меня за спиной. Очень медленно Катарина высвободила свою ладонь из моей, как будто ей не хватало сил, чтобы продолжать удерживать ее.

– Нам пора, – сказал Уилл, но в его голосе прозвучала какая-то непонятная мне эмоция.

Взглянув на разочарованное лицо его сестры, я пожала плечами.

– У нас еще есть время, – бодро сообщила я, а затем спонтанно добавила: – В отеле ведь круглосуточная регистрация. – Я не знала, что планировал Уилл: заночевать в этом городе или проехать оставшиеся до Лидса полчаса, но непохоже, что скоро у него снова появится возможность провести время с семьей.

Алесса не стала дожидаться реакции брата, а сразу потащила меня в соседнюю комнату, освещенную несколькими расставленными на полу свечами. Площадь помещения вряд ли достигала двадцати квадратных метров, а еще перегородка разделяла его на две половины. Также внутри обнаружились два крохотных окна и такой низкий потолок, что даже мне со своими метр семьдесят приходилось подавлять желание пригнуться.

– Это моя спальня, – гордо объявила Алесса, указывая на правую половину комнаты, где рядом со столом стояла крошечная кровать. Она нажала на выключатель позади меня, и на стене вспыхнули сотни маленьких огоньков. Точно так же, как Алесса своим присутствием превратила коридор во что-то уютное, так и эта цепочка огоньков сделала нечто подобное. Она, словно змея, обвилась вокруг картин, прокладывая себе путь через перегородку до левой половины, где на полу лежал лишь матрас со свернутым покрывалом. Я подошла ближе и поняла, что на стене не фотографии, как в коридоре, а наброски на тонкой бумаге. Беспорядочные яркие линии изображали фантастические пейзажи и предметы, при этом снова и снова я узнавала лицо, то вблизи, то вдали. Вроде и человеческое, но нарисовано так абстрактно, что я не сказала бы точно.

Ошеломленная, повернулась к Алессе.

– Ты сама все это нарисовала?

Она покачала головой и резким движением убрала с лица светлую прядь. Жест показался мне очень знакомым.

– Это все мама. Красиво, не правда ли?

Я задумчиво рассматривала рисунки.

Мы обернулись, когда Уилл вошел в комнату. Он улыбался, но выглядел напряженным.

– Нам действительно пора.

Он заключил сестру в объятия второй раз, на этот раз не так сильно. Медленно провел рукой по ее светлым волосам. Я сделала несколько шагов назад… и испугалась до полусмерти.

Катарина Лоу неподвижно стояла в коридоре и неотрывно смотрела на меня так, словно впервые разглядела как следует.

Я пыталась скрыть испуг, нервно улыбаясь и слушая, как Уилл прощается с Лессой и обещает ей скоро позвонить.

– Каково это? – прошептала женщина, и полные губы скривились в улыбку, которая на секунду превратила морщины и впалые скулы во что-то красивое и хрупкое.

Я откашлялась.

– Что, простите?

– Каково это, быть особенной?


– Особенной? – озадаченно повторила я.

Катарина подошла ко мне. Я едва осмелилась вдохнуть, когда она подняла руку, словно желая коснуться моего лица. В последнюю секунду женщина снова опустила ее.

– Избранной. Защищенной. Любимой, – проговорила она дрожащим голосом, и теперь я увидела темно-синий отблеск в бесконечной тьме ее глаз. Они переливались, как море после штормовой ночи, блестящие, влажные и измученные.

– Мама. – Уилл шагнул к нам в коридор и наваждение рассеялось. – Мама, я вернусь, как только смогу, хорошо? Это может занять больше времени. Пусть Лес поможет тебе с распределением денег.

Лицо матери преобразилось на моих глазах, словно легкий туман накрыл ее мысли и погрузил в приятное оцепенение. Она отвернулась от меня.

– Лиам? – Я видела, как отрешенная улыбка скользнула по ее губам. – Не заставляй меня так долго ждать в этот раз, ладно?

Не возражая и не поправляя, Уилл обнял ее. Я отвернулась. Алессы нигде не было.

Едва мы снова оказались в коридоре, Уилл схватил меня за руку, но на этот раз казалось, он поглощен своими мыслями.

Улица встретила нас ночной прохладой, и я глубоко вдохнула. Даже нескольких секунд, проведенных на затхлой лестничной клетке, хватило, чтобы меня охватила дрожь.

Я не сопротивлялась, когда Уилл забрал у меня ключи от машины и сам сел за руль. Что-то подсказывало, чувство контроля ему сейчас нужно больше, чем мне.





Девять

Полночь





Небольшой пансион, если я правильно рассмотрела на навигаторе, находился в пригороде Лидса. У него и в самом деле круглосуточно работал ресепшен, Уилл зарегистрировал нас как мистера и миссис Кларк.

– Незаметно, но не настолько, чтобы это бросалось в глаза, – пояснил он.

И теперь мы стояли в скудно обставленном двухместном номере, куда поместились лишь полуторная кровать и небольшой деревянный стул. Грязно-коричневые шторы и резкий запах лака для дерева дополняли общее впечатление.

Уилл поднял чемодан на кровать.

– Твоя зубная щетка и кое-какая одежда на завтра здесь.

Это были первые слова, которые он произнес после визита к своим родным. От холода внутри я задрожала. Очевидно, Уилл не хотел, чтобы я спрашивала что-то, да и меня это не касалось. С чего хотеть говорить со мной об этом?

Я кивнула.

– Как долго мы будем здесь?

Парень зло посмотрел на меня, перекидывая куртку через спинку стула.

– Ты можешь хоть раз не задавать вопросов?

Я в недоумении уставилась на него. Ему неприятно, что я получила представление об его семейных обстоятельствах? Поэтому он снова превратился в отвратительного типа? Но тогда почему просто не оставил меня ждать в машине?

Несколько часов назад я бы разозлилась на него, особенно после новости о подсыпанном снотворном. Теперь же гнев словно сдулся.

Уилл на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза выглядел уже не сердитым, а печальным.

– Похороны начинаются в три часа на кладбище Армли Хилл Топ, – тихо сообщил он.

Я снова кивнула и с облегчением увидела, что он вытащил из чемодана сумку с туалетными принадлежностями и исчез в крошечной ванной. В попытке предотвратить паническую атаку, я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула и запретила своим мыслям обращаться к завтрашнему дню. И так будет достаточно плохо, нет причин мучиться заранее.

Я сняла пальто, расстегнула брючный костюм и сняла, прежде чем обыскать содержимое чемодана в поисках какой-нибудь одежды для сна. Через две минуты сдалась, не желая чтобы Уилл вернулся из ванной и застал меня в одном нижнем белье. Я схватила явно слишком большую черную футболку, которая, вероятнее всего, принадлежала ему, и натянула ее, избавившись от лифчика.

Едва я натянула футболку так, чтобы она доходила до середины бедер, как дверь ванной открылась.

Не глядя на Уилла, я протиснулась мимо него. В ванной порадовалась, что в сумочке, которую он оставил открытой на миниатюрной раковине, нашлась вторая зубная щетка. Я буднично чистила зубы, демонстративно повернувшись спиной к круглому зеркалу. Знала ведь, что если буду смотреть на себя слишком долго, то начну плакать. Сегодня у меня не осталось на это сил.

Когда я вернулась в комнату, Уилл уже выключил свет и накрылся одеялом. Засунув руку под голову, он пялился в мобильный. Падающий на его лицо свет от дисплея, делал его еще бледнее. Парень поднял взгляд, когда я подошла к другой стороне кровати.

– Извини, забыл положить пижаму, – пробормотал он. – Но моя футболка тебе тоже идет.

Я закатила глаза и откинула край одеяла. Одеяло. У нас только одно одеяло. Но сейчас не время переживать из-за таких пустяков.

– Я поставил будильник на двенадцать часов.