Ярослав Умный. Государь Руси
Часть 25 из 42 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Пришли же к тебе. А не должны были. Сам же говорил, что они обычно сидят дома и за пределы своей страны носа не суют. А тут взяли и пришли.
– Пришли… – кивнул Ярослав и задумался.
Да, вся эта авантюра с ханьцами была рискованной. Но он в ней мог выиграть массу всего интересного. Сами китайцы, конечно, могли бы пойти морем до Европы. Теоретически. Но без карты, по одному лишь наитию это сделать не так просто. Тем более если плыть против течений – из Китая к Африке и далее наверх вдоль западного побережья «черного континента». О том, какой маршрут планировался для Бьёрна, они не знали. Так что… Государь был готов попробовать и рискнуть. Хотя, конечно, поначалу он планировал отправить своего морячка к берегам Нового Света, чтобы привезти оттуда фасоль и индейку. Но… это не к спеху. Успеется еще…
Глава 10
867 год, 2 октября, Новый Рим
Наконец в начале октября на ярмарку прибыли фризские купцы, а вместе с ними и послы герцога Саксонии, от которого не укрылся факт посыла делегации ободтирами. Из-за этого и задержались, спешно готовясь к посольству. Дары ведь нужны. Да и вообще – с бухты-барахты не собрать его. Время нужно.
Предварительные, так сказать, «кулуарные» консультации с ними принесли ОЧЕНЬ интересные сведения. Да, герцог Саксонии был в этом году разбит наголову и чудом спасся с поля боя. Однако король отступил. И месяц спустя был убит в ходе заговора. Карл Лысый, король Западно-Франкского королевства, тоже погиб от удара кинжалом. Из-за чего продолжилось дальнейшее дробление Империи Карла Великого. Саксония, Бургундия, Бавария, Ломбардия и Аквитания уже провозгласили о своей независимости. Остальные просто не успели или не смогли толком сориентироваться. Впрочем, никто не сомневался – это дело ближайших месяцев, если не недель.
И герцог Саксонии боялся этой разрозненности. После тяжелейшего поражения в битве с Людовиком II он опасался за безопасность своей державы. И ее независимость. Потому что защищать Саксонию было некому и нечем. Пока, во всяком случае. А значит, соседи могли ее растерзать.
– Каролинги еще остались?
– Почти нет, – покачал головой посол. – Их режут почем зря.
– Даже старые друзья и родичи?
– Гордиться родством с Каролингами в наши дни стало очень опасно. Вот про Меровингов – да, вспоминают.
– И что, даже нашлись потомки последних Меровингов?
– А как же, – усмехнулся посол. – И их на удивление много. Осталось понять – кто из них настоящий.
– А не все ли равно?
– В принципе все равно, – еще шире улыбнулся посол. – За ними никого не стоит. Как бы их не постигла судьба Каролингов…
После этих предварительных консультаций, сведя все озвученные новости и факты в единую картину, Ярослав пришел к выводу, что с очень высокой вероятностью в землях бывшей державы Карла Великого в течение года-двух образуется несколько королевств.
Ядром выступят пять государств: Австразия, Нейстрия, Аквитания, Бургундия и Ломбардия. Это без всякого сомнения. Саксония, Тюрингия, Бавария, Швабия и Карантия – под вопросом. Возможно, Саксония не удержит Фризию, а Аквитания – Гасконь и Септиманию. Плюс статус Прованса находился в подвешенном положении. При этом Ломбардия, скорее всего, будет отодвинута войсками Византии севернее Рима… возможно, сильно севернее Рима.
И этот развал грозил местным локальным ужасом – войной всех против всех. Потому что даже внутри этих политических формирований не было порядка и крепкой, устоявшейся власти.
С другой стороны, исход Рагнара с сыновьями на юг сильно сбавил давление викингов на северо-запад Европы. Да и два тяжелейших поражения северян от руки Ярослава тоже сказались. Что позволяло осколкам державы Карла Великого с большим энтузиазмом взяться друг за друга.
Конечно, корабли викингов плавали по той же Сене, как у себя дома. Да и набеги не прекратились. Но стали не такие интенсивные и отошли на второй план по сравнению с нарастающей волной разборок между аристократами-франками и местной родовой аристократией сформировавшихся еще в позднюю Римскую империю провинций… Как несложно догадаться, это грозило превратить весь Запад в один сплошной бардак… кровавый бардак…
После завершения консультация Ярослав собрал трехсторонние переговоры с участием и саксонской делегации, и ободритов.
– Не понимаю, – покачал головой саксонец, – почему ты, Государь, пытаешься помочь этим язычникам?
– Они моей жене родичи, – произнес наш герой, жестом останавливая ободритов от ругани.
– О… – удивились саксонцы. – Но твоя жена же из другого племени.
– Ободриты – славяне. И кривичи – славяне.
Саксонцы замолчали. Ободриты тоже. Задумались. Пауза затягивалась. Так что Ярославу пришлось ее нарушать самому.
– Я могу вашему герцогу гарантировать безопасность. Но при условии, что вы с ободритами заключите мир и пообещаете в ближайшие двадцать лет даже в мелкие набеги друг на друга не ходить.
– И как будет обеспечена эта безопасность?
– Я Государь Северной Римской империи. И вправе принимать вассальную клятву у рексов, ибо они стоят ниже меня. Более того, я вправе подтверждать статус рексов. Поэтому если Бруно принесет мне клятву верности, то я своим именем и влиянием гарантирую его землям безопасность. И сохранность Фризии под его рукой.
Новая пауза.
Саксонцы переваривали.
– Понимаю, что вы не в состоянии принимать подобные решения. Но я не тороплю. Вы можете отправляться домой и обсудить все со своим сюзереном. По весне я загляну к нему, выступая в поход на Британию.
– А что до нас? – оживились ободриты.
– Те же условия. Вы приносите мне клятву вассальной верности, а я гарантирую вам безопасность своим именем. Если кто пойдет на вас войной, то я легко переброшу к вам легион кораблями. А он уж там всех раскидает, кто на вас покусится. И опять-таки я не требую немедленного решения. По весне будьте готовы ответить.
– А если мы передумаем? – поинтересовался посол саксонцев.
– Если кто-то из вас откажется, то я откажу в вассалитете и другому. Либо вы вместе идете под мою руку, либо никто. Участвовать в ваших пограничных стычках без конца и края я не желаю. Хотите воевать – воюйте. Хотите мира – я дам вам мир… – произнес Ярослав и грозно посмотрел на собеседников.
А те задумчиво уставились в пол.
Как-то не так они представляли себе формат этих переговоров…
Впрочем, дальше наш герой, выдержав необходимую паузу, перешел к более приятной части беседы. А именно к торговле.
* * *
В то же время в Винчестере риг Уэссекса Этельред I обсуждал с послами своих союзников предстоящую кампанию. Ни для кого не был секретом тот факт, что Ивар Бескостный в союзе с Ярославом собрались «завоевывать Британию». И, вероятно, не только с ним.
– Хоть с Рагнаром многие ушли на юг, но Ивар все одно приведет сюда многих, – мрачно произнес посол Мерсии.
– Харальд Косматый собирается присоединиться, – согласился с ним посол Восточной Англии. – Но нам и одного Ярослава хватит за глаза. Поговаривают, что его легион непобедим.
– Непобедимых не бывает, – недовольно буркнул посол Мерсии.
– Но он сумел разгромить сарацин при Александрии и Иерусалиме, вернув ромейцам их старинные земли, отбитые у них магометанами.
– Он там был не один, а с норманнами и греками.
– Да и к нам он идет не один.
– Без греков.
– А много ли они навоевали?
– Кто знает? Однако и при Александрии, и при Иерусалиме они были с ним.
– Кого мы обманываем?! – повысил голос, перебив всех, король Этельред. – Ивара мы бы разбили, если сообща. Харальда бы разбили. Даже их вместе разгромили. И Ярослава разобьем. С ним будет от силы тысяча воинов.
– Почему вы так считаете? – оживился архиепископ Кентерберийский, также приглашенный на это совещание как важный политический игрок региона.
– Конницу как он повезет? Да и что-то он должен оставить дома. Всех уводить не рискнет.
– Почему? – удивился архиепископ. – Кто на него рискнет напасть? Норманны? Так он их и предводительствует. Хазары? Они его вассалы. Кто еще рискнет?
– Я слышал, что ливы, латгалы, селы и земгалы на него очень сильно обижены, – осторожно произнес посол Восточной Англии.
– И они пойдут на него войной?
– Так поговаривают. Ни для кого ведь не секрет, что он на них натравил норманнов и те устроили им настоящий ад на земле. Хуже, чем у нас, бедствия учинили. На день пути от большой реки у них не осталось ни одного поселения.
– И они после этого хотят с ним воевать?
– Поговаривают, что литва, жемайты, курши и эсты собираются присоединиться к ним. И общими силами разорить и разграбить все поселения людей Ярослава по большой реке. И порушить волоку с поселениями вдоль нее. Новый Рим, понятно, не возьмут. Да там и ополчение серьезное. Но все остальное хотят опустошить. Вряд ли Ярослав этого не знает.
– Может, знает, а может, и нет. Да и то ведь всего лишь слухи. Они ведь понимают, что если они такое учинят, то по возвращении Ярослав их просто вырежет. Слышал я, что его человеколюбие в южных степях не знало никаких границ. И он спалил в пожарище несколько десятков тысяч противников с их женами и детьми.
– Кто знает? – развел руками посол Восточной Англии. – Это просто слухи, и я вам их сообщаю. Как поступят эти племена, никто не ведает, кроме Всевышнего. Может, и испугаются расправы. Сами норманны говорят, что Ярослав опустошение им за дело учинил. Дескать, они сами мелкими набегами беспокоили кривичей, что под его рукой.
– Месть может тянуть месть… – покачал головой риг Этельред. – Тем более что здесь месть накладывается на торговые выгоды.
– Все так, – кивнул посол Мерсии. – Но я бы не стал делать ставку на эти племена. Репутация у Ярослава такая, что…
– Репутация, – перебил его риг Этельред, – это просто слова, которые болтают в тавернах. Не больше. Если бы Ярослав был действительно силен, то он бы давно подчинил эти племена своей власти, а не пытался с ними договориться. Поэтому я не считаю, что его легион чем-то непобедимым. Если бы это было так, то все нужные ему земли давно бы подчинились его воле.
– Мне кажется, мы обсуждаем не то, что нас должно волновать, – подал голос Альфред, брат рига Этельреда.
– А о чем мы должны говорить? – немного поморщившись, поинтересовался правитель Уэссекса. – Ты нам, я полагаю, подскажешь?
– Подскажу, брат. Как там поступят племена ливов и селов, должен думать Ярослав. Ибо нас это никак не защитит от вторжения. А вот то, что Гвинед[30] и Гвент ведут переговоры о выступлении против Мерсии, – наша беда.
– Все-таки они решились? – напрягся посол Мерсии.
– Пришли… – кивнул Ярослав и задумался.
Да, вся эта авантюра с ханьцами была рискованной. Но он в ней мог выиграть массу всего интересного. Сами китайцы, конечно, могли бы пойти морем до Европы. Теоретически. Но без карты, по одному лишь наитию это сделать не так просто. Тем более если плыть против течений – из Китая к Африке и далее наверх вдоль западного побережья «черного континента». О том, какой маршрут планировался для Бьёрна, они не знали. Так что… Государь был готов попробовать и рискнуть. Хотя, конечно, поначалу он планировал отправить своего морячка к берегам Нового Света, чтобы привезти оттуда фасоль и индейку. Но… это не к спеху. Успеется еще…
Глава 10
867 год, 2 октября, Новый Рим
Наконец в начале октября на ярмарку прибыли фризские купцы, а вместе с ними и послы герцога Саксонии, от которого не укрылся факт посыла делегации ободтирами. Из-за этого и задержались, спешно готовясь к посольству. Дары ведь нужны. Да и вообще – с бухты-барахты не собрать его. Время нужно.
Предварительные, так сказать, «кулуарные» консультации с ними принесли ОЧЕНЬ интересные сведения. Да, герцог Саксонии был в этом году разбит наголову и чудом спасся с поля боя. Однако король отступил. И месяц спустя был убит в ходе заговора. Карл Лысый, король Западно-Франкского королевства, тоже погиб от удара кинжалом. Из-за чего продолжилось дальнейшее дробление Империи Карла Великого. Саксония, Бургундия, Бавария, Ломбардия и Аквитания уже провозгласили о своей независимости. Остальные просто не успели или не смогли толком сориентироваться. Впрочем, никто не сомневался – это дело ближайших месяцев, если не недель.
И герцог Саксонии боялся этой разрозненности. После тяжелейшего поражения в битве с Людовиком II он опасался за безопасность своей державы. И ее независимость. Потому что защищать Саксонию было некому и нечем. Пока, во всяком случае. А значит, соседи могли ее растерзать.
– Каролинги еще остались?
– Почти нет, – покачал головой посол. – Их режут почем зря.
– Даже старые друзья и родичи?
– Гордиться родством с Каролингами в наши дни стало очень опасно. Вот про Меровингов – да, вспоминают.
– И что, даже нашлись потомки последних Меровингов?
– А как же, – усмехнулся посол. – И их на удивление много. Осталось понять – кто из них настоящий.
– А не все ли равно?
– В принципе все равно, – еще шире улыбнулся посол. – За ними никого не стоит. Как бы их не постигла судьба Каролингов…
После этих предварительных консультаций, сведя все озвученные новости и факты в единую картину, Ярослав пришел к выводу, что с очень высокой вероятностью в землях бывшей державы Карла Великого в течение года-двух образуется несколько королевств.
Ядром выступят пять государств: Австразия, Нейстрия, Аквитания, Бургундия и Ломбардия. Это без всякого сомнения. Саксония, Тюрингия, Бавария, Швабия и Карантия – под вопросом. Возможно, Саксония не удержит Фризию, а Аквитания – Гасконь и Септиманию. Плюс статус Прованса находился в подвешенном положении. При этом Ломбардия, скорее всего, будет отодвинута войсками Византии севернее Рима… возможно, сильно севернее Рима.
И этот развал грозил местным локальным ужасом – войной всех против всех. Потому что даже внутри этих политических формирований не было порядка и крепкой, устоявшейся власти.
С другой стороны, исход Рагнара с сыновьями на юг сильно сбавил давление викингов на северо-запад Европы. Да и два тяжелейших поражения северян от руки Ярослава тоже сказались. Что позволяло осколкам державы Карла Великого с большим энтузиазмом взяться друг за друга.
Конечно, корабли викингов плавали по той же Сене, как у себя дома. Да и набеги не прекратились. Но стали не такие интенсивные и отошли на второй план по сравнению с нарастающей волной разборок между аристократами-франками и местной родовой аристократией сформировавшихся еще в позднюю Римскую империю провинций… Как несложно догадаться, это грозило превратить весь Запад в один сплошной бардак… кровавый бардак…
После завершения консультация Ярослав собрал трехсторонние переговоры с участием и саксонской делегации, и ободритов.
– Не понимаю, – покачал головой саксонец, – почему ты, Государь, пытаешься помочь этим язычникам?
– Они моей жене родичи, – произнес наш герой, жестом останавливая ободритов от ругани.
– О… – удивились саксонцы. – Но твоя жена же из другого племени.
– Ободриты – славяне. И кривичи – славяне.
Саксонцы замолчали. Ободриты тоже. Задумались. Пауза затягивалась. Так что Ярославу пришлось ее нарушать самому.
– Я могу вашему герцогу гарантировать безопасность. Но при условии, что вы с ободритами заключите мир и пообещаете в ближайшие двадцать лет даже в мелкие набеги друг на друга не ходить.
– И как будет обеспечена эта безопасность?
– Я Государь Северной Римской империи. И вправе принимать вассальную клятву у рексов, ибо они стоят ниже меня. Более того, я вправе подтверждать статус рексов. Поэтому если Бруно принесет мне клятву верности, то я своим именем и влиянием гарантирую его землям безопасность. И сохранность Фризии под его рукой.
Новая пауза.
Саксонцы переваривали.
– Понимаю, что вы не в состоянии принимать подобные решения. Но я не тороплю. Вы можете отправляться домой и обсудить все со своим сюзереном. По весне я загляну к нему, выступая в поход на Британию.
– А что до нас? – оживились ободриты.
– Те же условия. Вы приносите мне клятву вассальной верности, а я гарантирую вам безопасность своим именем. Если кто пойдет на вас войной, то я легко переброшу к вам легион кораблями. А он уж там всех раскидает, кто на вас покусится. И опять-таки я не требую немедленного решения. По весне будьте готовы ответить.
– А если мы передумаем? – поинтересовался посол саксонцев.
– Если кто-то из вас откажется, то я откажу в вассалитете и другому. Либо вы вместе идете под мою руку, либо никто. Участвовать в ваших пограничных стычках без конца и края я не желаю. Хотите воевать – воюйте. Хотите мира – я дам вам мир… – произнес Ярослав и грозно посмотрел на собеседников.
А те задумчиво уставились в пол.
Как-то не так они представляли себе формат этих переговоров…
Впрочем, дальше наш герой, выдержав необходимую паузу, перешел к более приятной части беседы. А именно к торговле.
* * *
В то же время в Винчестере риг Уэссекса Этельред I обсуждал с послами своих союзников предстоящую кампанию. Ни для кого не был секретом тот факт, что Ивар Бескостный в союзе с Ярославом собрались «завоевывать Британию». И, вероятно, не только с ним.
– Хоть с Рагнаром многие ушли на юг, но Ивар все одно приведет сюда многих, – мрачно произнес посол Мерсии.
– Харальд Косматый собирается присоединиться, – согласился с ним посол Восточной Англии. – Но нам и одного Ярослава хватит за глаза. Поговаривают, что его легион непобедим.
– Непобедимых не бывает, – недовольно буркнул посол Мерсии.
– Но он сумел разгромить сарацин при Александрии и Иерусалиме, вернув ромейцам их старинные земли, отбитые у них магометанами.
– Он там был не один, а с норманнами и греками.
– Да и к нам он идет не один.
– Без греков.
– А много ли они навоевали?
– Кто знает? Однако и при Александрии, и при Иерусалиме они были с ним.
– Кого мы обманываем?! – повысил голос, перебив всех, король Этельред. – Ивара мы бы разбили, если сообща. Харальда бы разбили. Даже их вместе разгромили. И Ярослава разобьем. С ним будет от силы тысяча воинов.
– Почему вы так считаете? – оживился архиепископ Кентерберийский, также приглашенный на это совещание как важный политический игрок региона.
– Конницу как он повезет? Да и что-то он должен оставить дома. Всех уводить не рискнет.
– Почему? – удивился архиепископ. – Кто на него рискнет напасть? Норманны? Так он их и предводительствует. Хазары? Они его вассалы. Кто еще рискнет?
– Я слышал, что ливы, латгалы, селы и земгалы на него очень сильно обижены, – осторожно произнес посол Восточной Англии.
– И они пойдут на него войной?
– Так поговаривают. Ни для кого ведь не секрет, что он на них натравил норманнов и те устроили им настоящий ад на земле. Хуже, чем у нас, бедствия учинили. На день пути от большой реки у них не осталось ни одного поселения.
– И они после этого хотят с ним воевать?
– Поговаривают, что литва, жемайты, курши и эсты собираются присоединиться к ним. И общими силами разорить и разграбить все поселения людей Ярослава по большой реке. И порушить волоку с поселениями вдоль нее. Новый Рим, понятно, не возьмут. Да там и ополчение серьезное. Но все остальное хотят опустошить. Вряд ли Ярослав этого не знает.
– Может, знает, а может, и нет. Да и то ведь всего лишь слухи. Они ведь понимают, что если они такое учинят, то по возвращении Ярослав их просто вырежет. Слышал я, что его человеколюбие в южных степях не знало никаких границ. И он спалил в пожарище несколько десятков тысяч противников с их женами и детьми.
– Кто знает? – развел руками посол Восточной Англии. – Это просто слухи, и я вам их сообщаю. Как поступят эти племена, никто не ведает, кроме Всевышнего. Может, и испугаются расправы. Сами норманны говорят, что Ярослав опустошение им за дело учинил. Дескать, они сами мелкими набегами беспокоили кривичей, что под его рукой.
– Месть может тянуть месть… – покачал головой риг Этельред. – Тем более что здесь месть накладывается на торговые выгоды.
– Все так, – кивнул посол Мерсии. – Но я бы не стал делать ставку на эти племена. Репутация у Ярослава такая, что…
– Репутация, – перебил его риг Этельред, – это просто слова, которые болтают в тавернах. Не больше. Если бы Ярослав был действительно силен, то он бы давно подчинил эти племена своей власти, а не пытался с ними договориться. Поэтому я не считаю, что его легион чем-то непобедимым. Если бы это было так, то все нужные ему земли давно бы подчинились его воле.
– Мне кажется, мы обсуждаем не то, что нас должно волновать, – подал голос Альфред, брат рига Этельреда.
– А о чем мы должны говорить? – немного поморщившись, поинтересовался правитель Уэссекса. – Ты нам, я полагаю, подскажешь?
– Подскажу, брат. Как там поступят племена ливов и селов, должен думать Ярослав. Ибо нас это никак не защитит от вторжения. А вот то, что Гвинед[30] и Гвент ведут переговоры о выступлении против Мерсии, – наша беда.
– Все-таки они решились? – напрягся посол Мерсии.