Я не твоя вещь
Часть 20 из 37 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Интересно, подумала Лори, не является ли этот намек на дело Карла Ньюмена напоминанием о том, что Лонгфеллоу сыграл важную роль в утверждении Алекса в должности федерального судьи. Как бы то ни было, она не позволит этому обстоятельству повлиять на ее выводы.
— Насколько мне известно, полиция опрашивала вас в ходе расследования, — сказала она.
Беззаботный, шутливый тон его разговора с женой тут же уступил место полной серьезности. Она легко могла представить себе его в роли командира, ведущего бой.
— Это была настоящая фантасмагория, — заметил он. — Я никогда не встречался с Мартином, но мы, бывало, шутили с Ли Энн относительно того, что он играет в Нью-Йорке роль ее мужа, пока я нахожусь в столице. Тогда мы только что вернулись из Вашингтона, губернатор вот-вот должен был объявить о моем назначении в сенат, и тут вдруг ей звонит ее мать и говорит, что Мартина убили. На следующий день это было в топе новостей. Уверен, что если вы просмотрите нью-йоркские газеты за ту неделю, то среди главных новостей найдете сообщения о его убийстве и о моем назначении в сенат. В моем офисе только-только успели установить телефоны, когда туда позвонили из Полицейского департамента Нью-Йорка и сказали, что хотят поговорить со мной и Ли Энн. Поначалу я подумал, что речь идет о субсидиях или о еще каких-то официальных делах, но тут они сказали, что речь идет о Мартине.
— И о чем вы подумали? Как вам тогда показалось, почему полиция пожелала вас опросить?
— Разумеется, мы предположили, что все дело в совместной работе Мартина и Ли Энн на благо школы Хейден. Обычная проверка всех абонентов в его мобильном телефоне и все такое прочее. Они приехали к нам сюда и сказали, что им надо поговорить отдельно с Ли Энн, что не показалось мне необычным. Собственно говоря, ваш жених настаивал на том, чтобы сегодня наши беседы проходили так же — отдельно со мной, отдельно с моей женой. — Теперь его улыбка была скорее вежливой, чем теплой.
Лори кивнула, давая понять, чтобы он продолжал.
— Затем они поговорили со мной и спросили, где я находился в тот вечер, когда он был убит. Я едва не рассмеялся, подумав, что они решили подшутить над свежеиспеченным сенатором или что-то в этом духе. Но потом до меня дошло, что они говорят всерьез. Я сказал, что они могут найти фотографии в «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост», на которых я в тот день был запечатлен в Вашингтоне. Я сказал им, в каком отеле мы провели ту ночь, и даже предложил связать их с лидером сенатского большинства, если им нужно подтверждение того, что утром следующего дня я все еще был в Вашингтоне и позавтракал там. По правде говоря, они были весьма раздосадованы. Я отношусь к Полицейскому департаменту Нью-Йорка с большим уважением, но, по-моему, они должны были сами понять, что в тот день нас даже не было в Нью-Йорке. Когда этот вопрос был улажен, я спросил их, почему они вообще сочли нужным опросить меня и мою жену. Тогда-то они и сказали, что, по мнению Кендры, Мартин и Ли Энн были… Я даже не могу это произнести, но вам наверняка известно это ее нелепое утверждение.
— И какова же была ваша реакция, сенатор?
— Я был ошеломлен. Это был… вздор. К тому же из освещения этого дела в СМИ было ясно, кто является подозреваемой номер один. Конечно, человек невиновен, пока его вина не будет доказана, но я всегда считал, что самое убедительное доказательство виновности Кендры — это ее попытка свалить вину на меня. — В его голосе прозвучал гнев, но он тут же обуздал его. — Я хотел, чтобы у полиции не осталось абсолютно никаких сомнений в моей непричастности к этому делу, и потому отправил им мой гостиничный счет, а также квитанцию на оплату парковки, свидетельствующую о том, что моя машина простояла там всю ночь, плюс данные с моего транспондера об оплате проезда по платным дорогам и газетные статьи о моем визите в Вашингтон. Я прочел в СМИ намеки на то, что Кендра, возможно, копила наличные, чтобы заплатить кому-то за это убийство. И, чтобы не дать возможности написать такое и обо мне, я даже передал полиции данные о движении денег на моем банковском счету, хотя они меня об этом и не просили.
— Это настоящая полная откровенность.
— Мне нечего было скрывать — ни тогда, ни сейчас, — твердо сказал он. — Эта прекрасная квартира была куплена моей блестящей и трудолюбивой женой, но я всегда настаиваю на том, чтобы оплачивать половину наших расходов из моего жалованья. Так что поверьте, мне было не на что нанять киллера. И я решил, что, чем скорее они вычеркнут из своего списка меня, тем больше времени у них будет на поимку настоящего убийцы.
— Думаю, кроме желания помочь полиции у вас имелись и другие соображения. Несмотря на огромный интерес средств массовой информации к этому делу, ни одно из них не сообщило, что в ходе расследования полиция опросила вас и вашу жену.
— Вы представляете себе, какой бы тогда начался цирк? Новоиспеченного сенатора допрашивают в рамках расследования дела об убийстве.
— Поэтому-то вы и не захотели встретиться со мной ни в моей студии, ни в вашем офисе.
Он кивнул.
— Конечно. И я даже не стыжусь признаться, что позвонил в офис начальника полиции. Я хотел, чтобы руководство полиции знало, что я готов сотрудничать во всех смыслах этого слова, но не желаю, чтобы СМИ склоняли меня на все лады только потому, что мне достались пятнадцать минут славы. Начальник полиции заверил меня, что я предоставил более чем достаточно доказательств моей невиновности. Кстати, у меня сложилось впечатление, что полицейские поговорили с другими членами совета выпускников школы Хейден и они подтвердили, что представить Мартина и Ли Энн вместе просто невозможно. И вот опять двадцать пять, — сказал он, улыбаясь, но при этом сурово глядя Лори в глаза.
Она понимала, какой вопрос он хочет ей задать, но не задает, и ответила ему, как могла:
— Мы не обсуждаем в эфире теории об альтернативных подозреваемых, если не считаем, что для этого у нас есть достоверная фактическая основа.
— Это успокаивает. Между прочим, я видел каждый выпуск вашего шоу и восхищаюсь вашей работой. Но между нами — пора, чтобы единственный человек, остающийся под подозрением, Кендра Белл, получила то, что заслуживает. Я надеюсь, что вы сможете доказать ее вину раз и навсегда.
Глава 35
Как только Лори и Джерри уселись на заднее сиденье черного кроссовера, который ожидал их возле многоквартирного дома четы Лонгфеллоу, Джерри захлопал в ладоши.
— У меня такое впервые, — сказал он. — Я еще никогда не встречался с сенатором или женой сенатора. Они так обаятельны, так великолепны, и они такие… настоящие. Теперь я понимаю, почему вокруг них подняли такой ажиотаж. Лори, возможно, мы только что познакомились с будущими президентом и первой леди!
— До того как ты окончательно поместишь их в Белый дом, может быть, мы все-таки поговорим об их связи с делом Мартина Белла?
— Извини, — кивнул Джерри. — Ты же знаешь, как я обалдеваю в присутствии знаменитостей, а эти двое прямо как кинозвезды — только умнее! Но да, ты права. Хватит им льстить. Послушай, идя к ним, мы же знали, что будем опрашивать их только потому, что Кендра настаивает на том, что у ее мужа была связь с Ли Энн, не так ли?
— Так.
— Но это было просто ее подозрение, верно? Ни гостиничных счетов, ни свидетельств о том, что они держались за руки или тайком целовались после заседаний совета выпускников, не так ли?
— Да, ничего, кроме того, что они вместе проводили время и звонили друг другу, а также инстинкта жены, подсказывавшего Кендре, что ее муж ей изменяет.
Джерри пожал плечами.
— Что ж, у нас есть прекрасное объяснение этих их контактов, но нет ничего, что подтверждало бы подозрения Кендры.
Лори продолжила эту мысль:
— Да и саму Кендру нельзя назвать человеком, внушающим такое уж большое доверие. Она утверждает, что Мартин «психологически манипулировал» ею, но, даже по ее собственному признанию, она в то время находилась не в лучшей форме.
— К тому же, — добавил Джерри, — неужели ты думаешь, что Ли Энн изменила бы своему мужу с Мартином Беллом? — По тому, как он произнес имя Мартина, Лори поняла — он считает, что Ли Энн слишком хороша для покойного врача.
— Да они же совсем разные, прямо-таки антиподы, — заметила Лори. — Возможно, Мартин и стремился освободиться от своего брака, но, судя по тому, что мы слышали, он желал во что бы то ни стало добиться опеки над своими детьми. Как бы то ни было, это был его главный приоритет. А Ли Энн…
— Давай говори, — сказал Джерри. — Эта женщина явно ненавидит детей.
Лори улыбнулась.
— Просто скажем, что она предпочитает общество собак. Я совершенно не могу представить ее себе в роли мачехи.
— И дело не только в детях, — заметил Джерри. — Не забывай, что Мартин и его родители заставили Кендру сидеть дома после рождения детей. Мартин желал иметь жену-домохозяйку, ему не нужна была жена — влиятельный партнер юридической фирмы. Другое дело ее муж, сенатор. Ты же видела их вместе — Ли Энн определенно его правая рука во всем. Разве такого хотел, по-твоему, Мартин Белл?
— Да, они были несовместимы, — согласилась Лори.
— Вот именно. У Дэниела Лонгфеллоу был бы мотив убить Мартина Белла, только если бы у того была любовная связь с его женой, а это просто невообразимо. К тому же в тот вечер он был далеко — об этом говорит не только Ли Энн, но и счета, фотографии, другие свидетели — в общем, у него железное алиби.
Джерри был прав. Долг Лори перед Кендрой состоял в изучении всех возможных зацепок, и те из них, которые относились к чете Лонгфеллоу, были исчерпаны. Лори была готова вычеркнуть сенатора из списка возможных подозреваемых.
Джерри вдруг поднял указательный палец, как будто ему в голову пришла какая-то удачная мысль.
— Извини, — сказал он, обращаясь к водителю, — но у нас, кажется, изменились планы. Лори, я тут подумал, что мы могли бы включить в передачу кадры церкви, где поженились Мартин и Кендра. Она нам почти по дороге. Ты не против, если мы немного отклонимся от маршрута, чтобы провести там рекогносцировку?
Лори посмотрела на свои часы. Время близилось к пяти часам. Зная, что Алекс уехал на конференцию, Шарлотта пригласила ее по-быстрому выпить вдвоем после работы. Надо думать, она успеет на встречу с подругой, ведь осмотр церкви, вероятно, не займет много времени.
— По-моему, это неплохая мысль.
Джерри дал водителю адрес где-то на западе района Сороковых улиц, и Лори попыталась припомнить, есть ли в этом районе бродвейских театров какая-нибудь церковь, соответствующая высоким требованиям Роберта и Синтии Белл, но так ничего и не вспомнила.
— Очень скоро нам уже не придется пользоваться службой такси для таких поездок, как эта, — сказал Джерри. — Дилер сообщил мне, что моя машина прибудет на этой неделе.
Джерри уже несколько недель говорил о гибридном «БМВ», который он решил приобрести. Лори считала, что молодому человеку глупо иметь свою машину в Нью-Йорке, но она знала, как Джерри любит ездить на Файр-Айленд летом по выходным. И теперь вместо того, чтобы ездить в переполненных электричках, Джерри сможет с комфортом рассекать на своей экологически чистой машине по скоростной выделенной полосе. Лори уже представляла себе, как он мчится по идущей через Лонг-Айленд скоростной магистрали, слушая свою любимую музыку.
Когда такси остановилось на обочине Сорок шестой улицы и они вышли из него, Джерри сказал водителю, что тот может их не ждать.
— Джерри, — сказала Лори, — я полагала, что это займет всего несколько минут. Я должна быть в Рокфеллеровском центре к шести часам. — У нее была назначена встреча с Шарлоттой в ресторане «Брассери Рюлман» неподалеку от студии.
— Мы просто вызовем еще одно такси, — ответил Джерри. Лори открыла рот, чтобы возразить, но водитель уже отъехал.
— Не понимаю, зачем ты это сделал…
Джерри осторожно положил руку ей на спину и потянул ее за собой. Но где же церковь?
Они сделали всего лишь несколько шагов, когда он вдруг остановился, посмотрел на нее и ухмыльнулся, показав на вывеску ближайшего к ним заведения.
«У Фэнси» — гласила ярко-розовая неоновая реклама. Бродвейские эротические танцовщики.
Нет, подумала она, этого не может быть.
Дверь из тонированного стекла отворилась, и из нее вышли Грейс и Шарлотта в одинаковых фиолетовых боа. Они обе издали пронзительный крик, ни дать ни взять молодые незамужние женщины, борющиеся за одинокого мужчину на каком-то из наиболее успешных реалити-шоу студии «Фишер-Блейк».
— Наверное, вы шутите, — сухо бросила Лори.
— Да брось ты, — сказала Шарлотта. — Вы с Алексом так скрытничаете с этой вашей помолвкой. Мы уже несколько недель следим за вами и решили, что тебе нужна непритязательная развлекуха.
— Чтобы я вела себя как идиотка, млея от полураздетых мужчин? Ни за что. — Теперь Лори понимала, почему Джерри и Грейс вели себя в ее присутствии так странно, то и дело уставляясь на экран компьютера. Они планировали этот абсурд вместе с Шарлоттой.
— Но я уже заплатила парню по имени Чип за танец с тобой, — сказала Грейс, разочарованно дуясь.
Лори посмотрела на их полные воодушевления лица и решила, что это будет ее наказанием за всегдашнюю серьезность. Они были полны решимости заставить ее насладиться тупой «развлекухой».
Она сделала два шага к двери, смирившись со своей судьбой, но тут из нее выскочили Шарлотта и Грейс и обняли ее.
— Накололи, накололи! — пропела Шарлотта, добавив: — Хорошая работа, — и ударив ладонью в ладони Джерри и Грейс.
Джерри смущенно улыбался.
— Мы просто разыгрывали тебя, босс. Пожалуйста, прости нас. — И он сжал руки в молитвенном жесте.
Лори ощутила огромное облегчение — слава богу, что ей не придется входить в этот вертеп.
— Погодите, стало быть, мы никуда не идем? — спросила она.
— Нет, мы определенно выпьем, — ответила Шарлотта. — Но не здесь.
Джерри и Грейс показали на вывеску заведения, находящегося напротив, под названием «Не говори маме». Лори как-то раз была в нем вместе с Джерри и Грейс и сказала им, что ей там понравилось. Это был тускло освещенный бар с пианистом, расположенный в театральном районе и относительно тихий по сравнению с «У Фэнси» с его танцовщиками. Иногда сюда заходили актеры бродвейских театров, чтобы что-нибудь спеть, и прочие посетители могли сделать то же.
Рядом со сценой Лори увидела столик с табличкой «Заказан». К спинке одного из стоящих вокруг него стульев были прикреплены воздушные шары в форме сердечек, и на столешнице Лори ожидало фиолетовое боа, но в остальном столик имел вполне респектабельный вид. Как только официантка приняла у них заказ на напитки, Джерри и Грейс поднялись на сцену и спели Лори «Часовню любви»[18].
«Мы идем в часовню… и собираемся пожениться».
— Насколько мне известно, полиция опрашивала вас в ходе расследования, — сказала она.
Беззаботный, шутливый тон его разговора с женой тут же уступил место полной серьезности. Она легко могла представить себе его в роли командира, ведущего бой.
— Это была настоящая фантасмагория, — заметил он. — Я никогда не встречался с Мартином, но мы, бывало, шутили с Ли Энн относительно того, что он играет в Нью-Йорке роль ее мужа, пока я нахожусь в столице. Тогда мы только что вернулись из Вашингтона, губернатор вот-вот должен был объявить о моем назначении в сенат, и тут вдруг ей звонит ее мать и говорит, что Мартина убили. На следующий день это было в топе новостей. Уверен, что если вы просмотрите нью-йоркские газеты за ту неделю, то среди главных новостей найдете сообщения о его убийстве и о моем назначении в сенат. В моем офисе только-только успели установить телефоны, когда туда позвонили из Полицейского департамента Нью-Йорка и сказали, что хотят поговорить со мной и Ли Энн. Поначалу я подумал, что речь идет о субсидиях или о еще каких-то официальных делах, но тут они сказали, что речь идет о Мартине.
— И о чем вы подумали? Как вам тогда показалось, почему полиция пожелала вас опросить?
— Разумеется, мы предположили, что все дело в совместной работе Мартина и Ли Энн на благо школы Хейден. Обычная проверка всех абонентов в его мобильном телефоне и все такое прочее. Они приехали к нам сюда и сказали, что им надо поговорить отдельно с Ли Энн, что не показалось мне необычным. Собственно говоря, ваш жених настаивал на том, чтобы сегодня наши беседы проходили так же — отдельно со мной, отдельно с моей женой. — Теперь его улыбка была скорее вежливой, чем теплой.
Лори кивнула, давая понять, чтобы он продолжал.
— Затем они поговорили со мной и спросили, где я находился в тот вечер, когда он был убит. Я едва не рассмеялся, подумав, что они решили подшутить над свежеиспеченным сенатором или что-то в этом духе. Но потом до меня дошло, что они говорят всерьез. Я сказал, что они могут найти фотографии в «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост», на которых я в тот день был запечатлен в Вашингтоне. Я сказал им, в каком отеле мы провели ту ночь, и даже предложил связать их с лидером сенатского большинства, если им нужно подтверждение того, что утром следующего дня я все еще был в Вашингтоне и позавтракал там. По правде говоря, они были весьма раздосадованы. Я отношусь к Полицейскому департаменту Нью-Йорка с большим уважением, но, по-моему, они должны были сами понять, что в тот день нас даже не было в Нью-Йорке. Когда этот вопрос был улажен, я спросил их, почему они вообще сочли нужным опросить меня и мою жену. Тогда-то они и сказали, что, по мнению Кендры, Мартин и Ли Энн были… Я даже не могу это произнести, но вам наверняка известно это ее нелепое утверждение.
— И какова же была ваша реакция, сенатор?
— Я был ошеломлен. Это был… вздор. К тому же из освещения этого дела в СМИ было ясно, кто является подозреваемой номер один. Конечно, человек невиновен, пока его вина не будет доказана, но я всегда считал, что самое убедительное доказательство виновности Кендры — это ее попытка свалить вину на меня. — В его голосе прозвучал гнев, но он тут же обуздал его. — Я хотел, чтобы у полиции не осталось абсолютно никаких сомнений в моей непричастности к этому делу, и потому отправил им мой гостиничный счет, а также квитанцию на оплату парковки, свидетельствующую о том, что моя машина простояла там всю ночь, плюс данные с моего транспондера об оплате проезда по платным дорогам и газетные статьи о моем визите в Вашингтон. Я прочел в СМИ намеки на то, что Кендра, возможно, копила наличные, чтобы заплатить кому-то за это убийство. И, чтобы не дать возможности написать такое и обо мне, я даже передал полиции данные о движении денег на моем банковском счету, хотя они меня об этом и не просили.
— Это настоящая полная откровенность.
— Мне нечего было скрывать — ни тогда, ни сейчас, — твердо сказал он. — Эта прекрасная квартира была куплена моей блестящей и трудолюбивой женой, но я всегда настаиваю на том, чтобы оплачивать половину наших расходов из моего жалованья. Так что поверьте, мне было не на что нанять киллера. И я решил, что, чем скорее они вычеркнут из своего списка меня, тем больше времени у них будет на поимку настоящего убийцы.
— Думаю, кроме желания помочь полиции у вас имелись и другие соображения. Несмотря на огромный интерес средств массовой информации к этому делу, ни одно из них не сообщило, что в ходе расследования полиция опросила вас и вашу жену.
— Вы представляете себе, какой бы тогда начался цирк? Новоиспеченного сенатора допрашивают в рамках расследования дела об убийстве.
— Поэтому-то вы и не захотели встретиться со мной ни в моей студии, ни в вашем офисе.
Он кивнул.
— Конечно. И я даже не стыжусь признаться, что позвонил в офис начальника полиции. Я хотел, чтобы руководство полиции знало, что я готов сотрудничать во всех смыслах этого слова, но не желаю, чтобы СМИ склоняли меня на все лады только потому, что мне достались пятнадцать минут славы. Начальник полиции заверил меня, что я предоставил более чем достаточно доказательств моей невиновности. Кстати, у меня сложилось впечатление, что полицейские поговорили с другими членами совета выпускников школы Хейден и они подтвердили, что представить Мартина и Ли Энн вместе просто невозможно. И вот опять двадцать пять, — сказал он, улыбаясь, но при этом сурово глядя Лори в глаза.
Она понимала, какой вопрос он хочет ей задать, но не задает, и ответила ему, как могла:
— Мы не обсуждаем в эфире теории об альтернативных подозреваемых, если не считаем, что для этого у нас есть достоверная фактическая основа.
— Это успокаивает. Между прочим, я видел каждый выпуск вашего шоу и восхищаюсь вашей работой. Но между нами — пора, чтобы единственный человек, остающийся под подозрением, Кендра Белл, получила то, что заслуживает. Я надеюсь, что вы сможете доказать ее вину раз и навсегда.
Глава 35
Как только Лори и Джерри уселись на заднее сиденье черного кроссовера, который ожидал их возле многоквартирного дома четы Лонгфеллоу, Джерри захлопал в ладоши.
— У меня такое впервые, — сказал он. — Я еще никогда не встречался с сенатором или женой сенатора. Они так обаятельны, так великолепны, и они такие… настоящие. Теперь я понимаю, почему вокруг них подняли такой ажиотаж. Лори, возможно, мы только что познакомились с будущими президентом и первой леди!
— До того как ты окончательно поместишь их в Белый дом, может быть, мы все-таки поговорим об их связи с делом Мартина Белла?
— Извини, — кивнул Джерри. — Ты же знаешь, как я обалдеваю в присутствии знаменитостей, а эти двое прямо как кинозвезды — только умнее! Но да, ты права. Хватит им льстить. Послушай, идя к ним, мы же знали, что будем опрашивать их только потому, что Кендра настаивает на том, что у ее мужа была связь с Ли Энн, не так ли?
— Так.
— Но это было просто ее подозрение, верно? Ни гостиничных счетов, ни свидетельств о том, что они держались за руки или тайком целовались после заседаний совета выпускников, не так ли?
— Да, ничего, кроме того, что они вместе проводили время и звонили друг другу, а также инстинкта жены, подсказывавшего Кендре, что ее муж ей изменяет.
Джерри пожал плечами.
— Что ж, у нас есть прекрасное объяснение этих их контактов, но нет ничего, что подтверждало бы подозрения Кендры.
Лори продолжила эту мысль:
— Да и саму Кендру нельзя назвать человеком, внушающим такое уж большое доверие. Она утверждает, что Мартин «психологически манипулировал» ею, но, даже по ее собственному признанию, она в то время находилась не в лучшей форме.
— К тому же, — добавил Джерри, — неужели ты думаешь, что Ли Энн изменила бы своему мужу с Мартином Беллом? — По тому, как он произнес имя Мартина, Лори поняла — он считает, что Ли Энн слишком хороша для покойного врача.
— Да они же совсем разные, прямо-таки антиподы, — заметила Лори. — Возможно, Мартин и стремился освободиться от своего брака, но, судя по тому, что мы слышали, он желал во что бы то ни стало добиться опеки над своими детьми. Как бы то ни было, это был его главный приоритет. А Ли Энн…
— Давай говори, — сказал Джерри. — Эта женщина явно ненавидит детей.
Лори улыбнулась.
— Просто скажем, что она предпочитает общество собак. Я совершенно не могу представить ее себе в роли мачехи.
— И дело не только в детях, — заметил Джерри. — Не забывай, что Мартин и его родители заставили Кендру сидеть дома после рождения детей. Мартин желал иметь жену-домохозяйку, ему не нужна была жена — влиятельный партнер юридической фирмы. Другое дело ее муж, сенатор. Ты же видела их вместе — Ли Энн определенно его правая рука во всем. Разве такого хотел, по-твоему, Мартин Белл?
— Да, они были несовместимы, — согласилась Лори.
— Вот именно. У Дэниела Лонгфеллоу был бы мотив убить Мартина Белла, только если бы у того была любовная связь с его женой, а это просто невообразимо. К тому же в тот вечер он был далеко — об этом говорит не только Ли Энн, но и счета, фотографии, другие свидетели — в общем, у него железное алиби.
Джерри был прав. Долг Лори перед Кендрой состоял в изучении всех возможных зацепок, и те из них, которые относились к чете Лонгфеллоу, были исчерпаны. Лори была готова вычеркнуть сенатора из списка возможных подозреваемых.
Джерри вдруг поднял указательный палец, как будто ему в голову пришла какая-то удачная мысль.
— Извини, — сказал он, обращаясь к водителю, — но у нас, кажется, изменились планы. Лори, я тут подумал, что мы могли бы включить в передачу кадры церкви, где поженились Мартин и Кендра. Она нам почти по дороге. Ты не против, если мы немного отклонимся от маршрута, чтобы провести там рекогносцировку?
Лори посмотрела на свои часы. Время близилось к пяти часам. Зная, что Алекс уехал на конференцию, Шарлотта пригласила ее по-быстрому выпить вдвоем после работы. Надо думать, она успеет на встречу с подругой, ведь осмотр церкви, вероятно, не займет много времени.
— По-моему, это неплохая мысль.
Джерри дал водителю адрес где-то на западе района Сороковых улиц, и Лори попыталась припомнить, есть ли в этом районе бродвейских театров какая-нибудь церковь, соответствующая высоким требованиям Роберта и Синтии Белл, но так ничего и не вспомнила.
— Очень скоро нам уже не придется пользоваться службой такси для таких поездок, как эта, — сказал Джерри. — Дилер сообщил мне, что моя машина прибудет на этой неделе.
Джерри уже несколько недель говорил о гибридном «БМВ», который он решил приобрести. Лори считала, что молодому человеку глупо иметь свою машину в Нью-Йорке, но она знала, как Джерри любит ездить на Файр-Айленд летом по выходным. И теперь вместо того, чтобы ездить в переполненных электричках, Джерри сможет с комфортом рассекать на своей экологически чистой машине по скоростной выделенной полосе. Лори уже представляла себе, как он мчится по идущей через Лонг-Айленд скоростной магистрали, слушая свою любимую музыку.
Когда такси остановилось на обочине Сорок шестой улицы и они вышли из него, Джерри сказал водителю, что тот может их не ждать.
— Джерри, — сказала Лори, — я полагала, что это займет всего несколько минут. Я должна быть в Рокфеллеровском центре к шести часам. — У нее была назначена встреча с Шарлоттой в ресторане «Брассери Рюлман» неподалеку от студии.
— Мы просто вызовем еще одно такси, — ответил Джерри. Лори открыла рот, чтобы возразить, но водитель уже отъехал.
— Не понимаю, зачем ты это сделал…
Джерри осторожно положил руку ей на спину и потянул ее за собой. Но где же церковь?
Они сделали всего лишь несколько шагов, когда он вдруг остановился, посмотрел на нее и ухмыльнулся, показав на вывеску ближайшего к ним заведения.
«У Фэнси» — гласила ярко-розовая неоновая реклама. Бродвейские эротические танцовщики.
Нет, подумала она, этого не может быть.
Дверь из тонированного стекла отворилась, и из нее вышли Грейс и Шарлотта в одинаковых фиолетовых боа. Они обе издали пронзительный крик, ни дать ни взять молодые незамужние женщины, борющиеся за одинокого мужчину на каком-то из наиболее успешных реалити-шоу студии «Фишер-Блейк».
— Наверное, вы шутите, — сухо бросила Лори.
— Да брось ты, — сказала Шарлотта. — Вы с Алексом так скрытничаете с этой вашей помолвкой. Мы уже несколько недель следим за вами и решили, что тебе нужна непритязательная развлекуха.
— Чтобы я вела себя как идиотка, млея от полураздетых мужчин? Ни за что. — Теперь Лори понимала, почему Джерри и Грейс вели себя в ее присутствии так странно, то и дело уставляясь на экран компьютера. Они планировали этот абсурд вместе с Шарлоттой.
— Но я уже заплатила парню по имени Чип за танец с тобой, — сказала Грейс, разочарованно дуясь.
Лори посмотрела на их полные воодушевления лица и решила, что это будет ее наказанием за всегдашнюю серьезность. Они были полны решимости заставить ее насладиться тупой «развлекухой».
Она сделала два шага к двери, смирившись со своей судьбой, но тут из нее выскочили Шарлотта и Грейс и обняли ее.
— Накололи, накололи! — пропела Шарлотта, добавив: — Хорошая работа, — и ударив ладонью в ладони Джерри и Грейс.
Джерри смущенно улыбался.
— Мы просто разыгрывали тебя, босс. Пожалуйста, прости нас. — И он сжал руки в молитвенном жесте.
Лори ощутила огромное облегчение — слава богу, что ей не придется входить в этот вертеп.
— Погодите, стало быть, мы никуда не идем? — спросила она.
— Нет, мы определенно выпьем, — ответила Шарлотта. — Но не здесь.
Джерри и Грейс показали на вывеску заведения, находящегося напротив, под названием «Не говори маме». Лори как-то раз была в нем вместе с Джерри и Грейс и сказала им, что ей там понравилось. Это был тускло освещенный бар с пианистом, расположенный в театральном районе и относительно тихий по сравнению с «У Фэнси» с его танцовщиками. Иногда сюда заходили актеры бродвейских театров, чтобы что-нибудь спеть, и прочие посетители могли сделать то же.
Рядом со сценой Лори увидела столик с табличкой «Заказан». К спинке одного из стоящих вокруг него стульев были прикреплены воздушные шары в форме сердечек, и на столешнице Лори ожидало фиолетовое боа, но в остальном столик имел вполне респектабельный вид. Как только официантка приняла у них заказ на напитки, Джерри и Грейс поднялись на сцену и спели Лори «Часовню любви»[18].
«Мы идем в часовню… и собираемся пожениться».