Избранница Золотого дракона

Как я ни старалась придраться хоть к чему-то в поведении Кирмунда в следующую неделю, он не предоставлял такой возможности. Король и правда изо всех сил пытался исправить ситуацию между нами. Не пытался настаивать на физической близости, был безукоризненно вежлив и внимателен. Конечно, о том, чтобы скрывать наши отношения, теперь не могло быть и речи.

Весь двор гудел на эту тему. Но король ни разу больше не проявлял так бесивших меня собственнических замашек. Даже позволял беспрепятственно флиртовать с Адальброном и не выказывал ревности. Хотя, несомненно, последнее давалось ему с огромным трудом. Это было видно по взглядам и исходящему от него напряжению. Я же с каким-то маниакальным рвением пыталась вывести Кирмунда из себя. Возможно, жаждала лишний раз убедиться, что вся его сдержанность — лишь временная хитрость для того, чтобы меня вернуть. Не получалось. Кирмунд даже перестал любезничать с другими дамами, и не думая отвечать мне той же монетой.

Каждое утро в мои покои по-прежнему доставляли цветы и подарки, и я все с меньшей охотой возвращала их обратно. Помимо воли Кирмунду удавалось капля за каплей растоплять ту броню, которой я отгородила от него свое сердце. Невозможно оставаться равнодушной, когда такой неординарный мужчина дает понять, как много ты для него значишь. Притом даже проявляя то, что он наверняка считал слабостью, Кирмунд ни на миг не утрачивал чувства собственного достоинства.

Я прекрасно понимала, что ни с кем другим он бы не вел себя так же в подобной ситуации. Предпочел бы сплавить с глаз долой из сердца вон, ограничившись денежной компенсацией за причиненный ущерб. Я на самом деле дорога ему, и это трогало больше, чем мне бы хотелось. И чем сильнее ощущала в себе ростки вновь зарождающейся симпатии к этому мужчине, тем яростнее сопротивлялась.

Даже пыталась пробудить в себе интерес к Адальброну больший, чем как к союзнику. Не знаю, принимал ли принц Алых драконов мой интерес за чистую монету, но охотно подыгрывал. На балах почти не отходил от меня, приглашал на прогулки по парку или верхом, тоже присылал цветы и подарки. Хотя понять, испытывает ли он ко мне на самом деле симпатию, было трудно. Я прекрасно понимала, что за внешним шармом и обходительностью вполне может скрываться обычная расчетливость. Ему было бы выгодно влюбить меня в себя — тогда во время нашего совместного правления легче будет навязывать свою волю, а то и вовсе отлучить от принятия решений. Но насчет этого Адальброн бы сильно просчитался. Вряд ли я кого-то смогу по-настоящему полюбить после Кирмунда. Король убил во мне саму способность испытывать это чувство. Так что для меня будет уже огромным достижением то, что стану испытывать к Адальброну уважение и дружеские чувства. И я вовсю пыталась взрастить их в себе, отгоняя невольные опасения, какие вызывал этот мужчина.

Не знаю, сколько бы продолжалась холодная война между мной и Кирмундом, если бы в дело не вмешался случай. Хотя, скорее, чей-то злой умысел.

Сегодня весь двор выехал за город на королевскую охоту — одно из излюбленных развлечений придворных, которое я никогда не разделяла. Не нахожу ничего привлекательного в том, чтобы преследовать несчастное животное, а потом ради забавы лишать его жизни. Но мужчины думали иначе. А большинство женщин воспринимали охоту, как лишний повод покрасоваться и продемонстрировать, как соблазнительно облегает фигуру платье для верховой езды.

Мы с Эльмой по такому случаю тоже надели удобные элегантные наряды, предназначенные для верховых прогулок. Я невольно отметила, что нахожу их куда более привлекательными, чем обычная одежда и та, что предназначена для балов. Строгий силуэт и закрытое декольте, несмотря на внешнюю скромность, оставляли куда больше простора для воображения, чем открытые развратные наряды. И судя по взглядам мужчин, это привлекало их даже больше. Уже не говоря о том, что для меня такая одежда была намного предпочтительнее. Удобно и со вкусом. Моя бы воля — всегда бы носила только такую одежду. Хотя местные щеголихи даже платья для верховой езды умудрялись сделать вульгарно-кричащими и потуже затянуться в корсеты.

Я представила себе, как они станут задыхаться во время скачки, и невольно усомнилась в здравости их рассудка. Сама я себя подобному испытанию подвергать не собиралась. Тем более что ездить верхом мне нравилось, и я решила, что не стану лишать себя удовольствия от быстрой езды. Эльме же посоветовала держаться поближе к другим фрейлинам и не усердствовать. В отличие от меня, девушка не особенно уверенно держалась в седле. Конечно, как и всякую благородную леди, ее в свое время обучили этой премудрости. Но Эльма не находила в езде верхом какого-либо удовольствия. Уже сейчас на ее лице застыло обреченное выражение, говорящее о том, что она намерена лишь терпеть все это, как досадную необходимость.

Думаю, единственное, что доставляло ей удовольствие в сегодняшней охоте, это созерцание Ретольфа Маранаса, великолепно держащегося в седле и явно предвкушающего хорошее развлечение. Судя по его лицу, гораздо более оживленному, чем обычно, охота ему и правда нравилась. Они с королем о чем-то переговаривались с егерем и глаза обоих сверкали азартом. Мужики — что с них взять. Я скривила губы в снисходительной усмешке.

Заметив Адальброна, немного опоздавшего к месту сбора, приветливо помахала ему рукой. Он тут же просиял любезной улыбкой и направил коня ко мне. Невольно глянув в этот момент на Кирмунда, я заметила, что он оторвался от разговора и теперь угрюмо наблюдает за моим поклонником. Постаралась выразить на лице еще большую радость, пусть даже фальшивую, и уставилась на Адальброна чуть ли не с обожанием.

— Я рада, что вы все-таки тоже решили присоединиться к нам, — проворковала, когда мужчина поравнялся со мной.

— Ни за чтобы не упустил возможности лишний раз провести время в вашем обществе, — любезно отозвался Адальброн, взяв мою руку и поднеся к губам. — Сейчас только поздороваюсь с королем и потом буду полностью в вашем распоряжении.

— Буду ждать с нетерпением, — сахарным голосочком откликнулась я, а он вдруг чуть подался корпусом вперед и шепнул мне в самое ухо:

— Я бы очень хотел, чтобы вы сейчас и правда так думали.

Невольно опешив, я уставилась в его красивое лицо, на котором играла странная улыбка. Впервые подумала о том, что его интерес ко мне действительно может быть искренним.

— У вас есть повод сомневаться в моих словах? — скрывая смущение, пробормотала я.

— Я не настолько наивен, моя восхитительная леди, — своим приятным мелодичным голосом произнес он, а его глаза полыхнули еще ярче, чем обычно, сейчас еще больше напоминая драгоценные камни. — Но вам стоит знать, что я рад, что наши жизненные пути пересеклись. До вас ни разу не встречал женщины, и правда достойной меня.

Обескураженная и немного выбитая из колеи его словами, я не знала, что сказать. Но Адальброн не стал ждать ответа и, одарив напоследок какой-то хищной улыбкой, отъехал прочь, направившись к Кирмунду.

Ко мне тут же подъехала Эльма и с беспокойством проговорила:

— Не нравится он мне.

— Вот как? — я чуть усмехнулась. — Можно узнать, почему?

— О нем дурные слухи ходят, — покачала головой девушка.

— Ты настолько доверяешь слухам?

— Раз о нем такое говорят, то значит, что-то за ними все же кроется, — философски заметила Эльма. — Мне сегодня утром Майена рассказывала, что недавно произошло с одной горожанкой, которая спуталась с принцем.

— Ну раз Майена рассказывала… — едко протянула я, насмешливо покосившись на вышеупомянутую фрейлину, славящуюся непомерной болтливостью.

— Между прочим, она по доброте душевной мне об этом сказала, — нахмурилась подруга. — Чтобы я тебя образумила связываться с таким человеком. Ведь она считает, что ничего серьезного принц тебе все равно не предложит. Мол, слишком большая разница в положении.

— Весьма ценю ее заботу, но предпочту жить своим умом, — усмехнулась я. — К тому же, в отличие от Майены, ты и я знаем, что насчет меня у Адальброна самые серьезные намерения.

— Думаешь, это помешает ему вести себя с тобой так же, как и с другими женщинами? — осторожно заметила Эльма.

— Думаешь, я ему это позволю? — холодно парировала я.

— И все-таки хорошо подумай. Ту девушку вышвырнули наутро из дома принца больше напоминающей кусок мяса. На ней живого места не было. Лекарь, осматривавший ее, сказал, что бедняжку буквально исполосовали когтями и зубами, а внутри все так повредили, что вряд ли она теперь способна рожать. Если вообще выживет. Похоже на то, словно принц брал ее в половинчатой трансформации.

При всем моем скептическом настрое я невольно содрогнулась, вспомнив, как едва не подверглась той же участи со стороны Кирмунда. Мне крупно повезло, что даже в состоянии полнейшей невменяемости он сумел остановиться и не довести до подобного. Адальброна же вряд ли кто опаивал тем порошком, так что действовал, вполне понимая последствия. В душе шевельнулись нехорошие предчувствия. Эльма права — если слухи хоть немного правдивы, стоит остерегаться того, на что способен принц Алых драконов. Тем более что я и раньше слышала о его жестокости с женщинами. Конечно, таких подробностей мне не рассказывали, ограничиваясь общими фразами. Вполне возможно, что люди просто наговаривают на Адальброна, зная о его репутации. Но что если нет?

— Адала, умоляю тебя, хорошо подумай: стоит ли связываться с этим мужчиной, — снова услышала взволнованный голос подруги.

— Если выбирать между ним и Кирмундом, то даже не задумаюсь, — запальчиво возразила я. — К тому же с женой Адальброн не посмеет вести себя подобным образом, даже если слухи насчет него правдивы.

— Ты уверена?

— Послушай, — я ощутила раздражение. — Почему мне в последнее время кажется, что ты и правда настойчиво склоняешь меня к тому, чтобы отказаться от всех наших планов и остаться с Кирмундом?

— Может, потому что и правда так считаю, — неожиданно откликнулась Эльма и смело встретила мой потрясенный взгляд. — В отличие от тебя, я могу посмотреть на ситуацию объективно, без примеси неприязни и обиды. Этот мужчина не идеален, он совершал много ошибок, но не безнадежен. И он и правда любит тебя.


— А вот тут ошибаешься, — процедила я. — Ни разу между нами не проскользнуло это слово. Любовь. Он хочет меня, его ко мне тянет, я даже поверю в то, что на самом деле уважает и ценит. Но насчет любви… Ты слишком наивна, если считаешь, что он вообще на это способен.

— А ты слишком упряма, чтобы признать то, что можешь быть не права.

Такой отпор со стороны подруги уже по-настоящему изумлял. Еще ни разу Эльма не проявляла подобной решимости и не говорила со мной так.

— Интересно, знает ли лорд Маранас о твоих взглядах? — прибегла я к безотказному средству поколебать ее поневоле выводящую из колеи убежденность. — И чтобы сказал на такие слова.

— Может, я не так умна и сильна духом, как ты, — тихо сказала подруга, — но я вижу дальше того, что дорогие мне люди хотят показать. Ретольф не настолько уж хочет уничтожить Кирмунда, как желает показать. Делаю этот вывод из того, как он иногда говорит о нем, ведет себя с ним. Ретольф уважает его и даже испытывает симпатию, пусть никогда тебе или мне в этом не признается в открытую. И только клятва, данная твоему отцу, а потом и тебе, удерживает его от того, чтобы не послать к демонам все наши планы. Но в отличие от тебя, я понимаю, что счастья эта победа не принесет никому из нас. Ретольф предаст того, кто успел стать ему другом, кто доверяет ему. Я буду мучиться из-за того, что буду видеть, как страдает он. Человек, дороже которого у меня никого нет. А ты… Ты из-за собственного упрямства и непримиримости потеряешь того, кто так же дорог тебе.

— Ты ошибаешься, — яростно выпалила я, но под ее все понимающим и грустным взглядом осеклась. Мои щеки невольно залила краска от охватившего смятения.

— Вместо того, кто готов пылинки с тебя сдувать, ты получишь в мужья хитрого и расчетливого мерзавца, — безжалостно продолжила Эльма. — Настоящего тирана, всю жестокость которого прочувствуешь на себе если не ты, то твои подданные точно. В этом даже сомневаться не стоит. Более того. Страна на неопределенное время будет снова втянута в войну. Вряд ли тот, кто вступит на престол после смерти Кирмунда, пожелает так легко отказаться от такого жирного куша, как королевство Серебряных драконов. Люди уже устали от войны, Адала. Разве ты сама этого не понимаешь? Опять кровь, боль, множество смертей, разрушенные дома, искалеченные судьбы. И все ради чего? Пожалуйста, задай себе этот вопрос сама. Столько смертей… Уже были и еще будут. Замкнутый круг, разорвать который можешь только ты. Понимаю, что простить все, что натворил Кирмунд, будет сложно. Но хочешь ли ты на самом деле и дальше мстить ему?

Слова Эльмы разбередили душу так сильно, что некоторое время я тупо молчала, переваривая услышанное. Потом мое лицо исказилось гримасой горечи.

— Ты рассуждаешь, как тряпка. Как женщина, готовая простить то, что об нее вытирают ноги, причиняют боль ей и тем, кто дорог. И я даже не могу винить тебя за твою слабость. Ты не воспитывалась, как будущая правительница. Твоим уделом изначально планировалось угождать и слушаться своего мужчину. Но я не имею права на подобную слабость. В отличие от тебя, я не играю роль королевы, а ею на самом деле являюсь.

И не глядя больше на подругу, я расправила плечи и направила лошадь в сторону Адальброна, о чем-то беседующего с королем. Убеждала себя, что сказала все правильно, так, как и подобает королеве. Только почему-то сердце ныло, не переставая, а взгляд помимо воли обращался не к тому, кого выбрал разум — Адальброна Караманта, а того, кого должна ненавидеть, кого обязана уничтожить собственными руками.

Кирмунд. Мой заклятый враг. Единственный мужчина, который вызывает во мне столь сильные и противоречивые эмоции, что мне все труднее становится понять саму себя.





Глава 8




Стоило мне начать двигаться в сторону короля, как он тут же повернул голову и больше уже не выпускал из виду. Как и на протяжении всей этой недели, свои эмоции Кирмунд пытался скрывать, но взгляд выдавал его. Полный затаенной надежды, страсти, глубинной тяги. Сохраняя полнейшую непроницаемость на лице, я поравнялась с их небольшой компанией, состоящей из короля, Адальброна, лорда Маранаса и Маррги. Вежливо кивнув Кирмунду, я сосредоточила все внимание на принце Алых драконов и с мрачным удовлетворением отметила, как леденеет взгляд короля.

— Вы обещали скоро вернуться, но задержались, — кокетливо поправив выбившийся из-под шляпки локон, обратилась я к своему поклоннику. — Так что ради вас я рискнула нарушить правила приличий и сама за вами явиться.

Лицо Кирмунда перекосилось. Видно было, каких усилий ему стоило сдержать реакцию. Я же, будто не замечая этого, продолжала строить глазки Адальброну. Тот с удовольствием мне подыгрывал, одаряя обворожительной улыбкой.

— С моей стороны просто преступлением было заставлять вас ждать, леди Эльма. Но Кирмунд увлек меня рассказом о хищнике, на которого нам сегодня предстоит поохотиться.

— И что за хищник? — я сделала испуганный вид и захлопала ресничками. — Неужели он настолько страшен?

Вместо Адальброна хмуро ответил Кирмунд:

— Недавно в мой лес специально для охоты завезли фэйрианского волка.

В этот раз мой страх был неподдельным. Как и вполне понятные опасения. Фэйрианский лес считался запретной территорией, принадлежащей народу фэйри. Они всегда держались обособленно от других рас, и мало кто мог похвастаться тем, что видел их. А немногие смельчаки, которые ради острых ощущений совались в лес, находящийся на границе драконьих земель с землями фэйри, на собственной шкуре прочувствовали, что с этим народом лучше не связываться. Большинство из тех бедолаг не вернулись вовсе. А те, кто вернулся, рассказывали истории одна невероятнее другой и выглядели перепуганными насмерть. Причем жуткие существа, обитавшие в фэйрианском лесу, не пугали их настолько, как невероятно быстрые и смертельно опасные воины той расы.

— И что собой представляет этот самый волк? — нервно спросила я, за что удостоилась презрительной усмешки Маррги.

— Скажем так, с обычным волком сходство он имеет весьма отдаленное, — откликнулся Кирмунд. — Примерно как домашняя кошка похожа на льва. Огромная тварь размером с быка с пастью, способной выдвигаться вперед, что увеличивает ее шансы перегрызть горлу противнику. Помимо этого, невероятно умная и хитрая, обладающая опасной способностью оставлять фантомного двойника, чтобы сбить врага со следа. Причем двойник обладает даже тем же запахом. И пока охотник со всей убежденностью считает, что охотится за реальным волком, эта тварь может преследовать его самого.

— Жуть какая, — вырвалось у меня.

— Не беспокойтесь, леди Эльма, — поспешил успокоить Адальброн. — Король сообщил, что эту тварь накачали достаточным количеством успокоительного. Так что вряд ли волк сможет действовать в полную силу и в таком состоянии создать фантомного двойника. Да и нас намного больше. Зверь умен и предпочтет бежать, чем столкнуться со столькими противниками.

— Но я все же советовал бы вам держаться поближе к мужчинам, — вмешался Кирмунд. — Никогда не знаешь, чего ждать от загнанного в угол хищника.

— Так и собираюсь сделать, — умильно улыбнулась я, слегка касаясь руки Адальброна. — Буду держаться рядом с лордом Адальброном. В его обществе мне даже фэйрианский волк не страшен.

Принц одарил меня ослепительной улыбкой, король же со свистом выпустил воздух из легких. С трудом сдержала довольный смешок. Сегодня я получала особое удовольствие, испытывая на прочность выдержку Кирмунда.

Затрубили в рог, возвещая о начале охоты, и пущенные по следу зверя собаки ринулись вперед, указывая дорогу. Все тут же пришло в движение и король с Марргой чуть ли не рука об руку помчались во главе кавалькады. Настал мой черед испытывать грызущее чувство внутри, но я ничем постаралась себя не выдать. Пока мы ехали в довольно умеренном темпе, я осмелилась затронуть тему, которая несмотря на мои слова Эльме, все же волновала.

— Адальброн, до меня дошли кое-какие слухи о вас…

— Моя скромная персона и тут успела обрасти слухами? — он метнул на меня насмешливый взгляд. — И что же обо мне говорят?

— О том, что вы чуть ли не растерзали какую-то юную горожанку. Это правда?

— А вы не любите ходить вокруг да около, не так ли? — с восхищением протянул он.

— Раз уж нам с вами предстоит общее будущее, не хотелось бы строить отношения на лжи, — с вызовом бросила я.

— Справедливо, — признал принц и опять окинул каким-то пронизывающим, будто изучающим взглядом.